— Надеюсь, ты прав, — всхлипнула Верховная. — И мне потом не придётся исправлять твою ошибку.
— Возьми платок, — улыбнулся Кеннет на ответ упрямой ведьмы. — Ты почему-то решила, что разучилась плакать и перестала носить его с собой.
Стана забрала лоскут белой материи и спустилась с колен главы клана. Чёрный карандаш потёк вместе со слезами и размазался по лицу.
— Я похожа на чучело, — жаловалась ведьма, пытаясь оттереть тёмные пятна под глазами.
— Так сними магическую защиту и вспомни о бытовой магии.
Верховная метнула в него недовольный взгляд, но подчинилась. Что-то мысленно приказала Ведане, уставившись в пустоту.
— И ты не прав. Я плакала, когда думала, что ты мёртв.
“Неужели?” — крутилось на языке, а в груди разливалось тепло. Хотелось снова обнять ведьму и потрепать её по волосам. Влечение к ней, как к женщине, кончилось много лет назад, а дружба постоянно испытывалась на прочность. Но за такой момент открытости и душевной близости он был готов простить ей многое.
И тут же ядовитый червь сомнений дал о себе знать. Ворочался в глотке противнее живого осьминога. Подозрения Пруста нужно подтвердить или опровергнуть прямо сейчас. Иначе в федеративном договоре и жизни клана на землях Фитоллии не было смысла.
— Моей семье действительно угрожала опасность, — Кеннет начал издалека. — Если бы Паучиха добралась до Хельды…
— Бессалийская королева преступного мира мертва, — Стана комкала в руках платок. — А Сокол выжил и неплохо выглядит. Я за тебя переживала.
— И тем не менее. У меня есть информация, что Паучиха скрылась из логова и до сих пор мечтает отобрать у Хельды источник.
Ведьма хмуро посмотрела на главу Клана Смерти.
— Её же сожгли. Или она умудрилась инсценировать свою смерть?
— Возможно, — Кеннет словно по хрупкому льду шёл. — Как думаешь, она могла подсунуть нам вместо себя сестру-близнеца или как-то иначе изменить подставной девушке внешность? Без магии.
— Сложно сказать, — Верховная не спешила возвращать платок. Убрала им перламутр с губ и рассматривала блестящие пятна на белой ткани. — Я слышала, что из ткани научились делать маски с лицами других людей. Получается правдоподобная и стойкая иллюзия.
— Нет, мы нашли бы её. Паучиху осматривали перед тем, как сжечь.
— Тогда не знаю, — к Стане возвращалось раздражение. — Всё остальное даёт яркий магический след. Твою куклу бессалийского короля не раскрыли только из-за работающих глушилок. А вообще так себе подделка.
— Да, работа топорная, но кукла свою роль выполнила. Чего не скажешь о Паучихе. Скажи мне честно. Как старому другу. Зачем тебе на самом деле источник возле трактира “Медвежий угол?”
— Ты знаешь, — Верховная повела плечом. — Источник нужен для решения проблемы тёмных. Но, если хочешь откровенности, я не собиралась его отдавать. Такой рычаг давления на Сарвальда найти уже не получится. А ведь Тёмная империя — единственное государство, которое для нас опасно.
— Я в курсе, — ответил глава клана, стараясь не позволять себе резких выпадов. — Но земля принадлежит моей жене. Что ты собиралась делать с Хельдой после всех её “нет”? Как хотела оставить себе источник?
— До того, как ты надел на неё браслет, было проще, — выдержав паузу, ответила она. — Есть сотни способов получить подпись на купчей против воли "продавца". Не обязательно убивать, достаточно найти болевые точки. Но с той секунды, когда ты объявил лину Беринскую своей невестой, мне пришлось пересмотреть подход. Я собиралась предложить ей перевести весь приют на территорию Фитоллии. В новое здание. А уж за стипендии для сирот в наших академиях теперь уже твоя жена отписала бы мне участок бесплатно. Вмешались инквизиторы, планы снова изменились. И потом Хельда узнала, насколько источник ценный. Всё. Я больше не знаю, что делать. Разве что зелья тёмным продавать на выгодных для нас условиях. Но и тут твоя жена мягко говоря поучаствовала в сделке. Не моя вина, что она стоит костью в горле.
Глава клана еле сдержал усмешку. Обе женщины отказывались признавать, что похожи как две капли воды. Да и Кеннету их сходство было крайне неудобно. Словно отчаявшись добиться любви от ведьмы, он нашёл ей замену. Нет. Ему нравились сильные женщины. Смелые, авантюрные, готовые рисковать собой ради других. Во главе Клана Смерти трудно представить изнеженную леди, занятую вышивкой и падающую в обморок от вида крови. И ему ещё долго бороться с желанием дать жене немного свободы и страхом за её жизнь. История с Соколом показала, как быстро он проиграл. Теперь ещё и от Бояны новостей нет. Где они укрылись от погони? Почему до Хельды по магической связи клана до сих пор не достучаться?
— Кое-кто из Совета Первых не стесняясь говорит, что я проявила слабость, оставив лину Делири в живых после аферы с тёмным императором. Я ненавижу себя за это. И я ненавижу твою жену-торгашку. За двадцать лет ты мог найти более достойную женщину, но выбрал почему-то её, — проговорила Стана скороговоркой, а затем замолчала, обдумывая что-то. Продолжила она привычным твëрдым голосом. — Хельда носит под сердцем твоего ребëнка. И я не стану ей вредить, несмотря на то, что она забрала у меня дочь. Тебя же это волнует? Буду ли я мстить вам за Бояну? Повезло. За десятилетия дружбы ты научился говорить о своих подозрениях вслух. Лет через сто, возможно, перестанешь считать меня монстром.
— Возможно, это случится раньше. Так мне искать ядовитых змей в постеле прежде, чем ложиться спать или нет?
— Нет, — улыбнулась она. — Но можешь поискать скользких лягушек. Без лапок. Их повар забрал.
Кеннет рассмеялся и осторожно коснулся руки ведьмы.
— Спасибо. Обещаю, что в клане к твоей дочери по-прежнему будут относиться как к принцессе. Я не хочу отпускать Этана, но и не буду ограничивать их, если захотят путешествовать или куда-то переехать с его острова.
— Бояне придётся покинуть ковен, — Верховная устало прикрыла глаза. — Хотя бы временно. Она заявила о своём намерении прилюдно, а раз так, то пусть выполняет. Скрева не упустит возможности напомнить о брошенной со злости фразе.
Ещё бы главная конкурентка Станы промолчала. Кеннет наблюдал за враждой ведьм столько, сколько жил на островах. Никогда особо не вмешивался, но раз уж взял на себя ответственность за Бояну, то стоило ожидать беды и с этой стороны тоже.
— Хорошо. Так что насчёт церемонии? Свадьба состоялась, но никто не мешает отпраздновать её позже.
— Пусть устроят полноценную, — Стана скривилась. — Позорище. Принцессу Фитоллии взяли замуж без торжества. Да и без жениха, кстати. Как у вас принято? Полгода длится помолвка? Я как раз успею заткнуть рты всем недовольным. Главная жрица прочитает речь о важности любви для ведьмы, напомнит, что мы вольны сами выбирать свою судьбу, и процитирует какое-нибудь священное писание о прощении. А я, как любящая мать и мудрая правительница, приеду на свадьбу старшей дочери и верну её в ковен. Сам знаешь, ведьма-одиночка всегда в опасности.
“Гениально”, — рвалось с языка, но Кеннет опасался что в подобном настроении Верховная сочтёт его похвалу насмешкой и смягчил фразу:
— Сделай так, как будет лучше для Бояны, я согласен. А когда мы её найдём, спустим с метлы и убедим, что никто не заставит расторгнуть брак хотя бы на бумаге, ты ведь не откажешься познакомиться поближе с женихом?
— Придётся, — вздохнула Стана. — Куда улетели наши авантюристки? Если ты прав насчёт Паучихи, им лучше не путешествовать без охраны.
Верховная на мгновение замерла и остекленевшими глазами посмотрела поверх головы Кеннета. Губы приоткрылись, кожа побледнела до синевы.
— Можешь не отвечать, — шепнула она. — Веда нашла их. Хельда затащила Бояну на Проклятый остров.
Глава 15. Проклятый остров
Метла оказалась до крайности небезопасным средством передвижения. Впрочем, как я и подозревала. Она с неестественным писком полетела вниз. Возможно, пищала я, а не ведьминский артефакт.
— Твою тьму да через моё Пекло! — выругалась Бояна, чудом успевшая прочитать какое-то хитрое заклинание, смягчившее падение. Для нас. — Хана метле!
Осмотрев наш транспорт я была вынуждена согласиться. Не в таких ярких выражениях, конечно, но со всем жаром расстроенного человека. Древко сломалось в двух местах, часть прутьев вылетела, а золотая надпись стала совершенно нечитаемой.
— Ты цела? — спросила я ведьму, потирающую ушибленный локоть.
Сама я упала в мягкую траву. Из всех неприятностей — ноющее бедро и зелёные разводы на красной ткани. Уж очень сочными оказались некоторые стебли и листья. Живот не болел. Боги или умершие предки Кеннета защитили нашего ребёнка. Но дома будет скандал. Больше меня за порог особняка до самых родов не выпустят и запретят участвовать в любых операциях. Даже в стратегическом поедании улиток на приёме во дворце.
— До свадьбы заживёт, — смущённо улыбнулась ведьма. — Или я уже замужем?
— Пока всего лишь помолвлена, — уверенно ответила я. — Но в случае с брачными браслетами, свадебный ритуал — формальность.
Бояна прикусила губу. В ясных глазах принцессы поселилась тень страха и сомнений. Я хорошо её понимала. Сама запаниковала, когда Кеннет признался, что моё “нет, я передумала” уже не имеет значения. Магия браслетов разрушалась только после смерти супругов.
— Я как-то по-другому себе это представляла, — нехотя призналась ведьма. — И дело не в платье. Демоны с ним. И не в церемонии. Я, наоборот, не горела желанием видеть кислые лица придворных. Особенно Первых ведьм. Но… Лина Хельда, разве можно выйти замуж без жениха?
Её карие глаза заблестели от наворачивающихся слёз.
— Девочка моя, — я почувствовала себя Иллаей. Забыла, что ненамного старше ведьмы, и что самой страшно разбиться на метле невесть на каком острове, но сейчас в груди щемило от нежности. — Этан больше любого из нас хотел быть рядом, когда на твоей руке застегнулся браслет. Он так тебя любит. — Я сдалась порыву чувств и обняла шмыгнувшую носом Бояну. — Но мужчинам нельзя заходить в храм…