— Идём. В бездну Проклятый остров, я открываю портал.
Уже не важно, где они выйдут на территории клана, насколько промахнутся мимо лазарета. Линнея нужно спасти.
Дриады и лекари в один голос твердили о необходимости беречь здоровье. Любые переживания сказывались на моей дочери, угроза потерять её не миновала, а лишь затаилась. Но всё, что я могла делать, это пить укрепляющее зелье и стараться не ходить бесконечно по комнате, будто от количества пройденных шагов зависело, вернётся ли Кеннет домой. Отвлечь себя работой или хорошими мыслями не получалось. Наоборот, в голову лезли такие страшные фантазии, что озноб пробирал. Или в спальне просто слишком холодно?
Я встала с постели и проверила, плотно ли закрыто окно. Да, рамы уже утеплили заклинаниями, так что теперь воздух в нашу спальню попадал только через форточку. Стекло запотело, и я, повинуясь детской привычке, нарисовала пальцем кривое сердечко. Через него и увидела, как во дворе открылся портал. Испугалась. Судорожно стала искать в потайном кармане платья переговорное зеркало, чтобы вызвать подмогу. Почему-то в те доли секунды, пока арка перехода стабилизировалась, я успела убедить себя, будто сейчас произойдёт новое покушение. Плиний отвлёк главу клана на медведей, а сам послал Франко убить меня.
“Трусиха, — отругала я себя. — В особняке остался Сокол. Его брат не станет выполнять заказ, зная, что воины будут защищать жену главы даже ценой своей жизни!”
Паника утихла почти сразу, но я осталась у окна, чтобы удостовериться, что опасности нет. Из портала шагнул мужчина в чёрной клановой форме и вывел за руку Иллаю.
Она кивнула ему, подобрала юбку и почти побежала к дому, огибая лужи. Я накинула на плечи тёплую шаль и поспешила перехватить свекровь.
Сердце замерло от новой порции страха. Почему Иллая так спешила? Узнала новости от сына? Или… Нет, думать о том, что новости были о Кеннете, а не от него, я себе запретила. Дверь как назло заклинило, пришлось сильнее надавить на ручку.
Свекровь бежала ко мне. Мы пересеклись на лестнице. Мгновение тишины так ударило по нервам, что я пошатнулась и схватилась за перила.
— Кеннет?
— В бою, — выдохнула Иллая. — В логове резня, моя девочка. Десятки раненых, лазарет переполнен. У “Белого ясеня” палуба в крови. Дорого клану обошлась расправа над медведями. Жёны и дочери лекарей помогают на перевязках, а нам с тобой нужно заняться пленными. Их, как скот, сгрузили с корабля в железных клетках. Думали, женщин в логове не больше десяти, а их вместе с детьми — пятьдесят. В подвале кланового дома слишком мало места. Я отдала из старого особняка кое-какие вещи, но разве их хватит? Воинам сейчас не до бытовых проблем. Кеннет до сих пор не вернулся. Шеар сказал, они ловят тех, кто сбежал с поляны и прячется на Проклятом острове. Можно я возьму матрасы, подушки и постельное, приготовленные для твоего трактира?
— Да, конечно, — я стянула с себя шаль и отдала свекрови. Она примчалась без верхней одежды, а теперь растирала замëрзшие ладони. — Берите всё, что нужно. Чистое бельё, подушки и пледы в кладовой. Отсыреть не должны были, я зачаровала всё, до чего могла дотянуться, когда мы сбегали. Но разве в клановом доме найдётся столько комнат? Там крошечная по бессалийским меркам тюрьма на четыре камеры, а остальное для жилья вообще не пригодно. Кто приказал разместить пятьдесят пленных в подвале? Кеннет?
— Нет, — взволнованно пробормотала Иллая. — Кто-то из командиров, мне два воина передали. А куда их можно деть? При Ксанире никогда столько пленных не брали.
Хороший вопрос. Интересный. Куда можно поселить такое количество иномирных “гостей”? Не в особняк же их тащить. Нет, пусть среди пленных только женщины и дети, но и они могут быть опасны для моих воспитанников. И как бы жаль мне не было овдовевших чужачек, а бессалийских сирот под угрозу ставить я не имею права.
— Отправим их в “Медвежий угол”, — не очень уверенно предложила я. — Источник охраняется воинами клана до сих пор. К тому же в трактире полно удобных спален. В погребе должны были остаться запасы продуктов. Крупы, соленья. Мясо и овощи можно докупить. И обязательно нужно послать кого-то из магов повесить запирающие заклинания на двери и окна, чтобы пленницы не сбежали.
— Они до сих пор в клетках, — покачала головой Иллая. — Два часа на сырой земле и холодном ветру простояли. Давай в трактир. Охраны там действительно много, насколько я знаю.
— Посольство строится, школа, — подхватила я. — Тёмные камень для санатория привезли. Оплатили нам хранение и два поста у складов. Там и маги должны быть.
— Если их на атаку логова не забрали, — кивнула свекровь. — Идём к Тахису. Пусть связывается с тем отрядом и объясняет, что нам нужно.
Я даже гадать не стала, где капитан. Поймала в коридоре Мину, уточнила, где сейчас Миса, и, конечно нашла и её, и Тахиса в голубой гостиной. Глава охраны внимательно выслушал нас, кивнул и вытащил из кармана переговорное зеркало.
“И ведь не спросил, разрешил ли Кеннет перевозить пленных, — мысленно удивилась я. — Вот что творит с мужчиной внимание понравившейся девушки!”
Капитан приказал двум воинам проверить, сколько людей находятся на источнике, а потом запереть все окна и двери. Закупкой продуктов вызвалась заняться Миса.
— Долго хранимое точно есть, а с мясом, молоком и хлебом совсем туго, — на ходу тараторила она. Мы едва поспевали за ней по коридорам особняка. — На ужин попрошу из запасов Нэди. Должно хватить. А надолго они в наш трактир, лина Хельда?
— Как распорядится глава клана, — ответила я и прикусила губу.
Если Кеннету не понравится моя импровизация, элезиек всё-таки отправят в подвал. Но я надеялась, что незыблемое правило “Клан Смерти не воюет с женщинами и детьми” на иномирцев тоже распространялось. Раз уж их оставили в живых, то не стоит морить голодом и холодом.
— Давай считать, что на месяц, — ответила я воспитаннице. — Потом посмотрим по обстоятельствам.
— Хорошо, — кивнула она. — Тогда я холодную кладовку на половину забью. Ой, а портал кто откроет? Кого бы попросить...
— Я пойду с вами, — решил Тахис. — От пленных могут быть проблемы. Женщины злы на убийц их мужей, а у осиротевших детей должна быть истерика. Лина Хельда, при всём уважении, я никого из вас к клеткам и близко не подпущу. Пусть воины клана ставят им мебель и носят продукты. Просто покажите, где что лежит.
— Возьмите Мису, — предложила я. — Она знает трактир лучше, чем я сама. Только отвечать за безопасность моей помощницы будете лично. Проследите, чтобы к пленным не подходила. Даже к детям. А я напишу знакомой из деревни, чтобы привезла продукты. Мы не знаем, как долго “Медвежий угол” будет тюрьмой.
Я уже связалась с Миникой и предварительно договорилась о поставках и помощи девочкам по хозяйству. Но сроки сдвинулись весьма стремительно. Управление в трактире пока не требуется, чего не скажешь о запасе свежего хлеба.
У Тахиса уши покраснели, когда он услышал, что лично отвечает за Мису. Надо же. Доблестные воины клана в душе недалеко ушли от трепетных юношей. Зато я была уверена, что он в лепёшку ради неё расшибётся.
Капитан отрапортовал, что всё понял и повёл Мису в портальную комнату.
***
Кеннет открыл портал с пристани, где пришвартовался “Белый ясень”, прямо в коридор перед спальней. Хотелось снять с себя пропитанную кровью и грязью одежду, но не хотелось будить Хельду. Ему казалось, он идёт в ванную комнату почти неслышно, но за спиной раздалось:
— Кеннет?
Жена стояла в открытой двери и прижимала ладони к лицу.
— Кровь не моя, — пробормотал он в десятый раз за день и понял, что силы кончились.
Слишком тяжёлый был бой, слишком много раненых потом грузили на корабль. Трое погибших — почти благословение богов в их ситуации.
— Оборотней убили всех, — прошептал он, привалился спиной к стене и сполз на пол. — Гоняли, выслеживали, окружали. Нервы сдали у них, медвежий молодняк пустился в бега, но остальные дрались за свои семьи до последнего. Так много детей, Хельда. Я не знал. Думал, раз они здесь больше двадцати лет и гибриды Плиния бесплодны, то все уже выросли, но нет. Должно быть, их обращали волнами. Те, кто оставался в прежнем облике, успели продолжить род. Жить здесь хотели. А мы каждого… Ты слышишь? Каждого!
Она потянула мужа за руку, вынуждая подняться и войти в комнату. Дверь закрылась с тихим щелчком. Хельда молчала. Медленно расстегнула пуговицы мундира и с трудом стащила его с плеч. Горячую воду набирала в ванну, тоже ничего не сказав.
“Ты вышла замуж за убийцу, — вертелось у Кеннета на языке, — живёшь в клане наёмников”. Но все обычные для таких моментов оправдания казались неподходящими. Элезийцы не были мирным населением. Их лидер хотел возродить драконов и поработить Фитоллию, Бессалию, Кессанию. Готовил их подданным участь бесправных рабов при могущественных завоевателях. И те, кто шёл за ним, кто поддерживал, не достойны жалости.
— Куда дели женщин? — спросил он, залезая в ванну. Температуры воды не чувствовал. Тело до сих пор “звенело” после битвы и забывало реагировать на раздражители. — Я не увидел в порту клеток.
— Они в трактире, — ответила Хельда после заминки. — Мы заблокировали выходы, убрали всё, чем можно поранить охранников. Но элезийки оказались очень изобретательными. И меткими. Забросали воинов яблоками, перебили всю посуду. Даже металлические миски помяли. Объявили голодовку.
Кеннет слушал её и смотрел, как кровь смывается с тела бурыми разводами. Линней перестал дышать уже в руках лекаря. Они с Шеаром уходили из лазарета, не зная, выживет он или нет. Из глубоких ран на груди торчали рёбра. Боевой маг остался без правого уха. А когда травля медведей закончилась и глава клана сидел на камнях возле логова, лекарь сказал через зеркало: “Откачали. Выкарабкается”.
— Хорошо, что в трактире. В подвале кланового дома сидит Дайна. Я забыл предупредить, чтобы женщин к ней не подпускали. Они не могут колдовать, но те ещё озлобленные дикарки. С ножами бросались на воинов. Кто знает, может, и выломали бы решётки в камере, освободив нашу ценную заложницу. Пусть в Бессалии теперь сидят. “Медвежий угол”. Как иронично звучит. До нервного смеха. И вожделенный источник рядом. До свободы десяток шагов, а они без магии.