Но даже размышления о прошлом не испортили мне настроение с утра, ибо если Беринская настроилась заработать, её не остановит даже конец света.
Пришлось вытащить из сумки одно из лучших своих платьев, которые при жизни отца я бы ни за что не надела в город. Оно было дорогим, но старым, куплено два сезона назад. Чёрное, строгое, с воротником под самое горло и цветочным темно-серым узором по подолу. Волосы с вечера заплела в косу, так что сейчас они лежали волнами. Убрав их от лица широкой чёрной лентой, я мило улыбнулась отражению в зеркале с длинной трещиной почти посередине, подхватила папку с документами и отправилась выполнять свой гениальный план.
Сначала я направилась прямиком к юристу, который помогал мне составлять иск и который остался должен, так как на последнее заседание банально не явился: случайно упал на ровной дороге и сломал ногу.
Миловидная секретарша встретила меня радушно, угостила чаем, пока начальник с кем-то разговаривал. Из кабинета вышел недовольный мужчина, а следом вошла я, не дожидаясь разрешения. Отец, когда учил вести переговоры, любил повторять, что наглость и хорошие манеры должны быть строго дозированы — это половина успеха. Отмерять следовало, исходя из пропорции один к четырём, причём, чего должно быть больше, откровенно непонятно.
— Лин Саливан, рада видеть, что вы уже здоровы. Это означает, мы сумеем, наконец, рассчитаться.
— Рассчитаться?
— Разумеется. Я оплатила все ваши услуги, но вы их не выполнили. Полагаю, это означает, что я могу рассчитывать на компенсацию с вашей стороны, — ещё одна улыбка и, не давая возможности ответить, я продолжила. — Я собираюсь открыть трактир или постоялый двор. Мне необходима консультация о разнице между ними, а также ваши услуги по регистрации. Сами понимаете, у меня сбор документов займёт не меньше полугода, а вы справитесь за неделю.
— Мне льстит ваша уверенность в моих силах, лина Беринская, но я вынужден вас разочаровать. Работать в такие сроки да ещё и бесплатно я не стану.
— Вот как? Я была уверена, что вы дорожите своей репутацией. Будет неприятно, если ваши клиенты вдруг узнают, что вы можете струсить и не явиться на заседание. Более того, можете потерять целый пакет документов, которые могут послужить доказательствами правоты вашего клиента. И в завершение — откажетесь возвращать деньги или по-другому компенсировать свои ошибки.
— Не нужно мне угрожать, лина, я не первый год работаю. Таких угроз слышал больше, чем священник клятв любви у алтаря.
— Лин Саливан, я сейчас нахожусь в тяжелой ситуации. Меня лишили моего законного наследства, выгнали из отчего дома. От меня отвернулись все, кого я считала друзьями. А те деньги, которые мне бросили, как собаке кость, уйдут на строительство жилья, тогда я останусь без средств к существованию. Вот так просто и играючи мой брат разрушил мою жизнь, а вы ему в этом помогли. Но! Я истинная дочь рода Беринских. А Беринские славятся тем, что умеют делать деньги даже из воздуха. Просто поверьте мне на слово, раненая медведица, которую загнали в угол становится стократ сильнее.
— Метафорично, — хмыкнул юрист, понявший намёк на герб моего рода: медведя в графской короне. — Значит, я должен объяснить вам разницу между трактиром и постоялым двором? Здесь все просто на самом деле. Трактир - часть постоялого двора, гостиница, если хотите. Сам постоялый двор может включить в себя помимо трактира, конюшню, одну или несколько лавок на своей территории, большой ангар для хранения грузов постояльцев. К постоялому двору предъявляют больше требований. Проверки проходят три раза в год. И налог выше, так как доход есть не только с ночевки постояльцев, но и с хранения их вещей, содержания коней, с лавок в конце концов. В трактире проверки проходят раз в год, налог всего десять процентов. К тому же список требований гораздо меньше.
— Есть возможность реорганизации трактира в постоялый двор?
— Разумеется. Для этого необходимо будет уплатить госпошлину, пройти проверку на соответствие и получить после этого свидетельство об изменении статуса заведения.
— Что вам нужно для того, чтобы зарегистрировать трактир?
— Во-первых, договор о том, что я буду вашим штатным юристом с фиксированной заработной платой. Скажем, пять золотых в месяц.
Я откинулась на спинку кресла, позволив себе нарушить сразу несколько норм этикета. Удивлённо смотрела на своего собеседника и не могла понять, в чем подвох. Пять золотых в месяц? Я заплатила ему пятьдесят за один процесс, о каких пяти золотых может идти речь?
— Надеетесь получить доступ к моим документам, а потом торговать информацией из них?
— Через полгода мой сын получит диплом. Мне необходимо его трудоустроить, но по закону я не могу взять его к себе, пока у него не будет пяти лет стажа в другой конторе. Да и лицензию он может получить только в случае, если кто-то возьмёт его на работу. Я предлагаю вам следующее: полгода я работаю с вами за пять золотых в месяц. Потом мы разрываем договор и вы берете моего сына, оплачиваете его лицензию и он пять лет отрабатывает её, получая семь золотых в месяц. Насчёт дополнительных условий вы с ним потом договоритесь сами.
— Мне не нужен бестолковый специалист.
— Я учил своего сына всему сам, уверяю, немного опыта - и он станет лучшим.
— Хорошо, — я кивнула. — Мы составим с вами договор с дополнительным соглашением о неразглашении. А через полгода, когда ваш сын получит свой диплом, я проведу собеседование и, если он будет соответствовать хотя бы минимальным требованиям, с ним мы заключим аналогичный договор.
На этом и сошлись. Лин Саливан даже не стал спорить по поводу магического заверения договоров. А вот о самих условиях мы спорили долго и вдохновенно. Я хотела иметь гарантии, что меня не предадут снова. Он хотел иметь как можно меньше работы. В итоге мне пришлось рискнуть быть обманутой, а ему пришлось смириться с колоссальным объёмом работы в ближайшие полгода. Договор подписали, заверили все шесть дополнительных соглашений, а после приступили к обсуждению дел насущных.
Я вытащила на стол свидетельство о праве собственности на участок и пододвинула к юристу.
— Здесь будет построен трактир, который в будущем разрастется до постоялого двора. Мне нужно получить разрешение на строительство, потом зарегистрировать здание. Потом мы должны зарегистрировать юридическое лицо, насколько я поняла вас, а потом заняться составлением договоров для работников. У вас неделя на все.
— Если вы только собираетесь строить здание, зачем так урезали мне сроки?
— Дом будет построен по технологиям дриад. Я ещё изучу этот вопрос, но меня заверили, что срок работы не превышает трех дней.
— Технологии дриад?
— Да, технологии дриад, — я улыбнулась удивлению своего юриста, а потом продолжила обсуждение. — В качестве работников мне нужны пока только стряпуха, служанка, подавальщица и конюх-дворник. Я постараюсь найти их среди местных, но, если ничего не выйдет, вам придётся заняться поиском здесь, через центр занятости.
— Это не входит в мои обязанности.
— Не будет работников — не будет прибыли, а мне нечем оплатить лицензию вашего сына.
— Шантажистка, — хмыкнул лин Саливан. — Хорошо, связь будем держать постоянно. Я сейчас занимаюсь всего одним делом, поэтому, если очень постараюсь, могу успеть. Но уж если нет, не обижайся. Неделя прямо невозможный срок.
Я кивнула, принимая во внимание его слова. На неделю, по правде говоря, я и не рассчитывала. Обычно, когда ставишь кому-то срок, он его все равно срывает. У юристов погрешность бывает в пять раз. Так что я скромно рассчитывала на месяц, хоть и говорила о неделе.
Скрепя сердце, я согласилась оформить доверенность на месяц, оставила Саливану двадцать золотых для уплаты госпошлины под расписку и, частично довольная будущим сотрудничеством, направилась на ярмарку. У меня осталось сто восемьдесят золотых, что одновременно злило меня и возбуждало азарт.
Это не так много, а мебель должна быть крепкой, чтобы не пришлось покупать два раза. Думала над этой дилеммой я долго, а потом подошла к мебельной палатке, возле которой толпились люди и рассматривала резные произведения искусства, стараясь не смотреть на цены. Те не просто кусались, а грозили откусить руку с протянутой монетой!
Интуиция говорила стоять и не рыпаться, слушать и прислушиваться к гомону среди покупателей. И я слушала, рассматривала их, ловила ответные недоуменные взгляды, но продолжала смотреть.
Среди взрослых людей вдруг мелькнула мордочка подростка, следом появились его товарищи. Парнишки смотрели на товары завороженно, не мигая, пока самый старший из них не хмыкнул насмешливо:
— Дайте нам мастера, мы и так научимся.
— Да кто ж его тебе даст? А сами мы так ни за что не сумеем. Это ж надо так все рассчитывать, чтобы и тон подобрать, и инструмент, и…
— Зато наши не ломаются, сам знаешь, — встрял третий. — Всему мы научимся. Лина Каро не зря говорит, что нам только время нужно. Будет время, мы всего добьёмся.
— Лина Каро сказочница, каких поискать, — возразил самый маленький. — Ну кому мы нужны, чтобы на нас ещё время тратили?
Я отошла от палатки и окликнула ребят, внутри просто ликуя. Удача! Опять ко мне лицом повернулась удача!
— Че надо? — сразу и в лоб спросил старший. Двое других стояли у него за спиной, отдавая право говорить со странной тёткой.
— Меня зовут Хельда Беринская. А вы?
— Я Бесо, это Дайс и Кондр.
— Замечательно, вот и познакомились, — стараясь приветливо улыбаться, произнесла я. — Ребят, заработать хотите?
— Бить никого не будем, — сразу отказал Дайс, Бесо весомо кивнул. Мол, правду говорит, не будем.
— И правильно. Кулаками много не заработаешь, да и посадить могут. Оно вам надо? Я к вам с другим предложением, абсолютно законным и взаимовыгодным. Я собираюсь открыть свой трактир и как раз пришла сюда, чтобы закупить мебель. Но мне не подходят все эти завитушки. Необходимо что-то простое, но добротное. Чтобы купец в сто килограммов мог спокойно спать, и я не боялась бы, что кровать под ним сломается.