«Show must go on, не так ли, приятель?»
Интересно, рок лучше всего звучит на виниле, потому что они ровесники?
Сид бережно, как величайшую ценность, берет со стола осколок зеркала и садится на постель.
Лиза кладет ладонь на его голое бедро, и Сид чувствует, как подступает нетерпение. Он снова в игре, и плевать на реальность.
– Догони меня, бэби!
Лиза наклоняется над зеркалом. Сейчас она такая беззащитная и мягкая, без своих привычных очков в строгой оправе, без непробиваемой холодной иронии, давно въевшейся в самую ее суть. Сид успевает заметить, как в свете последней свечи среди ее гладких черных волос блестит один седой.
«Сколько лет мы знакомы – шесть или восемь?»
А Лиза уже откидывается назад на подушки, увлекает его за собой. Она смотрит на него, не мигая, и Сид видит, как расширяются ее зрачки.
– Иди сюда, – повторяет она, и на этот раз он не может отказать.
От Лизы пахнет миндалем, сандалом и сигаретным дымом. Она обнимает его и шепчет:
– Я хочу умереть в этой комнате, на этой постели. Потому что ничего лучше со мной все равно уже не случится.
Сид слизывает с ее щек горячие слезы, целует и прижимает к себе крепче.
– Пусть это будет твой escape-план, бэби.
– Ты будешь со мной?
– Ну конечно.
Сейчас он готов пообещать ей все что угодно. Пока они не спят, ночь будет длиться, и Сид этому чертовски рад. Сегодня он почти что счастлив.
– Мать – это святое, – важно повторил узбек. – Куда везти-то надо?
Сид повернулся к нему с отсутствующим видом.
– Да мне лишь бы в город, дальше я уж сам…
«У тебя осталось минут сорок. Не успеешь!»
– Ее в Алмазова везут, это на Ланской, – он назвал ближайшую к своему дому больницу.
– Мне по пути, подкину! – водитель повернулся к Сиду и ободряюще улыбнулся.
Сид заметил, что у него кривые зубы, зато улыбка широкая и добрая. Хорошая улыбка.
Он хотел было ответить, но слова застряли в горле.
Вместо этого наружу рвется панический крик:
– Тормози!!!
Дальше все происходит как в замедленной съемке.
Сид успевает в мельчайших деталях рассмотреть мигающий зеленым светофор впереди и серебристую малолитражку с финскими номерами. Она дисциплинированно застывает перед зеброй как вкопанная. А «газели» такие сомнения неизвестны, она несется во всю мочь.
«Разница менталитетов, чтоб ее…»
До серебристого зада остаются считаные метры.
Вот водитель бьет по тормозам, упирается руками в руль.
Пахнет чем-то горелым.
«Не успеем, слишком близко!»
Машину заносит, колеса скользят по асфальту, тошнотворно скрежещут колодки.
– Твою мать…
Удар швыряет Сида вперед, вышибает дыхание.
«Что ж ты, приятель, не держал дистанцию?»
С высоты лес казался совсем не таким густым. Очень быстро Яна поняла, что не знает, в какой стороне летное поле. Продираясь через третьи по счету заросли кустарника, она почувствовала, как постепенно звереет.
В какой-то момент под ногами предательски захлюпало, еще два шага – и она провалилась по колено в болото. Яна сделала было шаг назад, но поскользнулась на какой-то коряге и чуть не упала прямиком в коричневую жижу.
– О-о-о, чтоб тебя!
Упрямо мотнув головой, она пошла вперед уже напролом. Болото омерзительно чавкало, а Яна старалась не думать о том, во что превратились ее розовые кеды.
В конце концов ей все же удалось выбраться на сухое место. Только вот Яна поняла, что уже окончательно заблудилась. Она побрела вперед, не сильно заботясь о направлении.
Запястье обожгла крапива. От неожиданности Яна взвизгнула и отдернула руку, но было уже поздно. На запястье и ладони расцвело целое созвездие волдырей, ободранные кончики пальцев все еще саднили.
Джинсы были до самых колен испачканы бурыми разводами, и, кажется, от нее несло болотной тиной.
«То-то Сид надо мной посмеется! Снова…»
Накатила жалость к себе. Яна всхлипнула и беспомощно огляделась.
– Э-э-эй, люди!
Ее голос больше не звучал победно, теперь он напоминал скорее вой побитой собаки. Но Яне было уже плевать.
Она замерла, прислушиваясь.
Вдали раздался слабый крик. Померещилось или?..
– А-у-у-у! Кто-нибудь!!!
Яна замерла. Казалось, тишину леса нарушают только лихорадочные удары ее сердца. Пара секунд томительного ожидания – и вот снова!
На этот раз Яна была уверена: ей ответили! Кричали где-то далеко впереди и справа.
Она бросилась сквозь лес, уже не разбирая дороги.
– Си-и-и-ид!
Крик сбивал дыхание, и все же не кричать она не могла. Вот сейчас он покажется за теми деревьями, сейчас… Он обнимет ее и, конечно, посмеется над тем, как она выглядит.
«Эй, бэби, ты между делом угодила в партизанскую стычку?»
А Яна расскажет ему о том, как страшно было снижаться над лесом и как нелегко оказалось выпутаться из парашюта и спуститься на землю.
Впереди забрезжила прогалина, и Яна увидела, что за ней мелькают человеческие фигуры. Одна, две…
– Сид!!!
Она выскочила на открытое место и замерла, силясь отдышаться.
Из леса навстречу ей вышли двое. Яна растерянно моргнула.
Это был не Сид. Двое мальчишек в камуфляжной форме, лет по пятнадцать, не больше. Один близоруко щурился из-под очков в металлической оправе, второй явно страдал одышкой из-за излишнего веса. Тот, что покрупнее, волочил за собой по траве длинную ржавую пилу.
– О, вот вы где!
Толстяк радостно помахал Яне пилой. Она опешила.
– Вы кто такие?
Очкарик приветливо улыбнулся, продемонстрировав щель между передними зубами:
– Мы – спасательная команда.
Это уже не лезло ни в какие ворота.
Яна согнулась в приступе нервного хохота, всхлипывая и утирая слезы:
– Спасательная… Ой, кто?
Толстый обиженно засопел. Яна подумала, что он со своей пилой-хвостом очень похож на бобра, эта мысль развеселила ее еще больше.
Очкарик моргнул и терпеливо повторил:
– Мы за вами! Нас с поля прислали.
А Яна все смеялась и не могла остановиться. Напряжение никак не хотело отступать, вырывалось наружу обидным истерическим хохотом:
– Не могу, спасатели… А взрослые-то где?
Ответом ей было молчание. Теперь уже оба мальчишки смотрели на нее волчатами.
«Ну и чего ты взъелась на парней? Они что, виноваты?»
Яне неожиданно стало стыдно, все веселье испарилось. Она вытерла слезы и кивнула:
– Ладно, спасатели. Ведите меня на поле.
Но мальчишки стояли на месте и явно мялись с ответом. Очкарик задумчиво закусил губу, выставив вперед зубы с щербинкой.
«Как есть – суслик!» – пронеслось в голове у Яны.
– Кстати, – она дружелюбно улыбнулась, – а пила-то вам зачем? От медведей отбиваться?
Тут она снова фыркнула, но все же подавила новый приступ смеха.
Бобер явно приободрился:
– Так нас вообще-то не совсем за вами прислали.
– А за парашютом. Пила, чтобы достать его с дерева, – обрадованно поддакнул Суслик.
– Так.
Яна постаралась уже ничему не удивляться.
– О’кей, парашют в той стороне, – она неопределенно махнула рукой за спину. – Отведите меня на поле и возвращайтесь за ним.
– Нет, так не пойдет! – Суслик воинственно выдвинулся вперед. – Он кучу денег стоит. Вы должны нам его показать – вдруг потеряется?
– Да, иначе с вас штраф за утерю снаряжения, – Бобер убедительно покивал. – Вы же согласие подписывали, все сами знаете.
– Ничего я не подписывала. – Яна разозлилась. – И я иду на поле. В какой оно стороне?
Но мальчишки оставались непреклонны.
– Ну, значит, ваш друг подписывал при покупке прыжка.
– Тогда штраф на него повесят!
Яна представила, как Сид отдает их последние деньги за парашют и утешает ее: «Не беда, бэби. Ты не виновата!»
– Кстати, – она встрепенулась, – а где он? С ним все в порядке?!
Мальчишки переглянулись.
Яне показалось, что Бобер насупился. А Суслик между тем пожал плечами:
– Он вроде только приземлился, когда нас за вами послали. Наверное, на поле ждет.
«Вот как, значит. Ему хоть бы что: хоть с инструктажем, хоть без – все у него получается!»
Приключение переставало быть забавным. Яна снова почувствовала себя невезучим никчемышем и виновато втянула голову в плечи.
– Уф-ф-ф. – Она сдалась. – Давайте так: я вас веду к парашюту, и один из вас остается его спасать, а второй – сразу ведет меня на поле. Идет?
Мальчишки переглянулись и согласились.
– Заметано!
Яна кивнула:
– Ну пошли.
Они углубились обратно в лес.
Поначалу идти было легко: их вел след примятой Яной травы. Но скоро они вошли в заболоченный участок, след пропал, а ноги безнадежно увязали в чавкающей грязи. Яна шагала впереди, следом топала ее спасательная команда.
Шлеп… Шлеп… – волочилась по болоту пила.
– Нам далеко идти? – пропыхтел Бобер.
– Да не очень. – Яна неуверенно пожала плечами. – Вроде в ту сторону.
Если бы она точно запомнила направление! Яне стало неуютно.
– А этот, в желтых очках… – подал голос Суслик.
– Ну? – поощрительно кивнула Яна.
– Он ваш парень?
– Хм… Ну вроде как да.
– Вот видишь! – голос Суслика звучал торжествующе. – Я же говорил, они встречаются!
Бобер промолчал, но сзади послышалась какая-то возня. Такое впечатление, что кто-то получил ощутимый тычок в ребра.
– Ай! Больно же… – захныкал Суслик.
Яна обернулась к мальчишкам и удивленно изогнула бровь:
– А вам-то что?
Суслик собрался было что-то выпалить, но Бобер его опередил:
– Вы гораздо симпатичнее его!
Яна фыркнула. У мальчишки был такой трогательно-непосредственный вид, что ей даже не пришло в голову отругать его за фамильярность. Она только посторонилась:
– Топай-ка лучше вперед, дорогу прокладывай…
Откровенно говоря, ей самой до сих пор не верилось, что они с Сидом вместе. Слишком уж он был не похож на всех, кого она знала прежде. Слишком легок и неуловим, как будто и вовсе никому не мог принадлежать.