ами в воздухе.
– Видишь, бэби?! Я бессмертный!!! А ты боялась!
«Я люблю его. Спаси его. Если можно».
Очередной взрыв безумного хохота вырвался из груди Сида, но оборвался на середине, перешел в сдавленный полустон-полурыдание.
Яна распахнула глаза и подалась вперед. Сид все так же балансировал на самом краю перил: стоял спиной, пряча от нее лицо. Она больше не понимала, плачет он или смеется.
«Иди. Теперь можно», – прошелестел тихий голос в голове.
Не веря своему счастью, она сделала осторожный шаг, затем еще один. Медленно-медленно, словно пробираясь по глубокой трясине, она ползла вперед.
– Сид…
Яна окликнула его ласково и несмело, мягко вытянула руки. Теперь их разделяло не больше двух метров. Сид вздрогнул, дернулся как от удара, но не обернулся. Яна продолжила идти вперед.
Еще минута – и ее ладонь коснулась его руки, висящей, словно плеть. На нее дохнуло вонью дешевого алкоголя.
«Осторожно», – шепнул голос.
Яна замерла.
– Иди ко мне. Пожалуйста.
Она робко потянула его за руку, прижала ледяную ладонь к своей раскрасневшейся щеке. Сид чуть подался назад и вниз.
Сердце обрадованно колотилось у самого горла, но Яна не давала ему воли. Радоваться было пока рано.
Она сделала еще один крошечный шажок вперед и заговорила с Сидом. Ее голос звучал ласково и убедительно, он даже совсем не дрожал. Яна уговаривала его спуститься и обнять ее, потому что она замерзла. Говорила, что все видела и что всегда знала: Сид самый храбрый, ему сам черт не брат.
Она несла полную чушь, но это сработало. В какой-то момент Сид обернулся к Яне и уставился на нее потухшими глазами.
Яна нежно улыбнулась и чуть крепче сжала его руку.
Сид едва заметно пожал плечом и соскользнул вниз, на спасительный асфальт.
От облегчения у Яны едва не подкосились ноги.
«Ну вот и все. Ты это сделала!»
Она поднырнула под руку Сида, прижалась к нему, то ли ища тепла, то ли поддерживая пьяно раскачивающуюся фигуру.
– Пойдем домой…
Они уже почти дошли до конца моста, когда Сид заговорил. Его голос звучал расслабленно и безмятежно:
– А кстати, как ты меня нашла?
Яна только пожала плечом. Она не стала рассказывать, как панически металась из двора во двор, пока не нашла то, что искала: черное вытоптанное на снегу пятно и пьяно петляющую от него цепочку следов. Не стала говорить, как стояла на этом пятне, запрокинув голову и разглядывая темные стрельчатые окна. И как в один момент ее накрыло предчувствие короткого полета и обжигающе-холодных объятий воды.
– Просто я тебя чувствую, глупый. Вот и все.
Сид не стал расспрашивать.
Дома Яна без лишних слов раздела Сида и все так же за руку повела в ванную – последнее прибежище солнца в этом городе.
Она купала Сида, будто ребенка, с тихой радостью наблюдая, как тугие струи воды безразлично отогревают застывшее тело.
Яна еще ни разу не видела этого мужчину таким неподвижным и обессилевшим. В какой-то момент мелькнула нелепая мысль: а что, если это не Сид? Просто безвольная кукла, мертвый подменыш. А настоящий Сид где-то там, рядом с рыжеволосым эльфом, выделывает коленца на алом ковре манежа.
Яна выронила лейку душа из застывшей руки, вода брызнула ей на свитер. Сид поднял потухшие глаза и чуть слышно выговорил:
– Все кончено. Понимаешь?
«Да, кончено: она тебя бросила!»
Яна ласково улыбнулась:
– Не говори так. Я с тобой.
Но Сид только вяло мотнул головой.
– Я его потерял.
– Кого?
– Цирк. Я потерял его.
От его голоса повеяло такой мертвящей жутью, что Яна не выдержала – подалась вперед, прижалась к Сиду. Плевать на мокрую одежду и воду, хлещущую на пол. Самое главное сейчас – обнять и утешить, вдохнуть жизнь в это безжизненное тело.
Она прижалась губами к танцующему человечку, вытатуированному на ребрах, и упрямо шепнула:
– Ты не потерял себя. Это главное.
«И меня – меня ты тоже никогда не потеряешь!»
Она не стала договаривать.
Уже в темноте, лежа в постели, Сид вдруг слегка сжал Янину руку:
– Знаешь, а говорят, на Озере отличная рыбалка. Выловлю тебе пару каких-нибудь там сазанов, не знаю…
Судя по голосу, он улыбался. Еле сдерживая благодарные слезы, Яна тихонько рассмеялась:
– А я их запеку на углях. Наедимся от пуза! И обязательно поделимся ужином с нашим богом – ну с тем, у которого святилище из камней, под сосной…
– Знаю…
– Будем всю ночь лежать у костра и считать звезды. Да?
– Конечно, бэби.
Они засыпали, как раньше, тесно прижавшись друг к другу. Янина голова лежала на плече Сида, она вслушивалась в его сонное дыхание с тихим чувством щемящего счастья.
«Спасибо тебе! Спасибо, что спас его – всех нас – сегодня!»
Ее рука скользнула по холодному плоскому животу, и сердце радостно екнуло. Этой ночью Яна впервые по-настоящему ощутила, что их трое.
Телефонный звонок взвыл сиреной, вдребезги разбивая уют совместного сна. Беспокойно заворочалась под боком Янка. Сид принял вызов, не глядя на экран.
– Да.
– Спишь, сволочь?
Сердце мучительно скакнуло к самому горлу. Сид рывком сел.
– Что тебе надо?
Зажав телефон плечом, он потянулся за сигаретами и отстраненно заметил, как дрожат пальцы.
– Это тебе надо, – Ника насмешливо хмыкнула в трубку. – Вещи забрать. Я все твое барахло собрала по гримерке, оно у меня.
– Оставь себе.
Голос не хотел слушаться, хрипло ломался.
– Что, и зарплату за месяц оставить? – развеселилась Ника.
Да пропади оно пропадом!
– Да, и ее оставь.
– Ну уж нет, – в смеющемся голосе прорезались знакомые стальные нотки. – Мне чужого не надо. Приезжай ко мне… Через час, скажем. Буду ждать. Все, отбой!
Ника давно отключилась, а Сид все сидел в постели, зажимая губами незажженную сигарету.
– Кто это был?
Голос Яны звучал неестественно ровно. Сид почувствовал на себе ее давяще-безмятежный взгляд.
– Это… – он прокашлялся. – Никто.
– Кого – «ее оставь»?
– Бэби, я…
Сид запнулся. Опять проклятые оправдывающиеся нотки в голосе. Как же он ненавидел себя за них!
– Мне надо отъехать. Я ненадолго.
Ответом ему было глухое молчание.
– И это в последний раз.
Сид принял решение. Он наклонился к подруге, бегло чмокнул ее в щеку и спустил ноги на холодные доски пола. Уже натягивая одежду, бросил преувеличенно веселым голосом:
– Я обещаю. Скоро я вернусь, и больше никуда не уеду. Веришь?
Он обернулся. Яна сидела в постели, прикрыв обнаженную грудь пледом. Так странно, прямо как в первый раз, когда она осталась у него полгода (полжизни!) назад.
Она испытующе заглянула в глаза Сиду и кивнула:
– Верю.
Дверь мансарды была демонстративно приоткрыта. Сид толкнул ее и шагнул внутрь, борясь с накатившим волнением. Если бы только руки наконец перестали дрожать…
Ника по-барски раскинулась на тахте, в пепельнице на столе дымилась только что раскуренная сигарета.
– А, все-таки пришел. Молодец.
Она удостоила его снисходительной улыбки, и Сид почувствовал, как все внутри закипает.
– Где мои вещи?
– И тебя с Новым годом, партнер! – Ника лениво потянулась, приподнялась с подушек.
Сытая кошка решила поиграть, пробует когти. Сид нахмурился, пряча неуверенность за холодным тоном:
– Все издеваешься? Ну-ну. Я пришел по делу, и только.
– По делу, ха! Не хочешь спросить, что вчера было?
Сид нашел свой рюкзак в углу. Без Никиного реквизита, полупустой, он стал совсем легким – не то что вчера утром.
«Так ведь и ты, buddy, так же разом опустел в одну ночь».
Он нервно усмехнулся:
– И что вчера было?
– Ну, – Ника придирчиво осмотрела свои ногти. – Я упала.
Рюкзак выпал из рук Сида, камнем грохнул об пол.
– Что?
– Что слышал. Номер сорвался. Я упала.
– Невозможно! – хрипло выкрикнул Сид. – Ты никогда не падаешь!
Ника наконец оторвалась от ногтей и посмотрела на него долгим взглядом.
– А вчера упала. И ты даже знаешь почему.
– Я не… – Сид попятился.
– Да, амиго. Из-за того, что ты мне сказал перед выходом. И потом, когда бросил лонжу и ушел.
Сид ощутил, как каменеют внутренности, а по спине сбегают ручейки холодного пота. Он смотрел на Нику во все глаза, не зная, что возразить.
Она коротко рассмеялась и легко поднялась на ноги.
– Да не таращься ты так! Видишь же – не расшиблась. Другой униформист успел подхватить лонжу.
– Это… Я…
Голос жалко дрожал, но Сиду было уже плевать. Он бросил Нику – и едва не случилась беда. Снова. По его вине.
«А ведь ты был ее партнером! Она тебе доверяла!»
– В общем, – Ника развела руками, – плакала моя репутация. Гимнастка, которая ни разу не ошиблась… Непогрешимая Николь Мишуровская, как же!
– Мне очень жаль. Прости.
Сид выдавил из себя эти слова и бессильно сжал кулаки. Как будто извинения могли чем-то помочь. Ничего уже не изменить. Как же он жалок!
– Это еще что! – Ника легко рассмеялась. – Тебя за твою выходку вообще в порошок стерли бы. Такой скандал бы был!
Ее слова дошли до Сида постепенно, как сквозь стену из мокрой ваты.
– Стерли… бы?
Он тупо уставился на Нику, а она рассмеялась еще пуще:
– Да, ты верно ухватил суть! Молодец, соображаешь!
– Я не понял, – Сид бестолково помотал головой.
– Все ты понял, – Ника жестко сверкнула глазами. – Я тебя прикрыла перед начальством. Сказала, это ты меня поймал, все чин чином…
– З-зачем? – прохрипел Сид.
– То есть как – зачем? – Ника дурашливо склонила голову набок. – Да тебя бы выперли не глядя! В цирке такое не прощают.
В комнате повисло напряженное молчание. Сиду на секунду показалось, что он все еще спит.
Он подвел Нику – а она его прикрыла? Вот она стоит напротив и спокойно разговаривает с ним, будто ничего не кончено. Словно они по-прежнему партнеры, вдвоем на манеже, против всего мира, и все по-старому…