Весь следующий день Падме потела, изучала карты и ломала голову над альтернативным маршрутом до шахты. Когда появился ЛебДжау – как всегда, спустя два часа после заката, – она почувствовала, что что-то изменилось.
Начиная с еды.
– Очень вкусно, – сказала девушка, запустив зубы в кусок сушеной рыбы, который сегодня был вместо обычного мяса. – Это ты наловил той ночью, когда я прилетела?
– Да, – ответил здоровяк. – Не слишком сухая?
– Нет, в самый раз, – заверила его Падме. – И специи тоже прекрасно подходят. Спасибо.
– Не за что. – Он помолчал. Падме съела еще несколько кусочков. – Я тут поразмыслил над твоей просьбой насчет новой одежды.
– Было бы очень кстати, – заметила Падме, дернув плечом, как будто ткань прилипла к ее коже. Собственно, так и было весь день.
– Я говорил, что не могу достать ничего такого, чего не хватятся, – пояснил ЛебДжау. – Женщин здесь не так уж много, а больше двух перемен одежды ни у кого нет. Но я мог бы сделать кое-что другое.
– Я буду благодарна за любую помощь, – заверила его девушка.
– Угу. – Он сделал глубокий вдох. – Ладно, вот в чем суть. Ни в рабочие, ни в жилые зоны не попасть вот без этого. – Здоровяк закатал рукав и показал ярко-желтый браслет. – Он позволяет проходить через двери. Не через большие центральные, – поспешно добавил он. – Но через те, что поменьше, нам разрешается ходить сколько угодно.
– Так тут внутри какой-то приемопередатчик? – спросила Падме.
– Наверное, – буркнул ЛебДжау. – Железяки, бывает, устраивают проверки в южном крыле, где большинство из нас живет. Поймают без браслета – загремишь в Ящики.
Падме нахмурилась:
– Так на заводе есть своя тюрьма?
– Нет, Ящики изначально предназначались для хранения особо ценных материалов, – объяснил ЛебДжау. – Герцог велел их переоборудовать в камеры для тех, кто нарушил правила или находился там, где не положено. Короче, я хотел сказать, что западное крыло вообще не используется. Если будешь сидеть тихо и не станешь днем приближаться к окнам, то, наверное, сможешь там прятаться, пока не приедет дядя Энакин с деньгами.
– Вот как, – протянула Падме, почувствовав прилив надежды. С браслетом или без, но если она окажется на территории комплекса, то сможет хотя бы начать примитивное наблюдение. – А как там вообще?
ЛебДжау пожал плечами:
– Тихо. Пусто. Все, что можно было забрать, оттуда забрали, когда явился герцог и вышвырнул всех вон. Но наш черный ход в то крыло не такой уж простой. Попав туда, ты уже не выберешься без моей помощи.
– Ничего, – ответила Падме. – Что там, что здесь – большой разницы нет, только там явно поудобнее. Когда же мы пойдем?
– Я хочу, чтобы ты как следует все уяснила, – настойчиво проговорил здоровяк. – Ты не сможешь пройти в южное крыло, где мы живем. Для этого нужен браслет. В западное крыло можно пробраться только через служебный уровень, который пролегает под всем комплексом.
Падме навострила уши. То есть здесь есть служебный туннель, откуда можно попасть куда угодно?
– А он не заблокирован?
– Они заблокировали все, что важно, – сказал ЛебДжау.
– Например, цеха очистки?
– Здесь нет никакой очистки, – недоуменно ответил здоровяк. – Зачем? Эта дрянь, которую сюда привозят, требует лишь просеивания и сортировки, и все это делается в западной части северного крыла. Потом материал отвозят в восточное крыло и в восточную часть северного.
– А, – сказала Падме. Значит, все-таки не дуний. – Ты говорил, что раньше работал в одном из цехов по сборке электроники. Где он находился?
– В западном крыле на третьем этаже, – ответил ЛебДжау. – Но я уже объяснял: попадешь туда – назад сама не выйдешь. И при этом все равно нет никакой гарантии, что железяки тебя не поймают.
– Ты говорил, что все важные работы производятся в северном и восточном крыльях, – напомнила Падме. – Значит, за ними железяки и следят. А в западном их не должно быть слишком много, так что не стоит волноваться.
ЛебДжау вздохнул.
– Ну ладно, раз ты так уверена, – сказал он. – Просто хотелось, чтобы ты знала, на что идешь.
– Да, знаю, – кивнула Падме. – Просто проведи меня в западное крыло. Дальше я сама.
Здоровяк прищурился:
– «Дальше» – это что?
– Да просто не дам себя поймать, – поморщилась девушка. Она до того привыкла успокаивать перепуганных обывателей и убеждать, что Республика на их стороне, что слова вылетели машинально.
– Охо-хо. – Он прожег ее взглядом. – Я был прав, получается? Когда тебя только увидел. Ты – шпионка.
– Я прилетела, чтобы помочь тебе, – сказала Падме. – Помочь всем вам. Это место со всеми его секретами… Неужто ты думаешь, что сепаратисты вас просто отпустят, когда его прикроют?
– Им придется повозиться, – проворчал ЛебДжау. – Если мы не живем в долбаном центре Галактики, это еще не значит, что мы не умеем драться.
– Ты не видел, что могут сделать с городом «стервятники», – мрачно ответила девушка. – Поверь, лучше и не видеть. Я единственная могу этого не допустить.
ЛебДжау уставился на пустую обертку, лежавшую у нее на коленях.
– Я тебе не верю, – пробормотал он. – Хотя вряд ли это имеет значение. Когда ты хочешь отправляться?
– Прямо сейчас. – Падме отложила обертку и взяла рюкзак. – Чем скорее мы выясним, что они затевают, тем скорее их остановим и выгоним с вашей планеты.
– Угу, – обронил ЛебДжау. – Победа или смерть, а? Да уж. Скорее смерть. Ладно. Пошли, и не отставай.
В одну из долгих, душных ночей, когда Падме сидела взаперти на лодке, она задумалась: а не попробовать ли самой поискать секретный вход на завод, о котором говорил ЛебДжау?
Сейчас, шагая следом за ним в темноте, она радовалась, что не стала этого делать.
Во-первых, само сухое русло оказалось более труднопроходимым, чем она представляла. Мало того что его дно усеивали камни – вероятно, обломки размытой дороги, так под самыми большими плитами обитали разнообразные твари и даже целые их семейства. Падме понятия не имела, какие из них опасны, и выяснять на собственном примере как-то не хотелось. К счастью, ЛебДжау знал, где ступать, чтобы обойтись без неприятных встреч.
Сам вход тоже преподнес сюрприз. Дверь, о которой говорил ЛебДжау, все еще была на месте: внушительная панель, утопленная в стену метрах в пяти выше скального основания. В нее все еще упирался кусочек старой дороги на арматурной сетке. Но ЛебДжау на него даже не взглянул, а повел Падме к очередной груде обломков. За большой и неровной плитой пермакрита обнаружился скрытый проем. Еще двадцать метров и три поворота, и они наконец оказались внутри.
– Осторожно, – предупредил ЛебДжау, зажигая световой стержень. – Тут легко споткнуться.
– Да уж. – Падме осмотрелась. Пермакритовые стены, низкий потолок, через каждые десять метров толстые колонны до самого верха. Пол усеян обрывками проводов и стяжками, кое-где виднелись даже целые бухты кабеля. Снова взглянув на потолок, девушка увидела еще мотки проводов.
– Так это и есть служебный уровень?
– Да, – ответил ЛебДжау и, повернув налево, начал осторожно пробираться среди обломков.
– И ты говорил, он пролегает под всем комплексом?
– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказал здоровяк. – Забудь. Здесь два метра пермакрита – иначе не выдержать вес здания, а подняться наверх можно только в восьми местах. Причем железяки заварили те, что ведут в северное и восточное крылья.
– Да, это может оказаться непросто, – согласилась Падме.
Вот только скоро здесь будет Энакин… А против светового меча не устоит даже двухметровая толща пермакрита.
Если ЛебДжау в самом деле отослал почту.
– Как там мои сообщения? – спросила девушка.
– Грабс говорит, что отправил их два дня назад, – ответил ЛебДжау. – Когда к тебе приедут с деньгами?
– Когда дядя Энакин получит сообщения – через несколько дней, не больше.
– Ладно, – буркнул здоровяк. – Хорошо. Пошли.
Следующие десять минут они брели по мусору, пока не добрались до ржавой лестницы, которая уходила в коническое углубление в потолке. На самом верху виднелся люк, и ЛебДжау явно пришлось напрячь все силы, чтобы открыть его.
– Служебные люки этими браслетами не открываются, – объяснил он, протянув Падме руку. – Мы можем включать те, что в южном крыле, но всего на минуту-две за раз.
– Питание здесь отключено, как я понимаю? – спросила Падме, поднимаясь по лестнице.
– Угу, – сказал ЛебДжау. – И мне придется перед уходом закрыть этот люк. Если оставить его открытым, железяки могут обратить внимание на поток воздуха. Световым стержнем тоже пользоваться нельзя.
– Я знаю. – Падме осмотрелась. Помещение, в котором они оказались, было куда больше и просторнее, чем на служебном уровне. Высокий потолок, окна с двух сторон. Без световых стержней было довольно темно, но с улицы проникал свет звезд. Все окна, похоже, были забраны решетками: никого не впускать и не выпускать.
– Еще раз повторяю: выбраться сама ты не сможешь, – напомнил ЛебДжау. – Поняла? В обесточенном состоянии крышка слишком тяжелая. При твоих габаритах ее не поднять.
– Я понимаю, – ответила Падме, глядя по сторонам. Бывший цех был практически пуст, только ряд опор по центру помещения нарушал монотонную картину.
Быть может, что-нибудь полезное отыщется на других этажах?
– Сколько здесь всего этажей?
– Три. – ЛебДжау указал на противоположную стену. – Посередине есть лестница и еще две по углам. Пошли… мое рабочее место было на третьем этаже. Наверное, там безопаснее всего.
Через несколько минут они оказались в еще одном заброшенном цеху. Здешняя планировка отличалась: пространство было разбито на маленькие клетушки, разделенные тонкими перегородками метровой высоты.
– Я работал вот здесь, – сказал ЛебДжау, направляясь в лабиринт.
Падме последовала за ним, глядя по сторонам. Даже здесь, наверху, окна были зарешечены. Что до самого цеха, то, кроме перегородок, больше ничего в нем не осталось. Столы и стулья кто-то убрал, равно как и инструменты, электронные детали и офисные принадлежности. Выстроившиеся вдоль стен полки было трудно разглядеть в полумраке, но их тоже явно опустошили.