Быстролапка, учуявшая кровь, пробудилась от дремы и защелкала, давая понять, что голодна.
– Тише, сестричка, – сказала Затра, погладив панцирь скорпида у себя на груди. – Эта кровь не для ты. Эта кровь для лоа – для Эрака, для Уетай, для Элорта.
Быстролапка вновь защелкала, но успокоилась.
Затра огляделась в поисках следов, что могли бы указать, где виверна оставила мальчишку Торна с друзьями.
– Если они не в ее гнездо, то уйти в Прибамбасск откуда-то неподалеку.
Следы беглецов отыскались легко и быстро. Много следов.
Вот свежая могила у водопада.
Судя по длине холмика взрыхленной земли, в могиле лежал ночной эльф.
– Думать, я убить друид, – с жуткой ухмылкой пробормотала Затра. Два болта из ее арбалетов, пущенные в спину, уложили калдорая в землю.
Возле могилы нашлись и следы, ведущие прочь – следы мальчишки, женщины, мурлока и гнолла.
Ясно как день – для тот, кто уметь видеть.
– Сюда, – шепнула Затра, устремившись вперед.
Каррга, Трогг, Уолдрид и остальная элита Гордока последовали за ней.
Напоследок Затра оглянулась. Четыре виверны продолжали свой танец вокруг Небесного пика: никто из них даже не удосужился взглянуть вниз.
– Благодарение вам, мои лоа, – прошептала Затра. – При первый же шанс я накормить вас не жалкие капли. Может, я накормить вас мальчишка Торн и все его друзья…
В эту минуту мальчишка Торн и все его друзья завтракали ломтями свежего пальмового яблока. Завтрак был легким, сочным, сладким и освежающим на вкус.
К этому времени Джаггал сделался уже совсем не тем гноллом, каким был раньше. Все мысли, будто Клок недостоин быть Древолапом, исчезли, как не бывало. Теперь громила нагружал старого друга припасами в дорогу едва ли не силой. Он вручил Клоку кожаную суму с двумя целыми пальмовыми яблоками внутри, не говоря уж о двух порядочной величины тюках вяленого мяса вепря, так понравившегося Араму, и толстом ломте медвежатины, зажаренном накануне за ужином и завернутом в огромный лист гуннеры.
Все вокруг пребывали в прекрасном расположении духа. Йети ушли еще ночью, но гноллы сновали по деревне так, словно наконец-то освободились от какого-то висевшего над ними проклятья – и в каком-то смысле так оно и было. Теперь йети были друзьями гноллов, и, что еще лучше, их союзниками против огров. (Вдобавок, самые страшные из охотников за рабами – Вордок и Марджак – больше не представляли собою ни малейшей опасности.) Поэтому взрослые члены стаи взялись за утренние дела заметно бодрее, чем обычно. Щенки еще младше, чем Сивет, носились туда-сюда: одни, с крохотным оружием в лапах, изображали взрослых воинов, другие размахивали коготками, изображая их новых друзей-йети. (Откровенно говоря, немногие зрелища на свете столь же восхитительны, как крохотный щенок-гнолл, бьющийся с невидимыми ограми, воображая себя Свирепым Утесом.) Отовсюду неслись крики «Р-Р-Р!!! Р-Р-Р!!!» и взрывы лающего смеха.
Арам очень гордился тем, что сумел установить мир между гноллами и йети. Макаса тоже откровенно гордилась им, хоть и изо всех сил старалась не показывать этого – чего доброго, еще возомнит о себе лишнего. К тому же, ей отчаянно не терпелось отправиться в путь, пока их не настиг Малус. Джаггал с Клоком, хохоча, награждали друг друга тумаками (впрочем, относительно мягкими). Сивет по очереди бросала восхищенные взгляды на Макасу, на Клока и на отца. Нет, на Арама она не смотрела с тем же восхищением, однако больше не относилась к нему с прежним презрением, и это уже что-то да значило.
Мурчаль сидел в сторонке, то и дело с чавканьем вгрызаясь в ломти пальмового яблока, но главным образом сосредоточившись на изготовлении для себя новой сети.
Каррион, глядя на его работу, одобрительно кивала.
Арам улыбнулся, вполне довольный собой.
Через час они покинули деревню и снова двинулись туда, куда указывал компас – на юго-восток, к Прибамбасску. Только прошагав добрых километра полтора, Арам заметил, что сети у Мурчаля нет. Вместо нее он нес в руках крохотное короткое копьецо. Примерно такое, какими играли щенята гноллов.
– Мурчаль, а сеть? Где твоя сеть? Ты забыл ее у Древолапов?
– Нк, нк. Мурчаль фллмм Куриун мгррррл фр мммм мрругл мррруггл.
– Что он говорит? – проворчала Макаса.
– Я не уверен, – ответил Арам, – но… Мурчаль, ты отдал сеть Каррион… в обмен на это копье?
– Мргле, мргле, – подтвердил мурлок и принялся изображать собственный бой с невидимыми ограми. – РРРгры нк млгггрррр Урум ммгр Мурчаль лггрм! – воскликнул он, тыча своим новым копьем в воздух.
– Это же была хорошая сеть, – изумленно сказала Макаса. – И он обменял ее на эту игрушку?
Арам ненадолго задумался над этим и, наконец, сказал:
– Макаса, эта сеть была для него очень дорога. Но он обменял ее на оружие, чтоб помогать нам в бою.
Клок кивнул.
– Копье кажется Макасе игрушкой, но копье – настоящее копье. Маленькое, но настоящее.
Выражение на лице Макасы сделалось совсем другим. Она кивнула мурлоку. При виде хотя бы намека на одобрение с ее стороны тот широко улыбнулся. Но в выражении ее лица было что-то еще…
– Думаешь, тебе следовало выменять для себя длинное копье? – догадался Арам.
Макаса слегка пожала плечами, но тут же отрицательно покачала головой.
– Нет. Подожду случая выменять настоящий гарпун. Если будет, на что его выменять.
И они двинулись дальше.
Откинув на спину капюшон, барон Рейгол Уолдрид поднял взгляд на открывшееся перед отрядом зрелище. Его тонкие бледные губы, как всегда, были растянуты в жуткой мертвой улыбке, но в этот миг она полностью совпадала с его расположением духа. Одним словом, он откровенно наслаждался увиденным – приятное разнообразие, учитывая, какую скуку обычно внушали ему окрестные виды. Впереди, на дереве, на веревке, продетой под мышки и привязанной к толстому суку, покачивалось обезглавленное тело огра.
Но всех остальных это зрелище ничуть не обрадовало.
Кроме, пожалуй, Каррги.
– Там Марджак, – прошептала она, склонившись к уху Трогга.
Трогг помрачнел от замешательства.
– Каррга узнала Марджака, даже когда у Марджака нет головы? – усомнился он.
– Там Марджак, – уверенно повторила Каррга.
Трогг кивнул.
– Эх, – сказал он. – Тогда Трогг не убьет Марджака.
Он явно был разочарован тем, что не сможет оказать Каррге такую любезность.
– Это быть предупреждение для Гордунни, – сказала Затра, приглядываясь к телу. – Х-м-м… Голова быть отрублена топор. Один удар. После смерть.
– А «перед смерть»? – жизнерадостно прошелестел Уолдрид.
– Перед смерть… Следы от когти. Йети.
– Любопытно, – с хитрецой пробормотал барон. – Йети с топором мне еще не встречались.
– Нет, человек. Йети не быть ходить с топор. Йети убить этот огр не один. Здесь, на плечо, быть синяки от цепь. Человеческая женщина.
– О, наша мисс Флинтвилл, как всегда, в гуще событий, не так ли?
Затра мрачно кивнула.
– Еще здесь быть след от удар боевая дубина…
– Как та дубина, которую гнолл забрал у Вордока, – вмешалась Каррга.
– …а пальцы быть отрублены клинок поменьше. Может быть, абордажная сабля. Мальчишка. Может быть.
– Настоящая командная работа, – прошептал Уолдрид. В голосе неупокоенного мечника слышалось нешуточное веселье (в основном, потому, что он и вправду забавлялся от души). – И теперь среди спутников юного щитоносца Торна имеется йети?
Барон изо всех сил сдерживал смех – от смеха у него могла отвалиться челюсть.
– Не знать, человек. Бой быть не здесь. Не в это место. Здесь нет след человек. Нет след мурлок. Только гнолл и йети.
– Гноллы и йети вместе? – сказал Гуз’лук. – Гордоку это не понравится. Правда, Гордок теперь мертв, – немного поразмыслив, вспомнил старый огр.
– Не думаю, что новому Гордоку эти новости понравятся больше. Умоляю, позвольте мне поведать их ему? О, и именно я должен сообщить обо всем этом Ссарбику, когда мы с ним свидимся вновь. Уверен, араккоа будет просто вне себя. И я просто должен это увидеть.
– Ты быть надеть капюшон и перестать скалиться, Уолдрид, – сокрушенно проворчала Затра. – Я потерять их след. Труп быть висеть здесь два день. Самое меньшее.
Барон проводил взглядом скорпида, разбуженного и отправленного Затрой на поиски следов беглецов. Это его немного позабавило: при виде семенящей мимо Быстролапки все огры, за исключением Трогга, съежились и словно бы попытались оторвать от земли одновременно обе ноги.
Уолдрид в последний раз взглянул на Марджака.
– Не снять ли нам этого бедного малого с дерева?
– Зачем? – зевнув, откликнулся Слепгар. – Уолдрид голоден?
Отрекшийся захохотал так, что у него и впрямь отвалилась челюсть.
Глава двенадцатая. Смехотворные планы
Что ж, хотя бы на сей раз у путешественников появился настоящий план. На карте Калимдора, прямо у них на пути, на берегу залитого водой каньона Тысячи Игл, был обозначен аванпост ночных эльфов под названием Новый Таланаар. Там можно было остановиться на ночлег, пополнить припасы, а может, даже нанять лодку, чтобы отправиться в Прибамбасск по воде. Этот план понравился даже Макасе: она удовлетворенно кивнула, пока Арам сворачивал и прятал карту.
Но, как говорил первый помощник капитана «Волнохода» Дурган Однобог: хочешь рассмешить Хранительницу Жизни – расскажи ей о своих планах. Два дня пути – и вот четверка путешественников остановилась под утренним солнцем на вершине холма, глядя вниз, на Новый Таланаар.
Аванпост был осажден. Три отряда воинов окружали Новый Таланаар с трех сторон – да, со всех сторон, кроме обращенной к водам Тысячи Игл. У импровизированных бойниц собрались эльфы-часовые и лучники, но стрелы еще не свистели в воздухе – по крайней мере, пока.
– Таурены, – сказал Клок, указывая на нападавших. – Племя Зловещего Тотема.
Положение показалось Араму совершенно непонятным. Вспоминая своих друзей, ночного эльфа Талисса Серого Дуба и таурена Вуула Обуздавшего Ветер, он не мог отыскать причин, мешающих ночным эльфам и тауренам славно поладить друг с другом.