– И ради науки! А еще потому, что мне так и не выпало шанса посмотреть, как в него превращается Талисс.
Эльфийка гневно взглянула на него сверху вниз. В ответ Арам улыбнулся – с надеждой и, может быть, чуточкой нетерпения. И эта улыбка растопила ее гнев. Секунда, другая – и во взгляде Фейрин затеплилась нежность.
– Значит, в лунного совуха? – сказала она.
– Если это не слишком сложно.
– Нет, – ответила она. – Совсем не сложно.
Глава сороковая. Отвлекающий маневр
День провели взаперти.
Ночная эльфийка отказалась превращаться в лунного совуха при первых лучах утреннего солнца, ворвавшихся в окно, пообещав сделать это позже, на будущую ночь, когда вернется, чтобы узнать, куда Арам решит отправиться дальше. С этим она удалилась, наказав путешественникам как следует выспаться.
Только после ее ухода Арам вспомнил о джутовом мешке в руках. Развязав толстую бурую бечевку, стягивавшую его горловину, мальчик сунул в мешок руку и первым делом нащупал новую абордажную саблю. Оружие оказалось подозрительно похожим на то, что он накануне отдал Винифред. К тому же, с Газлоу вполне сталось бы всучить Араму саблю Кобба, потребовав доплаты за «замену». Но, даже если и так, взвесив саблю в руке и сунув ее за пояс, он почувствовал, что этот обмен избавил оружие от призрака Кобба. Теперь эта сабля действительно принадлежала ему.
Затем из мешка появилась на свет новая рубашка из легкой и прочной ткани того же самого чуть сероватого цвета, что и старая, только вовсе не такая изорванная.
Затем Арам заглянул в мешок поглубже, улыбнулся, поманил к себе Мурчаля и широким жестом вынул из мешка новенькую, с иголочки, рыболовную сеть!
Мурчаль едва не упал в обморок!
– Мгррррл дл Мурчаль?!
– Конечно. Это тебе, мой дрррг. Нравится?
Мурчаль заплясал по комнате, радостно лопоча и пуская пузыри от восторга.
Макаса заворчала, что теперь им снова придется то и дело распутывать мурлока, но при виде восторга Мурчаля даже она не сумела сдержать улыбки.
Мурчаль принялся аккуратно обматывать сеть вокруг туловища, сооружая из нее нечто вроде жилета. И это ему почти удалось. Но под конец его палец застрял в одной из ячеек, и вскоре, как и предсказывала Макаса, он безнадежно запутался в сети и закружился на месте, пытаясь освободиться – совсем как Чумаз в погоне за собственным хвостом.
Не обращая внимания на мурлока, Макаса велела Араму попытаться уснуть.
– После всего, что случилось ночью? Не выйдет.
– Ты всегда так говоришь. И тут же засыпаешь. Попробуй.
Это было правдой, и Арам послушался. И честно пытался уснуть целый час, но в кои-то веки оказался прав. Наконец он оставил попытки заснуть и провел еще час, листая «Пернатых обитателей». Дрелла устроилась рядом, а Мурчаль и Клок заглядывали сзади, через плечо. Вспомнив об обещании научить их читать, Арам решил заменить книгой Мавзоля букварь. Похоже, изящные рисунки очень помогали понять связь изображения, скажем, скворца со звучанием слова «скворец» и буквами «с-к-в-о-р-е-ц». Во всяком случае, Арам не сомневался, что Дрелла кое-чему научилась, был вполне уверен, что Клок от урока в восторге, и вполне удовлетворен тем, что Мурчаль рад быть среди «д-р-р-р-з-е-й».
После этого, вдохновленный рисунками Мавзоля и недавней беседой с ним, Арам достал блокнот и один из новых угольных карандашей, над которыми Клок с Мурчалем заахали и заохали, будто над новенькими магическими жезлами, и принялся рисовать. Начав со свежих воспоминаний, он изобразил Весеннюю Песнь, добродушно взирающую сверху вниз на Дреллу. Затем углубился в прошлое, нарисовав приключения под водой, во время нападения китовой акулы. И еще дальше в прошлое – к Груде Костей и Шепчущему, бьющемуся со скелетами, пока Черношип трясет погремушкой и поет заклинания над Тариндреллой. Нарисовал он и Кривоклык в терновой клетке. И Свирепого Утеса, готового вот-вот целиком проглотить Сивет, и Клока, повисшего на роге йети, и Макасу с цепью наготове. (На этот рисунок он поместил даже самого себя, куда более мужественного и куда более искусно управляющегося с саблей, чем в действительности. В конце концов, Мавзоль ведь рекомендовал использовать воображение, так почему бы не вообразить себя умелым и храбрым бойцом?) Затем Арам нарисовал вид на Тысячу Игл с вершины Небесного пика. Нарисовал короля огров Гордока с маленькой огрихой-служанкой. Нарисовал вход в Забытый Город. А после вытащил из-под рубашки компас на новой железной цепочке и нарисовал и его.
После этого он и впрямь здорово устал. Убрав блокнот, он тут же задремал, не сомневаясь, что вскоре ему предстоит новая встреча со Светом, новый разговор с Голосом, а может, и новое столкновение с Малусом.
Но нет. Он крепко, без сновидений, спал до заката, пока его не разбудила Макаса. Винифред, проведя день с баронессой, вернулась как раз вовремя, чтобы подать им сытный ужин из лесной дичи (и множества ямса с грибами для Дреллы), оплаченный Газлоу из Арамова выигрыша.
Настало время вновь выйти на поиски. Арам надел новую рубашку (старую Винифред неумолимо отправила в мусорный ящик, заявив, что она не годится даже на тряпки), сунул за пояс свою (по всей видимости) новую саблю, крепко зажал в кулаке светящийся, подрагивающий, дергающийся из стороны в сторону компас и вместе с Макасой отправился искать следующий осколок кристалла.
Насколько Затра могла судить, Малус и не подозревал, как все вышло на самом деле. Близнецы держали пасть на замке, и ей самой удалось ничего не выдать ни словом, ни взглядом. К тому же, и Уолдрид, и Трогг тоже упустили добычу в последний момент, и по сравнению с ними она оказалась на высоте, попросту заявив, будто даже не видела этого мальчишки.
Одним словом, ей вроде бы ничто не угрожало. Но от этого на душе не стало спокойнее.
Лоа… лоа… Такое Затра не видать никогда. Никогда! Человеческий женщина и гнолл быть заслужить уважение – уважение! – от сам Эрака но Кимбул. Дриада быть вселить страх – страх! – в сама Элорта но Шадра. Мальчишка Арамар быть иметь счет – счет! – с сам Уетай но Муех’зала. Какое право иметь она, Затра, вмешиваться в такие дела?!
– Что же мы быть делать, сестричка? – прошептала она, поглаживая Быстролапку.
Та безмятежно спала на груди хозяйки, но от разговора с питомцем становилось как-то спокойнее.
– Чего? – спросил Гуз’лук, шедший в паре шагов позади.
Команда Малуса продолжала слежку за всеми воротами и пристанями, но капитан считал, что мальчишка, уплывший с Гоночной баржи на лодке, должен уже быть здесь. (Затра тоже считать: мальчишка быть здесь, если не быть лежать мертвый в пустыня.) Поэтому Сокрытые и элита Гордока патрулировали город день и ночь.
– Ничего, – ответила Затра. – Ты глядеть в оба, брат. И быть тихо.
– Угу, – промычал пузатый огр в знак согласия.
«Бедная Затра не понимать все это, – думала Затра. – Я быть не лоа. Я быть просто тролль. Лоа – они разобраться в свои дела сами. Я получить плата за работа. Значит, я быть делать свое дело. Мальчишка быть снова попасться мне на глаза – мальчишка быть всего лишь жалкий человек…»
И тут, будто испытывая твердость ее духа, мальчишка вышел из-за угла – прямо ей навстречу!
Следуя указаниям компаса, петляя по неуступчивым, извилистым улицам Прибамбасска, Арам с Макасой свернули за угол и нос к носу столкнулись с Малусовой троллихой и пузатым огром Трогга. На долгую-долгую секунду все четверо замерли, изумленно уставившись друг на друга.
Очнувшись от ступора, Макаса схватила Арама за новую рубашку (чуть-чуть надорвав воротник) и потащила назад с воплем:
– Беги!!!
Оба пустились бежать. Позади, перебудив полгорода и, вероятно, призывая к погоне за путешественниками всех грабителей и убийц Малуса, заревел рог пузатого огра. Во всяком случае, Затра уже была рядом. Оглянувшись, Арам увидел троллиху, с топотом выбежавшую из-за угла и устремившуюся следом.
Макаса всю жизнь отличалась превосходной памятью. В Прибамбасске ей случалось бывать и раньше, когда «Волноход» заходил сюда, и город она уже немного знала. А уж за последние две ночи, следуя по компасу к осколку кристалла, имела случай изучить его от и до. В поисках им пришлось обойти столько проулков да закоулков, что теперь Макаса прекрасно знала, куда и каким путем бежать. Поворот, поворот, влево, вправо… Даже обремененной Арамом, ей удавалось не дать врагу себя настичь. Не будь его, Макаса давно оставила бы троллиху далеко позади. Или остановилась, развернулась и убила ее. Но подвергать такому риску брата не следовало. Сама она бегала куда быстрее Затры, но вот об Араме сказать того же было нельзя. К счастью, пузатый огр бегал еще медленнее троллихи. Он тоже пустился в погоню, но безнадежно отставал. Опаснее всего был его рог. Огр то и дело раздувал щеки и громко трубил. Вскоре на его зов явится Малус с остальными. Макасе с братом нужно было убираться подальше, и как можно скорей.
Беглецы еще раз свернули за угол, и здесь им попалось на глаза как раз то, что нужно – небольшая двухколесная повозка (без лошади). Подбежав к повозке, Макаса изо всех сил толкнула ее навстречу троллихе, появившейся из-за угла. Повозка врезалась в Затру. Макаса с Арамом помчались дальше.
Поиск осколка кристалла откладывался до другого раза. Сейчас Макаса просто пыталась вернуться с братом к Винифред. Но это нужно было сделать, убедившись, что они оторвались от погони. Макаса втащила Арама еще в один проулок, но прежде, чем они успели пробежать его до конца, Арам вдруг замер, как вкопанный.
– Смотри! – прошептал он, показывая Макасе компас.
Компас сиял гораздо ярче прежнего и с силой дергал цепочку вправо. Стрелка тоже указывала направо – на мусорный бак у стены.
– Кристалл где-то рядом! Прямо здесь! – сказал Арам.
Макаса оглянулась. Троллиха с огром еще не добрались до проулка, однако могли появиться в любую секунду. Вот он. Вот он, момент истины! Схватив Арамара за пояс штанов, она подняла его и опустила в мусорный бак.