Осколок в ладони Макасы мерно, отчетливо завибрировал.
– Совсем рядом, – прошептала она. – Теперь всем глядеть в оба.
Стоило ей произнести последнее слово, в пещере раздалось гулкое, зловещее ворчание. Набрав силы, ворчание переросло в оглушительный рык, леденящий кровь в жилах точно так же, как крики драконов, напавших на путников в Обугленной долине. Охваченная дрожью, Макаса сощурилась, вгляделась в неяркое лазурное сияние и невольно разинула рот. Зеркальная поверхность озерца внизу подернулась рябью, а в следующий миг из водных глубин, подняв тучу брызг, взмыл в воздух отливающий синью дракон.
Глава двадцать восьмая. Телагос
При виде такого создания у Галены Грозовое Копье разом перехватило дух. Подобного восхищения она не испытывала с тех самых пор, как познакомилась с Тариндреллой. Казалось, все годы учебы, все ее прилежание столкнулись, сойдясь в одну точку; восторг оказался так силен, что Галена едва не запрыгала на месте.
Однако стоило ей сообразить, что дракон ведет себя далеко не столь дружелюбно, как Дрелла, и восторг уступил место страху. Примерно с двух оленей величиной, гладкие синие крылья, узкая морда, выдающийся лоб венчает пара кривых рогов, изогнутых остриями к затылку, из ноздрей рвутся струи белого пара, ритмичное хлопанье крыльев разносится эхом под сводом пещеры, усиливающим звук…
Вмиг отыскав зорким взглядом незваных гостей, дракон блеснул снежно-белыми глазами, испустил резкий, пронзительный крик и немедля спикировал к ним. Не раз видевшая драконов, круживших над Обугленной долиной, Галена расспрашивала о них мастера Тал’дару, и он объяснил, что те, которых можно наблюдать с Дозорного холма, много старше, взрослее детенышей, ищущих пропитания у самой земли. Таким образом, этот относился, скорее, к детенышам, но юный возраст ничуть не уменьшал его опасности. Разинув пасть так, точно вот-вот проглотит Мурчаля целиком, дракон несся прямо на них.
Испуганная, Галена выронила лунный шар. Уолдрид закричал, веля всем пригнуться. Клок изготовил к бою дубину, а Мурчаль, прыгнув с карниза, скрылся под водой.
Однако Макаса, за которой Галена ни разу не замечала ни страха, ни колебаний в бою, не подняла гарпуна. Согласно (пусть и, определенно, в данном вопросе несостоятельному) мнению Галены, для этого было самое время, но нет, оружие так и осталось на перевязи, за спиной человеческой девушки. Вместо этого Макаса, развернув Арамов блокнот, заслонилась им от дракона, будто каким-то волшебным щитом.
– Постой! – вскричала она. – Я тебя знаю! Ты охраняешь осколок Алмазного Клинка. Свет направил меня сюда, чтоб отыскать его, а мой брат предрек нашу встречу. Смотри!
Рискованный замысел… и, кажется, дракон блокнотом ничуть не заинтересовался: новый крик прижал короткие волосы Макасы к темени. Галена, накрепко заткнув уши, рухнула на колени.
– Смотри же! Это ведь ты! Ты… ты не просто дракон! У тебя есть и другой облик, вот этот! – прокричала Макаса, отчаянно тыча пальцем в рисунок.
Дракон придвинулся вплотную, так что его серебристо-белые глаза замерцали в какой-то ладони от книжицы, оскалил острые, точно бритвы, клыки и… вот чудо, вот диво, угомонился, завис на месте, хлопая огромными крыльями и глядя на рисунок Арамара Торна.
– Мы пришли не затем, чтобы причинить тебе зло, – с опаской прошептала Макаса. – Мы пришли потому, что брат знал: нам суждено отыскать тебя.
Не поднимаясь с карниза, Галена отважилась взглянуть вверх и обнаружила, что морду дракона действительно пересекает изогнутый шрам.
Похоже, нимало не тронутый, ящер снова сверкнул зубами, но тут же описал круг, извернулся в немыслимом сальто и обдал студеным дыханием поверхность озера на дне подземелья. Вода над головой Мурчаля вмиг замерзла, а дракон, приземлившись на лед, взмахнул крыльями и окутался с головы до хвоста серебристой дымкой. Когда же туман рассеялся, на месте дракона стоял юноша, почти мальчик.
– Во имя Матери-Земли! – ахнула Галена. – Рисунок Арамара…
– Да, как две капли воды, – согласилась Макаса.
Высокий, тонкий в талии, с пепельно-светлыми волосами, с глазами, бледными, точно зимняя стужа, юноша склонил голову набок, прошел по льду к стене подземелья, вскарабкался на карниз и остановился нос к носу с Макасой. Та по-прежнему держала перед собою раскрытый блокнот, и юноша склонился к рисунку Арама.
– Что это за волшебство? – спросил он.
Голос его звучал мягко, весьма и весьма учтиво – подобный тон сразу же наводил на мысль о библиотеке или колледже магов. В человеческом облике дракон был одет в элегантный, синего цвета чешуйчатый доспех, перетянутый в талии поясом, к которому ровным рядком были пристегнуты около полудюжины свитков.
– Сходство поразительное. Безупречное. И выражение лица, определенно, мое. Но я не припомню, чтобы встречался с кем-либо из вас, а уж тем более – позировал в этом обличье.
Арамар сумел ухватить, передать на портрете и любознательный, пытливый взгляд юноши, и вопросительно приподнятую правую бровь, и, разумеется, шрам на его щеке.
«Добрая магия», – подумалось ей.
– Синий дракон! – воскликнула Галена. Держалась она поодаль, но всем сердцем стремилась разглядеть нового знакомого поближе. – Вы ведь так редки! Как же ты оказался здесь, в пещере, у самого Приозерья?
Вопросов у Галены имелось множество – особенно хотелось узнать, как это он вмиг, без сучка без задоринки, превратился из дракона в человека. Конечно, легенды гласили, что обличья драконы могут принимать самые разные, и не при помощи изученной магии, подобно друидам, но благодаря способности, присущей им от рождения. Однако юноша, даже не взглянув на нее, взял у Макасы блокнот для рисования и оглядел его со всех сторон.
– История эта весьма продолжительна и изрядно скучна, и, может быть, я тебе ее изложу, но не раньше, чем вы объясните мне секрет этой книжки. Какого рода магия в ней заключена? Что за волшебство позволило вам узнать меня, не будучи со мною знакомыми?
«Весьма продолжительна и изрядно скучна»? Галена чувствовала, что дракон начинает приходить в раздражение.
– Все, что есть в этом блокноте, нарисовал мой брат, – пояснила Макаса. – А ты, должно быть, явился ему в каком-то видении. Мы ищем осколки кристалла, чтобы собрать из них меч. Вот такие, – тут она показала дракону мерцающий, похожий на стрелку компаса обломок клинка на ладони. – И рисунок Арама привел нас сюда.
– И кто же из вас Арам? – спросил дракон.
– Арам… сейчас его с нами нет. Он был похищен. А чтоб его выручить, нам нужно собрать недостающие обломки меча.
Указывая на каждого поочередно, Макаса начала знакомить дракона с товарищами.
– Меня зовут Макаса Флинтвилл, а это – мои спутники, Галена и Клок. Вот этот неупокоенный без рук – Рейгол Уолдрид. Насчет его рук… эта история тоже весьма продолжительна и изрядно скучна. А это…
Отвлекшись, она совершенно забыла о Мурчале, прыгнувшем в озерцо. Между тем из-подо льда давно уже доносился приглушенный стук и паническое бульканье.
– А там, подо льдом, Мурчаль!
– Меня можете звать Телагосом, а вашего двоякодышащего друга я сейчас выручу.
С этими словами дракон – Телагос – спрыгнул с карниза и приложил ладони ко льду. Лед под его прикосновением тут же растаял, и в безупречно круглой полынье показались огромные глаза Мурчаля. С плеском выпрыгнув из воды на лед, неудержимо дрожа, он отыскал взглядом Макасу.
– Мркса? Блггр лерг?
– Это Телагос – тот самый, кого нарисовал Арам. А озеро над твоей головой он, думаю, заморозил по ошибке, – пожав плечами, откликнулась она.
– Совершенно верно. Прошу простить мою невнимательность, юный Мурчаль.
С этими словами Телагос отвесил Мурчалю низкий поклон. Свитки на его поясе тихонько зашуршали.
– Дрррг? – спросил Мурчаль, приглядываясь к любознательному юноше.
– Я… пока не уверена, – сказала Макаса.
Галена что было сил стиснула ее запястье, недвусмысленно голосуя за «друга».
– Телагос, мы никому не желаем зла. Нам нужен только осколок.
– Я бы не доверял ему, – склонившись к Макасе, прошептал Уолдрид. – Взгляни-ка туда, во мрак. Это скелеты. Обглоданы дочиста.
– А тебя не спрашивают, – отрезала Макаса, вновь устремив взгляд на дракона. – Ну, так кто же ты нам? Друг или враг?
Телагос, прижав к груди раскрытую ладонь, захлопал серебристыми ресницами.
– Я уязвлен. Будь мы врагами, этот разговор бы не состоялся. Я заинтригован видением твоего брата и твоим знанием об осколках меча. Этот осколок был доверен мне другом, человеком по имени Торн, стремившимся защитить Азерот, и хранится здесь, у меня, уже немало лет…
Изумленная, Макаса слегка отшатнулась назад.
– Ты сказал «Торн»? Я не ослышалась? Уж не Грейдон ли Торн? Этот блокнот принадлежит его сыну, Арамару Торну.
Округлив водянисто-бледные глаза, юноша улыбнулся, однако улыбка на его лице тут же сменилась нешуточной озабоченностью.
– Да-да, именно он. Он сказал, что осколки необходимо стеречь, но не говорил, что их следует воссоединить.
– Я слышала голос – Голос Света, – поспешила признаться Макаса. – И мой брат – тоже. Не может же это быть совпадением, верно? Нет, это что-то да значит, непременно что-то да значит. Мы добирались сюда через полмира, а блокнот ты видишь сам! И ты знал – знал – Грейдона! Поверь: когда мы выручим его и его сына из плена, он все тебе объяснит.
Отец Арамара внушал Галене все большее и большее любопытство. Выходит, он даже с драконами знакомство водил?
Телагос смерил Макасу пытливым, пристальным взглядом.
– Грейдон Торн также похищен?
– Да, – подтвердила Макаса. – Мы хотим освободить и его, но для этого понадобится твой осколок.
– В самом деле…
Однако согласия это не означало. Дракон надолго умолк.
– Так ты отдашь нам осколок? – спросил Уолдрид.
На взгляд Галены, вопрос прозвучал слишком бесцеремонно, но рано или поздно его пришлось бы задать.