У людей самая сложно организованная центральная нервная система (ЦНС) среди всех млекопитающих. Как и у более примитивных существ, все нервные системы созданы для обучения филогенетическим способом. ЦНС человека – лучшая на земле структура для индивидуального (онтогенетического) обучения. Внешний мир влияет на наши чувства и на наш мозг. Настолько, что если мы родимся в среде, где говорят на одном из трех тысяч языков, наш мозг будет устроен так, что мы будем учить и знать только этот язык. Наши уши, рты и все остальное сформируется таким образом, чтобы говорить на этом языке так, как на нем говорят в той среде, где мы живем.
Биологические аспекты осанки
Стабильность – это хорошо. Но она также означает трудности с запуском движения, равно как и трудности в процессе выполнения движения. Лежащего на земле боксера спасает лишь правило, согласно которому его нельзя «добивать» прежде, чем он снова вернется в нестабильное положение. Тогда он сможет двигаться, чтобы атаковать и чтобы избежать повторного нокдауна. Стабильность (когда человек защищен) повышает чувство безопасности. Нестабильность означает риск, но легкую мобильность. Оба компонента являются важными с биологической точки зрения. Зависимость от одного из них небезопасна для человека, поскольку лишает его выбора.
Когда мы смотрим на одно из грандиозных зданий в великих городах мира, мы обычно не думаем о его фундаменте. Нас также может удивить наличие пустых квартир или апартаментов в здании, которое большую часть времени выглядит как переполненный улей. Но если город сотрясает сильное землетрясение, то именно фундамент здания, на котором вырос небоскреб, будет играть решающую роль в том, устоит ли он и будет ли пригоден для ремонта, или рухнет безвозвратно. Мы начали со статической структуры, и в обычное время нас интересует лишь то, как можно использовать это здание. Когда нам приходится рассматривать динамический баланс, или равновесие, в условиях стресса или травмы, все эти моменты приобретают совершенно другое значение. Становится важным знание такой информации, как глубина залегания фундамента, материалы, из которых он сделан, и их качество, а также дизайн и метод строительства надстройки. Пока люди стоят, мы относимся к ним так же, как и к статичным зданиям. Если они функционируют и не жалуются больше, чем принято считать хорошим тоном у них и у общества, то мы не задумываемся о том, как они устроены и из чего состоят. Нам неинтересно знать, как они стали такими, какие они есть. Для их близких не имеет большого значения, какие удары они способны выдержать, отделавшись лишь потрясением, а какие – уничтожат их безвозвратно. Очевидно, что то, какое здание будет отремонтировано, а какое будет списано, во многом зависит от мастерства, опыта и изобретательности инженера-строителя.
У людей, как и у всех живых существ, после небольших потрясений, травм и неудач происходит восстановление. Когда человек потрясен и обычный таинственный процесс исцеления не возвращает человека к нормальному функционированию, его не забраковывают, а помогают восстановиться. Просто невероятное количество помощников будет иметь дело с какой-то одной болью и ее локализацией, и при этом никто из них не заметит, что индивидуум, человеческое существо, попал в беду. Пример из моего собственного опыта может прояснить ситуацию. Женщина 60 лет обратилась с жалобами на постоянные острые боли внизу живота над лобковой костью. Она пошла к своему терапевту, который назначил рентген, анализы крови и мочи и все те обычные вещи, которые должен назначить хороший добросовестный врач. В конце концов он сказал ей, что не нашел никаких нарушений. Конечно, состояние ее здоровья было уже не таким, как в двадцать лет. Однако, учитывая ее нынешний возраст, он мог бы назначить обезболивающие таблетки, но боль, вероятно, пройдет сама собой. Однако боль сохранялась, и она вернулась к своему врачу, который предложил ей обратиться к гинекологу. Та же самая процедура осмотра, рентген, тесты повторялись снова и снова, и ответ был тем же самым: «Я не вижу ничего особенно плохого, но, конечно, вы уже не та, какой были в молодости». Женщина сослалась на то, что не может спать и ей тяжело работать, поэтому было решено, что, возможно, необходимо, чтобы ее тазовые и поясничные структуры осмотрел ортопед. Ортопед, в свою очередь, повторил рентген и осмотр и сделал все, что сделал бы хороший добросовестный ортопед. Нет нужды сейчас заново рассказывать уже знакомую вам историю. Он ответил на ее жалобы, посоветовав неврологическое обследование, что и было сделано, с повторением уже довольно скучного, но неизбежного результата. В ответ на жалобу бедняжки на то, что она более восьми месяцев страдает и не может выполнять свои повседневные обязанности, невролог посоветовал ей обратиться к психиатру, так как все остальные специалисты, включая его самого, не могли найти органической причины ее болей.
Выяснилось, что во время пребывания в концентрационном лагере в Германии во время Второй мировой войны она потеряла ребенка. Когда ее освободили в возрасте девятнадцати лет, она не знала, как заработать себе на жизнь, и после нервного срыва, прежде чем она попала в кибуц в Израиле, ее выхаживали французы. Через несколько лет она снова вышла замуж, но снова потеряла мужа и сына в Израильской войне. Она была человеком необычайной жизненной силы, окрепшей и возмужавшей от пережитых страданий, но поскольку она больше не могла рожать, то чувствовала себя неспособной начать жизнь в третий раз. Обсуждая ее ситуацию, мы обнаружили, что она чувствовала боль именно в той части своего тела, которая причинила ей больше всего страданий.
Я хочу подчеркнуть, что каждый из специалистов, к которым она обращалась, работал лишь с той областью, которая ее беспокоила, и никто из них не взаимодействовал с ней как с личностью. Возможно, психиатр смог бы добиться большего, но он не был уверен, имела ли причина страдания органический характер. Женщина была напугана самой идеей посещения психиатра: она восприняла это как то, что подвергают сомнению ее здравомыслие. Как только вы будете в состоянии проследить всю причудливость нашей человеческой общей участи, я расскажу вам, как она избавилась от своих болей. Если вы все еще помните идею с танцами, то, возможно, вы и сами догадаетесь, как это произошло.
Мы – не статичное здание, и восстановление нормального функционирования человеческого существа является гораздо более деликатным делом, требующим более фундаментальных знаний о том, как мы развиваемся, чтобы функционировать именно так, как мы это делаем, а также большей информации и проницательности, чтобы понять то, чего не понимает сам человек. Ведь он в первую очередь такой же человек, как мы с вами. Как получается так, что он не осознает динамики своей жизни, а скорее видит себя своего рода живой машиной, которая продолжает работать до тех пор, пока в ней есть жизненная сила. Другими словами, жизненная сила человека исчезает, когда он перестает тикать. Это действительно едва ли можно считать объяснением. Кажется совершенно очевидным, что жизнь не статична. Это процесс, продолжающийся во времени с самого начала и движущийся вперед к будущему без каких-либо ограничений. Вероятно, все знают, что жизнь – это процесс, но не все знают, что статическое равновесие неприменимо к процессу. Когда статическую конструкцию сбивают, она остается лежать. Что же касается живого тела, будь оно движущееся или инертное, оно проявляет самые неожиданные способы реагирования на то, что его сбивают с ног.
Системы, состоящие из большого числа более элементарных систем, или организмы, состоящие из меньших живых организмов, не выходят из строя просто лишь потому, что их сбивают с ног. Они управляются законами, которые мы ввели или открыли. Эти законы управляют большими системами, живыми организмами, целыми видами, цивилизациями и т. п.
Присмотримся повнимательнее к тому, что мы знаем о динамическом равновесии, или, лучше сказать, о равновесии больших систем, в которых активность и движение являются правилом. Человек, состоящий из такого количества отдельных живых клеток (258), огромен даже с точки зрения астрономии и вполне может считаться большой системой. Сталелитейная промышленность, ICI и Phillips в нашем мире – это большие системы. Человека, сломавшего ногу или руку, лишь немного отбрасывает назад; он регрессирует к низшему состоянию активности, но его лишь слегка потрепали. Он выздоровеет и большую часть времени сможет продолжать развиваться. В большой системе, подобной тем, что мы упомянули, если разрушить целый завод, система будет немного отброшена назад, но восстановится, чтобы продолжить свое развитие. В динамическом равновесии вопрос состоит не в том, стоять или падать, а в том, насколько сильный удар сможет выдержать система, прежде чем восстановление станет невозможным. Чем большее количество маленьких систем составляют большую систему, тем выше вероятность восстановления и выживания.
Ле Шателье, великий химик, занимался проблемами динамического равновесия больших систем. Он показал, что при нарушении такого равновесия именно внутри самой системы, а не извне возникают силы, приводящие ее в нормальное состояние. У человека при каком-либо нарушении равновесия, – скажем, повышении температуры, отравлении или инфекции – появляются внутренние силы для восстановления нормального уровня функционирования, или гомеостаза.
Осанка человека, несмотря на привычное ее восприятие в качестве статического «положения», представляет собой динамическое равновесие. Осанка является хорошей, если она способна восстановить равновесие после его сильного нарушения. Возьмите за горлышко пустую бутылку и медленно отклоните ее от вертикали до той точки, в которой вы почувствуете, что, если отпустить бутылку, первым ее стремлением будет возвращение в вертикальное положение. Когда вы отпустите бутылку, она совершит несколько колебаний, прежде чем трение сведет эти последовательные колебания к нулю, после чего она вернется в статическое равновесие, каким оно было до его нарушения. Это простейший осязаемый пример тех внутренних сил, которые возникают при движении, или динамическом равновесии, для восстановления равновесия. Этот пример является несколько упрощенным, поскольку здесь колебания по