Теперь, когда вы знаете, что означает Осознавание через движение, вы оцените то, как оно представлено, что дает хороший шанс для обучения. Я попросил Уилла Шутца, который впервые привез меня в Соединенные Штаты, пойти со мной на интервью в New Dimensions. Вот несколько соответствующих выдержек.
УИЛЛ ШУЦ: Я бы назвал ваш метод ориентированным на себя, в противоположность методам, ориентированным на какого-то гуру. Когда я выполнял некоторые из ваших уроков, мне запомнился один конкретный пример. Задача заключалась в том, чтобы расставить ноги так, чтобы им было максимально удобно. Вы сказали мне поставить их очень близко друг к другу и почувствовать, каково это, а затем поставить их очень далеко друг от друга и посмотреть, на что это похоже, и продолжать двигать их туда и обратно, пока я не почувствую правильное положение. Все, что казалось правильным, было правильным. Также я прошел тщательное обучение в Арике[19], которое я считаю примером подхода, ориентированного на гуру. Таким гуру является Оскар Ичазо, и вы делаете то, что он говорит. Там я проделал все то же самое, за исключением того, что по правилу нужно было ставить ноги на расстояние между локтями разведенных в стороны рук. Если вы этого не сделаете, то придет инструктор и скажет: «Это неправильно. Вы неправильно поняли». Там считалось правильным помнить то, что мне сказали делать, и делать это правильно.
МОШЕ ФЕЛЬДЕНКРАЙЗ: Я никогда никого не заставляю принимать мою точку зрения. Я бы никогда не сказал «это правильно» или «это неправильно». Для меня нет ничего правильного. Однако если вы что-то делаете и не знаете, что именно вы делаете, то это неправильно для вас. Если вы знаете, что делаете, то все, что вы делаете, правильно для вас. Мы, люди, обладаем особой способностью, которой нет у других животных, и это способность знать, что мы делаем. В этом заключается наша свобода выбора. Предположим, я вижу, как вы расставляете ноги на расстояние, которое я считаю неправильным. Возникает вопрос: почему я считаю его неправильным? Не потому, что я думаю, что оно должно быть определенной длины, а потому, что я чувствую, что вам неудобно и ваши ноги стоят так только потому, что вы никогда на самом деле не представляли себе, что это за расстояние, чтобы вы чувствовали себя комфортно. В действительности вы даже не задумываетесь о комфорте. Если бы вы были очень застенчивы или если бы вы были девственницей, вы бы держали ноги вместе, просто потому, что это предписано правилами «приличия». Если вы хвастливый экстраверт, желающий показать, насколько вы важны и свободны, вы, наоборот, будете раздвигать ноги слишком широко. Но слишком широко для кого? Не для меня. Я не говорю «это правильно» и «это неправильно». Я говорю, что если вы знаете, что держите ноги близко, потому что стесняетесь, и вам неловко расставлять их шире, то в этом нет ничего страшного. С моей точки зрения, правильно делать то, что вам нравится. Я здесь не для того, чтобы указывать вам, что делать; я здесь лишь для того, чтобы показать вам, что вы должны знать, что именно вы делаете. Однако если вы не осознаёте, что держите ноги в таком положении, и уверены, что все люди должны держать ноги вместе, и вы практически не в состоянии их расставить шире, причем не потому, что этого не позволяют ваша физиология или анатомия, а просто потому, что вы не осведомлены о том, что их можно раскрыть, – вот это неправильно.
УИЛЛ ШУЦ: Я помню на одном из уроков, который я у вас проходил, пример, где это было проиллюстрировано. Мы следовали каким-то инструкциям, и один человек в классе не делал так, как вы сказали. Вместо того чтобы накричать на него, вы попросили весь класс выполнить движение так же, как делал он, а затем сделать так, как сказали вы, и самостоятельно решить, как удобнее. Этот процесс помог нам лучше осознать, как на самом деле было лучше.
МОШЕ ФЕЛЬДЕНКРАЙЗ: Это еще не все. Моя идея была следующей. Я что-то сказал, и подавляющее большинство людей сделали это одним способом. При этом был один человек, который как-то совершенно по-другому истолковал те же самые слова. Далее… Можно предположить, что он был идиотом, потому что не мог понять, о чем я говорил. Это нормально. Однако я полагал, что он не был идиотом, что он просто был настолько далек от того, чтобы функционировать так, как я просил, что он даже не мог понять, что я имел в виду. Все остальные люди сделали это так, как я просил, и я сказал им всем: «Посмотрите, посмотрите, как это делает этот человек. Возможно, он прав; возможно, это должно быть сделано так. Попробуете сделать так же, как он?» Да, все смогли это сделать. «Можете ли вы теперь сделать это так же, как делали это прежде?» Да, все снова смогли, но этот человек мог сделать это только по-своему, а не так, как все. Следовательно, у них была свобода выбора между двумя действиями, а он был компульсивным, не способным что-то поменять. Он не знал, что он делал, и не мог делать то, что хотел. Когда я предложил вам посмотреть на него, ему стало легче переключить внимание на себя. Это то же самое, как если бы я ему сказал: «Смотрите, вы сделали это так, как сделали. Может быть, вы правы. Эти люди могут делать это так же, как вы, а могут – иначе, у вас же нет этого выбора. Вы компьютер; они люди. У них есть свобода воли; у них есть выбор. А у вас его нет. А теперь сядьте и посмотрите. Видите?» Увидев, как другие подражают ему, он вдруг понял, что не знает, что делает. Как только он это понял, он сделал это точно так же, как и все остальные. Его обучение заняло десять секунд. Он вернул себе свободу выбора и обрел человеческое достоинство.
Поймите, что есть два вида обучения. Есть такое обучение, которое закрепляет какие-то вещи в памяти; например, вы можете взять телефонную книгу и выучить ее наизусть или взять книгу по анатомии и изучить место прикрепления каждой мышцы. Это обучение не зависит от времени и опыта. Вы можете принять решение сделать это в любое время. Но, предположим, вы хотите играть на пианино. Каждый раз, когда вы начинаете учиться, вы говорите: «Послушай, хорошо, я не играл на пианино в детстве. Сейчас уже так сложно начать это делать, да и какой вообще в этом смысл. Я же ученый; я беру интервью на радио. Зачем мне играть на пианино? Если вдруг мне понадобится игра на пианино, я могу послушать пластинки, на которых записано, как кто-то играет на пианино». Но для некоторых людей, таких как Иегуди Менухин или Владимир Горовиц, создание музыки важнее, чем ваше радио или ваша наука. Они используют такой способ обучения, который почти не зависит от личного выбора. Вы можете выучить телефонную книгу, если захотите, или не выучить, если не захотите, и вы можете в любой момент передумать.
Но есть обучение, в котором вы не имеете никакого права голоса, и это обучение скрыто в естественных законах, которые создали наш мозг, нашу нервную систему, наше тело и наши мышцы. Эти законы включены в космические законы Вселенной. Они настолько точны и последовательны, что вы не можете сами определять, в каком порядке вы будете их изучать. Их нужно изучать в конкретно установленном порядке; иначе вы не разовьетесь как нормальный человек. Вы будете калекой или аутичным ребенком, с какими-то отклонениями. Почему даже годовалого малыша нельзя научить держать карандаш и писать? Ребенок не может писать, пока не разовьются соответствующие способности.
Видите ли, есть такой тип обучения, который происходит наряду с развитием. Вы не можете кататься на коньках, пока не научитесь ходить, как бы вы ни были умны, даже если вы гений. Вы должны сначала научиться ходить. Вы не можете ходить, пока не начнете ползать. Если вы научитесь ходить раньше, чем ползать, вы станете калекой. Вы не можете научиться говорить, пока не перейдете в вертикальное положение. Знаете почему? В человеческой системе каждая часть начинает функционировать последовательно, одна за другой. Такое функционирование помогает на каждом этапе развития, по мере того как доминирующей становится новая часть мозга, и меняется весь образ действий. Этот тип обучения должен проходить в собственном темпе. У нас нет в нем права голоса. Однако, поскольку это обучение осуществляется под руководством человека, оно может осуществляться не так, как задумано природой.
Мой способ обучения, мой способ взаимодействия с людьми заключается в том, чтобы помочь выяснить данному конкретному человеку, каких еще успехов он может достичь. Люди могут научиться двигаться, ходить и стоять по-другому, но они сдаются, поскольку думают, что уже слишком поздно, что процесс роста завершен, что они не могут научиться чему-то новому, что у них нет времени или способностей. Вам не нужно снова становиться ребенком, чтобы нормально функционировать. Вы можете перепрограммировать себя в любой момент своей жизни, при условии, что я смогу убедить вас, что в вашей системе нет ничего постоянного или компульсивного, кроме того, что вы считаете таковым.
Я не лечу пациентов. Я даю уроки, чтобы помочь человеку больше узнать о себе. Такое обучение происходит через опыт манипуляции. Я не лечу людей, я не исцеляю людей и я не учу людей. Я рассказываю им истории, поскольку считаю, что обучение – это самая важная возможность человека. Обучение должно быть приятным, чудесным опытом. Очень часто на уроке я говорю: «Послушайте, вы не могли бы остановиться? Многие из вас выглядят такими суровыми, как будто вы пытаетесь сделать что-то ужасно трудное и неприятное для вас. Это означает, что вы устали; что вы больше не в состоянии усваивать новую информацию. Сделайте перерыв и попейте кофе. Или позвольте мне рассказать вам историю, чтобы я вновь увидел блеск в ваших глазах и улыбку на вашем лице, и чтобы вы слушали и понимали, что то, о чем я говорю, важно для вас».
УИЛЛ ШУЦ: Для меня это не самое важное из того, чем вы занимаетесь. Да, вы много рассказываете и обозначаете все эти моменты, но самое интересное – это то, что вы творите руками. Для меня наблюдать за уроком Фельденкрайза сродни медитации. Он очень тихий и чувствительный, и все самое завораживающее происходит именно в руках. Коммуникация тела с мозгом происходит без слов, через руки. Реальный разговор обычно случается позже.