— Что происходит⁈ — закричала она.
Послышался звон стали и шум доспехов, гулкие шаги по коридору! Надзиратели! И что делать⁈
«Забери… втяни… коснись…» — проговорил Черныш.
Ну, повода его не слушать у меня нет.
Я вытянул руку, провёл ей по дыму, попытался схватить его, но он утекал сквозь пальцы.
«Кретин.! — бросил Черныш. — Энергией коснись… и потяни…»
Я сосредоточился, даже близкий грохот надзирателей мне не мешал, словно разум прояснился. Секс — чудотворная вещь. И вытянул из глубины небольшой отросток энергии, протянул его через каналы в руке, к самым пальцам.
— Я ничего не вижу! — кричала тем временем зайчиха.
— Помолчи, — попросил я.
Рука вновь прошлась по дыму, и в этот раз он её не избегал, а словно следовал. Я представил, будто делаю вдох, но на каком-то ментальном уровне создаю вакуум внутри себя. Дым завихрился, потянулся, а затем с неимоверной скоростью впитался в меня!
«Теперь… стабильна…» — проговорил в голове Черныш.
— Что за шум⁈ — рявкнул подоспевший надзиратель-гиенид.
— Шум? Какой? — притворился я дурачком.
— Эй! Со мной так не разговаривай, а то хребет сломаю! — проскулил он, как положено гиене, но стараясь выглядеть более угрожающе.
«Вы же только стайкой можете, один ты меня не тронешь», — подумал я.
— Я уже ответил: ничего не слышал, не видел. Что непонятного?
И тут послышались другие шаги, несколько гиен показались рядом. Они переговаривались и смеялись своим хлюпающим, визжащим смехом.
«И естественно, он не один, что я ещё ожидал».
— Чего тут, Такс? — спросил зверлинг с хохолком на своей крысьей морде.
— Ничего… — прошипел тот, они, видимо, не так уж хорошо ладили.
— А кто это у нас? — спросил ещё один, с белёсым слепым глазом и разорванным ухом. — Какая зайка… — проговорил он и облизнулся самым мерзким из способов.
Меня же его заинтересованность никак не тронула, я взглянул на зайчиху, с которой тра***ся минуту назад, и она уже не вызывала во мне того желания. Энергия успокоилась, член тоже. Так что я лениво наблюдал за всем этим. Очень хотелось спать…
«Но мы заключили договор… И я уже жалею об этом. Мало мне было проблем из-за прошлого обещания? Так теперь опять кто-то на шее уселся, вот же сука!» — подумал я и почувствовал, словно оприходовали не её, а меня.
— Зайка, поиграем? — спросил гиенид, подразнивая её пальцем.
— Боюсь, ты проиграешь, — ответила она.
«А дамочка-то действительно дерзкая… Я это, конечно, ещё на арене понял, но чтоб настолько», — с удивлением отметил я.
— Поверь, тебе понравится! Хе-хе! К нам и приятель мой присоединится, он ушастых любит! — он пихнул товарища в бок, а тот оскалился с ухмылкой. — Хищники весьма хороши в таких делах!
— Был бы ты хищником, а не крысой-переростком, подумала бы, — выплюнула она, и он тут же изменился в лице, черты ожистачились, морзины стали глубже.
— Вот как. Похоже, ты из тех, кто любит пожестче! — он отцепил связку ключей с ремня и пошёл к стальной двери.
«Вот и тот самый пи**ец… Всё начинается вновь. Глупый, глупый Марк!» — сказал я себе и пошёл к двери с тяжёлым вздохом.
Тот как раз открыл её и поднял морду на меня, ставшего чётко на его пути к зайчихе. Он потратил несколько секунд, рассматривая меня, потом ещё несколько, чтобы понять, что происходит, и парочку на выбор красноречивой, хлесткой фразы.
— Съе**лся! — рявкнул он и попытался войти, а я сделал шаг навстречу. — Ублюдок! — он сразу же схватился за рукоять меча, а товарищ засмеялся высоким, гнусавым смехом.
«Наверное, стоило сделать это как-то менее унизительно. Но делать нечего», — подумал я, бросив взгляд на хихикающую гиену.
— За меня Фиро отвечает, думаю, не надо объяснять, что это значит, — сказал я уверенно, смотря ему прямо в маленькие глаза, он тут же сконфузился, отвёл взгляд.
— Е-хе-хе! Испугался! Струсил! — закричал давясь гиенид, он у них, похоже, был главным, хотя, похоже, умом не отличался.
«Вот же мудак… Не провоцируй его! — воззвал я мысленно. — Хотя, как будто бы подобное возможно. По крайней мере, не для гиен».
— Я не хочу проблем, только и всего. Делайте свою работу и не лезьте к ней, — серьёзно сказал я, тут-то старший из них перестал смеяться.
— Работу делать, говоришь? — он подошёл близко, его глаза сверкнули, клыки выступили за губы. — Ты думаешь, все вокруг боятся твоего Фиро?
Я промолчал, сверля его взглядом и, с тем, вслушиваясь в стук его сердца. Быстрое и ускоряющееся. Глаз его вернулся, и он почесал нос.
«Блеф, — понял я. — Давить ли дальше? Хотя, тут же нет вариантов. Проявлю слабость — оббасут, а её тр***ут. А слово стоит держать».
— Ты лжёшь. Вы знаете все, на что он способен. И сейчас, когда он уже на грани, если он вновь не уследит за своим узником, его ничего не спасёт. Представляете, что он сделает, когда поймёт, по чьей вине его шея может оказаться в петле? — я говорил чётко, с нажимом.
Он смотрел на меня долго, испытующе. Хрустнул пальцами, шеей и повернул голову в сторону, и его пасть произнесла:
— Можно?
Я дёрнул головой и увидел облокотившегося о стену Фиро с улыбкой на морде, он стоял со фляжкой и с интересом наблюдал за происходящим.
«Как он так⁈ Я ничего не слышал! — шокировано подумал я. — Похоже, шантаж идёт в задницу! Вот же сука!»
— Можно, но не сильно. Хотя бы чтобы живой остался, мой наглый зайчик. Ему же ещё драться, — проговорил Фиро, я нахмурился, уже планируя, как буду биться с тремя гиенидами. Он потряс пустой фляжкой. — Но с тебя, смешнявый, выпивка!
— Легко! — он дёрнул флягу с пояса и кинул леопардиду. — А теперь я, пожалуй, разомну кости, хе-хе-хе! Присоединяйтесь, дорогие! — он хрустнул шеей и махнул лапой, призывая товарищей.
— Ну всё, ушастый, допрыгался, е-хе-хе! — бросил хохолок.
— Ну удачи вам, крысы облезлые! — бросил я и отскочил назад, пятясь к стене.
Нужно хотя бы ограничить варианты атак. Пусть мешают друг другу. Сейчас у меня сил достаточно, уж с этими ублюдками управлюсь. И как раз узнаю, на что способен с энергией.
Я быстро потянул энергию к мышцам кора, делая их крепче, сильнее; затем к рукам: связкам для скорости и хлёсткости, к мышцам для силы и кости ради крепости; а в ноги вкинул немного, только чтобы на месте стоять, да так, чтобы сдвинуть нельзя было. Дым принялся впитываться, проникать между волокон, в мельчайшие отверстия костей, в сам мозг. Ускоряем кровь. Насыщаем её кислородом.
Глубоко вздохнул и снова окинул их взглядом:
— Ну давайте, псины, нападайте! — рявкнул я с улыбкой.
Они вошли в камеру и отошли друг от друга на пару шагов. И синхронно направились на меня. Их взгляды сквозили насмешкой и уверенностью, присущей гиенам рядом с сородичами.
— Не надо! — бросила Риса без страха, сильным, немного грубоватым голосом. — Я пойду! Надеюсь, вы тр***етесь лучше, чем выглядите!
— Тобой мы позже займёмся! — прошипел гиенид с оборванным ухом. — А пока у нас есть развлечение интереснее!
Они подступали, медленно тащили ноги, совсем не отрывая от пола. Стали не достали, но вот когти выпустили и подняли тёмные губы, прикрывающие жёлтые клыки.
Я сжал кулаки, вены выступили, шея разбухла, опускаясь ниже. Локти прижаты к торсу, а плечи стиснуты. Подойдите ближе… ещё немного…
— Выпивка кончилась. — услышал я голос Фиро за их спинами. Он тряс фляжкой вниз горлышком. — Да и к тому же, он вам уже не помешает. Баба-то сама согласилась, не так ли?
— Мы дадим тебе ещё! Постой в сторонке! — бросил через плечо тот, что с хохолком.
«Оу, что-то мне подсказывает, что не стоит говорить подобное Фиро», — подумал я и принялся подаваться влево, желая уйти подальше от того, что сейчас произойдёт.
Фиро совершенно невозмутимо схватил гиенида за хохолок, тёплый огненный свет разлился по тёмной камере, и ехидный надзиратель одним рывком был отправлен в полёт. Он выпорхнул из камеры, вылетел сквозь проём и впечатался в стену коридора с глухим срежетом собственных доспехов.
— Да ты.! — начал главный гиенид, пока другой от страха оказался на заднице и активно изображал черепашку, отползая назад.
— Уверен? — спросил Фиро, подняв палец вверх, опалённая, выжженная до темна рука пульсировала адскими трещинами, будто по его винам текла магма. — Может всё-таки соскребёте товарища и отправитесь развлекаться с зайчихой?
Тут до одноглазого наконец дошло, кто перед ним. Тот еретик, демон из рассказов. Его уже было списали со счетов, положили на алтарь пьянства и глупости, но всё было совсем не так. Вот он! Стоит, смотрит на гиену спокойным взглядом безвеких глаз, наполненных первобытным, необузданным пламенем.
— У-уходим.! — приказал гиенид и по пути схватил под локоть зайчиху.
Декс сделал шаг навстречу, но Фиро выставил руку, призывая остановиться, и, собственно, не предоставляя выбора.
— Боюсь, ты не в их вкусе, — сказал он, пялясь на меня.
«Да уж. Пожалуй, спорить не буду… — подумал я, приподняв руки, словно сообщая, что участь зайчихи не так уж ужасна. — Ну а что? Я сделал, что мог. Она это понимает и смиренно принимает свою участь, дарованную случайностью, предательницей Наирой и щелью между ног».
Гиениды быстро убрались, ухватив приятеля подмышки. А Фиро стоял предо мной и молчал. И… мне даже не было страшно. Я чувствовал себя словно муравей перед надвигавшимся сапогом. Неизбежность. Отсутствие понимания истинных масштабов его силы. Всё это приводило к тому, что я мог спокойно принимать его решения как нечто законченное, решённое и определённо единственно верное. Ведь даже попытка возжелать возразить ему побуждала во мне желания прятаться и размножаться.
— Зря ты так… Если хочешь сбежать, получить свободу или чего ты там хочешь. Тебе стоит лучше избирать соратников и быть более обходительными с тем, кто вершит твою судьбу, — проговорил он без смеха.
— Мы говорим о побеге? — спросил я.
— О его исключительной невозможности, твоём импульсивном и саморазрушительном поведении, да и беспросветно-идиотском желании выстраивать обременительные связи, — неожиданно специфично выразился Фиро. — Подавая кому-то руку, ты и сам оказываешься всё глубже в болоте, ха!