Костёр Никита развёл довольно быстро, причём без средства для розжига, обычными спичками, пока Антон чистил картошку и морковь. В чугунный котел побросали карасей, кусочки одного из карпов и голову кефали. Я с интересом наблюдала за приготовлением. Антон добавлял в уху лавровый лист, душистый и чёрный перец, крупно порезанные овощи. На его лице читалось откровенное удовольствие. Похоже, врач-гинеколог в свободное время любит готовить. Замечательное хобби для семейной жизни!
Никита в это время куда-то ушёл и вернулся с толстым сучком в руке. Кинул взгляд на кипящую уху и принялся разжигать сучок. Удалось не сразу, но все же через несколько минут сук в руке Никиты горел как факел.
— Вовремя, — прокомментировал Антон.
Он открыл бутылку водки и плеснул из неё в бульон.
— Это зачем? — поинтересовалась я.
— Вот сразу видно, в первый раз поехала на уху на природе, — Антон улыбнулся. — Водка отбивает запах речной рыбы, вкус придаёт интересный, да и если желчь с рыбы попадёт в бульон, нейтрализует её. Рыба становится белее, красивее и не рассыпается на части. Кстати, это очень старый обычай — добавлять в уху водку. Ещё в двенадцатом веке туда бражку лили.
— А есть ещё чисто практические соображения, — вклинился Никита. — Мы-то питьевую воду с собой привезли, но часто уху варят на воде из источников, и не всегда идеально чистых. Вот чтобы этой водичкой не потравиться, добавляют водку.
— И это тоже, — согласился Антон. — Давай, пора.
Никита подошёл и окунул горящий сук в бульон. Я сморгнула. Было полное ощущение, что присутствую при каком-то расписанном по минутам ритуале.
— А это — чтобы уха дымком пахла, — не дожидаясь вопросов, объяснил Никита.
Он достал погасший сучок и метнул на несколько метров в сторону деревьев.
Пока уха настаивалась, мужчины соорудили над догорающим костром самодельный мангал из подручных материалов — нескольких палок. Шампуры, правда, Антон привёз с собой и теперь на них нанизали куски кефали и карпа и замаринованные шампиньоны.
— Вчера подготовили, — Антон кивнул на грибы.
В том, что Никита и Антон хорошо готовят, я окончательно убедилась, когда попробовала эти шашлыки и настоявшуюся уху. Аромат стоял наверное на весь остров. Уха, на мой вкус, не уступала той, которую нам подали в ресторанчике. Грибные и рыбные шашлыки оказались хорошо прожаренными, но не подгоревшими, и стоило надкусить их, как из кусочка выделялся вкусный аппетитный сок.
Костёр снова разожгли: на поляне становилось темно. К ночи вместо мотыльков на пламя слетелись все комары острова. А может, и с берегов прилетели в надежде на угощение. Мы облились спреями с головы до ног. Вокруг зудели, пищали, вились голодные насекомые. Я мысленно благодарила Никиту, который догадался купить платки и перчатки. Как они с Антоном выдерживают без защиты на лице — не представляю.
Я между делом ввернула пару комплиментов Антону как замечательному повару, и спела дифирамб на тему: как много он знает интересного, включая даже рецепты ухи двенадцатого века. Даже не льстила, просто подчеркнула его достоинства.
— Ну и что ты таким соловьем перед ним разливаешься? — первым делом спросил Никита, как только мы забрались в палатку.
Ну и что сейчас не так? Вроде стараюсь, задание выполняю, как могу, а он недоволен.
— Шеф, ты определись, что от меня нужно, и дай чёткие инструкции, — мирно сказала я. — То хочешь, чтобы я заинтересовала твоего друга, то тебе не нравится, что я говорю ему приятные вещи. Все люди любят, когда их хвалят, особенно когда хвалят по делу.
— Меня ты, между прочим, ни разу не похвалила, — заявил Никита.
Ну что за детский сад! Вроде состоявшийся в жизни взрослый мужчина, а обращает внимание на такие мелочи.
— Разве тебе нужно моё одобрение? — уточнила я. — Ты же сам говорил, что я ничего из себя не представляющая хорошенькая девица, что я не умею анализировать…
— Так я не говорил, не передергивай, — поморщился шеф. — Звучало это несколько по-другому. И потом — хорошенькая же. Что тебе не так?
— Хотя бы то, что думать и анализировать я все-таки умею, и работать тоже, — сдержанно ответила я.
— Насчёт работы не уверен, — отрезал Никита. — Какое это теперь имеет значение? Сказал же, нормальную квартиру я для тебя сниму и с деньгами помогу.
— О! Кстати, я тебя хвалила! — вспомнила я. — Как раз перед тем, как ты предложил продлить наш договор, я говорила, что ты — мужчина-праздник.
— То есть это, по-твоему, моё единственное достоинство? — почему-то возмутился шеф.
Да что ж такое! Сейчас-то ему что не нравится?
— Не единственное, — с показным смирением начала я. — Но и немаловажное. А еще ты — замечательный бизнесмен, прекрасный повар, заботливый брат, знаешь и умеешь много интересного, вон, костёр как сегодня разжег… И между прочим, ты меня тоже особо не хвалишь. В основном, претензии высказываешь.
— Я привык так общаться, — подумав, сказал он. — С комплиментами у меня как-то туго.
— Я тоже редко их говорю, — я вздохнула с облегчением. Надеюсь, мы пришли к согласию. — Так вот, Никит, что мне все-таки делать с Антоном? Я даже пару минут поговорить с ним наедине не могу. И ещё Диана сказала…
Я выложила все свои соображения по поводу предстоящего венчания. Мы сидели в палатке, скрючившись в три погибели. Никита приобнял меня и внимательно смотрел на мое лицо.
— Насчёт венчания не знал, — признался он. — Тоха ещё до первой женитьбы говорил, что венчание признаёт, только если пара проверила друг друга от и до, если уверены, что не разойдутся. С первой женой он, кстати, не венчался.
— Ну вот, они с Дианой много лет знакомы, — подхватила я. — Два года друг друга проверяли. Может, оставить их в покое и просто отдохнуть на острове, покормить комариков?
— Мелкая язва, — Никита улыбнулся. — Чтобы не кормить комариков, залезай в спальник. И задание я пока не отменяю. Завтра с утра разбужу, как только Антон вылезет из палатки. Он просыпается часов в шесть, а то и раньше, а Дианка обычно спит до семи-восьми. Если Антон её не разбудит, у тебя будет около часа на общение.
В спальнике оказалось мягко, тепло и очень уютно. Сверху Никита как-то прицепил все тот же платок-выручалочку.
— А ещё ты заботливый и предусмотрительный, — я зевнула. — Спасибо.
Шеф ворочался, устраиваясь поудобнее в своем спальном мешке.
— Кое-что не предусмотрел, — заметил он. — Нам очень не помешал бы двухместный спальник.
Глава 9
Я проснулась от того, что Никита тряс меня за плечо и шептал:
— Подъем, вставать пора.
Сквозь сон попыталась отмахнуться, но в спальнике это сделать, конечно, не получилось.
— Вставай, — повторил Никита. — Антон уже вышел.
— Куда? — спросонья пробормотала я.
— Из палатки вышел, — шеф решительно расстегнул мой спальник. — Так что давай, приводи себя в порядок, насколько возможно.
Привести себя в порядок с утра в палатке без воды — это, конечно, интересная задача. Я кое-как протерла лицо влажными салфетками, сменила несвежую мятую рубашку на футболку и накинула сверху ветровку. Шеф при этом откровенно мешал, ощупывая моё тело, и бормотал что-то о неудобствах отдыха на природе.
Я успела шлепнуть на себе нескольких комаров. Никита, конечно, имел в виду совсем другие неудобства, но меня комариный рой выводит из себя гораздо больше, чем вынужденное воздержание. Вот и сейчас насекомые поют хором, и зудение в несколько голосов смешивается с чириканьем какой-то птички, шуршанием листьев и тихой вознёй на поляне.
Я на четвереньках выбралась из палатки, причём шеф шлепнул меня по заднице с напутствием:
— И не очень там увлекайся. Постарайся, чтобы он тебя соблазнял, а не ты его. Ага, соблазнительница из меня сейчас ещё та! Сонная, растрепанная и с тряпкой на лице.
Антон вышел из-за деревьев, как раз когда я выползала из палатки. Закон подлости! Надо ж было ему появиться в самый несоблазнительный момент.
Я двинулась ему навстречу. «Доброе утро», — мы сказали одновременно.
— Никита ещё дрыхнет? — недоверчиво спросил Антон.
— Да, отсыпается за все рабочие дни, — я машинально взглянула в сторону палатки, где остался вполне бодрый шеф.
— Ему полезно отдохнуть без телефона и там, где с ним трудно связаться, — Антон улыбнулся.
— Это всем полезно, — заметила я, вспомнив всех, кто мог бы спрашивать у меня о Сокольникове.
Трудно связаться — это сейчас как раз то, что мне нужно. Неизвестно, кто ещё мог бы со скандалом явиться в квартиру в поисках Коли.
— Согласен. Ну что, пока они там спят, давай мы с тобой веток для костра насобираем?
Веток так веток. Антон вёл себя идеально, флиртовать не пытался, держался на пионерском расстоянии.
— Эля, у тебя есть толковые знакомые, которым нужна работа? — поинтересовался он, когда мы ползали на корточках между деревьями, собирая в большой пакет сухие ветки.
— Смотря какая работа, — расплывчато ответила я.
— На рецепшен в клинике. Запись клиентов по времени, обзвон и напоминание о записи… В общем, от работы секретаря это не слишком отличается. И грамотность обязательна.
— Могу поспрашивать, — без энтузиазма пообещала я. — Что за клиника?
— Да наша с Дианкой клиника, из-за которой Никита всё никак не успокоится, — весело ответил Антон. — Или он тебе не рассказывал?
— Рассказывал, — признала я.
Девушка Никиты не может не быть в курсе такого семейного скандала.
— Ну вот, оборудование уже закупается, подходящее помещение мы нашли, открытие планируем через три-четыре недели. Штат врачей и медсестёр уже, считай, набран. А вот с толковыми девушками я подумал, что ты сможешь помочь. Может, остались контакты кого-то из тех, с кем вместе училась? Рабочий день с восьми до восьми, график — день работаешь, два дня отдыхаешь. Официальное трудоустройство, соцпакет. При необходимости — бесплатное обслуживание в клинике. Зарплата…
Сумму Антон назвал вполне приличную.