— И кто у него папа? — полюбопытствовала я.
Вроде фамилия незнакомая, хотя мало ли богатеев, о которых я не слышала.
— Папа у него большая шишка, — хмуро ответил Антон. — Кстати, он как раз вполне нормальный мужик. Ускорить дело с документами на клинику он нам и помог.
— В общем, я подтвердил, что мы Надымова-младшего сюда не звали. Никакое разрешение на высадку Костику не светит, — решительно сказал Никита. — Тем более, он хорошо известен в определённых кругах, и никто, в любом случае, близко не подпустил бы его к плантации каннабиса.
— Интересно, — недобро прищурился Антон, — зачем бы Надымов вообще сюда собрался? Никто его видеть не жаждет. И, кстати, откуда Костик узнал, что мы здесь?
Диана закатила глаза.
— Мы с этим Костиком месяца полтора встречались, — нехотя сказала она мне. — Давно, и ничего серьёзного. Тош, действительно ничего серьёзного, — с нажимом повторила Диана. — Просто родители попытались свести детей…
— Деньги к деньгам, — с ехидцей прокомментировал Антон.
— Типа того, — мирно согласилась девушка. — Мы с Костиком друг другом особо не заинтересовались, но честно сходили в театр, где он чуть не заснул, в какой-то кабак, где мне было скучно, пообщались на нескольких семейных праздниках… В общем, порадовали родителей, чем могли. А кто-то теперь ревнует даже не к прошлому, а непонятно к чему, — она с улыбкой посмотрела на Антона.
— Ради кого он ещё сюда попрётся? — сдержанно спросил тот. — Сколько ему лет? Двадцать четыре? Двадцать пять? Ни с Никитой, ни со мной у него общих интересов нет и быть не может. В любовь Костика к природе и рыбалке мне тоже как-то не верится.
— Не заводись, — Никита хлопнул его по плечу. — Даже если это чудо природы явится, охранники просто завернут его назад.
— Я сама не понимаю, зачем он сюда собрался, — Диана передёрнула плечами. — Но не из-за меня. Мы с ним даже не общались после моего отъезда. Правда, Костя звонил недавно, — она нахмурилась. — Но я даже не поняла, что ему было нужно. Спрашивал, как дела, предлагал как-нибудь встретиться. Я сказала, что занята, и больше он не перезванивал.
— Чем дальше, тем любопытнее, — процедил Никита. — Когда вернемся, у меня будет долгий разговор с Генкой.
— Может, вернёмся пораньше? — с надеждой спросила я, сгоняя с платка двух жирных комаров.
На острове в общем и целом неплохо, туристическая романтика и все такое — это интересно, но сидеть здесь ещё три-четыре дня не хочется. Свежий воздух полезен, но меня тянет туда, где нет комариного роя и есть ванна с горячей водой. Или хотя бы душ
— Уже сдалась? — Никита притянул меня к себе. — Пока всё равно возвращаться не на чем. Яхта придёт только через три дня.
Я прижалась головой к его плечу. Ну и ладно, через три так через три. Попытаться стоило. Странно только, что Никита и Антон не подстраховались и отпустили капитана с его яхтой на три дня. Мало ли что может потребоваться на острове!
— И никакой связи с капитаном нет? — уточнила я. — А если вдруг понадобится вернуться раньше?
— На случай форс-мажора его можно вызвать из домика охраны, — сказал Никита. — Там связь есть.
Я, набравшись терпения, ждала, когда мы с Никитой останемся одни и сможем нормально поговорить. Раз мы здесь надолго, пришлось достать из сумки купленную Никитой шляпку с узкими полями. Никогда такое не носила, забавная и удобная, и платок от комаров хорошо на голове держит. Я уже почти к нему привыкла.
Всё шло по тому же сценарию, что и вчера: рыбалка, костёр, шашлык из рыбы, уха.
— Может, охрану угостить? — я кивнула на кипящий ароматный рыбный бульон.
Антон хмыкнул, Диана улыбнулась и качнула головой. Никита погладил меня по голове, как ребёнка.
— Эль, солнышко, нам ухи и рыбы, конечно, не жалко, но ни один толковый охранник угощение во время работы не возьмёт, — сказал он. — Тем более, если отвечает за целое поле дури. И вообще к любым нашим попыткам установить контакт здесь отнесутся очень настороженно. А вдруг в уху подмешано сильное снотворное или, что более вероятно, яд?
Да уж, могла бы сама сообразить. Мы и так доверия не внушаем: явились на комариный остров, на котором, кроме конопли, никаких достопримечательностей нет, и собираемся просидеть тут несколько дней. Да ещё и братец Никиты пытается отправить сюда очень сомнительную личность. Осталось только прогуляться с котелком ухи к домику охранников.
— Они на рыбу наверняка уже смотреть не могут, — добавил Антон. — Думаешь, сами по очереди рыбалкой не развлекались, пока не надоело?
— Развлекались, наверное, — согласилась я, вдыхая воздух полной грудью.
С детства люблю запах костра.
— Картошку потом можно испечь, — предложил Никита.
Я обрадованно кивнула: печеная картошечка — главный атрибут походной романтики. Сунуть её в золу, а потом обдирать почерневшую жесткую кожуру и посыпать желтоватую, пахнущую дымком картошку солью — это здорово!
День плавно перетекал в вечер, на небе начинали мерцать первые звезды. Прозрачный месяц становился все плотнее и белее, а небо постепенно меняло оттенки темно-синего и серого на глубокий чёрный цвет. Антон, как опытный путешественник, позаботился обо всем. Мы сидели на кариматах, на травке бы уже замёрзли. Диана полулежала, пристроив голову Антону на колени. Никита обнимал меня, я прикрыла глаза. Тишину нарушал только нежный комариный хор и потрескивание веток во вновь разожжённом костре. Все-таки в этом путешествии есть и положительные моменты. Хотя Никита прав: двухместный спальник не помешал бы.
Блаженное оцепенение пропало почти мгновенно, когда мне на руку и на лоб шлепнулись тяжёлые капли воды. Я резко открыла глаза. Надо же, задремала у Никиты в тёплых объятиях.
— Дождь! — обрадовалась Диана.
Ну конечно, ей хочется экзотики, так что дождь на острове — желанное явление.
— Пора по палаткам, — весело сказал Антон.
Видавшие виды палатки — скорее всего, ещё со студенческих лет у него сохранились, — к счастью, плотно закрывались на «молнию». Через две минуты мы с Никитой уже слушали, как дождь, ускоряя бег, стучит по плотной крыше. Комаров сейчас на удивление не было слышно.
— Занималась когда-нибудь любовью в палатке? — бормотнул на ухо Никита.
В палатке, под дождём? Нет, но попробовать стоит! Обсудить ситуацию мы в любом случае успеем, у нас уйма времени. Почему бы не начать эту ночь со сладкого и не отложить все разговоры на потом?
Глава 10
К хорошему быстро привыкаешь. Мне уже казалось, что горячие ласки и долгий, умопомрачительно приятный секс — в порядке вещей. И ещё, я никогда настолько не доверяла и не расслаблялась с мужчиной в постели. В палатке — тем более.
— Мм, — промычал Никита с ноткой удивления, когда я скользила губами и языком по его твердому члену с рельефными венами. — А в этом деле у тебя опыта немного.
— Вообще нет, — я подняла взгляд. — Сильно заметно?
Никита погладил меня по голове и притянул к своей груди. Я ощутила, как сильно колотится его сердце, несмотря на внешнее спокойствие. Никита возбужден, а я не смогла дать ему ту ласку, которой он хотел, и которую наверняка получал от своих "профессиональных" дам. Правда, его досады по этому поводу я не чувствовала.
— Заметно, конечно, — неожиданно довольным голосом заявил Никита. — Вернёмся — постепенно научишься. В палатке в темноте неудобно, подождем условий получше. Это хорошо, что не всё умеешь.
Он резко перевернулся, так что я оказалась под ним.
— И что хорошего? — понимаю, не время болтать, но очень уж любопытно, какие плюсы шеф видит в моем полном неумении делать минет.
— Кошечка, одно дело нанять проститутку, от неё действительно ждут определённого профессионализма, — он нависал надо мной, прижимая к каримату на дне палатки, но не придавливая слишком сильно. — А другое дело, когда я предлагаю содержание хорошенькой девочке, которая мне симпатична. Тут как раз приятно выяснить, что твоя личная жизнь была не такой бурной, как я думал.
Похоже, к тараканам в голове Никиты я немного попривыкла, потому что не особо удивилась. Конечно мужчине-собственнику будет приятно, что я до него чего-то никогда не делала в постели. И наверняка он с огромным энтузиазмом займётся моим обучением и с удовольствием меня проэкзаменует. В этом как раз нет ничего странного. Удивило другое: Никита правда сейчас сказал, что я ему симпатична? Мне точно не послышалось? Я думала, из него на эту тему слова не вытянешь.
Переспрашивать не стала, и так есть, чем заняться. Сплестись в одно целое, согреваясь друг другом, и постанывать от нарастающего кайфа, когда Никита движется во мне. Я приподнималась ему навстречу, терлась о его тело, впивалась ногтями в его спину, прищипывала губами его кожу. Одна волна животного наслаждения, вторая, третья…
— Хорошо, что не лето, — посмеивался Никита, когда мы одевались и паковались в спальники.
— Что хорошего? — я поежилась. — Холодно.
— Подозреваю, что ты мне спину до крови расцарапала.
— Блин! — виновато пробормотала я. — Может, водкой обработать?
— Каждую царапину обрабатывать? — Никита хмыкнул. — Я и в хорошую погоду не стал бы маяться такой ерундой, а уж в дождь лазить по поляне искать водку точно не буду. Мы с Тохой все запасы брезентом накрыли, чтобы не мокли. В общем, не жарко и ладно, в жару светить голым торсом было бы не очень удобно.
— Не уверена, что Антону удобно было бы светить голым торсом, — ляпнула я раньше, чем подумала. — Ходили бы оба в футболках.
— Не понял, — из голоса шефа мгновенно исчезли расслабленные нотки. — И что у вас было утром?
— Я вообще-то про них с Дианой говорила, — я фыркнула. — Смотрят они друг на друга очень выразительно. А у нас был просто разговор. Интересный, между прочим.
Никита слушал, как обычно, очень внимательно, не перебивая. Только подкатился поближе и сгреб меня в охапку: в спальник он забрался не полностью и руки оставил свободными. Снаружи дождь усилился и беспрерывно барабанил по крыше и стенкам палатки. Даже гром где-то вдали тихо рокотал, как притаившийся зверь.