— Кошмар! — поёжилась Юзя. — Монстр какой-то.
— Я отплываю, — сказал хмурый Бигос. — Я потерял друга, и мне будет легче в море.
Первый Министр подошёл к новому Королю, вгляделся в его лицо и, махнув рукой, пошёл со двора.
— Подождите, — догнал его Король. — В чём дело? Что вас не устраивает во мне?
— Я увольняюсь, — сказал Первый Министр и всхлипнул. — Такому деловому Королю Первый Министр не нужен. А при прежнем Короле я чувствовал себя необходимым. Слабый монарх на меня полагался, и я его не подвёл ни разу за двадцать лет службы! Он был крёстным отцом моей внучки. А, да что теперь…
— Вам я тоже не нравлюсь? — печально спросил новый Король Эмилию Ивановну. — Я помню, что мой предшественник был влюблён в вас, и я, видимо, по наследству что-то ощущаю…
И напрасно, — проворчал Бигос.
Эмилии Ивановне стало жаль несчастного, никому не нужного Короля.
— Вы мне нравитесь, — решительно сказала она. — Вы красивый и привлекательный, правда-правда. Просто мы очень любили прежнего Короля. Он был такой добрый.
— Но я такой же добрый! Я унаследовал всю его доброту! Не может быть, чтобы вы его любили за глупость и лень!
Ребёнок на руках Эмилии Ивановны проснулся, посмотрел на Короля и заплакал.
— Даже дитя несмышлёное меня не одобряет, — вконец расстроился Король, взмахнул рукой и…
На мощёном дворе перед Эмилией Ивановной стояли Чёрный Принц и прежний Король.
— Что?! — заверещала ведьма. — Да как ты посмел! Да я всю ночь на тебя убила! Ну-ка, соединитесь обратно!
— Не хотим! — хором сказали братья.
— Я не половинка личности! — ликовал Чёрный Принц. — Я прекрасный, гордый, умный принц! Я настоящий!
— А меня, оказывается, все так любят, — застенчиво улыбнулся Король и тут же утонул в объятиях Бигоса и Первого Министра.
— Ура! — кричали Юзя и Серёжа.
— Ура! — кричал народ. — Да здравствует Король!
Про Чёрного Принца никто не кричал, и он немного огорчился.
— Я уже вообще ничего не понимаю, — призналась ведьма. — Почему они так легко разделились? Они что, настоящие люди, а не половинки? Или каждая личность имеет свою ценность, даже несовершенная?
— Не знаю, — улыбнулся Михайлов. — Странная получилась история. Такое изящное было решение проблемы, все, вроде, были довольны… И что теперь делать с Чёрным Принцем? Он ведь опять буянить начнёт.
— Начну, — подтвердил Принц и повернулся к Юзе: — Спасибо, девочка, хоть ты оценила, какой я замечательный. И пожалела обо мне.
— Не замечательный, а просто симпатичный, — поправила его Юзя. — Но очень избалованный. Вот я вас в следующие каникулы перевоспитаю, и вы станете совсем хорошим.
— Ну это мы ещё посмотрим, кто кого перевоспитает, — улыбнулся Чёрный Принц весёлой мальчишеской улыбкой, и Эмилия Ивановна подумала: «Юзя права, он очень обаятельный».
— Что ж, дождались счастливого конца, можно и улетать, — благодушно сказал Сергей Сергеевич. — Где ковёр? Госпожа ведьма, вы уверены, что вам надо прислать именно пятерых детей?
— Он ещё спрашивает! — в сердцах воскликнула ведьма. — Договорились же уже!
— Ладно, как пожелаете. Ну, теперь пора!
— Подождите! — закричал Король. — Подождите! Мисс Эмили, может, вы всё-таки пойдёте за меня замуж? Я буду очень стараться, чтобы вам было хорошо. Я, конечно, толстый, некрасивый, но я вас люблю.
— Я тоже прошу вашей руки, — сказал капитан Бигос. — Мы будем очень счастливы. Мы поплывём по волнам навстречу заре, а наш сын станет капитаном. Не улетайте с Михайловым в тот ужасный мир бездушных машин и серых домов. Вы больше подходите к нашему миру, волшебному и доброму.
— Ох, — растерялась Эмилия Ивановна. — Вы мне правда очень нравитесь. Я бы даже рискнула и вышла замуж. Не скажу, за кого, а то другой обидится. Но я не могу бросить детей. Сергей Сергеевич без меня просто не справится. И я очень к ним привязалась. А маленького вообще могу уложить только я, у других он плачет…
— Если вы сейчас улетите, вы не вернётесь обратно, — сказал Бигос. — Я это чувствую.
— Наверное, я должен сделать благородный жест и велеть Эмилии Ивановне остаться, — поскрёб в затылке Сергей Сергеевич. — Но я без неё в самом деле пропаду.
— А ты оставь здесь детей и лети один, — сказал Король. — Мы сами с мисс Эмили их воспитаем.
— Не могу, это же мои дети! — возмутился волшебник. — Эмилия Ивановна, вы же сами всегда меня учили, что нужно жить в реальном мире. Вот я и зову вас домой, в реальность, а вы колеблетесь. Здешний мир придуманный, и вы это знаете.
— Да, — согласилась Эмилия Ивановна. — Но эта нереальность так прекрасна… Может, реальность — это там, где нас любят?
— Ну, если вы непременно хотите замуж, то я сам согласен на вас жениться, лишь бы вы не увольнялись! — решительно сказал волшебник Сергей Сергеевич и скривился, будто у него зуб заболел. — Я не влюблён в вас, честно скажу, но ради детей…
— Ни за что! — замахала руками Эмилия Ивановна. — Ужас какой!
— Вот и хорошо, — обрадовался Михайлов. — Моё дело предложить. Серёжа, тащи ковёр. Юзя, за все каникулы ты так и не удосужилась заштопать дыру! Маруся, иди сюда!
— Что вы решили? — спросил капитан, с отчаяньем глядя на Эмилию Ивановну. Она не ответила и посмотрела вдаль, где за крепостной стеной и полями блестело море. В море игрушечным силуэтом темнел корабль капитана Бигоса. Странный, печальный покой, какой всегда бывает после принятия решения, охватил её.
— Какая красота, — сказала она. — А это что?
Неземная музыка лилась с небес, звуки чем-то напоминали птичье пение, но были невыразимо прекраснее.
— Это журавли? — неуверенно спросила Эмилия Ивановна, которая, будучи горожанкой, в жизни журавлей не слыхала.
— Это драконы, — поправил её капитан. — Здесь где-то рядом логово дракона.
— Я знаю, окна моей комнаты выходят как раз на пещеру дракона, — кивнула Эмилия Ивановна. — Но я в него не верю.
— Это неважно, — улыбнулся капитан. — Главное, что он есть. Взгляните!
Эмилия Ивановна посмотрела, куда он указывал, и увидела, что в голубом утреннем небе плыл дракон. Он неторопливо парил над замком, почти неподвижный, Ловя восходящие потоки утреннего бриза и только иногда свивая кольцами хвост. И пел.
— А я думала, он старый, — сказала Юзя. — Я думала, старые драконы не летают. И не поют. А он так прекрасен.
Прекрасный и совсем не старый дракон, весь золотой в лучах восходящего солнца, пел свою осеннюю песню.
Зелье для похудения
Вот женщина: она грустит,
Что зеркало её толстит.
Глава 1. Толстая принцесса
— Сами дураки! А я принцесса! — кричала Юлька, вся красная от возмущения. — А вы дураки! Дураки!
Она явно повторялась, потому что мало знала ругательных слов. Такой вот пробел был в её образовании.
— Ха-ха! Принцесса свинячьего королевства!
— Жирная!
— Жиртрест!
— Толстозадая!
— Дура!
— Принцесса — десять тонн!
Они ещё много чего кричали, эти мальчишки, не пуская Юльку в подъезд. Особенно усердствовал Митька, противный человек со второго этажа. Он так орал, что слюна брызгала во все стороны.
— Ну и ладно! — Юлька сдалась, повернулась к врагам спиной и сбежала.
— Сами дураки, — бормотала она. — Посижу на скамейке с бабушками, уйдут же эти психи когда-нибудь. При взрослых они дразниться не будут.
Вообще-то Юлька понимала, что сама во многом виновата. Никто её за язык не тянул. Новый микрорайон начал заселяться совсем недавно, народ был пришлый, из разных мест, и ребята, знакомясь во дворе, рассказывали, кто откуда приехал. Кто-то купил жильё, кто-то обменял, были и такие, чьи дома снесли, а им дали новые квартиры. Вот Юлька и сказала, что она принцесса. Их замок был уже очень старый, просто разваливался по камешкам, а в Северной башне прошлым летом рухнули стропила прямо на башку оберцеремонимейстеру, еле того откачали. Поэтому замок пошёл под снос, а королю с женой и дочерью дали новую квартиру на шестом этаже.
Ребята, конечно, не поверили. К тому же Юлька не смогла толком объяснить, что такое стропила, и все сочлк это доказательством, что она эти самые стропила придумала. Хотя ежу понятно, что не королевское это дело — знать про стропила.
— Ты же толстая, — сказал Митька, противный человек со второго этажа. — Толстых принцесс не бывает.
— Ничего подобного, — возразила Юлька. — Я пошла в прапрабабушку Шарлотту Вильгельмину. Для неё ставили сразу три трона, потому что на одном она не помещалась. Меня и назвали в её честь: Юлия Шарлотта Вильгельмина. На её гербе была золотая булочка и девиз: «Хорошего человека должно быть много!»
— Ты жирная врунья, а не хороший человек! — заорал Митька, брызгая слюной, как пульверизатор.
Так и начались Юлькины мучения. Митька с компанией не давал ей прохода. И вот сейчас она не могла попасть домой, потому что четверо мальчишек не пускали её в родной подъезд.
Посредине двора был детский городок с несколькими розовыми и голубыми скамеечками. Минут десять Юлька сидела на одной такой скамеечке вместе с тремя бабушками, которые выпытывали, чья она, сколько получает папа и почему нынешняя молодежь такая испорченная. Потом старушки поднялись, как взвод по команде, и пошли смотреть вечерний сериал. А Юлька решила спрятаться от мальчишек в избушку на курьих ножках. Между песочницей и качелями стояла такая избушка из брёвнышек, очень симпатичная. Только для устойчивости у неё было не две, а четыре куриные ноги по углам. Из этих же соображений ноги были короткие и толстые, больше похожие на слоновьи. Сооружение получилось надёжное и выдерживало до десятка набивавшихся туда малышей.
Юлька перешагнула через близко прибитые (специально для малышовых ног) ступеньки и сунула голову внутрь.
— Тьфу, тьфу, тьфу, — сказал кто-то внутри. — Русским духом пахнет.
И из избушки высунулась Баба Яга. Ну, знаете, это было уже слишком для истерзанных Юлькиных нервов.