– Присмотри за девчонкой, – приказал он. – И проследи, чтобы ей не докучал Хамид. Похоже, он задался целью получить очередную игрушку.
– Достаточно сказать, что Вайолет ваша, и Хамид отступит, – заметила Элен.
Смерть частично притупила страх, оставайся она принцессой, девушка не осмелилась бы даже такое подумать.
Ильер выпрямился во весь рост и провел пальцем под воротником, словно он натирал шею. Зелень глаз плавно потемнела от края радужки к зрачку.
Элен опасливо отступила, прижимая книгу к груди. Сейчас она стала ее щитом.
– И давно у тебя такие мысли? – обманчиво спокойно поинтересовался Даур.
Его щит образовали сложенные на груди руки.
– Мне показалось… – неуверенно начала призрачная девушка.
Закончить она побоялась, пригвожденная острым, как бритва, взглядом к стене.
– Что показалось?
Вкрадчивый голос ильера заполнил пространство. Шагнув вперед, он отобрал у Элен книгу и вернул на полку. Ничего не стоило угомонить созданную им же нежить, достаточно одного движения пальцев, и та замолчала бы навеки, но Даур хотел выслушать выдумки дерзкого создания.
– Вы не стали ее выгонять. Это много значит, милорд, – Элен таки ответила.
Уголок рта ильера дрогнул то ли тенью улыбки, то ли в предупреждающем оскале. Элен не всегда угадывала его эмоции, вот и теперь сомневалась. Одно она знала точно: никакая настойчивость не помогла бы Вайолет остаться против воли владельца замка.
– Это значит лишь то, – отчеканил Даур, – что мне привили хорошие манеры. Или ты придерживаешься другого мнения?
Элен ощутила боль. Зеленые кристаллы глаз впивались в ее воскрешенную плоть десятками граней, безжалостно перемалывая, низводя до бесформенной материи. Мертвой принцессе с трудом удалось убедить себя, что все – лишь игра воображения.
– Манеры ильера безупречны, – заверила Элен и поспешила скрыться.
Пусть он ее не отпускал, лучше уйти. Даур в дурном расположении духа, мог выместить его на первом попавшемся слуге.
Ильер равнодушно проводил взглядом призрачную любовницу. Он уже успокоился и дивился, как глупые слова могли вывести его из себя.
Элен никогда не отличалась умом. Да и с чего? Шестнадцатилетние принцессы по определению глупы, как и восемнадцатилетние выпускницы пансионов. Вайолет Редж устроила знатную комедию в его спальне, только вот ильер начисто лишен чувства юмора.
Даур воскресил в памяти облик незваной гостьи, ее сбивчивое дыхание здесь, в библиотеке, когда его пальцы касались ее плеч. Опытная соблазнительница? Интриганка? Императрица-мать переоценила девчонку. Если бы хотел, ильер получил бы Вайолет без особого труда. Другое дело, что ему этого не требовалось.
Смазливое личико. Слишком смазливое. Уверенная в своей красоте, власти над людьми, она и помыслить не могла об отказе. Даур не без удовольствия словесно отхлестал ее по щекам в академии. Обычная напыщенная аристократка.
Не побоялась приехать, отказалась от забвения. Последнего ильер не понимал. Его палец – это не то, что следует помнить, даже мужчины пришли бы в ужас. Или цель настолько оправдывала средства, что Вайолет смирилась со страшным недостатком? Сдается, у нее был мощный стимул, не только участь старой девы.
– Женщины не меняются даже после смерти! – покачал головой Даур и вернулся к насущным делам.
Не так уж его обременит Вайолет Редж, если задержится ненадолго. Одиночество полезно для дам – по известным причинам сидеть дома и развлекать ее ильер не намерен.
Прикрыв глаза, ильер мысленно воспроизвел карту Призрачного мира. Вроде никаких пробелов, все четко и ясно. Раз так, можно смело садиться за арфу.
– Хозяин, хозяин!
Сотни шепотков раздавались в голове, сотни рук потоками магии струились к Дауру, обвивали лианами, пока он спускался по лестнице. Привычно отмахнувшись от невидимых слуг, ильер достиг холла.
– Артур! – негромко позвал он, уверенный, что дворецкий услышит.
Так и есть, вдалеке вспыхнул огонек, и через пару минут слуга стоял подле господина. Тот поднял его с постели, но Артур привык к особенностям своей работы и не сетовал на неудобства.
– Я отлучусь. Возможно, на несколько дней. Позаботьтесь о леди Редж и ее вещах, уладьте вопросы с гостиницей.
Дворецкий кивнул и поклонился. Он колебался, стоит ли рассказывать о ночной прогулке Вайолет, в итоге не стал. Зачем тревожить господина по пустякам?
– Прикажете оседлать коня, подать карету?
– Нет. Сейчас нет, – поправился Даур, вспомнив, куда выведет проход из Призрачного мира. – Завтра с утра оставьте коня у мельницы Милна.
И снова никаких вопросов. Артур быстро выучил, не стоит удивляться приказам хозяина, тем более переспрашивать.
– Будет исполнено, милорд.
Дождавшись, пока стихнут шаги дворецкого, ильер направился в музыкальный салон. Его скользившая по полу тень напоминала грозовую тучу. Не хватало только широкополого плаща, и получился бы зловещий призрак. Однако Даур не собирался никого пугать: слишком мелко. Не его вина, если люди уступали ему дорогу, дрожали, до смерти боялись его вопросов. Это их выбор, вернее, их совести. Магистр Тайной стражи придерживался мнения, что никогда не замышлявшему дурного человеку опасаться нечего.
– Приветствую, господин!
– Мы успели по вам соскучиться, господин!
Тени одна за другой возникали из углов, выплывали из-за диванов. Замок полнился ими, словно улей пчелами. Не одно поколение Лар’Иренов бережно собирало разного рода артефакты, выкупало джиннов, приманивало призраков.
– Что прикажете сделать с девицей?
Ильер усмехнулся. Как же без Зеркального лика! Чудесное приобретение, стоит десятка василисков. Сколько людей в свое время умерло, просто бросив взгляд в зеркало, реку или другую способную отразить лицо поверхность. И никаких следов, только темный маг заметит неладное в зрачках.
Зеркальный лик следовал за господином по стенам бального зала. Он не представлял опасности для Даура, только для обычных смертных. Фиолетовая кровь – отличный иммунитет.
– Ничего, – не останавливаясь, обронил ильер.
– Совсем? – расстроился лик. – Она слишком дерзкая!
Даур резко затормозил и обернулся к потустороннему слуге. Его слова прозвучали слишком фантастично. Чтобы Вайолет – и осмелилась нагрубить? Да она в обморок упадет, если заметит рожу в зеркале.
– И что же она сказала? – заинтересовался Даур.
Девчонка оказалась не так проста, не обычная расфуфыренная придворная дама.
– Она меня коснулась! – ужаснулся Зеркальный лик.
Ильер попытался сдержаться, но смех таки сорвался с его губ, короткий, низкий, на мгновение затронувший изумруды глаз.
– Это оскорбление, господин! – не унимался лик. – Я требую крови!
– Обойдешься! – отмахнулся Даур. – Не сомневаюсь, ты вдоволь поиздевался над ней. Люди не знают традиций, не знакомы с нашими обычаями, не стоит ее винить. И трогать тоже. Ты понял?
От последних слов воздух в бальном зале сгустился и подернулся инеем. Поперек Зеркального лика пролегла белесая трещина, распустилась затейливой снежинкой.
Глаза ильера едва заметно светились. Фиолетовая кровь пугающей сеткой расцветила лицо и руки. От костяного пальца исходило бледно-салатовое сияние, струйкой дыма тянувшееся к лику. Тот опасливо перескочил в следующее зеркало и заверил, что не прикоснется к Вайолет.
– Она моя гостья, – успокоившись, добавил ильер. – А я своих гостей на магов и людей не делю.
Каблуки сапог безжалостно чиркнули по дорогому паркету, оставив некрасивые черные полосы.
Зеркальный лик отнял у Даура драгоценное время, но хорошо, что тот высказался. Не хотелось бы по возвращении застать остекленевшие глаза Вайолет. Желание выйти замуж – еще не повод для казни.
Кажется, ильер придумал, как отвадить дочку маркиза – нужно разрушить ее грезы. Стоит ей увидеть, каковы на самом деле темные маги, убедиться, что ее не ждет обожание, внимание и богатая светская жизнь, как Вайолет сама запросится к отцу.
Призрачная арфа приветствовала появление владельца мелодичным переливом струн. Они двигались сами по себе, перебираемые ночным сквозняком.
Словно очень издалека, эхом из подводных пещер рыкнул дракон. Властелин неба так и не смирился с посмертной участью материала для рамы арфы, хотя прошло уже много веков.
– Уймись! – прикрикнул темной маг.
Мелодия и рычание покорно стихли.
Сцепив пальцы в замок, Даур размял кисти.
Что же сыграть, куда перенестись?
Ильер отодвинул высокий табурет – единственный среди сонма одинаковых стульев. Последними никто не пользовался: под сводами музыкального салона никогда не раздавались звуки чужих инструментов. Все – бутафория, призванная замаскировать величайшую ценность замка Лар’Иренов.
Колени сжали то, что некогда приводило в движение тело дракона. Наклонив арфу, Даур удобно устроил ее на правом плече. Ильер проверил натяжение струн, настроил рычаги для нужного тембра. Его пальцы опровергали мнение, будто арфа создана исключительно для женщин. Ильер ощущал малейшее колебание струн, умел извлекать полутона. Его музыка – это магия, а о магии Даур Лар’Ирен знал практически все.
Обычно на арфе играли тремя пальцами, но ильеру требовался мизинец. Однако пока еще слишком рано, и он отведен в сторону, чтобы не мешал.
Указательный палец прошелся по струнам, проверяя, все ли в порядке. Да, все именно так, как нужно, можно начинать.
Ненадолго отняв руку от струн, ильер сжал ладонь. Костяной палец впился в кожу. Выступила крошечная капелька крови. Даур тщательно смазал ею верхнюю струну, затем то же проделал с остальными. Едва заметные аметистовые точки стремительно разрослись, поглощая чужеродный цвет. Не прошло и пары минут, как струны приобрели густой чернильный оттенок.
Музыкальный салон заполнили тончайшие переливы. Они лунными нитями ложились на пол, лучами звезды расползались от ног Даура. Темному магу не требовались ноты, да и вряд ли они вообще существовали. Прикрыв глаза, он ткал мелодию, словно шелковый ковер. Постепенно пространство вокруг него менялось, словно поделилось на две половины. Одна, в которой находилась арфа, осталась прежней, а вторая раздвинулась, превратилась в бесконечность без стен, пола и потолка.