Дамиан смотрел на неё ещё несколько секунд, его лицо оставалось непроницаемым. Но потом, совершенно неожиданно, хрипло рассмеялся. Это был не саркастический смех, а искренний, почти радостный.
Мара подняла на него ошеломлённый взгляд.
— Что? — выдохнула она, удивлённая его реакцией.
Он поднял руки, словно сдаваясь, и сел удобнее, поджав под себя ноги.
— Если остаться втроём — это цена, которую я должен заплатить за жизнь Веспериса… — начал он, его голос всё ещё дрожал от смеха, — то это звучит как невероятно щедрая сделка. Что-то вроде: «Вот тебе миллион, но ты должен потратить его весь до последнего пенни». Да я буду самым счастливым человеком на земле!
Мара нахмурилась, пытаясь осмыслить его слова.
— Ты… ты правда так думаешь? — спросила она тихо.
— Конечно! — ответил он, снова подавшись вперёд. Его глаза смотрели прямо в её, и в них было что-то такое, что заставило её поверить. — Ты правда думаешь, что его выздоровление разрушит то, что у нас есть? Да у нас не отношения, а чёртов чудо-эксперимент, который, кажется, только укрепляется в самых невозможных условиях. Если мы выдержали всё это — проклятие, страх смерти, ревность — то, думаю, уж его выздоровление мы точно переживём.
Она смотрела на него, слёзы всё ещё текли по щекам, но внутри неё начало зарождаться что-то новое. Тёплое, как утренний свет.
Дамиан протянул руки и обхватил её лицо ладонями.
— Всё будет хорошо, — сказал он. — Всё будет лучше, чем было. Мы будем вместе, и у нас будет будущее. Я люблю тебя, Мара, и если у тебя получится… Мне всё равно, что скажут или подумают другие. И я, и он будем обязаны тебе жизнью. И мы будем с тобой до конца. Не из чувства долга, а потому что так правильно. Мы втроём — это правильно.
— А если у меня не получится?.. — слабо спросила она.
Плечи Дамиана поникли, и он на мгновение отвёл взгляд.
— Если не получится… Тогда буду только я. И я буду знать, что мы сделали всё, что могли. — Огонь в его глазах моментально вспыхнул снова. — Но у тебя получится. Получится, я уверен. Подумай о том, как мы будем жить вместе, в милом домике где-нибудь на берегу… Втроём.
Мара представила, и эта мысль снова наполнила её тёплым светом. Она закрыла глаза, погружаясь в эту мечту. Она представила, как Дамиан смеётся, мешая тесто на кухне, как Весперис ворчит, что омлет пересолен, но съедает его до последней крошки. Она представила их руки, переплетённые под одеялом холодными зимними ночами, и вечерние прогулки по пустынному берегу. И в этот момент внутри неё что-то, наконец, отпустило. Растаяло.
Вдруг она поняла, о чём говорила Ллиурэн.
«Тебе нужно найти в себе что-то сильнее этого страха.»
И всего этого она хотела больше, чем боялась потерять Веспериса. Хотела отчаянно, неудержимо, вопреки всему. Не только для себя — для него, для Дамиана, для всех них.
Она открыла глаза.
— Я готова. Только мне нужно, чтобы ты мне помог. Как тогда с деревом.
— Всё что угодно для тебя, — Дамиан поцеловал её в лоб.
— Вообще-то, это женский туалет, — раздался возмущённый голос.
Они оба вздрогнули. В дверном проёме стояла медсестра, уперев руки в бока.
— Дай мне пару минут, — шепнула Мара.
— Э… да, извините, уже ухожу. — Дамиан, смутившись, вышел в коридор, бочком пройдя мимо медсестры, не сводившей с него подозрительный взгляд.
Мара открыла кран и подставила ладони под ледяную воду. Плеснула на лицо, смывая сопли и слёзы. Когда в зеркале отражалась уже не растерянная, испуганная девочка, а Мара Дьюар, она вытерлась бумажным полотенцем и вышла.
В палате царила почти домашняя тишина. Дамиан и Весперис тихо разговаривали о чём-то. Но, как только она вошла, Дамиан встал и отступил в сторону, жестом пригласив её занять место рядом.
Мара снова села на край кровати. Тревога всё ещё пряталась где-то под рёбрами, но больше не давила. Она подняла руку и положила её на грудь Веспериса.
Дамиан подошёл ближе, встал слева от неё, убрал волосы её плеча и склонился к самому уху.
— Ты можешь всё.
Мара закрыла глаза и сосредоточилась на образе, который нарисовал для неё Дамиан. На образе будущего, где они вместе. Где никому из них никогда не придётся выбирать. Где они будут счастливы так, как они были счастливы эти несколько месяцев, но не год и не два — навсегда.
И она почувствовала это. Как тогда у дерева, Мара почувствовала, как на неё обрушивается огромный поток магической энергии. Она пропускала его через своё тело, позволяя наполнить себя до краёв.
Она слегка подрагивала от ощущения почти безграничной мощи, которая звенела по костям, искрилась под кожей. Перед закрытыми глазами вспыхнул такой ослепительно яркий свет, что ей пришлось зажмуриться сильнее.
Постепенно свечение ослабло, приобретая форму человеческого тела, и она поняла, что это Весперис. Свет его жизненной энергии почти потух, и он был захвачен огромной чёрной кляксой, сидящей у него в груди, и пожирающей его.
Мара позволила потоку пройти через его тело тоже, выжигая чёрную гадость. Клякса корчилась и извивалась, сгорая в её свете, и через несколько мгновений от неё не осталось и следа.
Грудь Веспериса тяжело вздымалась под её ладонью, а пальцы Дамиана сильнее сжимали плечо. Она продолжала наполнять его тело энергией до тех пор, пока поток не иссяк, и в ней самой почти ничего не осталось.
Когда Мара открыла глаза, комната была наполнена мягким золотистым светом, который постепенно рассеивался. Весперис лежал перед ней, его лицо было спокойным, а дыхание ровным. Его кожа приобрела здоровый цвет, а глаза, когда он их открыл, засияли.
— Получилось… — прошептал он. — Получилось! Я это чувствую!
Весперис сел в кровати и потянулась к ней, но вдруг его лицо переменилось и стало обеспокоенным.
— Мара, у тебя кровь…
Она вытерла нос, но этим только ещё больше размазала кровь.
— Ничего страшного, такое бывает, — с досадой сказала Мара. — Пойду умоюсь.
Она попыталась встать и поняла, что ноги не держат её. Дамиан успел подхватить её под руки, но её тело всё больше наливалось свинцом, перед глазами потемнело.
— Нет-нет-нет, только не снова… — взволнованно бормотал Дамиан.
— Что происходит⁈ — В голосе Веспериса звенел неподдельный страх. — Нет, нет, пожалуйста, нет!
И это было последнее, что Мара слышала.
Глава 35Родительская любовь
Мара с трудом открыла глаза. Веки всё ещё были тяжелые, тело отказывалось отзываться на команды. Сфокусировав взгляд, она поняла, что за окнами уже почти стемнело. Крохотную палату освещал тусклый оранжевый свет ламп. Рядом с кроватью, на которой она лежала, в кресле для посетителей, уронив голову на грудь, сидел Дамиан, и, кажется, дремал. В её голове постепенно стали всплывать последние события. Мара рывком села.
— Что с Весперисом? — взволнованно спросила она осипшим голосом и закашлялась.
Дамиан, вздрогнув, проснулся и тут же подскочил с кресла, поднося к её губам стакан воды с прикроватной тумбочки.
— С ним всё хорошо, всё прекрасно! — ответил он, помогая Маре немного попить и мягко укладывая её обратно на подушки. — Не вставай, тебе пока нельзя.
— Почему ты тогда здесь, а не с ним? — Она недоумённо нахмурилась.
Дамиан с нежностью погладил её по щеке, пододвинул кресло ближе, опустился в него и взял её руку в свою.
— Поверь мне, он выглядит гораздо лучше, чем ты. — Он тепло, но с тревогой улыбнулся.
— Что произошло?
Дамиан вздохнул.
— Всё было в точности, как в тот раз с деревом, или даже хуже. Весперис был в ужасе, а я сразу побежал за врачом. Тебя осмотрели и сказали, что это сильнейшее магическое истощение, но они не смогли определить, из-за чего оно. Поэтому предположили, что ты просто переволновалась.
— Ты не сказал?
— Конечно нет, — Дамиан смотрел на Мару со снисходительной улыбкой, как будто объяснял очевидные вещи ребёнку. — Ты только что вылечила неизлечимый недуг. Если бы об этом хоть кто-то узнал, к тебе бы сбежалась вся больница. Никто не должен знать.
Мара ненадолго замолчала, глядя на свои ладони. Потом тихо спросила:
— Я правда… излечила его?
— Да, — сразу ответил Дамиан. — Доктор обследовал его уже несколько раз. Ни единого следа. Он абсолютно здоров. И сам Весперис не устаёт это повторять. Он знает, как это проклятие чувствуется изнутри. Теперь его больше нет.
Мара снова посмотрела на него, прищурилась.
— И это не вызвало… вопросов? Проклятие, которое столетиями убивало потомков Кирейна Кроина, внезапно просто… исчезло? Это никого не насторожило?
В лице Дамиана промелькнуло беспокойство. Он отвёл взгляд и выдохнул.
— Вроде бы мне удалось заговорить врачу зубы. Сказал, что, может быть, оно с годами ослабло. Что это был последний всплеск — сильный, но уже не смертельный. Я не уверен, что он до конца мне поверил, но… он вроде бы принял это. Записал в карточку, что пациент вышел в ремиссию.
Раздался тихий стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, заглянул Весперис. Он был в больничной пижаме и всё ещё бледный от потери крови, но выглядел, кажется, здоровее, чем когда-либо.
— Ты очнулась, — сказал он, его лицо просияло. — Дамиан, можно тебя на секунду?
Дамиан поцеловал её руку и вышел за Весперисом в коридор.
Дверь была закрыта, но Мара всё равно слышала их голоса.
— Ты знал, что так будет? — в голосе Веспериса дрожал с трудом скрываемый гнев.
— Такое случалось только один раз.
— Ты знал, что такое возможно, и всё равно позволил ей сделать это?
— Позволил? — Дамиан издал смешок. — Мы сейчас точно о Маре Дьюар говорим? Это было её решение.
— А ты думаешь она бы отказалась, даже если бы это стоило ей жизни?
— Но ведь всё обошлось…
— Обошлось? — голос Веспериса чуть не сорвался на крик. — Врач сказал, что она была на волосок от смерти!
— Слушай, я… — Дамиан звучал растерянно и виновато. — Я правда не думал, что всё так серьезно. Это выглядело как переутомление.