Номер выглядел именно так, как Мара себе его представляла — просторный и уютным одновременно. Он состоял из небольшой гостиной с двумя большими мягкими диванами и журнальным столиком, и спальни, которую почти полностью занимала колоссальных размеров кровать с балдахином.
Едва они успели сбросить ботинки, как прибыло обслуживание номеров. Им принесли тележку с едой. Там была и мясная нарезка, и маленькие бутербродики, и тарталетки, и сыр, и фрукты, и, конечно же, пара бутылок вина. Они уселись на край кровати, и откупорили первую бутылку.
— Я чувствую себя странно, — задумчиво проговорил Весперис, разливая вино по бокалам. — Я так долго думал, что не переживу восемнадцатый день рождения, что никогда всерьёз не задумывался о будущем.
— Эй! — возмутился Дамиан, принимая бокал из его руки. — Я думал, у нас есть план на будущее! Партнёрство, помнишь? Или это всё было несерьёзно?
— Это скорее было то, каким я хотел бы видеть своё будущее. Но теперь… Теперь — да. Это абсолютно всерьёз.
— Тогда… за будущее? — Мара подняла бокал.
— За будущее, — подхватил Дамиан.
Они звонко чокнулись, и отпили немного вина. Оно оказалось терпким и сладким, и Мара сразу почувствовала, как внутри разливается приятное расслабляющее тепло.
Она откинулась назад и наблюдала за тем, как Весперис с видом сомелье перекатывает напиток во рту. Он на самом деле выглядел немного иначе, хотя вряд ли это было заметно для кого-то, кроме них. Такой же худой и бледный, но всё же… сияющий изнутри так, как он никогда не сиял.
— Ну хватит, — проворчал Дамиан. — Ты же только делаешь вид, что разбираешься.
— Вообще-то, разбираюсь, — с достоинством ответил Весперис. — Разбираться в винах — прямая обязанность наследника семьи Мор.
Вскоре первая бутылка отправилась на пол, и они тут же открыли вторую.
— Весперис, а ты никогда не думал?.. — загадочно начал Дамиан, перегнувшись через Мару. Щёки его уже заметно раскраснелись, а голос стал невнятным.
— О чём? — осторожно уточнил Весперис.
Дамиан метнул короткий взгляд на Мару, потом наклонился к её уху и что-то шепнул. Она прыснула в кулак, с трудом сдерживая смех.
— Что вы там задумали? — заподозрил неладное Весперис, прищурившись.
Не сговариваясь, они поцеловали Веспериса в уголки губ. Он замер, растерянный, но не отпрянул. Поначалу поцелуй получился неловким и неуклюжим, но они быстро приспособились и нашли нужный угол и темп. Мара чувствовала вкус вина, но ощущение их губ на своих одновременно опьяняло гораздо, гораздо сильнее.
Поцелуй становился всё более страстным, всё более жадными, и его стало сложнее делить на троих.
Весперис первым позволил себе сдаться и скользнул губами ниже вдоль пульсирующей артерии, слегка прикусывая кожу. Мара тихо застонала, и почувствовала, как Дамиан улыбается, не разрывая поцелуй.
Пальцы Веспериса медленно и немного неуверенно расстёгивали пуговицы на её блузке. Мара поняла, что он давал ей возможность остановить его, но она этого не делала. Дойдя до половины, он освободил её плечо, и неторопливо продолжил губами свой путь вдоль ключицы.
Мара нащупала край рубашки Дамиана, и забралась под неё руками, чувствуя под пальцами его горячую кожу и упругие мышцы. От осознания, что она впервые прикасалась к нему под одеждой, у неё перехватило дыхание. Он с готовностью стянул рубашку через голову и улыбался, с наслаждением наблюдая, как она пожирает глазами его обнаженную грудь и плечи.
С трудом оторвав взгляд, Мара мягко взяла Веспериса за подбородок и притянула к себе для поцелуя. Дамиан занял его место у её шеи, жадно, почти грубо впиваясь в кожу с явным намерением оставить следы.
Её левая рука блуждала по его голому торсу, а правая запуталась в волосах Веспериса.
Его руки теперь были под её рубашкой, пробираясь вверх. Ладонь Дамиана, лежавшая на её колене, скользнула выше.
Ей казалось, у неё слишком мало рук — ей хотелось трогать их бесконечно, прикоснуться каждой клеточкой, каждым нервным окончанием.
Мара откинулась на подушки, увлекая их за собой. Дамиан тут же перехватывая поцелуй. Теперь его пальцы блуждали под её рубашкой, а руки Веспериса гладили голени, бёдра, живот…
Этой ночью никто не мог им помешать: Весперис повесил на ручку двери табличку «Не беспокоить». Но от этой мысли ей почему-то стало тревожно.
Мара моментально протрезвела и застыла.
— Что такое? — спросил Дамиан низким охрипшим голосом, обеспокоенно заглядывая в её лицо. Весперис тоже прекратил ласки и насторожился.
— Нам нужно… Нам нужно остановиться, — пробормотала Мара, привстав на локтях и поправляя рубашку. — Так нельзя, это неправильно. Мы ведь не… Мне же ещё замуж выходить. Кому нужна испорченная невеста?
— А ты собралась выходить замуж за кого-то, кого нет в этой комнате? — многозначительно поинтересовался Весперис, оставляя лёгкий поцелуй на её плече.
— Я слышала такие истории! — вспыхнула она. — Сначала обещаете, а потом…
— Хорошо, — серьезно сказал Дамиан.
— Хорошо?.. — переспросила Мара, с удивлением услышав в собственном голосе разочарование.
Его дыхание было тяжёлым, а глаза тёмными от желания, но во взгляде ощущалась чуткость и бережность.
— Хорошо, — повторил Дамиан спокойнее.
Весперис поцеловал её в висок.
— Я люблю вас, — прошептала Мара.
Их ответ прозвучал одновременно, сбивчиво и искренне.
Переплетясь руками и ногами под одеялом, они уснули, утонув в тепле и ощущении, что всё наконец обрело смысл. Они — вместе. Они — целое.
Глава 37Планы меняются
Остаток учебного года пролетел незаметно. Экзамены были благополучно, хоть и не блестяще, сданы. Ученики Эльфеннау с облегчением вздыхали, предвкушая долгожданное лето.
На торжественном ужине, посвящённом окончанию семестра, провожали профессора Рэнсома. Для большинства он просто ушёл на заслуженную пенсию, но Мара знала, что на самом деле он приступает к новой, куда более важной работе — продолжению исследований эфирной магии.
Она постаралась аккуратно выяснить, не проговорился ли он кому-либо о её способностях. Рэнсом заверил, что держал обещание: не единой душе.
Но даже если бы профессор кому-то сказал, об эфире Аэлларда не знал никто, кроме неё и мальчиков. Значит, не было объяснения тому, откуда об этом стало известно доктору Морвину. А если знал он, то мог знать кто угодно ещё с чёрт знает какими целями и намерениями. Что, если он был как-то связан с Каем Ардонисом или Вейлором Торном? Что, если кто-то хочет ей отомстить? Или проводить над ней какие-нибудь жуткие опыты? И самое страшное — в опасности могут оказаться не только она. Доктор Морвин видел её в больнице вместе с Весперисом и Дамианом. Если он понял, насколько они близки, он мог заинтересоваться и ими.
Одна часть её кричала, что она должна им рассказать, должна их предупредить, чтобы они были настороже. А другая настаивала, что не стоит их пугать по пустякам, ведь это только её домыслы.
Мара всё откладывала и откладывала этот разговор до самого отъезда из Эльфеннау.
В последний день учебного семестра они неторопливо шли по аллее, ведущей к каретам, запряжённым лоснящимися единорогами. Ветви деревьев отбрасывали на дорогу густую тень, воздух был тёплым, пахнущим луговыми цветами и хвоей.
Дамиан должен был посадить Мару и Веспериса на карету до Мердинаса, а затем отправиться в Арфордридж. И чем ближе они подходили к воротам, тем больше Мару охватывала тревога. Сегодня они разделятся. Пусть и ненадолго, но её не будет рядом. Она не будет знать, что происходит, и, в случае чего, не сможет их защитить.
Весперис, заметив её беспокойство, остановился.
— Мара, ты в порядке? — спросил он, склонив голову набок.
Дамиан тоже затормозил, а следом и Мара. Она закусила губу, оглянулась по сторонам
— Мне нужно вам кое-что рассказать, — наконец решилась она, увлекая их в густые заросли на обочине.
Помявшись, Мара пересказала слова доктора Морвина и все свои опасения, связанные с ними.
— Не думаю, что ты преувеличиваешь, — напряжённо сказал Дамиан. — Нам всем нужно быть настороже. И нельзя разделяться надолго. Если ты права, кем бы они ни были — они будут охотиться за тобой, пока ты не в академии.
Мара кивнула.
— Лучше бы нам не разделяться вовсе. Не оставлять тебя одну.
Он переступил с ноги на ногу и продолжил немного виновато:
— Но я пообещал дяде. Я должен отработать в поле хотя бы до тех пор, пока он не найдёт кого-то на замену.
— Он тебя заставляет работать⁈ — возмутилась Мара, в голосе которой закипал праведный гнев.
Дамиан расхохотался и покачал головой.
— Успокойся, никто меня не заставляет. У нас с дядей договор. Я работаю полный день весь июль, как положено, а он платит мне нормальную, взрослую зарплату. Не карманные монеты, а прям как взрослому человеку.
Он гордо вскинул подбородок, а Весперис театрально закатил глаза.
— В остальное время у него трудятся другие работники, — добавил Дамиан. — Так что я не раб. Я сезонный сотрудник с почасовой оплатой.
Мара прикусила губу, не зная, то ли улыбнуться, то ли продолжить возмущаться.
— Я останусь с тобой, — вдруг сказал Весперис.
— Что? — переспросила Мара.
— Я останусь с тобой, — повторил он тоном, не терпящим возражений. — Вместе навестим твою семью. Они же не откажут наследнику семьи Мор?
— Нет… — рассеянно пробормотала Мара не найдя что возразить.
— Прекрасно. А потом навестим мою семью. Родители будут в восторге. К тому же мне нужно вернуть кольцо Кроина, пока отец не заметил пропажи…
Дамиан, тоже вначале растерявшийся, энергично закивал.
— Это отличная мысль! А я, когда освобожусь от полевых подвигов, найду для нас какой-нибудь домик. В глуши. У озера. Или у моря. Арендуем под вымышленными именами, запутаем следы, исчезнем с радаров до самого конца лета. А осенью — вернёмся в академию. Там никто не посмеет к нам сунуться.