Дилан посмотрел на чёрного единорога с белой полоской на носу.
— У него снег на морде, это же очевидно.
Мара хмыкнула. Это действительно было очевидно.
Вдруг ей пришёл в голову вопрос, и она принялась осторожно подбирать слова, чтобы Дилан не догадался, что она мало что знает о волшебном мире.
— Мне всегда было интересно… Неужели обычные люди не замечают единорогов?
Айр покачал головой, поглаживая по носу светло-рыжую кобылку, которую он назвал Ириской.
— Конечно, не замечают, — протянул он. — Единороги, как и другие магические существа, живут только там, где живут маги. Они редко выходят к обычным людям.
Мара нахмурилась.
— Почему?
Дилан пожал плечами.
— Никто не знает, — ответил он. — Возможно, дело в эфире.
При слове «эфир» Мара напряглась.
— В эфире? — переспросила она, изо всех сил стараясь сохранить хотя бы видимость равнодушия.
— Единороги — эфирные существа. Они чувствуют эфир, и поэтому живут там, где он сильнее всего.
Мара прикусила губу, стараясь удержать ровное дыхание.
— Профессор Рэнсом говорил, что всё в мире пронизано эфиром, — заметила она, делая вид, что просто поддерживает разговор.
— Это так, — кивнул Дилан. — Но эфир и есть магия. Это с его помощью мы управляет стихиями.
Если бы Мара держала что-то в руках, она бы точно это выронила. Она никогда об этом не слышала. Почему никто раньше не сказал ей, что эфир и магия — одно и то же?
— Откуда ты это знаешь? — прошептала она.
Айр воровато обернулся по сторонам.
— Обычно мне никто не верит, но… — он слегка запнулся, словно обдумывая, стоит ли рассказывать. — Моя пра-пра-пра… Не знаю сколько раз «пра»… Ну, в общем, одна из моих прапрабабушек была эфирной заклинательницей.
Мара почувствовала, как у неё перехватило дыхание. Эфирная заклинательница? В его роду? И если это была женщина, то точно не Аэллард. Кто она?
Она с трудом удержалась, чтобы не набросится на него с вопросами. Ей нужно было действовать осторожно, чтобы не вызвать подозрений.
— Это… невероятно, — тихо сказала она, а потом, чуть смущённо улыбнувшись и стараясь включить всё обаяние, на которое она была способна, добавила: — Расскажешь мне?
Дилан мгновенно оживился. Его глаза засветились, будто он наконец нашёл способ произвести на неё впечатление.
— Если хочешь… мы можем прогуляться верхом, — предложил он, указывая на единорогов. — Я расскажу по дороге.
Мара кивнула, сохраняя заискивающий вид.
Дилан оседлал Ириску, а Мара, как всегда, уже привыкшего к ней Снежка. Однако, встав на стремя, она снова чуть не упала.
— Ты не правильно делаешь… — Айр было бросился к ней, но Мара предостерегающе зашипела, и он послушно остановился. — Хорошо, тогда слушай. Сначала повернись к единорогу боком. Правое плечо ближе к его голове.
Она нехотя последовала его указаниям.
— Отлично, — сказал он с игривой ноткой. — Теперь возьми поводья в левую руку и держи крепко. Не позволяй ему вырваться, если решит податься вперёд.
— Я знаю, как держать поводья, — проворчала Мара.
— Не похоже, — хмыкнул Дилан.
Мара закатила глаза, но ничего не сказала.
— Хорошо. Теперь правой рукой возьмись за луку. Не за заднюю часть, а за переднюю, — руководил он. — Так, чтобы у тебя был хороший упор. Поняла?
— Поняла, — буркнула она, хватаясь за седло.
— Отлично. Теперь подними левую ногу и поставь её в стремя.
Мара подняла ногу, но сделала это так резко, что стремя качнулось. Единорог чуть переступил с ноги на ногу, а она еле удержала равновесие.
— Когда поднимаешься, не пытайся сразу запрыгнуть. Сначала перенеси вес на левую ногу. Сделай плавное движение вверх, используя руку, чтобы подтянуться. А потом просто перекинь правую ногу через спину.
Мара взялась за луку седла, уперлась ногой в стремя и попыталась подтянуться, но это оказалось не так просто.
— Хм… — протянул Дилан, наблюдая за её борьбой. — У тебя, наверное, слишком короткие ноги.
Мара бросила на него такой взгляд через плечо, что Айр пожалел о своих словах.
— Левую ногу ставишь в стремя, — продолжил он. — И тянешься вверх. Это же просто, разве нет? Сначала переноси вес на левую ногу, а потом перекидывай правую. Легкотня. Даже моя младшая сестра так может.
Она снова ухватилась за луку седла и на этот раз сделала всё медленнее. Сначала поставила ногу в стремя, затем сдвинула вес тела на левую ногу, подтянулась и перекинула правую через спину единорога. Её движения были далеки от изящества, но, наконец, она уселась в седле. Снежок фыркнул, но стоял спокойно.
Дилан ухмыльнулся.
— Ну вот, видишь? Говорил же, что всё просто.
— Тебе это просто, потому что у тебя ноги, как у цапли, — огрызнулась Мара, поправляя поводья.
— А у тебя короткие, как у… — Он замолчал, встретившись с её взглядом, и быстро сменил тему. — В общем, теперь ты сидишь. Молодец. Нужно просто тренироваться, и будет получается быстрее.
Словно в подтверждение своих слов, Дилан с лёгкостью взлетел в седло своей кобылки, как будто делал это с самого рождения.
Они выехали за ворота академии и двинулись вокруг неё вдоль высокой кованой изгороди. Единороги мерно постукивали копытами по утоптанной земле. Их дыхание поднималось в воздухе белыми облачками, растворяясь в холоде ночи.
Мара молчала какое-то время, но тишина между ними начала её тяготить.
— Ты обещал рассказать о своей прабабушке эфирной заклинательнице, — напомнила она, стараясь сохранить будничный тон.
Дилан бросил на неё короткий взгляд через плечо, потом пожал плечами.
— Там особо нечего рассказывать, — сказал он так, будто тема была для него совершенно обыденной. — Это что-то вроде сказок, которые передаются в моей семье из поколения в поколение. Вроде тех, что рассказывают детям на ночь.
Мара нахмурилась, недовольно поджав губы.
— Ты же обещал, — настаивала она.
Дилан слегка поморщился, словно ему было неловко, но всё же начал говорить.
— Ну, ладно, — протянул он, сдержанно. — В общем, по этим сказкам мы все на самом деле эфирные заклинатели.
— Все маги? — переспросила она.
— Да, — кивнул он, ведя своего единорога лёгким движением поводьев. — Просто когда-то давным-давно мы потеряли способность управлять «изначальной» магией — эфиром. Оставили себе только… как это сказать… «вторичную» магию. Стихийную.
— Ты хочешь сказать, это как если бы маги воды могли управлять льдом и паром, но не самой водой?
Дилан задумался, слегка нахмурив брови, а потом кивнул.
— Ну, что-то вроде того, — подтвердил он, не скрывая лёгкой неуверенности. — Эфир — это как… источник всего. А стихийная магия — это уже то, что получилось после.
Мара сжала поводья сильнее, стараясь не выдать своего волнения. В голове звучал эхом только один вопрос: почему никто больше не говорит об этом?
— А что ты знаешь о своей прабабушке? — спросила она.
Дилан пожал плечами, его единорог слегка фыркнул.
— Да почти ничего. Говорят, у неё была доминанта воды. Вот и всё. Даже имени её никто не знает, — ответил он, словно эта информация не имела для него никакой ценности.
Мара смотрела на него так, будто он только что выбросил на землю древний артефакт и растоптал его. Она быстро отвела взгляд, чтобы скрыть своё разочарование и сосредоточилась на звуке копыт по дорожке, пытаясь успокоить свои мысли. Она могла бы продолжить разговор, могла бы задать ещё кучу вопросов, но боялась, что он начнёт подозревать что-то странное.
Вместо этого она решила сменить тему.
— А почему твои родители разводят единорогов? — спросила она, оглядываясь на своего спутника.
Дилан усмехнулся, его голос стал чуть мягче.
— Это у нас семейное. Ещё мой дед этим занимался, и его отец тоже. Они всегда говорили, что единороги — это символ магии. Их нельзя приручить полностью, но с ними можно заключить договор.
Сделав полный круг вокруг академии, они вернулись в конюшни.
Мара медленно и неуклюже вылезла из седла, а Дилан уже легко соскочил со спины Ириски и, как всегда, выглядел так, будто вообще не напрягался.
— Позволь, я помогу, — предложил Дилан, когда Мара потянулась к ремням.
— Я справлюсь, — быстро ответила она, но он лишь усмехнулся и, не слушая, подошёл к Снежку, чтобы помочь ей снять уздечку.
Мара закатила глаза, но решила не спорить. Пока она отвязывала подпругу, её взгляд невольно задержался на Дилане. Он двигался уверенно, привычно, словно делал это сотни раз — и, возможно, так оно и было. Единороги доверчиво склоняли головы, позволяя ему расстёгивать ремни.
Когда они закончили рассёдлывать лошадей и отнесли снаряжение на место, Мара уже почти расслабилась. Всё прошло не так уж плохо. Несмотря на его невыносимую самоуверенность и язвительные комментарии, он вёл себя довольно мило большую часть времени.
Они вышли из конюшни и направились обратно к академии. Мара изо всех сил старалась игнорировать убийственные взгляды нескольких девочек, стоявших у фонтана.
У лестниц, ведущих в жилое крыло, они остановились.
— Может быть, повторим как-нибудь? — небрежно бросил Дилан, как будто это была не просьба, а само собой разумеющееся продолжение их общения.
Мара растерялась. Язвить в ответ на его неловкие знаки внимания при всех, под одобрительные смешки Дамиана — это одно, но отказать ему один-на-один, как сейчас, глядя в глаза было гораздо сложнее. Тем более, что он больше не казался её таким уж невыносимым.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент из холла появился Дамиан. Мара почувствовала мгновенное облегчение и прониклась к нему безграничной благодарностью за его умение появляться в нужный момент. Брови Дамиана едва заметно приподнялись при виде их, но он быстро взял себя в руки.
— А я-то думаю, куда ты запропастилась, — сказал он с нарочитой беззаботностью.
— Ладно, — поспешно сказал Дилан, опасливо косясь на Дамиана. — Увидимся.