— Вот ещё! — ощетинилась Мара, но Дамиан был непреклонен, и смотрел на них взглядом, не терпящим возражений.
Она тяжело вздохнула, подползла ближе к Весперису и немного неохотно обняла его за шею. Он ответил ей медленно и чуть неловко. Его руки легли на её спину едва ощутимо, будто он всё ещё не был уверен, заслужил ли прощение.
— Прости меня. Я дурак, — прошептал он ей на ухо. — Не плачь, пожалуйста.
В этом объятии чувствовалось его раскаяние, и оно было слишком искренним, чтобы продолжить злиться.
— Знаешь, я думаю, ты просто тоже ревнуешь, — шепнула Мара в ответ.
За свою дерзость она тут же получила тычок в бок, взвизгнула и звонко рассмеялась.
— Ладно, считаем, что примирение состоялось, — Дамиан удовлетворённо покачал головой. — А теперь можно вернуться к нашей официальной части вечеринки? Всё-таки Рождество, или что?
И у него, и у Веспериса ещё остались не распакованными коробки от родителей и однокурсников.
Мара устроилась на диване с ногами, подобрав их под себя, и наблюдала, как Весперис и Дамиан теперь с каким-то почти детским восторгом обсуждали свои новые подарки. Только что Дамиан обмотал длинный вязаный зелёный шарф вокруг головы Мора, утверждая, что она ему всё равно не нужна.
Мара украдкой смотрела, как Весперис пытается пригладить наэлектризовавшиеся от шерстяной пряжи волосы. Обида на него всё ещё кололась в её груди, но… Что это вообще такое было? Неужели он и вправду ревновал её? К Дилану Айру? В этом не было совершенно никакого смысла. Дилан едва ли вызывал у неё что-то кроме раздражения. Впрочем, как и она сама у Веспериса. С чего вдруг ему было дело?
Мара закуталась в плед и легла на бок, устроив голову на подлокотнике. На мгновение ей вдруг показалось, что все в этой комнате были настолько же хрупкими, как и тот стеклянный единорог. Она, Дамиан, Весперис — каждый прятал что-то внутри себя, не всегда понимая, как с этим справляться.
Глава 65Карты
Несмотря на едва не вспыхнувшую ссору с Весперисом, это Рождество претендовало на звание лучшего Рождества в жизни Мары. В этот день они не вспоминали о предстоящих проблемах, о Башнях, об Ардонисе и домашних заданиях. Единственное, чем они занимались, — это ели, играли в настольные игры и смеялись до слёз, забыв обо всём.
Но Мару продолжало терзать непонятное, совершенно необъяснимое и абсолютно неуместное чувство вины за историю с Диланом. После пятой партии и перерыва на чай она не выдержала.
— Может покатаемся на единорогах? — выпалила Мара, прежде чем успела передумать.
Дамиан откинулся в кресле и скрестил руки на груди.
— О, и вместо кого же из нас ты собираешься представить Дилана?
Мара потупила взгляд
— Ты же знаешь, что Дилан кажется мне самовлюблённым, бестактным и абсолютно заурядным.
— Ты, конечно, упомянула все его прелести, но заметь, сделала это с особой нежностью в голосе, — протянул Дамиан.
— Вот уж нет! — язвительно выпалила она. — Но, знаешь, чем больше ты продолжаешь про него шутить, тем больше я начинаю думать, что он, возможно, не так уж плох.
Дамиан слегка замялся. Его уверенность дала небольшой сбой, и он был вынужден сменить тактику:
— Хм, в таком случае… Ты права! Это действительно отличная идея! Будет здорово прокатиться втроём — только ты, я и Весперис. Никакого Дилана, даже в твоих мыслях!
Однако Весперис был не в восторге от этой идеи.
— Ты же знаешь, Дамиан, — пробормотал он, смущаясь. — Я не очень-то люблю лошадей.
Но Дамиан был непреклонен.
— Да ладно тебе! Это всего лишь прогулка. Не переживай.
Пока Дамиан седлал Веточку, Мара долго извинялась перед Снежком за их прошлое приключение и за то, что бросила его в лесу. Снежок демонстративно мотал головой, отвергая морковки в её руках. Но в конце концов он сменил гнев на милость.
Весперис выбрал самого спокойного и покладистого единорога — серого в белое яблоко. Его звали, как ни странно, Яблочко. И Маре показалось, что именно он был запряжён в карету, доставившую её и профессора Рэнсома в Эльфеннау в самый первый день.
— Надеюсь, он не унесёт меня в лес, — проворчал Весперис, перекидывая поводья через его шею.
Они ехали неспешно, почти молча, медленно передвигаясь по заснеженной тропе вокруг академии. Мара всё ещё не могла использовать магию и, несмотря на тёплую одежду, отчаянно мёрзла. Она и сама удивилась, как сильно привыкла к согревающим чарас всего за несколько месяцев, проведенных с ними. Крепкий морозный воздух кусал на нос и щёки.
Дамиан сидел в своём седле уверенно, чуть оборачиваясь, чтобы лишний раз убедиться, что Весперис в порядке. Тот же всем своим видом показывал, будто просто терпел эту вылазку.
Но что-то изменилось ближе к концу прогулки. Единорог под Весперисом шёл ровным, неторопливым шагом, и он постепенно расслабился, позволив себе просто сосредоточиться на лёгком движении, которое казалось ему завораживающим. Когда Дамиан обернулся в очередной раз, его губы растянулись в широкой усмешке.
— Глянь-ка, он почти улыбается!
— Ничего подобного, — откликнулся Весперис, поспешно отворачиваясь. — Это просто снег в лицо летит.
Мара чуть приподнялась на стременах, чтобы посмотреть на него.
— Ну, ты так уж не притворяйся. Всё не так плохо, как ты думал.
— Я просто жду, когда смогу вернуться на землю, — ворчливо сказал Весперис, но тон его уже был чуть мягче.
Но долго расслабляться было нельзя. Уже на следующий день с самого утра троица засела в библиотеке. На большом дубовом столе громоздились карты долины Кан Афон, атласы, справочники по географии и записи с детальными описаниями различных зданий в округе.
Мара бросила взгляд на Дамиана. Он, кажется, уже в который раз прикладывал друг к другу две одни и те же карты. Его брови были сдвинуты так сильно, что она начала переживать, как бы он их не вывихнул.
— Что-то нашёл? — спросила она осторожно, боясь нарушить его сосредоточенность.
— Не может быть… — пробормотал он, снова сверяясь. Его пальцы пробежались вдоль линии реки, а затем он поднял глаза на другую карту и уставился на место, которое, видимо, совпало с его догадкой. — Не может быть, чтобы я подумал об этом только сейчас…
Он отложил все бумаги и поставил локти поверх них.
— Недалеко от Арфордриджа, где я живу, когда-то была странная башня, — медленно заговорил он, словно сам ещё не до конца веря своим словам. — Я часто гулял возле неё в детстве. А, главное, что только сейчас вспомнил — у неё тоже была дверь без ручки. Я тогда решил, что это магическая башня какого-то волшебника, ну, как в сказках.
Он усмехнулся, качая головой, явно насмехаясь над собой.
— Никогда не задумывался, что это странно. Мне казалось… естественным.
Мара наклонилась к столу, не сводя с него глаз.
— Ты уверен? — переспросила она. — Думаешь, это и правда может быть одна из башен…
— Погоди-ка, — вдруг оживился Весперис — Случайно, не та самая ли это башня?
Дамиан напряжённо выпрямился, затем закрыл лицо руками и пробормотал сквозь пальцы:
— Нет, пожалуйста… Не надо…
Весперис проигнорировал его слова, явно наслаждаясь ситуацией. Змеиная улыбка скользнула по его губам, и он продолжил с ленивой неторопливостью, обращаясь к Маре:
— Так вот, в Арфордридже живёт наша однокурсница из Дома Грифона — София Фарнсби. Они с Дамианом дружили с самого детства, ещё до того, как поступили в Эльфеннау.
— Весперис… — простонал Дамиан, сползая ниже по стулу. — Я умоляю, хватит.
Мара отложила карандаш. Она уже догадалась, к чему всё идёт, и в её груди зашевелился ядовитый комок.
— Так-так… — пробормотала она, стараясь скрыть своё беспокойство.
Дамиан захныкал и упал лбом на стол, закрыв голову руками.
— Так вот, — непринуждённо продолжал Весперис, игнорируя терзания друга, — Дамиан был влюблён в неё довольно давно и долго.
Мара издала фальшивый смешок.
— Но её родители, как я понимаю, были против их общения, — рассказывал Весперис с безмятежной ухмылкой. — Особенно после того, как Дамиана распределили в Дом Дракона.
Мара неожиданно почувствовала прилив смешанных чувств. Конечно, логика родителей Софии Фарнсби была отвратительной. В любом случае, такое отношение к доминантам и домам глупо. Но… Всё-таки было приятно знать, что этот запрет, судя по всему, подействовал. Она не припоминала, чтобы когда-нибудь хоть краем глаза видела Дамиана, даже просто разговаривающего с Софией.
— А причём тут башня? — наконец спросила она, осторожно глядя то на Веспериса, то на обессиленного Дамиана.
— И вот, — возобновил повествование Мор. — Летом между третьим и четвёртым курсом Дамиан вознамерился впечатлить Софию. И решил, что лучшим способом будет показать ей «волшебную башню».
Мара бросила взгляд на Дамиана, который уже не пытался остановить поток ужасающих подробностей.
— Только башни там не оказалось, — произнёс Весперис таинственным тоном. — Поэтому он не придумал ничего лучше, чем повести её в заброшенные шахты.
— Дай угадаю. Ей не понравилось? — она почти не скрывала своей радости.
— Не понравилось? — Весперис чуть наклонил голову. — Она убежала. Пожаловалась родителям, а те запретили Дамиану приближается к ней ближе, чем на пушечный выстрел.
— Она после этого несколько месяцев смотрела на меня, как на чудовище! — раздался наконец полный горечи голос Дамиана из-под его рук.
— Несколько месяцев? — переспросил Весперис укоризненным тоном. — А ты за ней два года ходил, как тень.
Дамиан резко вскинул голову. Его взгляд метнулся к Весперису с выражением чистого отчаяния.
— Это не так, — буркнул он, пытаясь придать голосу хоть немного достоинства. — Я… разочаровался в ней.
— Разочаровался? — протянула Мара с сомнением.
— Да! — поспешно заявил он. — Ну, зачем мне девчонка, которая не полезет со мной в заброшенные шахты?