– Мне тоже нужно намазаться, так что ты иди, а я тебя догоню.
Лиз смотрела, как дочь, одетая в купальник с красными и белыми полосками, идет по пляжу к воде, и сердце у нее сжималось. Сейчас, когда Рози сняла обувь, ее хромота была очевиднее, и хотя она давно перестала ставить больную ногу на носок, сгибалась нога по-прежнему неестественно, никогда не выпрямляясь полностью.
Лиз знала, что люди смотрят на Рози и, скорее всего, жалеют ребенка. И наверняка благодарят небо за то, что их детей печальная участь миновала.
«Если бы они только знали», – думала она. Для них Рози – это больная нога и неестественно согнутая рука, и все, а на самом деле она настоящий герой, храбрая и взрослая, и для Лиз – глоток воздуха.
Она уже хотела было вскочить и побежать следом за дочерью, когда рядом под чьими-то ногами заскрипела галька и кто-то опустился возле Лиз.
– Привет.
Она обернулась и увидела Роберта, одетого в белую рубаху с длинным рукавом и джинсы. На голове у него была широкополая шляпа защитного цвета. Его непохожесть на всех вокруг бросалась в глаза: отдыхающие расхаживали в купальниках, у Роберта же голыми были только ступни.
– Привет, – ответила она, испугавшись, что сейчас он попросит ее выйти на работу пораньше, и надеясь, что этого все же не случится. Чтобы не смущать его лишний раз, Лиз старалась не встречаться с ним взглядом.
– Я проходил мимо и вас заметил, – сказал он, теребя пуговицу на рубахе, – как у Рози дела?
Лиз ответила, что Рози купается и что она сама тоже собирается окунуться.
– А ты не хочешь искупаться? – Она и договорить не успела, как уже поняла, что сморозила глупость: одет Роберт был явно не для купания.
Он покачал головой:
– Честно говоря, я плавать не очень люблю. И вообще от воды не в восторге.
– А-а, ясно.
Высота, вода… Жить в Корнуолле и не любить море – как такое возможно? И чего он, интересно, еще не любит? Впрочем, спрашивать Лиз не стала.
Он громко кашлянул.
– Иди, я присмотрю за вашими вещами.
– О, это вовсе не обязательно, тут ничего ценного, – быстро проговорила она, не желая его задерживать.
– Я все равно собирался здесь немного посидеть, – ответил он и, отбросив за плечи шляпу, откинулся назад и уперся локтями в песок. – Правда, долго не получится – я плохо переношу солнце.
Лиз зашагала к воде, стесняясь своей чересчур бледной кожи, белизну которой еще сильнее подчеркивал темно-синий закрытый купальник, и надеясь, что Роберт не смотрит ей вслед. Вокруг расхаживали загорелые красотки в бикини.
Рози сидела у воды. Она скрестила ноги и полоскала их в набегающих волнах.
– Холодная, – сказала она, когда Лиз осторожно потрогала ногой воду. Море и правда показалось ледяным. На пляже Лиз уже успела изжариться, однако сейчас идея с головой окунуться в холодную воду больше не привлекала.
– Вставай, давай-ка пробежимся. – Она потянула Рози за здоровую руку, и они побежали по берегу, перепрыгивая через волны, пока одна, особенно большая, не сбила Рози с ног. Смеясь и фыркая, девочка встала.
– Ну берегись! – Лиз выставила вперед руку: – Погоди! – Она собралась с силами и приказала: – Не смей брызгаться!
Плеснув на себя несколько пригоршней воды, она решила, что та чудесная – прохладная и прозрачная, в самый раз для утомленного утренней уборкой тела. Они отплыли чуть в сторону, подальше от толпы, но на глубину не заплывали и, перевернувшись на спину, лениво покачивались на волнах и смотрели в васильковое небо.
– Вот это жизнь, да, мам? – Рози легонько хлопала по воде руками и ногами.
– Это да, – вздохнула Лиз и на секунду почувствовала себя восхитительно счастливой. В этот момент ее место здесь, и нигде больше. Жаль, что это чувство нельзя запечатать в бутылку, чтобы потом, в дни печали, открыть и выпустить наружу.
– А куда попадешь, если плыть во-он туда? – Рози перевернулась и махнула рукой на горизонт.
– Ой, даже и не знаю. Наверное, в Америку. Вот только плыть придется долго.
– Хорошо бы когда-нибудь съездить в Америку. Вместе с тобой.
Возвращаясь, они проделали часть пути под водой. Нырять с открытыми глазами Лиз не нравилось – от соленой воды глаза болели, но она старалась отвлечься, смотрела на плывущую рядом Рози и представляла, будто она сама дельфиниха, а Рози – ее дельфиненок. Когда они добрались до берега, Лиз почти с радостью вышла из воды, но теперь ее мучил голод. Рози тоже проголодалась.
– Устроим пикник! – Лиз встала с песка и, вспомнив о Роберте, оглядела пляж. Роберт сидел рядом с их полотенцами – розовым и желтым. – Смотри, вон сидит «тот мужчина», – поддразнила Лиз, – Роберт.
– Где? – прищурилась Рози.
Лиз показала на Роберта:
– Видишь, вон женщина в бирюзовом бикини, а рядом белый полосатый зонтик? Он сидит как раз между ними. А за его спиной – «Поймай омара».
Роберт был довольно далеко, но Лиз быстро отыскала его, узнав по шляпе защитного цвета и белой рубахе. Больше одетых людей на пляже не было.
– Я его не вижу. – Рози сердито отвернулась.
Лиз нахмурилась.
– Давай сходим к окулисту? Возможно, тебе нужны очки.
– Я отлично все вижу, – фыркнула Рози, – сама иди, если тебе так хочется.
Когда они подошли ближе, Роберт вскочил и протянул им полотенца. После воды воздух казался прохладным. Роберт нерешительно замер, ухватившись за пуговицу на манжете.
– У нас тут с собой бутерброды, – сказала Лиз, уверенная, что Роберт предпочтет улизнуть, – присоединишься?
Ей почудилось, что лицо его на миг озарила радость, – похоже, других он кормил хорошо, а о себе забывал. Впрочем, Роберт тут же заявил, что не желает их стеснять.
– Но у нас бутербродов полно, честное слово!
– Мама всегда делает слишком много, – подхватила Рози, – и придется их чайкам скормить. – Девочка слегка дрожала, и Лиз помогла ей надеть футболку.
– Когда согреешься – снимешь.
Наконец Роберт уселся и жадно посмотрел на сверток в фольге, который Лиз вытащила из красной полотняной сумки.
– Все с сыром и помидорами. – Она развернула фольгу и пустила сверток по кругу. – Не особо разнообразно. Надеюсь, это ничего.
Разумеется, пальцы у Рози были в песке, и она немного испачкала бутерброды. Лиз ополоснула руки дочери.
– Вот, держи, – она вернула Рози надкусанный бутерброд, – даже если ты и съела несколько песчинок, ничего с тобой не случится.
Вновь усевшись, Лиз заметила рядом с Робертом небольшую кучку помидорных ломтиков.
– Я их не очень люблю, – смущенно пояснил он, – мне консистенция не нравится…
– Не бойся, я не расскажу посетителям, – поддела его Лиз. – А что еще ты не любишь?
Роберт почесал голову и, глядя на море, сказал:
– Хм. Виноград – никогда особо не любил. И еще рис. Все.
Лиз рассмеялась.
– Ну рыбу-то, я надеюсь, ты любишь?
– Да, рыбу люблю.
– И сладкое, – добавила Лиз, вспомнив, с какой жадностью он набрасывается на десерты.
– Разумеется.
Когда покончили с бутербродами, Лиз вытащила коричневый бумажный пакет с темно-красной вишней, и они приступили к ягодам.
Совсем рядом трое разновозрастных детишек сперва гоняли мяч, а сейчас принялись облизывать леденцы.
– Я весь липкий, – пожаловался самый маленький, взмахнув рукой.
Девочка постарше осмотрела его ладошку и снова облизнула леденец.
– Сходим к морю и вымоем, – серьезно сказала она, – когда закончим.
– Роберт, а у тебя есть брат или сестра? – спросила Рози, опуская вишневую косточку на фольгу из-под бутербродов, которую они приспособили для мусора.
– У меня есть младшая сестра. Она живет в Пензансе, а ее дочка Лавдей работает в ресторане вместе с твоей мамой.
– И твои родители тоже в Пензансе живут?
– Нет, они оба уже умерли.
Повисло молчание, и Лиз лихорадочно придумывала, как лучше сменить тему. Ей не хотелось, чтобы Рози донимала его расспросами. Но она опоздала.
– А ты женат? – с невинным видом спросила Рози. Она прекрасно понимала, что назойлива, – уж Лиз-то успела достаточно хорошо изучить дочь.
– Рози, не…
– Нет. – Роберт ответил быстро, и Лиз испугалась, что он обиделся.
– А почему?
Лиз положила руку на плечо дочери, но Роберт уже нахмурился, обдумывая ответ.
– Было время, когда я уже собрался жениться, но моя невеста передумала, и ничего из этого не вышло, – грустно сказал он, и Лиз пожалела, что не остановила Рози. Этот замечательный день – не время для гнетущих воспоминаний.
– Мне очень жаль, – сказала она, мрачно поглядывая на дочку, которая, несомненно, поняла, что допустила оплошность, – зря Рози полезла к тебе с расспросами.
– Ничего страшного, – Роберт обхватил руками колени, – это все так давно было.
Однако, судя по его виду, он до сих пор не оправился.
Когда они доели вишню, Рози предложила Роберту построить замок из песка. Впервые за все это время Роберт вытащил из кармана мобильник, вздохнул и встал:
– Мне пора на работу. Но в другой раз обязательно построим с тобой замок.
– Но тогда давай на песчаном пляже, ладно? – попросила Рози. – Там нету камешков и замки получаются лучше.
– Ладно, приедем туда прямо перед приливом, выстроим здоровенную крепость, а потом будем смотреть, как волны ее ломают! – Он, похоже, пришел в себя после допроса и даже руками замахал, показывая, какой величины крепость они соорудят.
Лиз тоже встала, внезапно почувствовав себя неуютно в одном купальнике. Ей захотелось завернуться в полотенце, но тогда ее смущение сделалось бы еще более очевидным.
– Спасибо вам за пикник, – с преувеличенной вежливостью поблагодарил Роберт, вероятно заметив ее замешательство. Он вновь смотрел куда-то вниз, на песок, и Лиз не удержалась и сама взглянула туда, подумав, что, возможно, к ее ногам подбирается краб. Но ничего интересного она, естественно, не увидела.
– Тебе спасибо, – искренне улыбнулась она, – прости, что пыталась накормить тебя помидорами. На будущее запомню.