— И никакой он не посланец, а просто прохиндей и мерзавец! — так прямо и заявила Ира, когда девушки, с грехом пополам выдержав аудиенцию, остались наедине.
По мысли Посланца, они должны были обдумать свое положение, образумиться до вечера и скрасить этой же ночью его одиночество.
— Какая гадость, — сплюнула Кира.
— Лучше смерть! — поддержала ее Ира.
Впрочем, Посланец и не скрывал от девушек, что подобный альтернативный ход развития событий тоже реален.
— Из-за вас — тебя и твоей подружки — нам пришлось свернуть свою деятельность, — выговаривал он Кире. — Еще хорошо, что нам удалось сохранить оборудование и людей. Но мы потеряли саму лабораторию и все подопытные образцы. А ты бы знала, сколько сил было положено на то, чтобы достигнуть того уровня, с которого вы с приятельницей запросто, одним махом нас сбросили!
Кира понимала, что положение у них с Ирой крайне опасное. И еще она догадывалась, что, даже согласись они на предложение Посланца, в их судьбе это скорее всего ничего не изменит. Эти ненормальные все равно принесут их в жертву своей науке.
— А как все было хорошо устроено, — продолжал переживать Посланец. — Ученые мирно, не привлекая внимания, трудятся над своими изобретениями. А совсем рядом, буквально в нескольких шагах от них, целая подопытная плантация удобного человеческого материала.
— Так вы испытывали ваши дьявольские препараты на членах общины? — вырвалось у Киры с возмущением. — Вот почему все эти люди казались иной раз неадекватными!
— Испытанные средства мы подмешивали в еду и питье постоянно, — согласился с ней Посланец. — А как иначе? Нужно же было держать людей под контролем.
— Вы постоянно их травили!
— На самом деле испытания новых средств проводились не постоянно и не на одних и тех же людях, — поправил ее Посланец.
— Почему?
— Не выдерживали. Но все они, кому довелось участвовать в экспериментах, не подозревали, что происходит. И потому молчали.
— Какая гнусность!
— Это было их послушание. Одни члены общины трудились на огороде или в хлеву, другие ходили по городу и занимались вербовкой новых членов общины, а третьи служили науке.
— И погибали, надо полагать, ради нее?
— Только те, кого никто не стал бы искать.
Цинизм этого человека уже не просто пугал, он поражал. Кажется, Посланец и сам не понимал, до чего извращены его мысли и рассуждения.
— Это были девушки? — пискнула Ира. — Я слышала, как шептались об этом мои родители. Они пропали в вашей лаборатории?
— Девушки, юноши, старики, люди в расцвете лет. Какая разница? Все они были только подопытным материалом. Я не зверь и не ставлю жестоких опытов. Несчастные случаи происходили всего несколько раз за все годы практики. Но они неизбежны.
— Так община, которую основал старый Апостол, с самого начала была всего лишь вашей подопытной лабораторией?
— Ну конечно! Мы дали денег старику. Впрочем, тогда он был еще далеко не стар. Он получил имя, власть и авторитет. А мы — бесценную в смысле наблюдений за реакциями испытуемых лабораторию. Да это же была просто золотая идея! Гениальная! Все испытуемые всегда под рукой. Можно наблюдать каждый их шаг, каждое отклонение от нормы. Все фиксировалось на пленку. И наша работа продвигалась вперед семимильными шагами!
В голосе Посланца звучали металлические нотки. Но теперь он злился не на подруг.
— И с чего этому старому идиоту вздумалось, что он царь и бог? С чего он решил, что имеет право распоряжаться судьбами вверенных его заботам людей?
— Старый идиот — это господи Звенягин? Николай?
— Он самый!
— И что он сделал?
— Что? Вы еще не знаете?! — фыркнул Посланец. — Что же, могу поделиться с вами. Тем более что дальше этих стен мое признание все равно не пойдет.
Кира от этих слов в душе содрогнулась, но виду постаралась не показывать. А Посланец продолжал:
— Этот старый идиот сошелся с такой же старой гадиной. Со сводней. И на пару они премило торговали девочками из общины.
— Выбирая самых молодых и красивых?
— Разумеется!
— И те соглашались?
— Как выяснилось, он воровал у нас некоторые препараты и с их помощью подчинял себе волю девушек.
— И с Аленой он поступил так же?
— Кто это?
— Моя сестра, — пискнула Ира.
Но по лицу Посланца было понятно, что ему это ничего не говорит.
— Алена была одной из претенденток на роль невесты старика, — пояснила Кира. — Только невестой Апостола она быть не захотела. И, удрала от него, уйдя в модельный бизнес, а потом неожиданно для всех став проституткой.
— А! Помню эту историю. Да, старика больно задел отказ девушки. И, будучи человеком злопамятным, он мог вполне отомстить ей таким образом.
— Ну а прочие девушки? Они навсегда оставались проститутками?
— Пока сохраняли товарный вид, я так полагаю.
— Товарный вид?
— Я вам разве не сказал? Некоторые из наших препаратов имеют побочные действия. Одни расшатывают нервную систему, другие влияют на сердечно-сосудистую. Третьи разрушают мозг. Одним словом, если девушки регулярно подвергались действию этих препаратов, у них было очень мало шансов дожить до глубокой старости и сохранить здоровье.
Кира содрогнулась вновь. Но у нее были еще вопросы к Посланцу. И она торопилась их задать, пока он был расположен к такой беседе.
— А жены Апостола? Если не ошибаюсь, он вдовел много раз.
— И что?
— Его жены… Они тоже… Он им тоже давал ваши препараты?
— Разумеется. Стали бы они иначе влюбляться в этого старого вонючку.
— Другими словами, вы разрабатывали препараты, с помощью которых можно целиком и полностью подчинить себе волю человека?
— Да.
— И заставить его выполнять чужой приказ?
— Да.
— Любой?
— Совершенно любой. Вплоть до убийства. Или, как в случае с девушками, торговли собой. Возможно, это было даже сильнее. Ведь все они были верующими, воспитанными в большой строгости. И тем не менее они активно трудились на панели, не испытывая никаких сомнений в правильности своего выбора.
— А их родители?
— Они также были обработаны соответствующим образом. Это было даже интересно.
— И кто все это затеял? Кто стоит за этим чудовищным экспериментом?
Но вот на этот вопрос Посланец девушкам уже не ответил. Они словно наткнулись на глухую стену. И вместо этого Посланец снова заговорил о старом идиоте Апостоле. И о том, скольких жертв удалось бы избежать, не вздумай старый идиот сыграть свою собственную игру.
— Можно подумать, денег ему не хватало! — горячился Посланец. — Можно подумать, он мало руку запускал в пожертвования прихожан. Офис в центре города, где он мог жить! Дом! Шикарные машины. Авторитет! Чего ему было еще нужно?
Киру интересовало другое. Соображения, которыми руководствовался Апостол, идя на рискованную двойную игру со своими таинственными хозяевами, ее волновали сейчас совсем мало.
— Это Апостол науськал отца Алены?
— Что? Куда науськал?
— Он задурил голову мужику, чтобы тот убил родную дочь?
— Ах, это! Да. Думаю, что да. Он мог это сделать.
— Но зачем?
— Эта девчонка, как ее там — Алена, она сумела разнюхать слишком многое. И стала опасной. Она потребовала денег за свое молчание. Старый идиот заартачился. Платить он не хотел. Да и попросила она немало. И он решил проблему другим способом.
— Довел отца Алены до нужного состояния, задурманил ему голову вашими препаратами, чтобы тот пошел на убийство?
— Да.
Ира сдавленно охнула. Ведь речь шла и о ее отце.
— А Каллиопа? Кто ее убил?
— Вы о хозяйке притона, куда старик сбывал девчонок?
— О ней.
— Ее обезвредили мои люди уже после смерти старика.
— А его?.. Его тоже они? Но зачем?
— Ну да, ничего не поделаешь, старика пришлось убрать. Он слишком наследил за собой. А мы не могли и не хотели рисковать.
И пока девушки переваривали это сообщение, Посланец добавил:
— Впрочем, это был для него наилучший выход. Выплыви, что он торгует девочками, его имени пришел бы конец. А это было для старого зазнайки пострашнее смерти.
— И кто именно привел приговор в исполнение?
— Какая разница? Я уже сказал: это сделали мои люди.
— И спихнули все на отца Алены? Все три убийства?
— Правда, ловко?
Кира не стала разочаровывать самодовольного Посланца. Хотя в милиции ни на грош и не поверили в то, что все три убийства — дело рук одного и того же человека, отца Алены. Но к чему расстраивать человека? Тем более что Кира помнила: их с Иркой жизни все еще находятся в его руках. Нет, расстраивать Посланца было все равно что дергать смерть за конец ее белого балахона.
— Одного не могу понять, — с ненавистью произнес Посланец напоследок, глядя исключительно на Киру. — У нас все было под контролем. И как мы могли прошляпить ваше появление?
Ответа не последовало.
И вот теперь, после диалога с Посланцем, девушки сидели в своей каморке без удобств, но зато с видом на безлюдную унылую местность, перечеркнутую к тому же толстенькими железными прутьями, и думали над своим поведением. Правда, думали они совсем не в том ключе, в каком им настоятельно советовал Посланец. Они исходили из того, что им обеим нужно бежать. Причем немедленно. Потому что грядущую ночь они вряд ли переживут.
— Думаешь, мы сумеем отсюда выбраться своими силами? — спросила у подруги Ира.
— Мы даже не знаем, где мы находимся.
И это тоже было правдой. Прошлой ночью подруг без всяких объяснений вытащили из отсевочного бокса, проволокли через подземный ход, с завязанными глазами кинули в машину и увезли куда-то. Затем выгрузили грубо, словно поленья. Запихнули в дом и только тут позволили снять повязки с глаз. Увидеть девушкам удалось немного. Они только поняли, что это обычный деревенский дом. Не слишком большой и не слишком богатый. Впрочем, он был видоизменен. В частности, та комната, где находились подруги, больше напоминала камеру. А исходя из прошлого опыта, девушки могли предположить, что под домом у этих людей находится еще целый бункер, где при случае те смогут окопаться на долгие годы.