И по этому действию сразу же стало ясно что Понтовый на решения в этой группе не влиял. Да в целом выглядел не так внушительно, как остальные. Наполи знал что внешность обманчива и Понтовый вполне мог быть главным в группе, невзирая на физические кондиции, мог быть жестким как колючая проволока и жестоким как штандантерфюрер карательного отряда, мог бы. Но не был. Все его поведение, мелкая моторика, невербальные сигналы — кричали о том, что он побаивается этих двоих. За то короткое время, что Наполи провел с троицей беглых зеков, он успел просчитать своих оппонентов.
Итак, первый, самый физически развитый и, судя по всему, неформальный лидер группы. Кличка — Лобо. Несмотря на свою внешность довольно умен. Это именно он и явился инициатором побега, более того, судя по некоторым репликам — именно он настоял на том, чтобы спрятаться в пещерах пока план «Перехват» не пойдет на убыль. Хорошая тактика, если бы эти трое рванули сразу — их бы поймали. Неминуемо поймали бы. По плану «Перехват» патрули стоят везде, в том числе на проселочных дорогах, на полустанках, проверяются фуры и багажники автомашин, проверяются документы. Выждать две недели — и вот уже на проселочных дорогах снова никого нет, никаких патрулей на промежуточных станциях, а на стационарных постах ГАИ останавливают выборочно, да и документы у пассажиров не всегда проверяют.
Так что можно смело утверждать, что Лобо — физически силен и довольно умен. Более того, откуда-то знаком со спецификой и методами работы МВД. Бывший сотрудник? Может быть, но таких держат отдельно от остальных зеков. Что же до его индивидуальных черт, то он самоуверен, даже слишком, жесток и упрям.
Второй — Чингачгук или Винниту. Якута называли и так и так. Именно он и подкрался к Наполи сзади, ударив чем-то по голове. Ударил опять-таки грамотно, даже шишки нет. В то же время — вырубило надежно. Такие навыки не у каждого охотника есть. Потому что задача охотника — дичь подстрелить или в силки поймать, а не удалить по голове так чтобы цел остался. В свое время он слышал, что подобные навыки были у эвенков и чукчей, которые в плен забирали — сперва друг друга, а потом и беглых лагерных. Ходили легенды что из-за ограниченности генетического пула каждому геологу, зашедшему в гости, они подкладывали своих жен и дочерей, но у этой легенды была и обратная сторона. Женщинам со стороны тоже были рады. Вот только мужчина может сунуть-вынуть и дальше пойти, а чтобы женщина в процессе размножения гены вам добавила — ей как минимум несколько лет нужно. Вот и похищали такие народы женщин у кого придется — у соседей или там у русских поселенцев, без разницы. А когда ты женщину похищаешь чтобы она у тебя жила в племени — то проламывать ей череп по дороге явно не стоит. Впрочем, сперва казачьи отряды, а потом войска НКВД навели там порядок. И местные стали применять свои «особые» умения на вот таких вот беглых из лагерей… сперва, впрочем, тоже подложив им дочерей и жен. Генетический пул нужно разбавлять, а иначе вырождение… одними геологами сыт не будешь.
Что можно сказать про «индейца»? Молчалив, спокоен, себе на уме. Знает больше, чем говорит. А еще в момент, когда Наполи спустился вниз к схрону — у него за поясом сзади был заткнут старенький, с облезшим воронением «Тульский Токарева» под пистолетный патрон 7,62. Однако в груде его вещей пистолета не оказалось, да и когда Лобо его допрашивал — ни слова про него не сказал. Эрго — якут занычил пистолет. С одной стороны, оно и понятно, пистолет это тебе не винтовка, его с собой удобно таскать, для скрытого ношения в городе самое то. Однако это также говорит и о том, что якут Лобо не доверяет. Знает, что тот присвоил бы пистолет себе, если бы тот его показал. И, наверное, хочет иметь козырь в рукаве. Более того, если взглянуть как именно якут общается с остальными членами группы, то становится ясно, что он держится нарочито отстраненно. На Кавказе говорят, что если ты разделил с человеком еду, то ты не можешь его убить. По крайней мере сразу. С точки зрения логики, якуту нет смысла тащиться с этими двумя. С тем, как он ходит по лесу у него вообще никаких проблем не будет хоть до Колымы пешком через тайгу пройти, они же уже в Сибири. Да, займет пару лет, но что для такого «индейца» эти сроки? Лес для него дом родной. Если подойти с холодной, рациональной точки зрения, то ему проще всего этих двоих тут же оставить и пойти одному. А если еще холоднее, то сперва их прикончить, пристрелить в спину из «ТТ» и бросить в провал. Ведь если кто-то из этих двоих попадется, то могут навести на след. Лес хорош тем, что в нем легко прятаться, но плох тем, что если знаешь в каком районе человек скрывается — то поисковые группы с собаками, вертолеты, патрули в ближайших селах… в общем проще концы в воду спрятать.
Однако человека убить — это тебе не фунт изюму скушать. В глазах Лобо Наполи видел эту готовность, а вот в глазах якута он такой готовности не видел. Насыпать песка в носок и сзади по затылку оглоушить — да, а вот глотку хладнокровно перерезать это совсем другой коленкор. Наверное, потому ему «ТТ» и понадобился. Возможность ножом зарезать этих двоих у него две недели была и у охотника рука не дрогнула бы. И все равно легче на спусковой крючок нажать чем ножом. И с этим можно было работать. Перетянуть якута на свою сторону. Пообещать ему… что? Работу, кров, деньги, безопасность. Семью.
И наконец третий. Самый бесполезный из троих. Погоняла — Понтовый. Такую кличку можно трактовать двояко. С одной стороны Понтовый — это кто-то яркий, вызывающий и вообще классный. С другой — это тот, кто понтуется. То есть — зря выкаблучивается. И наконец Понтовый — этот тот, кого легко на понт взять. То есть — трусливый. И, судя по всему, именно оттуда и ноги растут в данном случае. Избегает длительного зрительного контакта, даже с пленником. Но это не значит, что им нужно пренебречь. Сейчас, когда Наполи полусидит, прислонившись к каменной стене пещеры, а руки связаны за спиной и постепенно начинают терять чувствительность, сейчас ему нужно любое преимущество. Любая зацепка.
Что такое зацепка в отношении объекта вербовки? Это сильные эмоции, триггеры. Люди все одинаковы, у всех есть свои крючочки, свои рычажки и кнопочки, нужно только узнать какие именно. А в случае с Понтовым и ходить далеко не нужно, его триггер — это страх. Он боится всего, но сейчас больше всего он боится своих «коллег». И это оправданный страх.
— Кха-кха! — выдал Наполи, откашливаясь: — что-то они там долго… и о чем совещаются?
— Заткнись. — говорит его надсмотрщик: — какая разница…
— У меня за поясом пистолет был. «ТТ». — продолжает Наполи, не обращая внимания на слова Понтового. С такими нужно именно так. Они привыкли боятся. И сейчас ему в голову нужно вложить Идею.
— У тебя был ствол? — прищуривается худощавый зек, поворачивая голову: — где? Какой?
— «ТТ» я же говорю. Старенький, еще военных лет. Три запасных магазина.
— Но… — Понтовый бросает взгляд в угол пещеры, где лежат его вещи: — Винниту ничего не сказал… — он тут же прикусывает губу. Задумался, с удовлетворением отмечает Наполи, отлично. Начал думать, начал сомневаться. И тут уже можно даже не стараться. Было бы у него много времени, так он даже не стал бы перцу добавлять, сам бы человек дошел до нужной кондиции через день-другой. Но у него этого времени нет, так что нужно педалировать ситуацию.
— Слышь. — говорит он, поворачивая голову к Понтовому: — я вот заметил, что вы разные. Ты вот умный, сразу сообразил. А этот Лобо… здоровенный и всего лишь. Чингачгук, он себе на уме. Зачем он с вами вообще, он же по лесу ходит — ни одна травинка не шелохнется. Как у себя дома… он куда хочет один дойдет.
— Что? Ты на что, сука намекаешь⁈ — худощавый подтягивает к себе винтовку и кладет ее на сгиб локтя: — на что…
— Да я не намекаю. Я думаю. Можно мне подумать, а? Вы же все равно мне глотку перережете и в провал скинете. Не сейчас, так потом. Думаешь Лобо потом свою часть уговора выполнит? Да ни черта. Но я вот что тебе скажу, Понтовый, ты подумай. Подумай, тебе полезно будет… ты с этими ребятами далеко не уйдешь. Ты не такой как они, видел же как они на тебя косятся? Так они тебя потом и отпустили… ты же явный след. Тебя на первом же вокзале примут, ты и сам это понимаешь. Скажи зачем Лобо или Винниту тебя в живых оставлять, а? Так что мы с тобой в одной лодке…
— Да ты гонишь…
— А смысл? — Наполи слабо улыбнулся. Именно слабо, не показывая сколько у него на самом деле сил и насколько он сейчас сосредоточен: — все равно я труп. Жалко, что Витьку не грохнул, ну да ладно… все равно его грохнут. И его и эту дуру Маринку. И нас с тобой тоже грохнут. Но ты не ссы, Понтовый, этим двум тоже не жить.
— Чего?
— Того. — он повозился, устраиваясь поудобнее. Отлично, клиент заинтересовался, самая важная часть позади, дальше дело техники.
— Сам подумай, мозгами пораскинь, ты же парень умный. — усмехается он: — вот он я. На мотоцикле, с винтовкой. Номера спилены. Пистолет, «ТТ». Как ты думаешь, любой фраер себе такое позволить может? За мной — Семья. А это намного круче чем милиция. Семья имеет связи везде, в том числе и у братвы, среди «синих», у воров в законе. По беспределу одного из Семьи убить… найдут их. Это МВД свою жопу не найдет в темноте, а вот люди что по понятиям живут — всегда в курсе, где кого искать и кто где всплыл. Так что найдут их. Через год или десять — без разницы. Найдут и… — он зажмуривается: — такое сделают, что небо с овчинку покажется. Специально, конечно, пытать не будут, не звери мы. Однако сделают все красиво, чтобы все знали. Как пять лет назад поймали мудака что малолетних девчонок душил… так его скобами строительными к чурбану прибили, а руки и ноги стальными тросами к грузовикам. И… дернули. Как гнилую морковку разорвали. Как по мне так быстро слишком… впрочем говорят он еще жил некоторое время.
— Ты чего⁈ — голос у худощавого срывается на высокие тона и Наполи мысленно кивает. Да, он сейчас уже вывел себя и Понтового за скобки, но сделал это ненавязчиво, тут же переведя внимание на Семью. История, конечно, выдуманная, но такого труса зацепит. Если бы Наполи начал ему грозить, он бы это не воспринял, это же естественное поведение пленника — угрожать и молить о пощаде. А когда он вроде как «мы с тобой оба трупы, а вот этим двоим не поздоровится», то и доверия больше. Плюс у Понтового в голове уже складывается дилемма — если даже он переживает своих товарищей, то его все равно найдут и казнят. Да, это всего лишь угроза, но он сам себе надумает сейчас…