втом, ипослетого, чтоделалиснимиКелиАндаисзанеподчинение, ониподошликтерапиитак, словноотэтогозависелаихжизнь.
Япокачалаголовойивздохнула.
— Значитонивсепострадалиещесильнее, чемядумала. Подожди-ка, поэтомунекоторыеженщиныизстражипересталипосещатьтерапевтаспустянескольконедель?
— Да, онинаконецосознали, чтоствоейстороныэтонебылоприказом. Некоторыеизнихрискнулипроверить, былолиэтопростотвоимсоветом, икогдатынепришлавярость, натерапиюпересталиходитьидругиестражники.
— Нобольшинствоизнихвсеженеоставилотерапию, — сказалая.
— Какяужесказала, Мередит, ониответственноподошликсвоейтерапииизстраха, чтотыможешьснимисделать, еслиониневыложатся, ионанаудивлениехорошовлияланамногихизних.
— Сомневаюсь, чтоможнокого-тозаставитьтакподойтиксвоейтерапии.
— Ятоже, носнимиделаобстояттак.
Янахмурилась, озадаченная, ивконцеконцовпокачалаголовой.
— Пустьбудеттак.
— Тынаудивлениерациональнавоченьнерациональныхвопросах.
— Мненужнопоблагодаритьтебязакомплимент, илиэтодоставляетпроблемы?
Онаулыбнулась.
— Нито, нидругое. Нотестражницы, чтоупоминаютКелаполнымненавистьюголосом, рассказываютудивительныевещиотвоемотце. Думаю, большинствоизнихдосихпорвлюбленывнего, каквхорошеголидераикаквмужчину.
— Явообще-тоужезадумывалась, чтовмоейсемьегораздобольшебезумия, нежеливменяемости. Нотызабыла, чтомоябабушкабылатакойжечудеснойизаботливой, какиееродители, моипрабабкаипрадед.
— Тыправа, обэтомязабыла. Потомучтотвоябабушкабыланаполовинучеловеком, наполовинубрауни[28], яневоспринималаеевсерьез, хотяследовалобы, ведьбезумие, похоже, исходитсосторонысидхов.
— Мынесамыеуравновешенныелюди, — согласиласья.
— Полагаю, деловслишкомдолгойжизни, Мередит. Нашителанестареют, авотсразумом, возможно, этопроисходит.
— Хочешьсказать, уТаранисаиАндаиссвоегородамаразм?
— Возможно, хотяпомеркамфейриКелнебылтакужстар.
— Думаю, Келвсегдабылслабибезумен, аегоматьемупотворствовала, позволяяувериться, чтооннеделаетничегоплохого, иэтолишьукрепилоеговэтомсумасшествии.
Мэйвсновавсмотреласьвмоелицо, словновыискиваябрешьилинамек, иличто-то, чегояипредположитьнемогу.
— Тыдочьсвоегоотца, иэтохорошо.
— Яещеивбабушкупошла, иэтотоженеплохо.
— Да, да, верно, — онавзмахнуларукой, словноотбрасываятему. — Давайвзглянемнановорожденных… СдочкойНиккаиБидди, Кади, исЛиамоммалышейсталооченьмного.
— Тыслышала, чтоКатбодуаиУснаждутребенка?
Онаказаласьудивленной, азатемсноварассмеялась.
— Нет, неслышала. Этоудивительноизабавно, чтоукотаиптичкибудетмалыш.
— Андаиссказалапримернотоже, котиворона.
ВыражениелицаМэйвсталосерьезным.
— Мнебынехотелось, чтобыменяхотьвчем-тосопоставлялисКоролевойВоздухаиТьмы.
— Янехотелатебярасстраивать.
Оназадрожала, растираяладонямисвоируки.
— Всевпорядке, тынипричем… Простостольмногиеизнаслишаютсярассудка, когдаминуютстолетия, чтояобэтомпереживаю.
— Переживаешьочем? — спросилая.
— Освоейвменяемости, полагаю.
— Тыниразунепроявляланиодногопризнакабезумия, чтопреследуетнекоторыеизблагородныхродовфейри.
— О, этобеданетолькоблагородныхродов, Мередит, некоторыеизмладшихфейристольженепредсказуемы, импростонеподвластныжизньисмерть, чтобыонисмоглипотакатьсвоемубезумию.
Теперьбылмойчередвсматриватьсявеелицо.
— Чтозаставилотебясказатьтак?
— Например, фирдарриг[29], тыжепомнишь, чтоодинизнихживетздесьвЛос-Анджелесе.
— Явстречалаего.
Мэйвпередернуло.
— Помню, каквоевалипротивних. Какбудтоцелаярасатакжеиспорчена, какАндаис, ТаранисиКелвместевзятые. Вотпочемумыотнялиунихмагию.
— Фирдарригсказал, чтосидхиотнялииихженщин, такчто, несмотрянавечнуюжизнь, ониуничтоженыкакраса.
Онакивнула, сновапроведяладонямипорукам.
— Мынемоглисоздатьзаклинание, чтобыубитьихилиискоренитьихзлобнуюсущность, ночтомогли, мывнихуничтожили.
— Фирдарригсказал, чтоямогувернутьемуегоимя. Проклятье, наложенноесидхами, способенснятьправитель, выбранныйБогинейифейри.
— Мненеизвестныдеталипроклятья, нолюбоепроклятьеможноснять, этосохраняетбаланс. Ничтоневечнопо-настоящему, всесозданноеможноразрушить, аразрушенное — восстановить.
— Чтослучилосьсженщинамифирдаррег? Дойлнерассказывалмнеподробностей, послевстречисоднимизнихвЛос-Анджелесе.
— Мынемоглиуничтожитьих, Мередит, потомучтоонитакаяжечастьфейри, какисидхи, носмоглиубитьихзаопределеннуюцену.
— Икаковацена? — поинтересоваласья.
— Нампришлосьпринятьихестество, поглотитьего. Мынавсегдапривязалифирдаррегксидхам, чтобывслучаереинкарнациионисмоглибыстатьоднимиизнас. Мынадеялись, чтосблагословениемБогинииЕеКонсортасможемразвеятьихзло, нояпоройзадумываюсь, анеслучилосьливсенаоборот.
— Чтотыимеешьввиду? — уточнилая.
— Поройядумаю, неосквернилилифирдаррегсидховсвоейтьмой.
— ВтовремяТаранисиАндаисужебыликоролемикоролевой, нельзявинитьфирдаррегвихпорочности.
— Полагаю, чтонет, нояпомнютотдень. Женщинынепогибли, онирастворились, иихэнергиякуда-топереместилась, Мередит. Чтоеслионасталачастьюнеземлиилинеба, илирастений, иливоды, атех, ктоналожилпроклятье? Андаисучаствовалавзаклинании, твойотецнет.
— Хочешьсказать, что, проклявфирдаррег, Андаисмогла… что? Статьтакойкаксейчас?
Мэйвпожалаплечами.
— Возможно, аможетонаужетогдабыланевсебе, амыпростонезамечалиэтого.
— ФейривыбралиеекоролевойНеблагогодвора, значиткогда-тоонабылаподходящимправителем, — сказалая.
— Онабылапревосходнымвоеначальником, такчтода, когда-тоонаподходиланаэтуроль.
— Тыскем-нибудьещеобсуждаласвоютеорию?
— Нет, ктомувремени, какяобэтомзадумалась, меняужеизгнали. Уменябылополновремени, чтобыпоразмыслитьнаддавнишнимисобытиями, когдаябылаодна.
— ЯподелюсьтвоейтеориейсДойлом, посмотрим, чтоонскажет.
— Помни, чтоонтожеучаствовалвзаклинании.
— ВДойленетзла, — отрезалая.
— Яэтогоинеутверждала, нокогдаимеешьделосозлом, тыменяешься, дажееслиискореняешьегонаполебитвы.
Япопыталасьпрочитатьвыражениееелицаинесмогла.
— Зачемтырассказаламнеобэтом?
— Незнаю, возможно, простоужеоченьдавнохотелаподелитьсяскем-нибудьсвоимимыслями.
— Тывекамижилапривысшемдворефейри, Мэйв, азатемпровеладесятилетиявГолливуде, тыничегонеговоришь, еслинезнаешь, каконоотразитьсянадругих, иликактыхочешь, чтобыоноотразилось. Такзачемжетырассказаламне? Почемусделалаэтосейчас?
— Янезнаю, иэтоправдивыйответ, простовремяпоказалосьподходящим.
Япокачалаголовой.
— Хотелосьбымневэтоверить.
— Ябынехотела, чтобытыначаласомневатьсявДойле.
Янаэторассмеялась.
— ЯнесомневаюсьвДойле, никакиеслованемогутзаставитьменяэтосделать.
Мэйвследилазавыражениемсвоеголица, нолишьнамгновеньеявсежезаметилаеенедовольство. ПочемуонахочетразделитьнассДойлом? Вслухжеясказала:
— УвассДойломкакие-тостарыеобиды?
— Почемутыспрашиваешь?
— Напротяжениистолетийонбыллевойрукойкоролевы, иихдворчастеньконаходилсявсостояниивойныствоим, такчтопростоответьнавопрос. Тызатаилакакую-тообидунаДойла?
— Еслибыямоглавыбрать, закакимправителемследовать, ябыпредпочласолнечныйсветижизнь, анетьмуисмерть.
— Дойлбылтем, когоФэйривыбраламоимкоролем.
— Твоимнеблагимкоролем, — сказалаона.
Якивнула.
— АещеФэйрисделаламенякоролевойслуаШолто.
Мэйвнесмогласкрытьсвоегоотвращения.
— Онисозданияизкошмаров.
— Этотак, ноБогинявсежепосчиталауместнымсделатьменяихкоролевой.
— Интересно, коговыбралабыФэйри, еслибыречьшлаопрестолеБлагогодвораилиновомтронефейри. Ктотогдасталбытвоимкоролем, Мередит?
— ПосколькумыотказалисьотпредложенныхнамФэйрикорон, иянемогунавеститькоролевствоШолтоизстрахапередТаранисом, недумаю, чтоэтоимеетзначение. Полагаю, мыотказалисьотслишкоммногихпрестолов, чтобыБогиняпредложиламнекакой-тодругой.
Прямоизвоздухапосыпалисьпервыерозовыелепестки, оседаямеждунами. Мынаблюдализатем, какмедленноониопускалисьнапол.
— Вокругтебячудеса, Мередит.
— БогиняблагословляетменяСвоимприсутствием.
— Думаю, Онасчастливасновавидетького-то, достойногоблагословения.
Лепесткирозопадалиснегопадомцветаледенцов. Ястоялавсамомэпицентре, подняврукиилицонавстречупарящимлепесткам. ЯпоблагодарилаБогинюзаЕевниманиеиЕеблагословение, ипадениемягкихлепестковускорилось, обращаясьнастоящейметелью.
МэйвРид, ЗолотаяБогиняГолливуда, когда-тобывшаябогиняКонхинн, паланаколениизаплакала.
Глава 26
Ктомувремени, какМэйвудалосьвзятьсебявруки, лепесткирозпочтипересталиопадать. Лишьнесколькоизнихсопроводилименяпопутивдетскуюрозовымиснежинками. ОтспальниМэйвдодетскойнаспроводилидвоеновыхохранниковизСлужбыБезопасностиДипломатическихПредставительств, СБДП, сейчасонизанялисвоеместоудверейвтипичныхпозахтелохранителей: обхвативоднойрукойзапястьедругойилипростосвободноопустивихвстойкесмирно. Онистоялинапосту, покаостальныебылинатренировкепорукопашнойиобращениюсклинком. Людскиеохранникистаралисьнеотставать, ноиз-заразницывсилеискоростиониказались… неуклюжими. Хотянекоторыеизлюдейпроявлялиупорство.
Этотакжеозначало, чтоисмалышамиосталисьтольколюди. Лиамподбежалкнам, едвамывошливдетскуютройняшек.
— Мама! Смотри, малыши! — закричалон, схвативМэйвзапалеципотянувглубжевкомнату.
Еелицозасияло, неиз-замагии, аиз-засчастьяоттого, чтоонподбежалкней, анекомне. Последниенесколькоднейонапроводиласнимкакможнобольшевремени, икаксейчас, онсталбольшестремитьсякней. Напряжение, которогоядаженеосознавала, ослабло, когдамальчикпотянулМэйввперед.
ОднаизнянечекнапеленальномстоликеменялаподгузникГвенвифар. Аластербылвсвоейкроваткевокружениибольшогоколичествасобак. НяняЛиама, Рита, сиделавкресле-качалкесБрилуэннаруках, несводявзглядасмалышки. «Рита» былосокращениемотМаргариты, онабыламиленькойиоченьробкойсмуглойзрелойженщиной. Онаредкоговорила, акогдавсежеэтоделала, избегалаконтактаглаз. Незнаюточно, былалионаотприродытакойзастенчивойилитольковп