Через минуту Мухин в сопровождении надёжной охраны катил в неизвестность. В ближайшем отделении милиции их уже ждали. Капитан сдал Мухина с рук на руки молодому лейтенанту.
— Вот. Разберитесь с этим типом. По-моему, у него не все дома. А мне пора.
— Здравствуйте, Мухин, — узнал нашего героя лейтенант. — Давненько вы к нам не заглядывали. Где же вы пропадали всё это время? И что это за экстравагантный вид? Вы, случаем, не из бани к нам пожаловали?
— Хуже! Гораздо хуже! — с воодушевлением произнёс Мухин, плюхаясь на стул напротив лейтенанта. — Я прямиком с того света! Чудом от чертей вырвался… Ну, если не от чертей, то от туземцев, что в общем-то же самое. А ихний Пиночет, рыжий такой, знаете, штаны у меня отнял и сам же их порвал. Вздумал на свою задницу напялить. Вы знаете, гражданин начальник, — шёпотом продолжал Мухин, — если бы не ваш сержант, они бы меня съели. Вот те крест! Не верите? Они здесь где-то неподалёку ошиваются, табором стоят. Я, значит, как из автобуса вывалился, так сразу это и началось. Неделю уже поди в таком виде по джунглям шатаюсь…
— А ну-ка дыхните, — потребовал лейтенант. Мухин дыхнул. Лейтенант потянул носом, но ничего не учуял. Пожав плечами, он сказал: — Вот что, Мухин, вам, вероятно, подлечиться надо, нервы у вас совсем никудышные. А потом всё расскажете, — лейтенант отдал распоряжение своему помощнику. Тот исчез.
— Как это потом? — раздался вдруг возмущённый голос из дверей, и в комнату ввалилось сразу несколько человек во главе с интеллигентом, нос которого совсем недавно был в контакте с железными пальцами Мухина. — Вы что, хотите его отпустить? А моральный и физический ущерб, который он мне нанёс? Я этого так не оставлю!
— Вам что, гражданин? — лейтенант от неожиданности даже привстал.
— Какой я вам гражданин! Я заслуженный человек, а вот этот тип, или как там его, имеет дурную привычку хватать прохожих за носы. Вот видите? — интеллигент указал на свой нос. — Видите? Это, по-вашему, как называется? Вот и свидетели подтвердить могут.
— Можем! — хором ответили свидетели из-за спины возмущённого интеллигента.
Воодушевлённый поддержкой, пострадавший с жаром продолжал:
— Я требую принятия самых строгих мер! Я требую возмещения убытков! Это что же такое будет, если всякие босые типы будут хватать заслуженных граждан за носы?! А? Я вас спрашиваю?
— Вот именно, — послышался многоголосый хор из-за его спины.
— Успокойтесь, гражданин… э-э…
— Батарейкин, — с чувством оскорблённого достоинства подсказал интеллигент.
— …гражданин Батарейкин, мы примем самые строгие меры, — ответил лейтенант. — Оставьте, пожалуйста, свои координаты. Если желаете, можете подать на гражданина Мухина в суд.
— А, Мухин!.. Запомним.
— Но прежде он должен пройти медицинское освидетельствование. Возможно, до суда дело не дойдёт. Мне кажется, он не совсем здоров.
— Какой суд? — вскочил встревоженный Мухин. — Вы что? Я чудом вырвался из логова дикарей, а вы меня под суд? За что?
— Видите? — вполголоса спросил лейтенант, многозначительно кивая на Мухина.
Интеллигент с распухшим носом открыл было рот, но только плюнул с досады и выскочил за дверь. Толпа свидетелей гуськом потянулась к выходу. Но через минуту он ворвался и вновь завопил:
— Я заслуженный человек! Я на хорошем счету у начальства! Это что же такое? За носы хватать? Хиппующий босяк! Бич стопроцентный!.. Вы знаете, где я работаю? Я… — он наклонился к лейтенанту и что-то шепнул ему на ухо.
— Да что вы говорите! — удивлённо поднял брови дежурный. — Однако!
— Вот именно! А этот… тьфу! — Батарейкин махнул рукой и, задев непомерно большим носом за дверной косяк, выскочил из комнаты.
— Фу-у! — облегчённо вздохнул лейтенант. — Ну и собачья у нас работёнка.
Мухин ошалело смотрел по сторонам и ничего не понимал. Какой суд? Что они здесь, все с ума посходили? Тут его взгляд упал на пепельницу, стоящую на краю стола. Мухин шумно проглотил слюну и с мольбой в голосе заскулил:
— Лейтенант… одну только затяжку… умоляю! Умру ведь…
— Что? — лейтенант оторвался от составления протокола и с недоумением воззрился на Мухина.
— Закурить… одну затяжку… А?
— Да ради Бога, — лейтенант протянул пачку «Астры».
Дрожащей рукой Мухин достал одну сигарету, чиркнул спичкой и с наслаждением затянулся.
— Кайф! — прошептал он, закатывая глаза. — Вещь!
— Курите, Мухин, курите, боюсь, не скоро теперь покурить придётся.
— Как так? — не понял Мухин.
В этот момент в дверях выросли два человека в белых халатах.
— Где больной? — пробасил один. Лейтенант молча указал на Мухина.
— Так что с вами случилось? — ласково спросил врач у нашего героя, внимательно его разглядывая.
— Со мной? Ничего. Скальп, как видите, цел. Штаны, правда, украли, ну да Бог с ними. А то, что меня не съели, за это сержанту спасибо. Спас, родимый. Не иначе как своим красным околышком дикарей распугал. Вот за это я его люблю. А то ведь на копья подняли бы, у них это запросто.
— Да вы успокойтесь, — мягко сказал врач, пристально глядя в глаза пациенту. — Так кто же у вас штан… э-э… извиняюсь, брюки украл? Индейцы?
Мухин пожал плечами.
— Может, и индейцы. Чёрт их разберёт. А Пиночет, рыжий такой, знаете, их разорвал. Вот гад!
— Пиночет, вы сказали? — заинтересовался врач, положив руку на голое плечо Мухина. — И о чём же вы с ними говорили?
— С кем, с Пиночетом? Вот чудак! Да он же дикий! И по-нашему ни черта не понимает. У них там какой-то тарабарский язык.
— Ну да, понятно, он же чилиец.
— Какой чилиец? Он типичный дикарь и ходит в чём мать родила. Чилиец! — Мухин презрительно скривил губы.
— А где вы с ним познакомились?
— Да здесь, рядом, — Мухин растерянно завертел головой и махнул рукой куда-то в пространство. — Квартала за два отсюда. — Голос его звучал как-то неуверенно, неубедительно.
— Ясно, — подытожил врач. — Поедемте с нами, мы вам штан… извиняюсь, брюки выдадим.
Мухин радостно вскочил:
— Брюки? Настоящие? С удовольствием! А куда ехать?
Врач ничего не ответил и легонько подтолкнул его к выходу. Встретившись глазами с лейтенантом, он незаметно подмигнул.
Как только Мухин вышел на улицу, чьи-то сильные руки подхватили его и препроводили в стоящую тут же машину. Дверь за ним сразу же захлопнулась. Стало темно. Смутное подозрение зародилось в голове Мухина.
Взревел мотор, и машина тронулась. Мухин с размаху уселся на чьи-то колени, затем, взвизгнув, шарахнулся в сторону и оказался на скамейке, тянувшейся вдоль стены.
— Куда мы едем? — спросил он.
Откуда-то из темноты показалась рука и тяжело опустилась на его плечо.
— Тихо, парень. «Коза ностра» бессмертна.
…А лейтенант, проводив Мухина, в очередной раз облегчённо вздохнул и расстегнул две верхние пуговицы кителя.
— Уф, жарко!
— Товарищ лейтенант! — обратился к нему его помощник. — А где всё-таки работает… этот, как его… Батарейкин?
Лейтенант захохотал:
— Интересуешься?
— Ещё бы!
— Простынщиком в женской бане…
Глава десятая
В одиночную палату, куда поместили Мухина, стремительно вошёл небольшого роста коренастый пожилой человек в белом халате и в сопровождении свиты, состоящей в основном из мужчин отнюдь не хилого телосложения. Мухин, облачённый уже в больничную пижаму, сидел на кровати и мрачно смотрел на вошедших.
— Тэк-с, — протянул человек в белом халате, остановившись напротив Мухина и сложив руки за спиной. — Я — профессор Скворешников. А вы Мухин? Вы когда поступили?
— Сегодня, — ответил Мухин, исподлобья разглядывая профессора.
— Сегодня у нас какое… э-э… — профессор обернулся к стоящей за его спиной миниатюрной медсестре.
— Двадцать шестое, — ответила та.
— По новому стилю? — спросил профессор, странно блеснув очками. Мухин вскочил.
— Да вы что, за дурака меня здесь держите? — яростно вращая глазами, заорал он. — Я что, думаете, не понимаю, куда меня упрятали?
— Тише, тише, молодой человек, — замахал руками профессор, делая незаметный знак сопровождающим его мужчинам. Те набычились, словно приготовились к прыжку. — Я очень рад, что вы всё понимаете, и поэтому играть в кошки-мышки с вами не собираюсь. Я буду откровенен. Действительно, вы находитесь в психиатрической клинике. Ну, сами посудите, вас застали в необычном виде в толпе прохожих за очень, надо заметить, странным занятием. Речи ваши отнюдь не свидетельствовали о здравии вашего рассудка. И кроме того, вы хронический алка… ну, одним словом, любитель выпить. Как же прикажете понимать ваши действия? Вас вполне справедливо препроводили сюда, и я, профессор Скворешников, обязан освидетельствовать вас. Если вы здоровы, — а я в этом нисколько не сомневаюсь, — то никто вас здесь держать не станет, если же у вас, не дай Бог, найдут некоторые отклонения в психике, то вам придётся ненадолго — я повторяю, ненадолго! — задержаться здесь. Ну и что в этом страшного? Что вы все так боитесь нашего заведения?.. Кстати, в Чили вы где останавливались? В Сантьяго?
— Да не был я в Чили! — зарычал Мухин.
— А с Пиночетом вы где познакомились? — быстро спросил профессор, заглядывая в глаза пациенту.
— Да не было никакого Пиночета! Это я так, для сравнения…
— Ну, хорошо, хорошо, успокойтесь. Расскажите-ка нам всё по порядку, что с вами произошло… Да, чуть не забыл. Сделаем вам сначала укольчик, а потом и послушаем.
— Это ещё зачем? — насторожился Мухин.
— Надо, голубчик, надо, — успокаивал его профессор. — Всем делают, и вам положено. Это от нервов, успокойтесь. Видите, я с вами откровенен. Леночка, вы готовы?
— Готова, Валерий Афанасьевич, — ответила миниатюрная медсестра и, покраснев, быстро провела необходимую процедуру.
— Ну вот и ладушки, — радостно замурлыкал профессор, потирая руки и садясь на кровать рядом с Мухиным. — А теперь мы вас слушаем.