— Ну и нормуль, чувачок! — говорил он Олегу, когда тот поделился с ним краткой историей их отношений с Софи и ее желанием прекратить отношения. — Отпусти ее. Пусть побудет там сама с собой, в своих мыслях. Ты свое дело сделал. Получай дочку и радуйся жизни.
— Блин, но я-то хочу быть с ней вместе! Она самая лучшая женщина из всех, кого я встречал. И я не могу понять, почему вдруг все стало так плохо.
— Да потому что ты слишком старался, чтобы было хорошо.
— В смысле?
— Не надо стараться. Создаешь избыточный потенциал, а потом происходит взрыв, и все пространство наполняется совсем другой энергией.
— Как-то сложно очень.
— Тогда скажу проще: занимайся своими делами спокойно и отстань от нее. Если вернется — значит, твоя. Не вернется — значит, не твоя.
— Слишком просто у тебя все, Назар. А как же чувства?
— Ну, как-то потерпеть надо какое-то время. Пройдет.
— А ты сам-то счастлив, живя такой жизнью, Назар?
— Знаешь, чувачок, я, когда подыхал в больнице от туберкулеза, дал себе слово, что если выкарабкаюсь — буду самым счастливым человеком, независимо ни от кого и ни от чего. Похоже, сработало.
Назар улыбнулся самой широчайшей из своих улыбок.
Они шли по улочкам поселка, вызывая явный интерес со стороны кхмеров. Поселок был довольно крупным, но иностранцам здесь делать было нечего: ни памятников, ни океана. Олег обратил внимание, что почти все местные улыбались, если встречались с ними глазами. Олег начал иногда улыбаться в ответ тем, кто ему понравится. Привыкший ходить с серьезным выражением лица на переговоры и в суды, и вообще «серьезный мужчина», он не понимал, чему можно улыбаться, если не смешно.
Рынок представлял собой двор, заставленный прилавками, тележками, тазиками и просто ковриками, с сидящими на них продавцами, продающими в основном фрукты и зелень. Курица и рыба были редкостью в данных местах, не говоря уж о мясе. Улыбающиеся и галдящие кхмеры вели себя не как турки, не предлагали наперебой свои товары, а просто улыбались, сидя за прилавками, утопающими в шапках зелени. Олег никогда не видел такого разнообразия зелени. Он даже не думал, что такое можно в принципе есть. Он привык к тому, как выглядят петрушка, укроп, кинза, сельдерей, лук зеленый, а из экзотики — розмарин да тимьян. Здесь же буйствовало разнообразие. Было ощущение, что кто-то скосил их огород в Велье, и все, что там было, включая репейник, подорожник, мелкие кустарники, а еще болотную осоку и кувшинки, привезли на местный рынок.
Назар отрывал и пробовал. Кивал и набирал. Они набрали целую сумку непонятно чего и пошли в сторону дома.
Нашли они «Чикон» не скоро. Им пришлось порядком покрутиться, прежде чем они обнаружили свой поворот. Назару нравилось общаться, рассказывать о своих приключениях и выводах, и Олег пользовался его открытостью, задавая интересующие его вопросы.
Вернувшись в центр, они нашли большую стеклянную миску, и Назар начал делать салат, нарезая и смешивая этот экзотический гербарий, периодически пробуя его на вкус. Засыпав все мелко нарезанным чесноком, полив соком лимона, он поставил на стол этот шедевр вегетарианской кулинарии.
— А соль?
— А ты так попробуй сначала.
Олег положил себе на тарелку несколько ложек салата и попробовал. Вкус был очень необычным. Болотистые нотки исходили от каких-то мясистых стеблей, что не очень нравилось Олегу. Он посолил свой салат, добавил туда растительного масла и удовлетворенно начал жевать салат «кхмерский», как он его уже окрестил.
— А ты, Назар, мяса не ешь? — решил спросить он у друга.
— А чего там есть-то? Нет там энергии. Мясо очень тяжелая для переваривания пища. И не только мясо. Вся вареная, жареная пища. Она мертвая. Энзимы, необходимые для переваривания пищи, погибают при термической обработке. Для того чтобы ее переварить — нужно потратить много энергии, и организму выработать много своих энзимов, а в свежих растениях есть и энергия, и энзимы, которые ее переваривают, поэтому она проще усваивается и дает энергию.
— Звучит убедительно.
К трапезе присоединились Камиль с Мартой. Они с радостью «вписались» в идею Назара делать такие салаты постоянно.
Вечером Олег, перечитав черновик письма Софи, решил написать ей другое:
— Знаешь, наверное, так будет и вправду лучше. Лучше не говорить о каких-либо отношениях, чем обманывать. Мне действительно катастрофически не хватало ни добрых слов, ни ласки, ни нежных объятий, и, по факту, я и так ощущал, что их нет.
Я не делал ничего из того, что напрягало тебя: перестал появляться слишком часто, писать, перестал требовать от тебя внимания, секса, ревновать… Я вообще, наверное, перестал существовать для тебя как мужчина, которого хочется любить.
Ты свободна. У нас нет отношений. Точнее, не так, ты можешь считать, что у тебя со мной их нет. Мое отношение к тебе не должно обусловливать тебя.
Если захочешь просто обнять, просто что-то сделать приятное для меня — делай. А нет — не надо. Не хочу фальши и лжи.
Пусть это будет нулевая отметка.
И ты мне ничего не должна. Я просто чувак, который помогает тебе жить в Питере. Ты ему ничем не обязана. У всех ведь свои причуды, а у меня вот такая.
Написав это письмо, Олег тоже не стал его отправлять ей. Он чувствовал, что каждый день в нем что-то меняется. То, что было его правдой вчера, сегодня не имеет к нему никакого отношения, а что будет завтра, вообще неизвестно, да и церемония впереди.
Утренняя медитация начала приносить ответ на риторический вопрос Алара о том, кто же все-таки «король в его королевстве». Точнее, он вдруг начал осознавать, почему место на троне не должно принадлежать уму.
Он написал у себя в заметках:
Почему нельзя искать ответа о своей жизни у ума?
Тогда ответь на вопрос: почему ум не стоит на страже тела, позволяя ему разрушать себя вредной пищей, алкоголем, наркотиками, негативными эмоциями? Почему ум не делает человека счастливым?
Представь себе свою личность в виде королевства. Мощного, развитого и сильного, в котором правит мудрый король, заботящийся о процветании своего государства.
Что такое ум в твоем теле? Это «Интернет» в королевстве. А еще точнее, поисковая система. Ты можешь ввести любой вопрос и получишь бесконечное множество вариантов ответов.
А теперь представь себе короля, который решает задачи государственной важности, введя запрос в поисковую систему, например: «Как улучшить экономику страны?»
Несомненно, ответ будет найден! Но можно ли опираться на него?
Ум — это аналог хранилища информации с поисковой системой. В нем есть огромное количество вариантов ответа на любой вопрос. И это является самой большой ловушкой, потому что он может опираться только на старые знания и старый опыт.
Нельзя Интернету позволять управлять государством!
Его можно использовать на полную катушку, когда решение уже принято. Или просто для поиска информации, но решение должен принимать не он.
А кто? Кто же должен принимать решение и как? Есть избитые фразы: «выбирай сердцем», «решай сердцем» и прочие, но как это происходит технически? На этот вопрос Олег не мог пока ответить. И письмо Софи тоже не хотел отправлять, понимая, что оно как раз написано «из ума». И все его гневные письма ей, все его реакции — тоже из ума, из базы, которую он годами загружал, а теперь не знал, как от нее избавиться. Нужно было как-то отформатировать его «жесткий диск».
Во время цигуна Алар несколько раз акцентировал внимание учеников, что все вокруг — это энергия. Занимаясь цигун, ты учишься управлять энергией, сначала своей, а со временем — и энергией «внешних» объектов. Но это может произойти только тогда, когда внешние объекты становятся внутренними, то есть необходимо «расширяться».
Олег все глубже погружался в новые знания и в новый опыт. Конечно, он вспоминал о Софи, и ему было неловко оттого, что он здесь, а не она, но в то же время понимал, что разобраться с собой для него является сейчас самой важной задачей.
Его тело становилось все более легким и подвижным. Он уже легко забегал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и было ощущение, что смог бы забежать хоть на двадцатый этаж. Он еще не совсем понимал, что же такое энергия, но то, что она прибавлялась в теле, он чувствовал каждой клеточкой.
Когда кхмерские женщины принесли обед, Олег взял свой «пакетик» супа на мясном бульоне, вылил его в свою тарелку и вдруг понял, что ему отвратителен запах, который исходил из тарелки. «Может, мясо испорчено?» Олег принюхался. Нет. Мясо обычное. И запах тот же, что и обычно. Просто он стал неприятен. Словно само тело говорило: «Я не хочу этого». Раньше Олег съел бы свою порцию потому, что в его «поисковой системе», в его внутреннем «Яндексе» была запись: «Нужно все доедать», «Нельзя оставлять пищу на тарелке». Олег отследил эти мысли. Он понял, что это как раз тот самый случай, когда ум пытается взять на себя функции управления. «Ну уж нет! Уважаемый ум! Запиши, пожалуйста, новую инструкцию: если тело не хочет — ты не настаиваешь».
— Назар, как там салатик наш? Помочь порезать?
— Да, давай! Что, супчик не полез?
— Да что-то сегодня не идет.
После салата Олег обнаружил, что вечерний цигун пошел еще легче. А еще он обратил внимание, что стал острее чувствовать запахи.
Следующий день был последним до дня, когда должна была состояться церемония.
После медитации Алар спросил, кто будет участвовать в церемонии, и собрал их за столом.
— Постарайтесь сегодня и завтра ничего не читать, не лезть в Интернет и побудьте максимально в молчании. Не употребляйте в пищу мяса, острых приправ и чеснока. Не занимайтесь сексом и не мастурбируйте. А завтра вообще воздержитесь от приема пищи. Только вода. Вечером будет церемония. Размышляйте над тем, что вы хотите узнать или прожить. Для церемонии приготовьте белую одежду.