Кое-как отрезанные куски Григорий спрятал в «кенгурятник» — большой синий карман на животе скафандра. Застегнул клапан, бросил прощальный взгляд на подземелье тайн, с удовольствием глотнул свежего воздуха, подаренного чуть не задохнувшимся Венсаном, после чего поспешил в обратный путь. Молясь про себя, чтобы тот не оказался последним.
Подъем из тоннеля потребовал огромного напряжения. Сверху падали, текли струи песка. Они давили на шлем, плечи, баллоны за спиной. Ощупью, цепляясь за ступени, Григорий одновременными усилиями рук и ног едва заставлял себя подниматься. На уровне потолка песчаные потоки имели еще и вращательное движение. Они швыряли и трепали, стараясь оторвать от уже изрядно согнувшейся лестницы. Здесь сил хватало лишь на то, чтобы не свалиться. Григорий успел ощутить острую вспышку испуга. Но тут его голову заметил Го.
—Нет, явный утопист,— сказал он.
Венсан все еще был слаб. Поддерживая его с двух сторон, они поймали болтающийся конец веревки. Потом долго карабкались по склону метеоритной впадины. А поднявшись, едва не свалились, настолько сильным оказался ветер на плато. Но зато наверху заработала связь. И со «Спэрроу», и с «Одиссеем».
—Наконец-то,— с большим облегчением сказал Эдвин.— Сумасшедшие! Почему так долго бродили, все ли в порядке?
Григорий не стал вдаваться в подробности.
—Более-менее,— отдышавшись, ответил он.
—Венсан с вами?
—Прихватили на всякий случай.
—Что значит — прихватили?
—Он порвал скафандр.
—О, черт. Пластырь налепить успели?
—Он сам и налепил.
—В сознании?
—Да. Только еще… под впечатлением.
—А, хорошо. ДВ разберется. Поторапливайтесь, иначе не взлетим. «Спэрроу» видите?
—Нет. Очень пыльно.
—Включаю прожектор.
—Не вижу.
—Меняю цвет.
—Без толку.
—Тогда держите курс по радиопеленгу.
—Понял, беру пеленг.
—Образец добыли?— строго спросил Клаус с орбиты.
—Ладно, успокойся.
—Так что мне доложить, есть образец?
—Есть, есть. У нас много чего есть. Отныне мы — главное достояние человечества. Такое повидали… Готовьте оркестр, шампанское, ордена. И всякое такое прочее. Официанток в белых фартучках. Знаешь, в ажурных таких чулочках. Предпочитаю рыженьких.
—Карантин вам вместо оркестра. ДВ уже приступил к подготовке. А до ближайшей официантки девяносто шесть миллионов километров, если забыл.
Григорий вздохнул очень горестно.
—Всю мечту дезинфицировал.
Марсоход вынырнул из песчаной мути только в каких-то пятнадцати метрах от «Спэрроу». Его правые колеса подбросило на ухабе, они повисли и долго не опускались под напором бури.
Го резко крутанул руль и тем самым избежал опрокидывания. Потом подогнал машину вплотную к шлюзу, осталась каких-то пара шагов, но Венсану они дались трудно. Шатаясь от порывов ветра, он вцепился в ограждение лесенки, несколько секунд стоял неподвижно, потом медленно поднялся по четырем ступеням. Наверху, перед дверью, его пришлось поддерживать, чтобы не упал.
—Шлюзуйтесь все вместе,— зло приказал Эдвин.— Нам нужно было взлететь еще три часа назад! Первопроходцы…
Кое-как поместившись в тесной, рассчитанной на одного человека камере, они закрыли наружный люк. Вспыхнул ультрафиолет, сверху брызнули струи асептика. Но не прошло и пары минут, как Эдди все это отключил. Продул, подсушил их азотом, велел выходить. Тут же открылась внутренняя дверь, а с потолка возмущенно замигал сигнал грубого нарушения режима.
В следующем отсеке Го озадаченно постучал по крышке дезинфекционной ванны. Спросил, как же они втроем туда влезут.
—Никак. Процедура отменяется. Поднимайтесь прямо в скафандрах, чиститься будем уже на «Одиссее». Если доберемся, конечно… Исследователи!
В центральном отсеке все невольно задержались. Посадочная ступень модуля успела сделаться немножко домом, в котором можно было отдыхать и дружески общаться, позабыв о холодном, удушающем мире снаружи. И вот предстояло бросить, оставить на враждебном Марсе кусочек Земли, обжитое пространство. Оно покидалось навсегда, вероятность возвращения практически равнялась нулю. И уж совсем точно — они больше никогда не встретятся здесь в нынешнем составе. Жизнь умеет разбрасывать людей. Собирать умеет смерть.
Го прочувствованно вздохнул.
—Неплохое было времечко.
—Братцы, а вот мне плохо,— сказал Венсан.— Давайте подниматься.
—Да, хватит ностальгировать,— поторопил безжалостный Эдвин.— Романтики!
Кабина «Спэрроу», рассчитанная на троих, должна была принять четвертого. Венсана, как «ограниченно боеспособного», уложили за спинками кресел прямо на пол и привязали ремнями за более-менее подходящие части оборудования.
—Все,— сказал Эдвин,— стартуем без отсчета.
И включил зажигание.
—Эй!— крикнул Григорий.— Ты забыл отстыковаться от нижней ступени!
—Я не забыл. Пусть сначала двигатели наберут тягу. Иначе порыв ветра может припечатать нас к какой-нибудь скале.
—А, разумно.
—Если не взорвемся,— пробормотал Венсан из-за кресел.— От перегрева нижних баков.
—Это может быть,— процедил Эдвин.— Пионеры подземелий…
Через нижние объективы прекрасно различались струи выхлопа, бьющие прямо в крышу посадочной ступени. В опасной близости от шарообразных резервуаров с остатками топлива. Всяк автомобилист знает, что чем меньше в баке бензина, тем больше в баке паров… Обнадеживало то, что в атмосфере Марса кислорода практически нет. Тревожило, что резервуары топлива и окислителя расположены рядом. Это, по-видимому, и погубило «Калифорнию».
—Да хватит же,— сказал Го.— Тяга — шестьдесят процентов максимума!
Эдвин скосил глаза на приборную доску и промолчал.
Через занудно долгие секунды снаружи послышались негромкие хлопки. Фиксаторы отвалились, сделав посадочную ступень похожей на неведомое членистоногое, жадно раскрывшее клешни. Взлетный модуль медленно из них выскользнул, пошел вверх. Сразу, как и опасался Эдвин, ветер начал сносить его вбок, а потом швырнул вниз. «Спэрроу» ударился одной из опор о какой-то пригорок, опасно накренился. Но двигатели взревели наконец в полную силу. Эдвин выровнял аппарат, негостеприимный Марс уже начал отдаляться. И тут внизу полыхнула оранжевая вспышка. Модуль резко подбросило, а потом понесло в сторону.
—Слушайте, да что ж это такое? Мы вновь теряем высоту! В чем дело?
—Эдди, проблемы с двигателем номер три.
—Что конкретно?
—Поворотную дюзу заклинило под углом. Похоже, мы поймали осколок. Эта дюза может подпалить нам брюхо. Помните судьбу «Челленджера»?
—Отключаю двигатель.
—А мы взлетим на трех моторах вместо четырех? С четырьмя вместо трех?
—Не знаю.
—Черт! Да куда ж нас тянет? Неужели в Дестини?
—Прямиком,— сказал Эдвин.— Не могу уравновесить тягу.
—Опять? Послушай, Эдди, зря ты выбрал такое название. Может, другое придумаем?
—Не сейчас!
Из-за отключения третьего двигателя «Спэрроу» все время норовил завалиться набок и под напором ветра смещался к очень знакомому каньону. Когда Эдвин менял углы наклона действующих дюз, пытаясь компенсировать крен, вертикальная тяга падала, модуль начинал терять высоту. Совершая нелепые скачки в нескольких сотнях метров над плато, он безвозвратно терял горючее. Эдвин превзошел себя, достигнув полутора километров. Но на этой высоте встретилась зона сильной турбулентности. «Спэрроу» беспомощно закувыркался и ухнул вниз.
—Бесполезно. Не выберемся!— крикнул Григорий.— Требуется иное решение. Сажай!
—А дальше?
—Поменяем такси.
—Это возможно?
—Шансы есть.
Эдвин мельком глянул на показание датчика горючего и кивнул.
Он перевел модуль в горизонтальный полет таким образом, что поврежденный двигатель оказался сверху. Головы экипажа при этом оказались внизу, Венсан вообще повис на временном потолке, зато управляемость заметно улучшилась.
В каньоне ветер несколько стих. По бокам замелькали стены очень знакомого каньона. Справа — кратер. Слева по курсу — огромная выемка, оставленная метеоритом. Не долетая осыпи, Эдвин резко задрал нос машины. Взвыли и замолкли двигатели. «Спэрроу-2» все быстрее начал оседать, ударился опорами о дно Дестини, не удержался, упал на бок и покатился. Послышался треск сминаемого металла, глухой удар, еще удар, потом стало тише.
Они упали всего в трехстах метрах от «Спэрроу-1».
—Надеюсь, люк не слишком перекосило,— довольно хриплым голосом сказал Григорий.— С благополучным возвращеньицем, земляне.
Разжав онемевшие пальцы, Эдвин оттолкнул от себя ручку управления. В какой-то трещине свистел убегающий воздух. Из разорванной трубки капала жидкость. На потолке ворочался связанный капитан Дассо. Оттуда он сообщил, что не считает возвращение благополучным.
На аварийной волне бубнил Клаус. Его голос глушили трески да шорохи. Можно было и догадаться, что на «Одиссее» здорово испуганы. И с чего бы?
Посадочную ступень первого «воробья» по крышу занесло песком, траншея обвалилась, входы в шлюзовые камеры стали совершенно недоступными. Но второй этаж, взлетный модуль, имел полный запас горючего, его верхний люк действовал. Беда заключалась только в том, что несчастная птичка полностью израсходовала электроэнергию, без которой даже топливные насосы не запустишь. Можно было вновь активировать «ТОПАЗ», но это требовало слишком большого времени. Поэтому проблему решили иначе.
В каньоне буря ощущалась все еще слабее, чем на плато. Эдвин с Григорием протянули кабель от покалеченного «Спэрроу-2», аккумуляторы которого имели хороший заряд, к помятому «Спэрроу-1». А вот потом пришлось повозиться, разгребая завал вокруг взлетного модуля. Го, имевший солидную инженерную подготовку, в это время сидел внутри, проводил проверку и настройку приборов. Венсан пытался помогать, но толку от него было немного.