—Все помнишь?
—Скажем так, многое. Владимир Петрович, вы бы прочли письмецо-то.
—Да,— сказала Алиса.— Интересно же. Теперь не каждый день из Кремля почта приходит.
—Ну что ж, давайте удовлетворим всеобщее любопытство.
Я с забытым удовольствием сломал печати, достал хрусткую бумагу с грозно нахмуренным на две стороны света орлом.
«Уважаемый Владимир Петрович Черешин!
Прошу Вас прибыть 11 января в 11 часов утра для обсуждения Ваших предложений.
—Все?
Я повертел письмо.
—Больше ничего не написано. Ну дата еще стоит.
—Сегодняшняя?
—Сегодняшняя.
—Обнадеживает,— сказала Алиса.
—Ох, не сглазь. В который уже раз.
—Удачи,— пожелал Андрюша.— Да, транспорт за вами пришлют. Уже не косыгинский броневик, конечно, но пришлют. Так что ожидайте. В девять тридцать.
Он выглянул на площадку.
—Сивухин!
—Я!
—Доложи-ка, брат Сивухин, об исполнении.
—Есть.
Андрюша еще раз улыбнулся, уже не так страшно, козырнул, вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Я вернулся в столовую и еще раз зачитал приглашение.
—Москва, Кремль. Черт возьми,— с большим изумлением сказал Туманян.— С чего бы вдруг? Столько лет прорывались…
Дверь из детской приоткрылась. Оттуда донеслось бормотание телевизора.
—Па, по зомбоящику новости кажут,— сообщил Дмитрий, кусая красное, как стоп-сигнал яблоко.
—И что?
—Японцы астероид какой-то обнаружили. На эллиптической орбите.
—И чо?— внутренне сжимаясь, повторил я.
—Да так, ничего. Приближается. Па, а «чо» говорить неправильно.
Было слышно, как в прихожей тикают огромные напольные часы. Дима их выиграл в карты. И поскольку не знал, куда деть антикварного монстра, притащил его к нам. Монстр оказался большим упрямцем. Что бы с ним не творили, всегда показывал неправильное время. Трагически отставал на несколько минут.
—В тот раз Джимми крикнул богу stop it,— медленно сказал Баб.
—В тот раз все мы это крикнули,— сказал я.— Мы не могли иначе.
—Йес, все крикнули. Толко не знаю, правилно ли получилось. Мы не могли иначе, да. Но есть не толко мы. Тебе не кажется, кто-то все знал? Что мы не можем иначе? И захотел посмотреть, что с нами получаться будет в другом континууме.
Я пожал плечами. Разве был выбор? Миллиарды погибших… Да, теперь мы точно знаем, что существуют силы, которые гораздо могущественнее людей. И от нас они не слишком отстранены, могут вмешаться в любой момент. И что? По большому счету, мы и сейчас мало что можем противопоставить. Хотя старались ко второму разу подготовиться заранее.
—Нет смысла гадать. По крайней мере, десять лет мы выиграли.
—Десять лет — это не джек-пот.
Я еще раз пожал плечами.
—Нэсе Галя во-оду,— вдруг запела Варвара Степановна.— Коромысло гнэться… ну, девчоночки, чего не подхватываете?
—Бом-м-м, бом-м-м, бом-м-м,— прогудел монстр в прихожей. Подумал, добавил еще один бом-м-м и поперхнулся.
—Кто хочет водки?— спросила Алиса.
—Мнэ срочно надо лэтайт ту Вашингтон,— сказал Баб.— Как можно поменять тикет?
—Да бросьте вы это,— заявил Некумыкин, надевая фуражку.— Так низя. С нашими бабами не пропадешь. Правда, Ефим Львович? А за нэй Иванко як барвинок вьется… Шо там дальше?
—Не хотелось бы знать,— тихо сказала Алиса.— Шо там дальше.
—Надо,— не согласился я.— Кто хочет водки?
—Боммм,— отозвался монстр. Вроде бы, оптимистически.
Алиса молча налила в стаканы. Граненые, советские. Дизайн которых разработала лично скульптор Вера Мухина. Мы выпили не чокаясь.
В сухой вазе на подоконнике стояла южноафриканская иммортель, подаренная Алисе нашим знакомым пилотом из Дурбана. За окном качался фонарь. Зря я его повесил, наверное.
К нам опять заглянул Митрий.
—Эй, ветераны! Почему такие окаменелые?
—Да так,— сказал Фима.— Астероид не нравится.
—Мы разобьем этот безмозглый стоун.
—О, йес. Нэсомненно,— сказал Баб.— Тайтэн-Армагеддон, Топол и все такое прочее. Эсли не промажем, конечно.
Капитан Некумыкин вздохнул, подумал, выпил еще, печально обнажил голову.
—И если кобыла не сдохнет.
Над Москвой гудел очередной стратегический перехватчик. В прихожей прозвучал полонез Агинского. Со стороны кухни сочился горький запах. И это было самое невероятное. Чтобы у Алисы что-то подгорело?
А раз подгорело, следовало одно. Следовало свозить ее в Грецию. Побывать на острове хитроумного Одиссея и его верной Пенелопы. Попробовать свежих оливок. Причаститься. Припасть к европейским первоистокам. Кто знает, вдруг да осенит чем-нибудь. Потом подняться на Олимп, принести какую-нибудь жертву метателю молний, вдруг да снизойдет, вдруг да поможет. А не поможет, так попытать судьбу в Дельфах. Если и там обломится, просто посмотреть на великие развалины. Удостовериться, что все в мире — действительно тщета и ловля ветра. Напоследок омыть семью в Эгейском море. Три звезды я еще мог купить. Еще было не поздно. Время еще было. Я даже догадывался, сколько.
—Слушай, па, а правда, что у бефобастрона было человеческое лицо?
Я очнулся.
—Кто тебе об этом рассказал?
—Да наш новый учитель по ОБЖ. Странный он, чудной. То выглядит как молодой, то старик стариком, вроде иконы. Ходит в смешной шапочке с помпоном. Лапы — во! Бывший десантник. Я ему не поверил. Ну про лицо. А он вдруг выдает: ступай, отрок, да отца спроси своего. Отрок… Слово какое-то непонятное. Вот кто такие орки, я знаю, а что значит отрок?
У меня вдруг знакомо и противно зашумело в ушах. До чего же хилое создание пенсионер! Особенно под нагрузкой. Смешно, давление у бывшего десантника иногда бывает, что у трансформатора — 220/127.
—Так, отрок,— сказал я.— А сколько пальцев на руках у вашего нового учителя насчитывается?
—Па, а ты чего такой красный? Прямо как Царапа, когда злится.
—Сколько пальцев?
—Ты знаешь, много.
—Ну-с облегчением сказала Кристина Туманян.— Он не должен опоздать во второй раз.
Фима покачал головой.
—В третий. Это будет уже третий раз.
—Что ж, Бог любит троицу.
—Посмотрим. Петрович, ты что-то… вроде того. На самом деле.
Алиса убежала в ванную и вернулась со шприцем и ампулами. Гипертонический криз она умела распознавать мгновенно и на расстоянии. Научилась у доктора Шойгу, а потом долго тренировалась на мне.
А я подумал, что только бы не в вену. Лучше в какое другое место. Или в другое время. Иногда с этим везет. Господи, только не в вену, у всех же есть сердце. Или что-то вроде того.