Глава 27
Всеслав Смирнов совершил мелкую кражу. Еще до поездки в Костров, во время разговора с Марией Симанской, он проявил ловкость рук и незаметно похитил со стола чайную ложку, которой она, по-видимому, размешивала сахар в чашке. Зачем он это сделал? Да просто так, на всякий случай. Теперь он нахвалить себя не мог за прозорливость и предусмотрительность. Правда, изымать подобным способом предметы незаконно, но Всеслав не собирался никуда предъявлять эту ложку. Он даже забыл о ней и случайно обнаружил ее в кармане аж на следующий день. Имея привычку доводить начатое до логического конца, господин Смирнов сделал с ложкой то, что и надлежало сделать. И в очередной раз убедился в собственной гениальности.
Сегодняшний разговор с Тарасом Михалиным благодаря этой самой ложке будет нелицеприятным и жестким. Придется припереть бизнесмена к стенке и потрясти его, как положено.
- Он водил меня за нос с самого начала расследования! - ворчал Смирнов, шагая к бильярдной «Золотой шар», где его должен был ждать Тарас. - Безобразник этакий! Ну, теперь держись, господин хороший!
В баре бильярдной было пусто, и господин Михалин выглядел одиноким скучающим денди, покуривающим от нечего делать сигару. Завидя сыщика, он привстал от нетерпения. Недокуренная сигара полетела в пепельницу.
- Наконец-то! Я просто вне себя от волнения! Даже закурить попробовал. Когда вы мне позвонили… У вас есть новости?
- Есть! - многозначительно произнес Смирнов и вытащил из кармана чайную ложку. - Вот она! Самая главная.
Лицо Михалина побагровело.
- Вы… Вы издеваетесь надо мной?!
- Отнюдь. Это как раз вы, милейший Тарас Дмитриевич, вздумали со мной шутки шутить. Ну, почему вы сразу мне во всем не признались? На что вы рассчитывали?
К ним подошел официант, и сыщик замолчал. Господин Михалин не сводил глаз с чайной ложки.
- Что будете заказывать? - спросил официант.
- Мне лангет с овощным гарниром и пиво, - ответил Всеслав. - А вам?
Михалин усиленно пытался сообразить, что к чему, и оставил его вопрос без внимания.
- Ему то же самое, - усмехнулся сыщик. - Вы не удивляйтесь, молодой человек. Мой друг обожает антиквариат, он просто с ума сходит, когда видит нечто вроде этой замечательной ложки!
Официант тоже посмотрел на ложку, пожал плечами и удалился. Посетители бывают такими странными!
- Что вы… Зачем вы притащили эту дурацкую ложку? - зло зашипел Тарас. - Комедию ломаете?
- Ложка не простая, а золотая! Знаете, где я ее взял? В Братееве. Никогда не бывали?
- В Братееве? - искренне удивился Михалин. - Бывал… к чему вы клоните?
Смирнов назвал адрес Риммы Лудкиной. Это не возымело действия. Бывший спортсмен или отлично притворялся, или действительно ничего не понимал.
- На ложке есть отпечатки пальцев, - перешел на шепот Всеслав. - Прекрасных пальцев, дорогой Тарас Дмитриевич! Вам известны эти пальцы. Такие же отпечатки криминалисты обнаружили в квартире господина Мартова. Повсюду! Благодаря милицейским связям вашего начальника службы безопасности я смог их сравнить. Они идентичны. Вы понимаете, что сие означает?
От лица Михалина отхлынула кровь. Он дернулся, но удержал себя в руках.
- Где она?
- Кто? - прикинулся удивленным сыщик. - Ложка? Вот она, лежит себе тихонечко на столе. Да вы не дергайтесь, Тарас Дмитриевич, там таких полно!
Господин Михалин обмяк.
Официант принес заказ - хорошо прожаренный лангет с картофелем, морковью и горошком. Смирнов с аппетитом начал поглощать свою порцию. Его визави потерял дар речи, ему было не до еды.
- Думали, я не докопаюсь? - ехидно спросил сыщик, с наслаждением пережевывая мясо. - Недооценили вы меня, сударь. Вы кушайте, кушайте! Что сидеть-то без толку перед таким чудесным блюдом?
- Где она? - хрипло повторил Тарас. - Я потерял ее. Вернее, она исчезла. Я ждал звонка, объяснений… но так и не дождался.
- Может быть, вы наконец перестанете говорить загадками?
- Да, пожалуй… раз вы все равно… В общем, мы с Феликсом выкупили спортивный комплекс в Химках - небольшой, компактный, - решили его достроить, отремонтировать и запустить к Новому году. Там я ее и встретил. У меня случился сердечный приступ или… не знаю, что это было. Вдруг накатила дурнота, перед глазами все поплыло, глюки какие-то начались… а вокруг ни души, только вода журчит. Я пошел на звук… подумал, умоюсь, сделаю пару глотков - авось полегчает. Толкнул дверь… почти наугад… в комнате была она.
- Кто? - уточнил Смирнов.
- Она, - повторил господин Михалин. - Уборщица. В замызганном рабочем халате, в платке… мыла полы. Я как ее увидел, у меня все внутри перевернулось. Почему? Не знаю… Дурнота немного рассеялась, и я вышел, закрыл за собой дверь. В коридоре со мной заговорил бригадир отделочников, кажется… потом мы с Феликсом занялись обходом помещений, разговорами, ну, вы понимаете, - и все. Больше я ее… ту женщину не… забыть не смог.
- Такая красавица?
- В том-то и дело, что я ее даже толком не рассмотрел - грязный халат, платок… Но передо мной постоянно стояла эта картина: пустая после ремонта комната, шум дождя за окнами, шарканье мокрой тряпки по полу, журчание воды и… она. Я решил, что из-за того приступа у меня с головой начались проблемы. Гнал от себя мысли о ней. Увы, тщетно! Не выдержал, уговорил Феликса снова поехать в Химки - и пошло, закрутилось. Подкарауливал ее в коридорах, в пустых залах… тайком от всех; заговорить боялся, только смотрел. Стыдно же признаться! Бывает такое - маниакальная страсть называется, мне один медик знакомый сказал. Я боролся со своим извращенным чувством, сколько получалось, а потом… плюнул на все, подошел к ней и… предложил из строительной бригады перейти ко мне в офис. Вы не поверите, ощущал я себя, как в проруби - страшно, холодно, дух захватило, все тело судорога сковала, будто от ее ответа зависит, жить мне или не жить!
- И какую работу вы ей предложили? - поинтересовался Всеслав.
- Уборщицы… - в смятении ответил Тарас. - Все-таки офис - не стройка: тепло, вода горячая, мусор таскать не надо. А что еще я мог предложить? Она голову опустила и… отказалась. Я думал, она от радости прыгать начнет, а она говорит: «Мне и тут хорошо». Будто кипятком меня окатила.
- То прорубь, то кипяток…
- Вот-вот! - подхватил Михалин. - Именно так я и чувствовал себя рядом с ней. Из огня да в полымя! И кто она? Простая рабочая, необразованная, молчит все, будто воды в рот набрала, в глаза не смотрит, платка даже не снимает, как… чукча, ей-богу! Ведь с ней рядом неловко на людях показаться. И нипочем не хочет от своего отступаться! Упрямая, дерзкая. Начал я ее уговаривать, а она ни в какую. «Зачем мне ваш офис? - говорит. - Я в бригаде останусь». А сама кашляет… Что прикажете делать? Пришлось мне изменить предложение. «Ладно, - говорю, - не хотите в офис, не надо! Идите ко мне в домработницы. Я холостой мужчина, живу один, квартира запущена. Убирать будете раз в неделю, а получать втрое больше». Тут она задумалась. Видно, ей деньги были нужны.
- Послушайте, Тарас Дмитриевич, - серьезно сказал Смирнов. - А что вас заставило уговаривать какую-то уборщицу переходить со стройки в офис, а пуще того, домработницей в вашу квартиру? Вы же ее совершенно не знали? Вдруг бы она со своими дружками обчистила вас?
Господин Михалин долго молчал, тупо уставившись на собеседника. Потом вздохнул и развел руками.
- Признаю, что выгляжу полным идиотом, но у меня нет пристойного объяснения. Я хотел находиться рядом с ней, переделать ее… переодеть, в конце концов, обеспечить, приучить к нормальной жизни! Я не мог смотреть, как она возится в строительном мусоре, в грязи, в пыли. Ну, с ума сошел! Больше мне сказать нечего. Если бы я задумывался о любви, то догадался бы, что со мной произошло. Но я на женщин всегда взирал исключительно как на объект для удовлетворения своих сексуальных потребностей. И у меня запросы - ого-го! А тут… я взбесился, сам себя перестал понимать. Я и мысли не допускал, чтобы поухаживать за ней, - не тот уровень! Ни о любовной связи, ни о женитьбе я не помышлял. Но отделаться от влечения к ней был не в силах. Я заболел! У меня началась нервная горячка. До сих пор я не имел представления, что это такое. Я будто помешался… и носил все в себе. Ведь никому же не признаешься! Сочтут маньяком или полоумным.
- Пожалуй, - согласился Всеслав, глядя на покрасневшее от возбуждения и оттого еще более привлекательное лицо бывшего гимнаста. - Женщина согласилась работать у вас?
Михалин немного выпустил пар и успокоился.
- Да, - кивнул он. - Она не очень умело убирала, но мне и не нужно было. Я хотел от нее другого и боялся признаться себе в этом. Однажды ее увидел Феликс. Я тщательно скрывал от него цель моих поездок в Химки, встречи с… Марией Варламовной… и особенно то, что она… моя домработница. Но от судьбы не уйдешь. Обстоятельства так сложились, что Феликс и Мария Варламовна встретились в моей квартире - он неожиданно зашел, я растерялся, словом… деваться было некуда. По настоянию Феликса я представил их друг другу. Думаю, с ним произошло то же, что и со мной.
- Вы намекаете…
- Обойдемся без намеков! - перебил сыщика Тарас. - Я выложу все, а вам судить, как быть дальше. Итак! Феликс зачастил ко мне и норовил прийти в то самое время, когда приходила Мария Варламовна. Мы с ним были в чем-то похожи. Он предложил ей поработать и у него: что-то вроде совместительства. Его домработница то ли ногу сломала, то ли руку… Я думал, поднимется буря возмущения, за которой последует резкий отказ. Ничего подобного! Она чуть поколебалась, но согласилась. Не знаю, что ею двигало… наверное, какой-то непонятный мне кураж. Она сделала это нарочно, я не сомневаюсь! Возможно, у Марии Варламовны появился интерес ко мне, и она захотела разжечь в моем сердце ревность.
- Ей это удалось? - усмехнулся Смирнов.
- Вполне удалось! Она проделала это виртуозно, как будто была не уборщицей, а куртизанкой. У Феликса не было жестких принципов в отношении женщин, и он начал ухаживать за Марией Варламовной. Самое ужасное или… непостижимое, что мы оба скрывали и ее саму, и наши чувства к ней не только друг от друга, но и от всех окружающих. Как будто если бы об этом узнали, то все очарование и волшебство рассеялись бы. А так мы очутились в сказке, которую неожиданно перподнесла нам суровая, рациональная жизнь.