— Значит, говоришь, планировал от неё избавиться… — задумчиво проговорил друг.
— Я до сих пор это планирую. В более отдалённой перспективе, когда мальчики ко мне привыкнут, — хмуро ответил я.
— Ага, понятно. Ну что ж, логично. Так, может, и к лучшему, если она… того? Не выдержит переход…
— Нет, не к лучшему! Я сам решу, когда это будет уместно, — разозлился я, прижав к себе хрупкое тело и едва не выронив бутылочку с эликсиром.
Видимо, мой собеседник как-то по-своему интерпретировал мои действия, потому что на его лице вдруг появилась ухмылка.
— Да, очевидно. Что ж, у меня есть несколько очень хороших ядов отсроченного действия. Дать? Можно прям сейчас напоить, не откладывать в долгий ящик. Если и выживет, то недолго проживёт.
— Спасибо, не надо.
— Тогда могу отправить к тебе наёмников в качестве сюрприза. Думаю, что так будет даже лучше: тебе не придётся изображать удивление при их появлении. И сможешь хоть на крови поклясться детям, что ты не имеешь к их найму отношения, — окончательно развеселился друг.
— Я разберусь сам! — его настойчивость и глумление начинали откровенно раздражать.
— Тогда давай я дам команду, пусть кто-нибудь из работников отнесёт её в лазарет, всё равно сделать сейчас никто ничего не может, только ждать.
— Не надо в лазарет. Я хочу, чтобы она была у меня на глазах.
— То есть всё-таки хочешь сначала спасти. А потом — убить. Очень логично, Алекс, ты совсем не запутался, — оскалился друг.
— Нет, не запутался! Мне нужно время. Через пару месяцев избавлюсь от неё, когда дети освоятся тут.
— Ну, если хочешь спасти… — протянул Эртанис. — Тогда можно попробовать погрузить её в ванну с илеокой. Дорого, конечно, ужасно… Могу найти крепких парней, пусть разденут и макнут её. А мы пока выпьем вирраля…
— Илеока — хорошая идея, — согласился я. — Но погружусь я вместе с ней.
— Ладно, тогда распоряжусь насчёт покоев. Думаю, что детей поселим в детское крыло, а её можно в дальнее, к служебному персоналу, — невинно предложил Эртан.
— Ей не нужны отдельные покои, она будет ночевать со мной! — окончательно рассвирепел я. — И никто из твоих людей не должен к ней прикасаться, это понятно? И не смей даже думать ни о ядах, ни о наёмниках, ни о чём подобном! — зарычал я, выплёскивая раздражение. — Не смей лезть в это дело! Я тебе запрещаю!
Как же плохо без магии! От бессилия накатила ярость, а Аня на руках, кажется, побледнела ещё сильнее.
— Алексис, неужели ты осквернил вашу с Ксендрой любовь близостью с другой женщиной? — в притворном ужасе исказил лицо Эртан.
Он Ксендру терпеть не мог и даже пару раз грозился лично придушить, чтобы «совершить хоть одно благое дело во славу своего рода». Но я не разрешал. Теперь же он откровенно наслаждался ситуацией, представляя, в каком бешенстве она будет, когда узнает, что я не только не избавился от жены, но и притащил её сюда, да ещё и планирую поселить в своём доме. Если она выживет…
— У меня слишком давно не было женщины. Это была минутная слабость, — процедил я сквозь зубы.
— Конечно, охотно верю! — закивал друг, едва сдерживая насмешку. — Надо думать, что это произошло лишь раз, и в дальнейшем ты воздержишься. Во имя истинной любви, так сказать.
— Не твоё дело, Эртан. Хватит болтать. Организуй мне ванну!
— Безусловно. Ванну уже готовят, я отдал приказ по мыслеречи. Позволь мне только одно маленькое любопытство, Алекс. Можно ли взглянуть на её метку?
— Что тебе даст её метка? Я поставил её шесть годин назад и совершенно не помню ни жену, ни чего-то другого, связанного с тем миром.
— И тем не менее у тебя двое сыновей. Это же как сильно ты хотел от неё детей, что получилось сразу двое, а? Причём они даже не близнецы.
— К слову о неблизнецах. Мне понадобятся зелья для обучения и преподаватель. Занятия лучше начать как можно скорее. Мыслеречью я теперь не могу пользоваться, а общаться с ними как-то нужно.
— Я распоряжусь об этом, как только ты покажешь её метку.
Я машинально погладил бледную щёку Ани большим пальцем, вглядываясь в её безжизненное лицо.
— Шантажист.
— Тем и жив.
— Как тебя жена терпит?
— Я стараюсь поменьше разговаривать и побольше делать. Например, делать ноги, когда вижу, как она хмурит брови и упирает руки в бока, — поделился друг. — Итак, метка.
Пришлось показать. Эртанис только присвистнул, когда увидел плотный рисунок, покрывающий всю руку до плеча.
— Да, когда-то я её любил, но я этого не помню, поэтому значения это не имеет, — раздражённо прокомментировал я.
— Тем не менее, ты от неё не избавился, а притащил сюда вместе с сыновьями.
— Пока не избавился, — с нажимом сказал я. — И не мог я оставить их сиротами в том мире, у них даже родственников других нет. Опять же, теперь отец от меня отстанет и на тему наследников, и на тему моей причастности к повстанцам.
— Удобно. Одним махом все проблемы решатся. Так он тебя и в правах на наследство восстановит. Осталось только с Ксендрой расплеваться, и старик будет счастлив.
— Чем она вам всем не угодила? Только благодаря ей я столького достиг.
— Если спросишь меня, то ты достиг бы большего, не утекай столько твоих денег и нервов в бездонную пропасть по имени Ксендра. И не надо сейчас начинать про то, что она принимает тебя таким, какой ты есть. Она принимает твои деньги, и ей неважно то, какой ты есть.
— Это наше с ней дело.
— Безусловно. Надеюсь, что она не явится сюда с разборками, сразу предупреждаю, что в свой дом я её не пущу, хотя она и не сможет войти. У меня защита от ядовитых змей.
— Это к лучшему. Я не планирую их с Аней знакомить.
— И что, даже не дашь Ксендре самой решить твою маленькую светловолосую проблемку? — нарочито удивился Эртанис.
— Нет, — начал опять закипать я. — Я сделаю это сам тогда, когда посчитаю нужным. И давай закроем эту тему. Скоро там ванна будет готова?
— Да. Пожалуй, можно идти.
Эртанис проводил меня до купальни.
— Тебе нужна помощь её раздеть и погрузить?
— Нет, я справлюсь сам.
— Хорошо, — кивнул друг и неожиданно серьёзно добавил: — Удачи.
Огромное подвальное помещение было поделено на секции тяжёлыми ширмами. При желании можно объединить пространство и устроить вечеринку или, что вероятнее, оргию, а можно уединиться в одном из бассейнов. Илеока — ценнейшая морская водоросль, которую добывают с риском для жизни лишь в одном море нашего мира.
Измельчая, из неё делают клейкую субстанцию, похожую на густой вязкий суп. Пахнет она вполне приятно, а на вид представляет собой довольно мерзкую вязкую коричневую слизь. Ванна с илеокой способна почти полностью восстановить резерв сильного мага за считанные часы. Но истощение ауры — другое дело. Я действительно слышал о том, что это может помочь, но сам на практике не сталкивался. На войне с истощением ауры поступали просто — ждали естественного развития событий.
Раздевать Аню было неудобно. Во влажном воздухе купален одежда моментально стала липкой и неподатливой, а лёгкое, казалось бы, тело так и норовило выскользнуть из рук или завалиться в сторону. Истратив весь запас ругательств, я раздел жену, разделся сам и затащил её под душ.
В ванную со скользкой слизью я погружался очень осторожно, сначала сел на бортик, затем плавно сполз по шершавой стенке, но даже при этих мерах предосторожности чуть не навернулся. Не стоило так опрометчиво отказываться от помощи, но мысль, что жену увидят обнажённой, вызывала отторжение. Конечно, это была не ревность, просто базовый собственнический инстинкт.
Стоило удобно устроиться внутри тёплой ванны и уложить Аню на себя, как расслабленное тело начало впитывать силу. Не знаю, поможет ли это жене, но я точно смогу немного восстановиться.
Следующую пару часов я просто дремал, не позволяя телу жены соскользнуть в коричневое месиво с головой. Способности отказывались ко мне возвращаться, видимо, истощение оказалось сильнее, чем я думал. Два межмировых портала с разницей в несколько дней любого мага выведут из строя, а я вообще целитель со слабыми способностями к другим видам магии, вот и с портальной не особо хорошо дружу.
В темноте и тишине купален было спокойно. Тихое дыхание рядом позволяло надеяться, что Аня справится. Её метка мягко светилась белым в гуще лечебной субстанции, и я понимал значение этого света, но взаимностью ответить не мог.
Я люблю Ксендру, а Аня — прошлое, которое ничего больше не значит.
Мне просто не хочется так быстро лишать детей матери. Пусть окрепнут, освоятся, разовьют способности. В противном случае потеря может их дестабилизировать и закончиться разрушительной инициацией. Всплеск магии из-за смерти близкого или опасности — это всегда плохо. Гораздо лучше, если сила просыпается постепенно, медленно созревая в юном маге.
Сколько это может занять? Годину, две… Вряд ли дольше. Всё это время я буду стараться поддерживать с Аней хорошие отношения. Как любовница, она меня более чем устраивала. Осталось только договориться с Ксендрой. В этом поможет принесённая из другого мира бирюза. Любимая падка до украшений и вряд ли устоит перед соблазном.
А проблему жены я решу потом, если Ксендра меня не опередит.
И если Аня выживет, конечно.
Глава 9. По тонкой грани
Алексис
Наверное, я всё-таки задремал, потому что очнулся оттого, что тело Ани едва не соскользнуло на дно. Пришлось ловить. Счёт времени я совершенно потерял, но решил, что его прошло достаточно, да и голод сильно давал о себе знать.
Выйти из ванны со слизью непросто и самому, а со скользкой девушкой на руках — это задача наивысшей сложности, но с третьей попытки я справился. После илеоки настал черёд белого минерального душа. Он хорошо снимал слизь и закреплял результат.
Пока мы набирались сил, нашу одежду и обувь унесли, оставив взамен две пары тапок и несколько комплектов чистых вещей. Просторному балахону для Ани я порадовался от души. В тесные брюки её влажные ноги я бы ни за что не впихнул. Также сложным оказалось высушить её волосы полотенцем, сколько я их ни тёр, они всё равно оставались мокрыми.