— Заряды на месте! — передал он по рации.
— Отлично! — раздался голос босса. — Взрывайте.
Настал момент, в который, казалось, вся станция на миг затаила дыхание. Затем раздался отдаленный негромкий хлопок, от которого все вокруг слегка поежились.
— Говорит Редферн, — раздался еще один голос из приемника. — Я нахожусь в «Вороньем Гнезде». Вижу маркерный буй.
— Можете дать точные координаты? — спросил Стоун.
— Да. Один момент.
Повисла пауза.
— Сто двадцать ярдов почти на восток. Примерно восемьдесят семь градусов.
Ромеро повернулась к Джереми.
— Понадобится некоторое время, чтобы вся эта муть улеглась, — сказала она, указывая на мониторы. — Пойдемте, есть еще кое-что. Вы наверняка захотите увидеть.
— И что это?
— Еще одно из чудес Портера.
Она вывела Логана из Белого сектора, провела через Красный, серию извивающихся коридоров и дальше к люку. Когда они открыли его, то увидели лестницу, ведущую к узким деревянным мосткам, ограничивавшим всю внешнюю границу брезентового купола. Мужчина проследовал за Тиной вверх по винтовой лестнице. Сперва он увидел адский клубок Судда, потом перевел взгляд на миниатюрный городок, в котором проживала экспедиция. За Красным сектором возвышалась высокая узкая труба, увенчанная маленьким крыльцом с перилами и лесом антенн. На крыльце стоял человек, держа в одной руке бинокль, а в другой — радиопередатчик. Логан догадался, что это и есть «Воронье Гнездо».
Он повернулся к женщине.
— Вот это вид… На чем мне стоит сосредоточиться?
Тина вручила ему какую-то трубку.
— Подождите и увидите.
Не успел он это спросить, как услышал урчание двигателей. От Зеленого сектора медленно отвалили крупные катера, каждый длиной не менее восьмидесяти футов, оборудованные какими-то странными приспособлениями, похожими на сочетание снегоочистителя и скотосбрасывателя. Они были закреплены на нагибающихся дугах, и каждый сверкал целым арсеналом цепных пил и длинных загнутых шипов, выступавших вперед подобно бушпритам. За двумя большими катерами следовала армада гидроциклов и небольших суденышек. Пока Логан наблюдал, большой катер вырулил на позицию как раз напротив них. На корме сновали мужчины и женщины, выкрикивая команды, передававшиеся по кабелям, прикрепленным к мощным клеммам, в Красном и Голубом секторах.
Джереми взглянул на одну из малых лодок. Она тянула еще один кабель из глубины Судда, сматывая его на кабестан. Палки, усики растений и толстые комья тины прилипли к кабелю и свисали подобно корням.
Логан кивнул на лодку.
— Что они там делают?
Ромеро улыбнулась.
— Поднимают якорь.
Раздался разноголосый хор отдаваемых команд. Неожиданно синхронно взревели двигатели двух больших судов, и те медленно двинулись вперед.
На какое-то мгновение энигмалогиста охватило непонятное ощущение, которое он никак не мог определить. Потом понял. Они — станция со всеми ее баржами, понтонами, ангарами, мостками, газопромывателями и генераторами — постепенно двигались.
— Бог мой! — невольно прошептал он.
Теперь он понял назначение странных устройств на носах судов. Он слышал визг и рычание цепных пил. Более мелкие суда начали собираться вокруг и между крупных катеров, убирая упрямые скопления плавающих остатков или помогая вырезать толстые массы гниющей растительности и убирать ее с помощью крючьев, багров и газовых пил.
Медленно, дюйм за дюймом, огромная конструкция ползла на восток.
— Мы направляемся к гробнице, — констатировал Логан.
Ромеро кивнула.
— Но почему? Теперь, когда мы знаем, где она находится, почему нельзя спускать к ней аквалангистов с нашего нынешнего расположения?
— Потому что Стоун так не работает. Это неэффективно, медленно и, если подумать, непрактично. Вспомните, что вход в гробницу находится на глубине сорока футов, замурованный в толстом слое слежавшейся грязи. Как вы собираетесь сохранить артефакты в грязи и тине Судда?
Логан понимающе посмотрел на нее.
— Не знаю, — прокричал он, перекрывая непрерывный шум моторов движущихся судов и ворчание пил.
— Можно установить воздушный замо́к на вход в гробницу. Потом развернуть «пуповину».
— «Пуповину»?
— Герметичную трубу диаметром шесть футов, со светом и энергией, с опорами для ног и захватами для рук. Один конец будет соединен с воздушным замком, другой — с «чревом». Любая грязь станет вытесняться из внутреннего пространства, и давление уравновесится. Вот вам прекрасный чистый проход в гробницу Нармера.
Логану пришлось отдать дань уважения смелости и оригинальности этого решения. «Еще одно из чудес Портера Стоуна», — как называет их Ромеро, и она недалека от истины.
— Через час мы бросим якорь там, где находится гробница, — сказала Тина. — К этому времени вся поднятая взрывом муть должна улечься. Взглянем, что делается там, внизу?
Тем временем в операционном центре Кори послушно просматривал видеопередачи дайверов, пока Тина не сказала ему, что достаточно.
— Кто это?
Ландау вперился в экран.
— Дельта Браво, — ответил он.
— Можете связать меня с ним по радио?
— Без проблем.
Кори протянул руку, покрутил нужную ручку и передал ей микрофон.
— Дельта Браво, — проговорила Тина. — Дельта Браво, говорит доктор Ромеро. Как меня слышите?
— Пятьдесят на пятьдесят, — ответили со дна.
— По возможности приблизьтесь ко входу.
— Понял.
Они молча смотрели на передаваемую со дна картинку. Сейчас валуны были либо взорваны, либо оттащены в сторону, и Джереми мог заглянуть в расщелину в породе. В свете мощных фонарей дайверов казалось, что пещера наглухо запечатана монолитом.
— Ближе, пожалуйста, ближе, — почти прошептала Ромеро.
Картинка приблизилась и стала контрастнее.
— Бог мой! — воскликнула она. — Это похоже на гранит. До сих пор ученые считали, что Джосер был первым египетским фараоном, погребенным в стенах из саманного кирпича.
— Похоже, Нармер намеревался существовать вечно, — ответил Логан.
Тина опять подняла микрофон.
— Дельта Браво, дайте панораму, пожалуйста.
Картинка медленно поднялась над каменной поверхностью.
— Вот! — воскликнула Ромеро. — Стоп. Приблизьте.
Расплывчатая зернистая картинка остановилась. Ромбовидный диск с написанными на нем иероглифами.
— Что это? — спросил Логан.
— Печать древнего захоронения, — ответила женщина. — Поразительно. Неслыханно для такой старой гробницы. И, кажется, она не сломана. Никакого надругательства, никакой порчи.
Она вытерла вспотевшие ладони о рубаху и вновь схватила микрофон. Джереми отметил, что ее голос слегка дрожит.
— Дельта Браво. Еще одна вещь, пожалуйста.
— Давайте.
— Покажите основание стены.
— Понял. Здесь осталось немного породы и обломков, которые необходимо удалить.
Они ждали, пока изображение переместится вниз. Облака взбаламученного ила и грязи на время закрыли обзор, и Ромеро попросила дайвера вернуться на прежнюю позицию. Потом неожиданно приказала остановиться.
— Точно здесь! — крикнула она. — Оставайтесь на месте!
— Я нахожусь у основания стены, — сообщил дайвер.
— Я знаю.
Логан разглядел еще одну не сломанную печать, даже большую, чем первая. На ней были вырезаны два иероглифа.
— А это что? — спокойно спросил он.
— Это — серех. Самое раннее изображение имени, использованное в египетской иконографии. Картуши были введены только во времена правления Снофру, отца Хеопса.
— А какое имя изображает этот серех? Вы можете его прочитать?
Ромеро облизнула пересохшие губы.
— Это символы сома и резца — фонетическое отображение имени Нармера.
30
— Сколько времени это займет? — спросил Логан Итана. Был вечер, и они прогуливались по почти пустым коридорам Красного сектора.
— Ты имеешь в виду производительный период? — уточнил Раш. — Пять минут. Может, десять, если повезет. Вступительный период гораздо длиннее.
Он остановился возле закрытой немаркированной двери, потом повернулся к товарищу.
— Существует три основных правила. Говорить тихо. Говорить медленно. Говорить спокойно. Не делать неожиданных движений. Не делать ничего, что могло бы потревожить или изменить окружающую среду, — ни ламп освещения, ни ламп затемнения, не передвигать стулья или другое оборудование. Понятно?
— Абсолютно.
Итан удовлетворенно кивнул.
— В Центре мы узнали, что переходы наиболее успешны, если вызываются средой БСС.
— Средой? Я не совсем понимаю.
— Имитирующей реальное состояние, конечно. Это достигается посредством медикаментозно наведенной комы. Очень слабой, конечно. Наряду с использованием психомантических приемов. Ты увидишь, что я имею в виду.
Логан кивнул. Ему было известно, что психомантиумы — это специальные комнатки или боксы, зачастую обвешанные зеркалами, очень темные, сконструированные таким образом, чтобы вводить посетителя в состояние транса или психической открытости, таким образом давая ему возможность войти в портал или достигнуть прохода в мир духов. Психомантиумы придумали и широко использовали еще древние греки. В настоящее время они существуют по всему миру, помогая, как многие верят, людям войти в контакт с духами умерших людей. Логан вспомнил о зеркале, которое он видел в лаборатории в первый день посещения Центра. Именно оно позволило ему дедуктивно догадаться о причине нахождения Дженнифер на станции.
— Вы используете эффект Ганцфелда? — спросил он.
Раш с интересом посмотрел на него.
— Медики считают это излишним. Теперь, пожалуйста, осмотри все очень внимательно. Воздержись, по возможности, от комментариев, мы все обсудим позже. Чем больше ты будешь знать, тем лучше вооружишься для того, чтобы помочь ей.
Логан кивнул.
— И еще одно. Не ожидай каких-либо разоблачений. Не жди даже, что то, что ты услышишь, имеет смысл. Иногда приходится потратить некоторое время на анализ расшифровки, после того как мы поймем основной смысл… если вообще поймем.