Тем не менее Живины пока не показали готовность забыть про суд. А значит будем судиться! Я нисколько не шутил и не пугал, когда говорил об ответном иске к этой семейке. Необходимо научить этих недостойных следить за своими словами. Они не только не получат от меня ни копейки, но и сами разорятся, попытавшись оклеветать меня.
Но пускай суд нам ожидает простой благодаря массе доказательств, мне всё же нужен был достойный адвокат. В конце концов, даже с убедительными доказательствами на нашей стороне, хороший адвокат у Живиных может вывернуть ситуацию так, что они отделаются малой кровью. Мне же хотелось всерьёз пустить этому роду кровь дабы она навсегда запомнили этот суд, поэтому я попросил Лену помочь мне с поиском адвоката.
И такой адвокат был достаточно быстро найден. Людвиг Бернент. Так-то он француз, но его семья уже на протяжении трёх поколений живёт в Российской Империи. Они простолюдины, но уже очень давно занимаются оказанием юридической помощи влиятельным и богатым людям. У них и своё агентство имеется. Берут за свою работу они много, но на результат их работы никто ещё не жаловался. Для меня они были идеальным вариантом разорения Живиных.
Сам Людвиг был старшим сыном нынешнего главы семейства и директора их агентства, который отошёл от работы адвокатом некоторое время назад. Так что теперь его старшенький занимался всеми самыми важными делами. Мою просьбу прислать мне адвоката они посчитали чрезвычайно важной. В конце концов, история с Живиными вышла громкая, дело предстоит относительное лёгкое, зато будет огромная прибыль как в деньгах, так и в репутации. Мне ведь уже предлагали свои услуги различные конторы, но я откладывал этот вопрос до сего момента.
Встретил я Людвига у себя на квартире в собственном кабинете. Это был мужчина примерно тридцати пяти лет, короткие светлые волосы, зачёсанные на бок, он был в хорошей форме и деловой костюм прекрасно смотрелся на нём. Вот на меня хоть надень настолько хороший костюм, но так хорошо он мне идти не будет. Кто-то просто создан для них, а кто-то нет, такова суровая правда жизни.
— Мне крайне приятно познакомиться с вами, Ваше благородие, — сказал Людвиг, после чего пожал мне руку. — И гораздо приятнее мне, что именно я буду представлять ваши интересы в суде.
— Спешить с такими заявлениями не стоит, — попытался я остудить его пыл и садясь обратно в своё кресло. — Пускай вроде судебный процесс будет крайне лёгким, однако он явно не будет приятным. Вы в курсе деталей?
— Вряд ли найдёшь в Москве, кто не был бы посвящен в детали происходящего, — ответил мужчина, садясь на стул напротив меня. — Барон Живин совершил очень большую ошибку, когда решил придать огласке это дело. Однако куда хуже то, что он соврал журналистам и публично оскорбил вас и барона Пальмена. Если честно, то даже не представляю, как он будет выкручиваться из этой ситуации.
— Ну, он может нанять хорошего адвоката, который сможет как-то иначе выставить все его действия и слова, — пожал я плечами.
— Даже лучшие адвокаты не всесильны. Не сработает даже трюк, что он всё это сказал под наплывом эмоций и поэтому не сдержавшись наговорил лишнего, а внук просто ввёл его в заблуждение. Ведь между произошедшим на званном вечере событии и эти интервью прошло достаточно много времени и между делом барон успел подать иск в суд. Его действия были разумны, он действовал наверняка и не слишком спешил. А чтобы совсем уничтожить данный аргумент стоит нанять специалиста, который по словам, мимике и жестам барона во время той речи определит его истинные эмоции. Это будет стоить не так дорого, зато станет дополнительным аргументом с нашей стороны.
— Вижу вы Людвиг хотите действовать наверняка и поэтому даже при наличии уже убойных доказательств хотите обзавестись дополнительными аргументами, — подметил я.
— Всегда лучше действовать наверняка, — нисколько не смутившись и не подав виду сказал мужчина. — В вашем случае итоговый вердикт вынесет судьба и чем большим количеством аргументов и доказательств мы завалим оппонентов, тем хуже приговор будет для них.
А мне определённо нравится Людвиг. И настроен он вести дело именно так, как мне нужно. Чем хуже будет Живиным, тем лучше будет мне и Пальмену. Последний настроен ещё куда более решительно, он выжмет Живина досуха не оставив от него абсолютно ничего.
— Ладно, давайте поговорим о вашем гонораре, — сказал я. — Всё же не за одно спасибо вы будете работать на меня.
— Я был бы рад, но да, без гонорара никуда. Так как дело не будет представлять особую сложность наше агентство готово…
— Всё, что мы отсудим у Живиных, уйдёт вам, — сказал я Людвигу. — Я не стеснён в средствах, мой бизнес приносит немалый доход и мне даже удаётся его постепенно расширять. Вряд ли Живины настолько богаты, что даже отсуди мы у них всё до копейки, это позволит мне резко разбогатеть. Поэтому это будет вашим гонораром за работу. Ну и ещё я выплачу вам двести тысяч за всю работу до решения суда, плюс оплата расходов на специалистов и прочее. Такие условия вас устроят?
— Барон, но вы же понимаете, что речь идёт о миллионах? — Решил уточнить шокированный адвокат. — Вы дворянин, у вас бизнес, а заявления Живина могли легко навредить вам, поэтому суд обязательно примет нашу сторону и мы сможем отсудить не менее двух-трёх миллионов рублей. И это только минимальная планка.
— Повторюсь, я зарабатываю куда больше. Даже если мы отсудим около десяти миллионов, то для меня это не такие уж огромные деньги. Я иду в суд чисто из принципа, мне хочется, чтобы Живины оказались без портков. Поэтому все деньги можете оставить себе. Хотя отмечу, что если вы хотя бы часть из них пожертвуете в какой-нибудь фонд, то я был бы чрезвычайно доволен.
Людвиг всё ещё переваривал то, что я на него вывалил. Его семья наверняка решила мне предложить сниженный тариф за их услуги и согласиться на малый процент с того, что получится отсудить с Живиных. Я же с ходу предложил им практически всё, плюс предоплата и оплата расходов. Очень жирный контракт выходит даже для такого семейства.
Интересно только как он отнесётся к моим словам про пожертвование.
— Не буду скрывать, вы меня прямо поразили, — сказал Людвиг. — Очень немногие люди готовы расстаться с такими деньгами даже если они богаты. В конце концов, кроме самой этой суммы Живины будут вынуждены оплатить все судебные издержки, чего мы легко добьёмся, поэтому итоговая сумма будет очень велика. Но раз это ваше взвешенное решение, то я не буду ему противиться. Мне же вполне хватит предоплаты, оплаты всех издержек и… десяти процентов от суммы, которую мы сможем отсудить. Остальное можно распределить по различным фондам. Эти деньги сторицей вернутся и вам и моей семье, многие оценят подобный поступок.
— Тогда мы договорились. Готов выслушать ещё ваши идеи о том, как нам следует сейчас действовать.
— Для начала следует сосредоточиться на первопричине этого инцидента, — Бернент сразу же включился в работу. — Я имею в виду внука Живина, который повёл себя на званном вечере крайне неподобающим способом. Я крайне детально изучил видеозаписи того происшествия. Живин-младший поднял руку на слугу чужого рода после того, как девушка отказалась уйти с ним в укромное место и оказать ему сексуальные услуги. Мы должны сделать особый акцент на трёх моментах: на том, что слугой была молодая девушка и её принуждали к сексу, на том, что Живин был пьян и, самое важное, что это отнюдь не первая выходка как этого молодого человека, так и молодого поколения этого рода в целом.
— Делаем меня защитником девицы в беде, а также делаем упор на том, что этот парень и остальное семейство Живиных ведут себя просто отвратительно, — понял я задумку Людвига. — А первое нельзя ли будет использовать против меня? Просто сейчас очень уж любят поговорить про мой… Кхм, «Цветник».
— Да, это любимая тема у всех сословий, — улыбнулся мужчина. — Но это отнюдь не так уж плохо, как можно подумать. Пускай люди и обсуждают то, что вокруг вас собралось немало юных красавиц, но за вами не имеется случаев непотребного поведения или моментов, когда вы на людях проявляете… «излишние эмоции» к девушкам. Вы ведёте себя достаточно целомудренно, проводите много времени в компании Елены Рюрикович, которая неофициально считается вашей невестой, а с остальными девушками вы держите дистанцию. Нет даже никаких признаков, что кого-то из вашего «Цветника» активно продвигают в ваши жёны — ни каких-либо подарков со стороны семей девушек, ни заключений соглашений с их стороны, которые были бы выгодны именно вам и всё в таком духе. Однако самым важным является то, что людям известно про ваше нежелание брать слишком много жён и что вы даже насчёт второй сильно сомневаетесь. Как итог мы имеем молодого мага с хорошей родословной, с принципами и немалыми заслугами. Девушки и женщины в восторге от вас, а молодые люди и мужчины восхищаются вашими принципами. Поэтому то, что вы вступились за обычную служанку будет воспринято как нечто естественное, люди лишь убедятся в ваших высоких моральных принципах.
— А можно узнать откуда люди знают про моё нежелание взять замуж как можно больше девушек? — Поинтересовался я. — Не то чтобы я скрывал подобную информацию, однако и её активным распространением я не занимался.
— Не могу назвать точный источник, но вроде как журналисты в определённый момент начали писать об этом, а потом они же задали вопросы Елене, Марии Кутузовой и монгольской принцессе. Все трое подтвердили данную информацию.
Как-то я упустил этот момент. Полагаю сами девицы и слили эту информацию, чтобы затем её официально подтвердить. И даже спрашивать не надо зачем они это сделали. Вокруг меня и так уже вьётся достаточное количество молодых девушек, так что они просто решили донести до остальных потенциальных конкуренток простую мысль — вы уже опоздали, вряд ли вы чего-то добьётесь так как есть те, кто уже давно пытается пробиться в мои невесты.
Как мне на это реагировать? Полагаю стоит сказать