Но все это была чушь собачья. Ему нужна была пара, с которой он мог бы разделить силу. И под «разделить» он подразумевал кражу силы. Этот ублюдок пытался манипулировать связью между истинными супругами, чтобы получить доступ к моей энергии.
Что, черт возьми, было с богами, которые всегда хотели больше власти?
Моя энергия протестующе взметнулась вверх, бесполезно разбиваясь о путы, удерживающие меня. Кожа стала липкой, пока я боролась, пробуя все заклинания, какие только могла придумать. Но ничего не помогало. Долгий боевой клич вырвался из моего горла, и я сосредоточилась больше, чем когда-либо прежде, не скрываясь от жара, который бушевал у меня в животе. Я дала волю чувствам. Сонарис склонил голову набок, изучая меня, теплая приглашающая улыбка сменилась ухмылкой. На самом деле это было не так жутко, потому что теперь это был настоящий бог, не притворяющийся никем, кроме психа.
— Ты просто потрясающая, — сказал он, проведя пальцем по моей щеке. Я зарычала и дернула головой, пытаясь укусить его.
У меня не было иллюзий, что я самая красивая, или самая умная, или даже самый могущественный суп в округе. Я не была ни тем, ни другим. Но в моей энергии было что-то, что притягивало ко мне этих сильных мужчин. Джесси, Сонариса, даже Ашера… хотя я верила, что мы действительно родственные души. С Ашером у нас была двусторонняя связь. С двумя другими этого, конечно, нет.
Я попробовала другую тактику.
— Где-то рядом с тобой есть настоящая пара, — мягко сказала я ему, подавляя часть сарказма и гнева в попытке наладить эмоциональный контакт. — Возможно, это та, кого ты меньше всего ожидаешь. Дерьмо! Это может быть человек.
Он усмехнулся.
— Мне нужен источник энергии, из которого я мог бы черпать, а не черная дыра, которая высасывала бы ее из меня. Если бы моя пара была человеком, я бы убил ее, прежде чем она смогла ослабить меня.
Я прищурилась.
— Ты и так один из самых могущественных богов в этом гребаном мире, и все равно этого недостаточно. Что, если бы у тебя была моя сила? Через некоторое время этого тоже стало бы недостаточно. Тебе нужно научиться довольствоваться тем, что у тебя есть. Особенно, когда ты уже благословлен.
Его ухмылка дрогнула, совсем ненадолго, и на секунду я задумалась, достучалась ли я до него. Его зрачки расширились, когда он, не мигая, уставился на меня. Затем этот момент пропал. Он покачал головой, будто хотел вытрясти из меня все слова этими двумя быстрыми движениями. Он поднял меня и швырнул в воду у края острова.
Когда прохладная жидкость накрыла мою голову, у меня вырвался вздох. Я все еще была связана, но, оказавшись здесь, почувствовала себя немного лучше. Вода была на удивление глубокой, и, поскольку я оставалась связанной, как мумия, мне ничего не оставалось, как тонуть.
Тени плясали перед моим лицом, и мне удалось перевернуться, чтобы увидеть, что за мной следует.
Сонарис.
— Тебе нужно время подумать, — сказал он непринужденно. — Поскольку ты у меня пробудешь месяц, я собираюсь оставить тебя здесь на некоторое время. Я скоро вернусь, чтобы проверить, как ты к этому относишься.
Он двигался по воде так же, как и по воздуху, будто ничто не мешало ему двигаться, все поддерживало и помогало ему. Так грациозно.
Я подумала, умрет ли он так же грациозно. Потому что я собиралась убить его, черт возьми. Даже если это займет у меня всю оставшуюся жизнь.
Я придумаю, как уничтожить этого бога.
12
Когда я достигла дна океана, мне удалось перевернуться и лечь на спину. Давление здесь, внизу, не было неприятным, и у меня не было проблем с дыханием или ясным зрением, но я все еще была скована. Без Сонариса, на котором можно было бы сосредоточиться, у меня снова возникли некоторые проблемы с этим старым страхом.
Дыши. Просто дыши. Вдох-выдох. Вдох-выдох. С тобой все в порядке. Ты жива.
Вода была моим домом. Но не врагом. Должно же было быть что-то, что я могла бы сделать, чтобы помочь себе. Закрыв глаза, я сосредоточилась на течениях, дрейфующих вокруг меня. Через некоторое время, даже с закрытыми глазами, я могла ощущать все вокруг. Миллиарды существ. Жизнь и смерть великого круга происходили здесь, внизу.
Мое сердце билось в одном ритме со многими другими, и когда я, наконец, открыла глаза, то не удивилась, увидев вокруг себя сотни существ. Я уже делала это раньше. Подзывала ко мне морских животных. Правда, не в таком масштабе.
Их было так много. Больше, чем я могла увидеть или сосчитать. Они простирались от того, что выглядело как кит. Это должно было быть жутковато — ладно, это было немного странно — видеть, как они все просто толпятся передо мной, словно завороженные зрители, ожидая, что я скажу что-то очень вдохновляющее.
Хотя вдохновлять на самом деле не было моим коньком.
— Можете передать весточку Ашеру? Скажите ему, что со мной все в порядке, и я вернусь, как только смогу освободиться от пут.
Два дельфина, находившиеся рядом со мной, издали писк и свист. Я бы не стала в этом клясться, но мне определенно показалось, что они меня понимают. В любом случае, они удалились, и я скрестила пальцы: они собирались придумать, как «поговорить» с Ашером.
Ашер. Парень, наверное, взбесился, когда я исчезла. Десять к одному, что он ударил Джесси, думая, что тот убил меня, и закопал тело. Будем надеяться, что их борьба длилась недолго, прежде чем они поняли, что среди них есть еще один враг, и что нам нужно прекратить воевать между собой.
— Если бы только у нас была надежная ментальная связь, — пробормотала я. — Это было бы намного проще.
Но мы еще не разобрались с этим, так что нам оставалось только надеяться на лучшее. Возможно, за последние несколько месяцев Ашер научился говорить по-дельфиньи. Случались и более странные вещи.
Акула, чьи зубы были угрожающе близко от моего лица, задела меня. Я решила считать это проявлением солидарности, а не тем, что она пыталась меня съесть. Не то чтобы боги на самом деле могли быть съедены акулой, особенно боги Атлантиды. По большей части я была богом, так что это должно было что-то значить, верно? Правильно!
— Если ты умеешь есть богов, то у меня есть для тебя несколько готовых блюд, — сказала я, чтобы скрыть беспокойство. Я любила и уважала всех обитающих здесь существ, и это уважение означало признание того, что акула — главный хищник. Акцент на хищной части.
Акула снова задела меня, ее кожа, похожая на наждачную бумагу, окрасила мою руку в красный цвет, прежде чем рана зажила. Она сделала это снова, и я начала понимать, что она пытается мне что-то сказать.
— Ты можешь разорвать мои путы?
Она перестала тереться обо меня, и я почувствовала, что это означает «нет».
— Ты не просто так терлась об меня?
На этот раз она подтолкнула меня.
Хорошо, толчок означал «да», а отсутствие движения — «нет». Я надеялась.
— Как мне освободиться?
Она ударила меня в пятый раз, и я растерялась. На этот раз она отодвинулась не так быстро, задержавшись совсем рядом и постоянно царапая мою кожу. Каждый раз, когда это происходило, при соприкосновении нашей кожи возникало сильное покалывание, и через несколько минут моя кожа больше не краснела. Если уж на то пошло, прикосновение акулы как наждачной бумагой было почти… мягким.
Морские существа не обладают такой силой, как боги, но в каждом живом существе есть энергия, у одних она сильнее, чем у других, а у этой акулы ее было на самом деле немало. Она делилась со мной энергией… укрепляя мою собственную…
На меня снизошло озарение. И вместе с этим пришел ужас.
— Стой! Больше не надо. Ты отдаешь мне свою энергию. Свою жизненную силу.
Толчок.
Я попыталась покачать головой, но моя ограниченная подвижность не очень-то способствовала этому.
— Нет. Пожалуйста. Это убьет тебя.
Толчок. Толчок.
— Нет! — закричала я, и путы, удерживавшие меня, чуть сдвинулись. Ярость снова захлестнула меня, закружив воду вокруг. Все окрасилось в оттенки красного и ярко-оранжевого, будто по дну океана пробежал огонь. Только это был не огонь.
Это была я.
В одно мгновение я выпрямилась, все еще связанная, но уже не лежащий ничком. Существа окружили меня большим кольцом, двигаясь вместе с водой, которая бурлила от моей энергии. Сонарис появился в поле моего зрения и попытался прорваться сквозь моих животных, но они не сдвинулись с места, удерживаемые мной на месте. Что-то темное и чуждое прорвалось сквозь обычный поток моей силы, и слова вырвались наружу.
— Ты допустил ошибку, Сонарис.
Мой голос был усилен и разносился по воде.
Бог не выглядел расстроенным. Во всяком случае, на его лице было что-то похожее на удовлетворение.
— Ты. Великолепна. — Каждое слово он произносил медленно, делая паузы между.
— Если ты скажешь мне это еще раз… — Я закипела. Казалось, я не могла контролировать свои эмоции, и морские животные вокруг меня отреагировали, повернувшись как один и… напав на Сонариса.
— Нет! Остановитесь! — Я кричала, но они не слушали. Он собирался уничтожить их всех. Он собирался разорвать их на миллион кусков мяса, отчего вода стала красной от смерти и разрушений. Меня охватила паника. Она почти затмила мою ярость. Я не могла позволить погибнуть невинным животным, особенно тем, которые пытались мне помочь.
Я потерял бога из виду, погребенным под сотнями рыб. Я двинулась вперед, ориентируясь в том направлении, где он был в последний раз. Я плыла с одного места на другое, и когда приблизился к самому большому скоплению животных, до меня, наконец, дошло, что я действительно двигаюсь. Мои руки, ноги и все части тела.
Сонарис освободил меня? Или я сама вырвалась на свободу?
Не было времени беспокоиться об этом. Мне нужно было спасать животных.
Используя свою силу, я рассеяла тех, кто был передо мной, осторожно отодвигая их с дороги. В отличие от попыток Сонариса, они двигались за мной. Когда я, наконец, добралась до эпицентра, я ожидал увидеть смерть и разрушение. Именно здесь был бог… но там ничего не было. Ни трупов, ни крови.