— Ашер! — крикнул Рейдж. — Что ты делаешь?
Я повернул голову в его сторону, протянул руку и, не прикасаясь к нему, оборвал его слова, поднимая его своей энергией. Он не сопротивлялся мне, или сначала пытался, но понял, что это бесполезно, поэтому решил сохранять стоицизм, наблюдая за мной своими чертовски древними глазами.
— Мэддисон недосягаема. Она ушла.
Брекстон запрокинул голову, его кожа покрылась чешуей, а вокруг него распространилось пламя.
— Джесса тоже.
Из-за гортанного звучания его слов было практически невозможно понять, что он говорит.
Но я понял. Мы говорили на одном языке.
Страх и ярость.
Рейдж продолжал пристально смотреть на меня, и я неохотно опустил его обратно на землю. Мэддисон не была мертва, я должен был в это верить, и я бы не стал убивать того, у кого могло быть больше информации о том, что замышляла эта Жозефина.
Рейдж не поморщился и не потер горло.
— Нам нужно двигаться немедленно, — сказал он. — Жозефина все еще на моем радаре. Мой дракон может выследить ее. Следуйте за мной.
Он изменился так быстро, что это было почти мгновенно. Брекстон и Максимус сделали то же самое, большие звери заполнили пространство вокруг меня. Рейдж кивнул мне головой, и я понял, что он хочет, чтобы я забрался ему на спину, но я стряхнул его.
— Мне не нужна помощь, — сказал я, едва справляясь с энергией, наполняющей мое тело, горло, кровь. Внутри у меня все перевернулось. — Я могу следовать за тобой.
Используя свои силы, я поднялся в небо, вокруг меня сверкало золото. Я, без сомнения, собирался проложить путь, по которому можно было бы следовать, но удачи всем, кто это сделает. Если бы хоть одно существо попыталось помешать нам вернуть наших женщин, оно бы пожалело об этом.
— Я отправляю вас всех обратно в Академию, — сказал я братьям. — Я дам вам знать, когда найду Мэддисон. — Я использовал свои способности, чтобы открыть проход, надеясь, что у них хватит ума выбраться из этой неизвестной области.
Сосредоточившись на драконах, я полетел за ними. Рейдж пронесся по небу, и я последовал за ним с той же скоростью, желая, чтобы они летели немного быстрее. Если бы я знал, как выследить Мэддисон, я бы не стал полагаться на этих драконов.
А пока мне нужно было постоянно напоминать себе, что она не умерла. Что она в компании могущественных супов. И что моя Мэддисон была одновременно умной и могущественной. Она так просто не сдастся. С ней все будет в порядке.
Если это не так, то для всего мира было уже слишком поздно.
21
Если бы это была история братьев Гримм, радужный мост, который мы пересекли, был бы полон сложных заданий. Тролли. Лабиринты. Неразрешимые загадки и опасные существа. Именно этого я и ожидала после загадочной и прямо-таки пугающей речи Жозефины о том, что «это будет трудное путешествие».
Вместо этого перед нами был чистый и ровный путь, и, как мне показалось, в мгновение ока мы перестали лететь. Мы приземлились на круглую каменную платформу. В отличие от радужного моста, там, где мы сейчас стояли, не было ничего блестящего. Там было жарко, пахло чем-то едким: смесью серы и свежесожженного дерева. Этот запах одновременно манил и предупреждал нас, что мы вступаем на территорию, которая нам не принадлежит, и, возможно, только возможно, эта часть путешествия братьев Гримм вот-вот начнется.
— Держись поближе, — сказала Жозефина, и я не могла представить, как она выглядит сейчас. Ее кожа отливала мягким золотом. Ее глаза были еще более необычными, все такими же золотыми, но с оттенками карамели.
— Как? — спросила Джесса. — Как ты… — она махнула рукой, — вот так?
Жозефина грустно улыбнулась, показав ослепительно белые зубы, возможно, более совершенные, чем я когда-либо видела у других существ. А я видела чертовски идеальные зубы. Тем не менее, никто бы никогда не заподозрил, что эта золотая женщина, стоявшая перед нами, была не такой, как… ну, не такой, как все. Она была безупречна.
— Как королева драконов, владеющая древней магией, — начала она, — я обладаю некоторыми способностями, недоступными моим собратьям. У моей матери были такие, и у ее матери тоже. Это передается по материнской линии. Это моя другая форма — форма изначальных богов-драконов, от которых я происхожу. Не так много осталось тех, кто черпает силу у изначальных.
Мы молча уставились на нее.
— Ты — богиня, — выдохнула Джесса, ее глаза сияли, когда она бросилась к золотой фигуре. — Ты прекрасна.
Они долго обнимались, и это был такой трогательный момент, что у меня перехватило горло и заблестели глаза. Они никогда так не обнимались… Я уже знала, что отношения дракона с человеком — это не совсем то же самое.
— Почему ты мне не сказала? — спросила Джесса, отстраняясь.
Жозефина печально улыбнулась ей.
— Не рекомендуется отказываться от нашего дракона ради этой формы. Мама всегда предупреждала меня о чрезмерном использовании этого вида, что я могу стать зависимой от силы, заключенной в этом теле. Золото, которое покрывает мою кожу, — то же золото, что и изначальная магия. Оно наполняет мое тело, мою кровь, мою душу. Оно вызывает привыкание. Никогда не поощряется его использование, даже у тех, кто привык к нему от природы.
По мне пробежал холодок. Ашер. Ашер тоже обладал золотой магией, унаследованной от своей матери, которая была рождена от чертовой матери всего сущего. Изначальная магия.
Вот что с ним случилось, когда золото брало верх, и он терял контроль.
— Мне нужно поговорить с Ашером, — выпалила я в спешке. — У него есть изначальная магия. И если он не знает, что со мной все в порядке… — Я понятия не имела, что он предпримет, но знала, что это не к добру. Если этот древний могущественный дракон боялась потерять контроль, что это значило для Ашера?
Жозефине, по крайней мере, хватило порядочности изобразить сожаление.
— У нас больше нет к ним доступа. Мы вступили в промежуточный мир, и теперь нам предстоит отправиться в подземный мир. По пути Гепташии.
Черт.
— Черт, — пробормотала Джесса, и я подумала, не прочла ли она мои мысли.
В смысле, это был логичный ответ на сложившуюся ситуацию, так что, скорее всего, нет.
— Лучшее, что мы можем сделать, — это закончить нашу работу и вернуться к ним, — сказала Миша, и ее голос звучал очень спокойно. Она тоже была явно расстроена — я видела, как напряглись морщинки у нее на лбу, — но она держала себя в руках.
— Девчачья банда, — тихо сказала Джесса.
Миша моргнула, глядя на нее, но я улыбнулась.
— Девчачья банда, — подтвердила я. — Видимо, это было предчувствие.
Она протянула руку, и мы ударились кулаками, потому что солидарность, сестра.
— Девчачья банда — для этого очень подходящее место, — добавила Жозефина. — Потому что только те, кого примут, смогут пройти. И ни один мужчина еще не прошел. Эта богиня очень разборчива. А мужчины… она их ненавидит.
Не слишком удивительно, поскольку она, без сомнения, была очень зла из-за того, что Драконис ее предал. Я хотела узнать больше об этой истории. Сейчас не было времени, но, надеюсь, когда-нибудь оно появится. В конце концов, это была своего рода проблема моей семьи.
Отец — гребаный придурок. Дерьмовый отец. Дерьмовый партнер.
На краткий миг я задумалась, поможет ли нам пережить это понимание истории Гепташии…
— Нет, — сказала Жозефина. — Понимание не поможет в первой части.
Очевидно, она все еще могла читать мысли.
— Это простой тест на состоятельность, и никто не знает, что используется для оценки твоей ценности, но у всех одни и те же весы.
— Достоинство для каждого человека означает что-то свое, — серьезно сказала Миша. — Не понимаю, как этот тест может быть справедливым. Я определенно совершала поступки, которыми не горжусь, и, скорее всего, не пройду.
Джесса яростно зарычала.
— Ты должна простить себя за то, что сделала. В этом не было ничего злого. Тебе было больно, и если бы я была в таком же положении, как ты, то, вероятно, поступила бы хуже. Ты намного уравновешеннее и добрее меня. Я вспыльчива. Я импульсивна. И совершенно не приемлю недостатки других людей, когда они меня раздражают. Я так далека от совершенства.
Жозефина улыбнулась близнецам, и стало ясно, что она питает слабость к сестре своей любимой Джессы.
— У вас обеих есть свои недостатки, и это нормально. Вам нечего никому и никогда доказывать. Вы обе не раз спасали мир, принося огромные личные и эмоциональные жертвы. Как я уже говорила, вы двое — лучшие суперы, которых я знаю. Вы достойны этого. — Она повернулась ко мне. — И Мэддисон достойна этого по нескольким причинам. Я почти не сомневаюсь, что вы все пройдете, но трудно сказать наверняка, когда этот тест будет проводить Гепташия. Она считает что достойно, и поскольку я не проходила этот путь раньше…
— А как насчет тебя? — спросила Джесса, ее беспокойство за королеву драконов было очевидным. — Тебе придется пройти через то же испытание?
Золотая женщина кивнула.
— Да. Я, как всегда, буду рядом с вами.
— Ты более чем достойна, — согласилась Джесса. — Ты права, что не волнуешься.
Жозефина покачала головой.
— Я не волнуюсь, но это не из-за того, что ты думаешь. Я не более достойна, чем вы трое. Я не волнуюсь, потому что я с вами. Нет никого, с кем бы я хотела быть, даже если мне пришло время покончить с этой жизнью.
Я никогда не видела, чтобы кто-то так быстро бледнел, как Джесса; по ее щекам уже текли слезы.
— Я никогда с этим не смирюсь, — выдохнула она. — Мне, блядь, все равно. Давайте развернемся сейчас, потому что я не смирюсь с потерей кого-либо из вас. Ни Жозефины, ни Миши, ни Мэддисон. Никого.
Я чувствовала то же самое. Черт знает почему, эти люди были в моей жизни всего каких-то пять минут по большому счету, и все же я знала, что буду сильно горевать о них, если их не будет рядом. Иногда требуется одна секунда, чтобы понять, что это твои люди, заслуживающие твоей любви и преданности.