– Дальше интереснее, – продолжил Константин, указывая на книги первого шкафа перед нами. – Вся эта литература, так или иначе связана с историей древнего Египта.
Он прошел чуть правее и показал на второй шкаф.
– А здесь история, включающая в себя зарождение Христианства, начиная от самого Иисуса Христа, заканчивая крестовыми походами и падением Константинополя, – он указал рукой на третий шкаф. – И более современный период, вплоть до начала двух мировых войн.
– Судя по всему он любил историю, – констатировал я, стараясь убрать ухмылку со своего лица.
Мне секунд показалось будто Константин посмотрел на меня почти таким же взглядом, каким на меня смотрел мой учитель истории в школе. Это был не самый мой любимый предмет, к сожалению.
– Возможно он и любил историю, но мой вывод в том, что он очень детально изучал ее. Среди всех этих книг можно найти и очень интересные экземпляры, которые не получится найти на полках магазинов, они стоит астрономических денег. Как думаете, откуда у простого, хоть и очень образованного человека, может находиться нечто подобное?
– Мне сложно представить тайного миллиардера. Если бы это была "Хрущевка", а не "Сталинка", то я был бы вовсе лишен дара речи. Не хватает только картин какого-нибудь Рембрандта или Да-Винчи для полного смаку.
– Шутить изволите, но вы поняли мой ход мыслей.
– Извиняюсь, просто ваша экскурсия никак не поможет разобраться в этом. Главным остается только тот факт, что все это находится здесь, в доме простого, казалось бы, профессора.
– Да, но вот кое-что другое, не менее интересное.
Константин подошел к окнам, к столу с фотографиями.
– Здесь можно увидеть многих интересных людей, все из разных частей света. Может быть вы узнаете кого-то из них.
Я присмотрелся, но толком не смог вспомнить ни одного из имен, хотя некоторые лица показались мне знакомыми.
– Не знаю как вы, но я обратил внимание в первую очередь вот на эту фотографию.
Он взял фото в руки и показал мне. На ней был изображен сам Давыдов и второй мужчина такого же возраста. Они пожимали руки, внимание обоих было сосредоточено на фотографе. Выглядело это почти также, как фото двух президентов.
– Это тот самый преподаватель? – уточнил я. – Вячеслав Родзинский, вроде бы?
– Вы проницательны и у вас хорошая память, – еле заметно улыбнулся Константин. – Да, это он. Обратите внимание на фотографию.
– Не вижу ничего необычного, просто два старика, два старых друга пожимают друг другу руки.
Он указал на перстень на руке преподавателя.
– Перстень, хотя тут и стоит приглядеться, но при детальном рассмотрении отчетливо виден символ, квадрат и компас. Такие же знаки я обнаружил изучив другие фотографии. На некоторых можно заметить букву "G", но означают они почти одно и тоже.
– Масоны? – удивился я, вспоминая прошлое. – Вы хотите сказать, что они состояли в каком-то тайном обществе?
– Масоны не такое уж и тайное общество, как минимум потому, что о нем знаем мы с вами и почти каждый человек на Земле. Вот Иллюминаты уже больше походят на звание тайного общества. Так или иначе они вроде как занимаются благотворительностью. Но вот тайны их братства, это уже совершенно другое. Здесь уже возникают интересные вопросы. И если преподаватель из МГУ и был членом этого ордена, братства, называйте как хотите. То господин Давыдов не имел подобного кольца. Его нет ни на одной фотографии. Сомневаюсь, что он был одним из них.
– Но он был как-то с ними связан, – подметил я.
– Это факт и в этом также еще предстоит разобраться.
– А как же этот ваш глаз бога Гора? – спросил я, поглядывая на амулеты.
– О чем вы?
– Насколько я помню есть еще изображение глаза, которое также связано с этим обществом.
– Если вы имеет ввиду всевидящее око, то этот символ появился куда позже и не имеет отношения к Египту. Единственное, что их связывает, так это изображения одного и того же органа, но смысл они несут в себе абсолютно разный. Хотя не стану скрывать, я в этом не эксперт и уж тем более не являюсь одним из любителей теории заговора.
Зато я знал того, кто был еще тем любителем обсуждать подобные темы. Максим был именно таким человеком. Однако я не решился сообщить об этом, только не сейчас.
– Какую цель вы преследуете? – внезапно спросил Константин.
Он словно чуял недосказанность между нами. А я все не мог понять почему он так интересуется мной. Почему он вообще дал такому человеку, вроде меня, мне, попасть сюда и зачем рассказывает обо всем этом?
– У меня такое ощущение, что вы до сих пор подозреваете меня в чем-то из-за той найденной книги, – ответил я с небольшой долей возмущения.
– Не стану скрывать, мне плохо верится в совпадения. Но связать вас с этим делом больше чем уже есть, я пока не могу и не вижу в этом особого смысла.
– То есть, вы меня ни в чем обвинять не собираетесь?
– Разве что в попытке проникновения в квартиру погибшего.
Здесь ирония уже нарисовалась на моем лице.
– Вы шутите? Вы сами пригласили меня.
– А что бы вы делали ни будь нас здесь? Прогуливались?
– Как минимум хотел попробовать переговорить с соседями. Максим все же был мне другом.
– Увы, но никого из соседей нет дома. Мы сами хотели задать несколько вопросов, но ограничились только нижним и верхним этажами.
– Я могу идти?
– Можете, – улыбнулся Константин, на его лице промелькнуло что-то пугающее меня. – Если я захочу вас арестовать, то в какой-то мере, но вы человек публичный, книги пишите, знаю где живете. Успеем. А так, если вы действительно пытаетесь что-то узнать сами, то скажу прямо. Вам лучше не лезть в это. Но если вы меня не послушаете, то сразу же звоните мне. Номер легко найти, вас свяжут со мной. И я прекрасно понимаю, что дружба и честь друга для вас важна, но подумайте и о себе.
– Прошу прощения, – я внезапно вспомнил кое-что важное и не мог не спросить об этом. – А когда именно произошел взрыв в котором погиб профессор Давыдов?
– Это случилось в двадцать три минуты первого. А что, вы знаете чего-то, чего не знаю я?
– Конечно же нет, не знаю ничего, просто интересно.
– Тогда вы можете идти, – ответил Константин. – Но хорошенько запомните, что я вам сказал.
Я направился к выходу. Спустившись вниз, обдумывая все сказанное, я подошел к своей машине. Да, я хорошо знал Максима, пожалуй даже слишком. Кучу раз слышал эти истории о Масонах, Иллюминатах, тайных правительствах, золотом миллиарде и прочем. Но вот чего бы я никогда не подумал, так то, что он как-то будет реально связан со всем этим. С другой стороны, я теперь понимал как стоит начинать мыслить.
Ностальгия по прошлому давала о себе знать и я не удержался, вновь посмотрел на детскую площадку. Дети все еще играли и резвились, а вот старичок с газетой, недавно кормящий голубей, пропал. Птицы все еще клевали крошки хлеба. Неудивительно, нынче время молодых, и чем человек моложе, тем больше времени ему отведено, хотя нередко бывает и по-другому. Максиму не повезло.
Сев за руль и достав телефон, я набрал номер. Моя игра в детектива продолжается и может быть мне повезет.
– Зинаида Павловна? Мне еще раз потребуется ваша помощь.
Глава 8 “Лондон”
Чарльз Аддингтон с упоением смотрел на фортепиано и наслаждался превосходной классической музыкой. Не смотря на бурю прекрасных эмоций связанных с Шопеном, он все же с нетерпением ждал окончания концерта и встречи с великим канцлером.
Находящийся в Лондоне, Великобритания, на улице Грэт Куин, известный на весь мир Freemasons Hall, являлся штаб квартирой объединенной великой ложи Англии. Однако, благодаря превосходной акустике, здесь нередко проводили концерты.
– Мы наблюдаем, в то время пока наблюдают за нами. Марионетка не догадывается о кукловоде. В тоже время, сам кукловод не знает, что является марионеткой в чьих-то руках. Кто же я? – думал он.
Его роль была куда важнее чем считали многие из братьев и никто кроме одного единственного человека не знал всей правды. Аддингтон и сам не знал многого. В последнее время его терзали сомнения. Он с опасением начал смотреть в ночное небо, все чаще подавал признаки психического расстройства. Старик был близок к развитию мании преследования и прекрасно понимал об этом. Именно поэтому он обращался к психологу, а из-за своего высокого положения скрывал это, все глубже вгоняя в себе в пучину страха.
– Простой сборщик… или же великий мастер, – он даже и не заметил, как произнес эти слова вслух, но почти шепотом.
Никто не услышал его и он был этому рад, но только потому, что не хотел портить Шопена своим старческим голосом. Только не сейчас, в тот редкий момент спокойствия.
Когда все было кончено, он встал с кресла и прошел к одному из залов, в котором его должен был ждать великий канцлер.
– Шопен успокаивает вас, – сказал ожидавший его Бенжамин Бекер.
Аддингтон добро ухмыльнулся и закрыл за собой дверь. Два старика уселись на ближайшую скамью.
– Что же происходит? – спросил Аддингтон. – Что вы смогли узнать у наших братьев на востоке?
Бекер нахмурился и не торопился с ответом.
– Теперь и на западе, – ответил он. – Я точно могу сказать, что происходит нечто странное. Некоторые из наших братьев погибли и это наводит меня на мысль, что вам не безопасно лететь в Россию.
Чарльз Аддингтон задумался и склонил голову. Ему были не ясны мотивы тех, кого он считал врагами, но он точно знал, что есть силы куда более могущественные и способные защитить его в случае нужды.
– Я принимаю ваше мнение во внимание, – начал он, его решительный взгляд устремился прямиков в глаза Бекера. – Но, как бы то ни было, наша встреча с братьями обязана состояться.
– Чего и следовало ожидать, – покивал Бекер. – Я дал такие же рекомендации всем остальным, но похоже никто не воспринимает опасность всерьез. Однако я уверен, более того, я буду требовать усилить меры безопасности, особенно в части сок