ответила та.
«Не стоит о ней вот так говорить, она всё-таки царская дочка», – сказала её учитель.
«Ничего, что я великокняжеская? Она даже в драку полезла, будто только её одну наш прадед учил. А он всегда говорил: “Чем лучше ваш противник владеет силой, тем тяжелее у него будет черепно-мозговая травма!” Ей там, похоже, повреждать нечего. Даром что огненная, отмороженная во всю голову! Уж как-нибудь и без такой двоюродной сестры пережила бы!» — возмутилась в ответ Аврора.
«Так она втюрилась по уши! Вот и переживает за него, а ты её хвать. Вся же в бабушку пошла. Та такая же буйная в молодости была. От княжеского титула Навахо отказалась ради любимого. Сейчас вполне спокойная женщина, почти», – Милана стала пояснять причины неадекватного поведения Светланы.
«Рассказывал мне отец, как они теперь локти кусают. Мастер ветра третьего ранга, а не хухры-мухры. Они бы и рады уладить “недоразумение”, так она их и сейчас посылает выражениями, которые мне знать пока “рано”. Её отец, глава рода, лично уговаривал. Ни в какую не идёт она на примирение. Сам же благословение не дал, а теперь здрасте! Я вот тоже папеньку слушать не стану!» — тут же обернула себе на пользу сказанное Аврора.
«Да уж, вы друг друга стоите!» — прокомментировала это Милана.
– Светлана, я и мои сёстры все занимались с близняшками, иначе вряд ли их стали бы учить трёхсилами. Не только же вам чай да плюшки к столу подавать. Развлекаться, так по полной! – ответила Дорогобудова на претензии девушки.
– То-то смотрю, меня так аккуратно вытащили с той площади, а не вместе с куском земли и здания. Значит, к ветру добавим холод, только ему присуща точность воздействий. Ну, а третьей силой наверняка тьма, – неожиданно не стала продолжать возмущаться та, а перешла к рациональным рассуждениям.
– Было бы неплохо. Очень облегчило бы манипуляции силой. Но нет, свет. Похуже, однако, иначе наша помощь в их обучении была бы бесполезна. И мало того, они достигли третьего боевого. Это, конечно, не твой пятый, но, учитывая их холод, кровь близняшки уже и сейчас тебе попортят. Особенно из-за неудобства таких противников для огневиков. А вот у них-то руки поболе развязаны. Так что учти на будущее, – уточнила Милана.
– А Ваня только первый, хоть и шестисил… – расстроенно и не к месту проговорила Светлана.
– Ну, он особый случай, и не факт, что в конце концов не станет мастером, – возразила Дорогобудова.
– Не с такими темпами развития. Умрёт раньше. Реконструкция только хуже сделает, хоть и вернёт молодость… Или я чего-то не понимаю? – скептически отнеслась к её словам златовласка.
– Забываешь про его аномально развитый свет, – напомнила ей Милана.
– Да, кстати! Не подскажешь, почему так? Что-то не припомню, чтобы по-разному развивать направления было можно, – удивилась на это Светлана.
– Не только у тебя такие трудности. Но тут уникальный случай. Ивана и сравнивать-то не с кем. Помнишь, как в медальоне мы ему рассказывали про «куколок»? – начала разъяснять ситуацию Дорогобудова.
– Конечно же, не забыла! – подтвердила злато-власка.
– Так вот, он один из очень немногих, кто в такой ситуации выжил без посторонней помощи. И теперь способность, которая его спасла, убивает не хуже дикой паутинки. И вовсе не из-за невежества он так плохо знаком с прописными истинами в обучении силе. Ему просто некому помочь или чему-то научить. Вот и создают впечатление, что он не отличается от других и все трудности из-за его глупости и шестисильности. Даже поддельные книги персонально для него пишут. Вот так и умудряется выдумывать для себя техники-аналоги общеизвестных. Уверенность в своих возможностях великая вещь! – продолжила Милана.
– Постой, как убивает? – с тревогой в голосе спросила Светлана.
– Легко и непринуждённо. Если сравнивать обычную и его паутинку, то у всех она будет статична, а у него гиперактивна. И как в случае с европейцами, та часть, что пересекается с физическим телом, по факту, уничтожает его. Потери сознания – это не что иное, как клиническая смерть. Даже несмотря на просто феноменальные возможности по самовосстановлению, однажды он может не очнуться, как и бывшие до него в подобной ситуации, – печально проговорила Дорогобудова.
– Ты сказала – немногие. Это сколько? – ухватилась за слово Светлана.
– Он шестой, о ком конкретно известно, за последнюю тысячу лет, – ответила ей Милана.
– Постой, получается, когда мы… Я что, его чуть не убила?! – испуганно выговорила её юная собеседница.
– Ну, в данном случае не всё так просто. Скажем так, для него это пошло на пользу, – решила смягчить ситуацию Дорогобудова.
– Это как это так?! – удивилась Светлана.
– Тут больше сравнение подойдёт с паровым котлом. Давление там ого-го, но ты своими поцелуями… Да не красней ты так! А тебе, Аврора… семь… язык оторву, только слово скажи! – начала объяснять, но была вынуждена переключиться на третью присутствующую в помещении Милана.
– Больно надо! – всё-таки высказала последняя.
– Вот! Ладно, продолжим. Это вроде как открыть кран и частично то давление стравить. Да, механизм самосохранения в данном случае отдаёт ущербностью. Но! Но он-таки до сих пор жив. Только тут тоже сложная проблема образовалась, даже интересно, как бы он в естественных условиях из неё выкручивался, чтобы и дальше жить. Жаль, уже не узнаем, – наконец разъяснила полезность поцелуев с Иваном Милана.
– Ты что хочешь сказать?! – начала возмущаться Светлана, не поняв намёка.
– Да не нервничай ты так! Просто лечить его будем, – сказала Дорогобудова.
– Не пойму, ты же говорила, ему никто не в силах помочь? – стала дальше выпытывать из неё информацию златовласка.
– Всё верно, но конкретно в разбалансировке генома я и мои сёстры как раз можем. Да не смотри ты на меня так. Знаешь же, что при слиянии стихий С-тело фиксирует состояние обычного, и всё, целители со своей реконструкцией больше тебе не нужны, ты и так почти бессмертной становишься. Если не пришибут, конечно. Так что выглядеть тебе вечно шестнадцатилетней. И куда только спешила, брала бы пример с бабушки, вполне зрелая женщина на вид, а не как ты, пигалица, – с шуткой в голосе сказала Милана.
– Умеешь ты сыпать соль на раны! – обиделась на неё её юная собеседница.
– Я вовсе не издеваюсь, а стараюсь, чтобы ты прочувствовала ситуацию, в которой оказался Иван. Если у всех геном фиксируется, то, как можно догадаться, при такой гиперактивности его С-тела, у него он постоянно меняется. Пускай и немного, но далеко не весь. В результате тело начинает конфликтовать само с собой, и только его целительство не даёт этому процессу расцвести. Понимаешь теперь, в каких тисках он постоянно находится? Если не одно, так другое пытается его добить. Во всяком случае, совместимость генетики всего тела мы обеспечить можем. А как с остальным бороться, он уже придумал. Хотя, подозреваю, ещё не знает об этом, – пояснила своё видение ситуации Милана.
– Ты про что? – не поняла, о чём речь, Светлана.
– Видимо, тогда в империи Мин случайно вышло. Решал одни проблемы, а там всё оказалось гораздо сложнее. Хочешь подробнее узнать, спроси отца. А так, почитай их легенды про «божественный вздох».
– Ну, наконец-то! – казалось, не к месту выдала Аврора-семь.
Вместе с этой фразой раскрылась дверь, и в неё вместе с матерками влетело тело, при ближайшем рассмотрении оказавшееся Лучезаром Агафоновичем.
– Где это я? – приведя в порядок некоторую свою растрёпанность, задал вопрос он наконец.
– На борту летающей тарелки, – меланхолично ответила Милана.
– Кхм-кхм… Той самой, на супницу похожей?
– Разве её форма имеет какое-то значение? – ответила она же.
– Да в общем-то, нет. Просто как раз про неё разговор шел, когда меня, так сказать, пригласили на борт. Признаться, не разглядел толком, куда прилетел. Слегка не в том состоянии оказался. Смотрю, тут и племянницы. И что самое удивительное, ещё и не поубивали друг друга, – продолжил он беседу.
– Вооружённый нейтралитет, – пояснила ситуацию на борту Милана.
– Вон оно как… Светлана, ты, случаем, не заболела? – удивился он такому раскладу.
– Да у этой ледышки накопитель – одуреешь какой! – возмущённо выдала златовласка.
– Богомила… – произнёс Лучезар Агафонович, как бы напоминая, как зовут её двоюродную сестру.
– Аврора-семь, пожалуйста, – возмутилась его заявлению та и попросила называть так.
– Ээээ… – растерянно пробормотал он, не понимая ситуации.
– Когда я на задании, зовите меня Аврора-семь, – снизошла до него упрямая девица.
– Кхе-кхе… На задании, значит… Ладно, учту. Так это ты меня, выходит, дожидалась? Понятно. А где твоя сестра-двойняшка, Богуслава? – поинтересовался он у неё в итоге.
– Эта неудачница теперь Аврора-десять, и она на другой тарелке, позади нас плетётся, – вздёрнув носик, высказалась та.
– Ага! Её тоже, получается, по-другому зовут. Да-да, знаю, на задании. А почему она плетётся? – опять задал он вопрос.
– Наверное, потому что отстала, – пояснила ему ситуацию Аврора.
– Постой, мы куда-то летим? – изумился Лучезар Агафонович.
– Конечно! Во Владимир, естественно. Не вечно же над Багдадом болтаться, – выдала она в ответ.
– А не должны бы хоть какие-то ощущения от полёта возникнуть? Мнится мне, что мы никуда не движемся, – попытался он пояснить свой вопрос.
– Ха! Вот в этом и есть преимущество таких трёхсил, как я! – с гордостью заявила Аврора.
– Да не смотрите вы так недоумённо, вон Светлана по воздействию на себя при доставке почти правильно все составляющие указала. Вы же знаете, ветер даёт возможность летать. Ну и таскать чего по воздуху с собой. Но… Всё правильно, чтобы не захватить кусок грунта из-под ног, воздушники подпрыгивают. Ещё хуже, если попытаться лететь внутри чего-либо, как мы сейчас. Но проблема решается, если второй силой выбрать хлад, и вовсе не за основные воздействия, а из-за возможности точного оперирования окружением. Благо эти силы не антагонисты, но всё же взаимопроникновение велико. Так что шансы развить их достаточно за разумное время, прямо скажем, невелики, а потому необходим ещё и свет. И тоже не из-за основных техник, а как раз из-за его возможностей специфического общения. Во всей программе Аврората именно силы двойняшек и есть главное, а тарелка – так, приложение. И как сами видите, результаты впечатляющие, – уточнила Милана.