– Не то слово! И поверь, не ради твоих внуков эта девушка так упорно училась играть на скрипке, сгорала на конкурсах, стараясь победить и получить известность, сочиняла музыку и стала звездой в свои шестнадцать, и неплохое состояние даже заработала! Приняла православие тоже не ради них! Мы, конечно, кое-что предприняли. Но рано или поздно они всё равно встретятся, – Ярослав перешёл к конкретике.
– Ты на что намекаешь? – спросил у него напрямую Лучезар, уже догадываясь, чем рассказанное чревато.
– Не спорю, союз с одним из твоих внуков получился бы презнатнейший. Но… Нет у них ни единого шанса, несмотря на родовитость и другие преимущества. У неё свой рыцарь на белом коне, без страха и упрёка, и она его хвост! – император добил последний гвоздь в крышку гроба планов своего брата.
– Нет, не зря я его всё время костерил! – возмутился великий князь, поняв, что уже пролетел, словно фанера над Парижем.
– Кто первый встал, того и тапки! Там ведь школу единоборств создали, чтобы его обучить. Наш дед его лично тренировал. Вот таким заковыристым путём её обеспечили охраной. Признаться, скрипела на своём пыточном инструменте тогда просто чудовищно, как он её только выносил вообще. В итоге получилась престранная ситуация. Хотя это ещё что! Ты ещё больше удивишься, узнав, насколько он связан с нашей семьёй, – продолжил ещё загадочней Ярослав.
– Ты про свою Светку, что ли? – поинтересовался Лучезар.
– Дочь – это последствия. А частности – моя тёща! – закончил император свой ответ на высокой ноте.
– Кими?! – изумился великий князь.
– Она самая. Ты же помнишь, что после смерти мужа она совсем потухла. Ничего-то ей стало не нужно. Чёрт его знает, чем бы всё в итоге закончилось, но судьбе это было не угодно. И вот, в один прекрасный день, когда она попивала свой чай в мелкой забегаловке в Орешке на берегу Невы, к ней пристал какой-то полубезумный юноша. Вот так и стала она тем, кем сейчас является. Тогда же на ушах стояла вся внутренняя стража дворца. Теперь весь мир спорит, кто из этой троицы – она, чешка или итальянка – самая красивая на планете. Вот такие выверты судьбы, – задумчиво выдал император.
– Тогда как так получается, что он ничего про Светку не знает? – удивился ещё больше сегодняшнему поведению обсуждаемого великий князь.
– Только очень немногие в курсе, кем Кими является на самом деле, и это всё близкие родственники да главы родов. Иван, как сам понимаешь, в их число не входит. К тому же не увлекается смотрельником, да и вообще не уважает светскую хронику. Говорю же, он на своей волне, – объяснил ситуацию Ярослав своему брату.
– А он точно нормальный – купеческий сын, да и своё дело имеет, и так к таким вещам безразлично относится? – задал он естественный в такой ситуации вопрос.
– Ты имеешь мечту? – неожиданно спросил у него император.
– А зачем? Что ещё пожелать-то можно? – удивлённо спросил его в ответ великий князь.
– Вот! А у него есть! Пусть и глупая, с нашей точки зрения, но он идёт к ней упорно. Ты правильно сказал, имеет своё дело, и не одно, но фокус в том, что он их создает, но не занимается. Зачем, если можно исполнителя найти. Пускай у них и болит голова обо всём том, о чём ты спросил, – ответил Ярослав, улыбнувшись.
– А если проворуются? Хотя нет, светлые быстро их на чистую воду выведут, да и найдут даже под землёй, мы ж не какая-то бандитская Европа, – начал рассуждать вслух его брат.
– Именно! Тяжко от них укрыться, а если вспомнить и его причастность к этому направлению, то и неудивительно нахождение им вполне адекватных управленцев даже и при таком низком ранге, – подтвердил его догадки император.
– Постой, а как же ситуация в Багдаде? – тут же поинтересовался великий князь.
– А что с ней? – не поняв сути вопроса, задал встречный Ярослав.
– Получается, два князя подрались. Зачем тогда Кулешова отправили на базу флота? – уточнил Лучезар.
– Вон ты о чём… Да чтобы никто пока в книгу родов не заглядывал. Рановато распространять такую информацию, тем более нам бы не хотелось его видеть во флоте. Иначе доброхоты быстро ему всё расскажут, и тогда вроде как наказать его не получится. А под это дело можно в Японию отправить учиться на управленца. Эх, видел бы ты, как писцы изгаляются, чтобы мой указ выглядел порицанием, а на деле придраться к нему с этой стороны было нельзя! – объяснил своё видение ситуации император.
– А почему туда? Что, у нас некуда пристроить? – опять не понял резонов великий князь.
– Есть, конечно, но тут уже межгосударственные договорённости… В прошлом году Иван всю Азию на уши поставил, – добавил его брат, усмехнувшись.
– Да, я тоже хотел узнать, что за пургу мне сегодня втирали про то, что он в империи Мин мечом дракона искалечил? – сориентировавшись, сразу же задал вопрос Лучезар.
– Так ведь так и было! Но нашего молодца не из-за этого хотят увидеть, – отфутболил инсинуации своего брата Ярослав.
– Вот ты-то меня чего лечишь? Нельзя им чистой физикой нанести вред, если только меч не артефактный. Изображение хоть этого чуда-оружия дай увидеть, – аргументированно возразил великий князь.
– В этом и проблема… Очень бы хотелось самому взглянуть, – с озабоченностью на лице ответил император.
– Ты шутишь?! – решив, что брат опять над ним издевается, спросил Лучезар.
– Да какое там! Знал бы ты, какая в Мин паника поднялась! У драконов истерика. Духовное оружие всплыло. И у кого?! У русского! Только и известно, пол женский, на вид лет восемь-десять. Но и это узнали недавно, – на полном серьёзе ответил Ярослав.
– Ты сейчас о чём? – спросил его брат, не совсем поняв сказанное.
– О мече, естественно. Желание Кулешова стало законом, а клинок в руках – чистой силой. До этого что-то подобное существовало в единственном экземпляре, и в Мин его называли божественным вздохом. Там целая книга написана про его создание. Больше пяти тысяч одарённых объединили свою духовную силу по особой методике и создали нечто, способное отправить на перерождение драконов. Тогда ещё Шаолинь основан не был, и, соответственно, их ограничить было нечем, вот и экспериментировали. Но самое интересное произошло в конце. Подчиняясь какой-то своей логике, сила приняла форму возлюбленной острия и уже после этого подогнала под себя паутинку. Аналогия прямо-таки напрашивается. Одна беда, Иван просто бросил созданное. А позднее это взяло человеческую форму и, пользуясь неразберихой, растворилось. В империи после того давнего эксперимента больше ничего подобного не создавали, – пояснил император.
– Если это была такая ядрёная штука, почему не повторяли? – заинтересовался великий князь.
Как-никак вооружение – его стихия.
– Безусловно, против кого ту девушку создавали, получили будь здоров! За время её активной деятельности восемь рептилий остались без головы. Думаешь, так просто там такая паника? – поинтересовался у него император.
– Я ничего не думаю. Просто не в курсе ситуации, – ответил тот.
– Считай, повезло. Теперь и у тебя голова болеть будет. Проблема, однако, была не в её создании. Пока живы создавшие божественный вздох, её практически невозможно уничтожить. Там просто немерено силы, и постоянно копится. В данном случае, казалось бы, без разницы, творец один. Но есть одно «но». Мощь уже собирается год, и пока непонятно, где её искать. Связываться тоже опасно, судя по материалам, присланным из Тибета. Там до недавнего времени хранилась вздох, а теперь руины. Местность наглухо зачищена от обследования светлых. Потому и неизвестно, как клинок, созданный Иваном, точно выглядит и куда направился. Делать что-то с ним самим бесполезно. Минцы ещё в период своих экспериментов выяснили – через образовавшуюся связь духовное оружие восстанавливает создателей. Получается замкнутый круг. Безнаказанность породила беззаконие. Одно радует, бессмертия так не получить, естественное старение не останавливается. В общем, они, бедолаги, кое-как дождались их кончины и наказали потомкам больше так не делать, – рассказал император.
– Выходит, что с Иваном теперь ничего и сделать нельзя? – удивился его брат.
– Во-о-от. Наконец улавливаешь мысль, и даже почему пролетают твои внуки с принцессой, надеюсь, понимаешь. Но давай расскажу дальше. В империи Мин в итоге драконы из бандитов в освободители переквалифицировались. Ну а потом нашлись куда более безопасные противовесы. Теперь взгляни на ситуацию с Кулешовым с их стороны. То ли воевать, то ли караул кричать? Насилу убедили их в отсутствии коварных замыслов с нашей стороны, да и его состояние было тому порукой. Он действительно перегрузился, спасая писаря, да и не помнил ничего такого. Вот это-то и поставило имперцев в тупик. Потому-то они прямо-таки настаивали на своём подарке. На всякий случай. Прихлопнуть теперь его не выйдет. Но бережёного и бог бережёт! Потому его в Дайвьет и эвакуировали. Теперь надеяться на его скорую смерть бесполезно. Ведь таким экзотическим способом Иван от своих проблем с паутинкой защитился, – спокойно завершил рассказ император.
– И ты говоришь, не из-за этого такой интерес к нему в Азии? – ещё больше удивился его брат.
– Естественно. Что тут такого? Может, действительно это духовное оружие и опасно, но судить как-то особо не по чему. Может, там не так всё уж и сурово было, а писатели приукрасили историю для острастки. Тоже, кстати, версия. Иван в ус не дует и, похоже, даже и не заморачивается той ситуацией. Само это нечто неизвестно где. Хоть и развалило хранилище первой, но больше себя никак не проявляет. Как и не было ничего! Первоначальный интерес сошёл на нет, хоть и не забыт. Сам понимаешь, интерес у государств к любым средствам сокращения продолжительности жизни противников остаётся всегда. А вот в Дайвьете же Кулешов создал ханойскую розу. Именно так теперь именуется артефакт, подаренный им Чиней Тхи Май. Последствия этого не могут просчитать до сих пор, – объяснил император причины такого нелогичного, на первый взгляд, поведения партнёров.