— А я не радуюсь и работать на корпорацию не собираюсь.
— Я тебе уже говорил, у тебя нет выбора, бродяжничество на планете запрещено. Ну так что, ты готов подписать контракт?
— Нет.
— Тогда тебе придётся отсидеть четырнадцать суток за бродяжничество.
— Значит, придётся.
— А потом мы вернёмся к этому разговору.
— Не вижу смысла. Контракт с корпорацией я точно не подпишу.
— Тогда продолжишь отбывать наказание за бродяжничество.
Дверь в кабинет распахнулась, и в кабинет буквально влетел взъерошенный лейтенант СБ с бешенными глазами. Выяснить, сколько в итоге сроков мне придётся отмотать за бродяжничество, я не успел.
— Что здесь происходит? — спросил он полицейского.
— Ничего. Что случилось, лейтенант? — ответил ему полицейский.
— Мы вроде всё решили? Тогда почему он здесь? — ответил ему лейтенант немного спокойнее.
— Мы просто с ним беседуем. Так ведь, Отпуск?
— Мы действительно беседуем. Он меня обещал два раза посадить за бродяжничество, но я не успел выяснить, сколько всего раз он может меня посадить по этой причине.
Лейтенант вначале с ненавистью посмотрел на меня, потом на полицейского, после чего сказал:
— Ты в курсе, что только что нарушил два имперских закона?
— Это каких же? — поинтересовался полицейский.
— Ты не имеешь права допрашивать его без адвоката или его представителя, статья 2059 межгалактического кодекса.
— Она касается только несовершеннолетних.
— Он и есть несовершеннолетний, и я являюсь его законным представителем.
Здесь уже я удивлённо посмотрел на лейтенанта и поначалу хотел его спросить, когда это я ему успел делегировать такие полномочия, но потом мне стало интересно, чем же у них всё закончится и промолчал.
— С чего ты так решил? Он выглядит вполне совершеннолетним.
— Вот заключение по нему. Оно подписано тремя весьма уважаемыми медиками.
Тремя? Интересно, кто третий? Я только двоих медиков видел. Полицейский пока сосредоточенно что-то изучал, уйдя в себя.
— Не верю я этому заключению. Это твой начальник, пока вы летели сюда, наклепал его.
— В суде хочешь разбираться?
— А что он такое совершил, что ты над ним так трясёшься?
— Это закрытая информация.
— Я ведь всё равно узнаю.
— Узнавай, и как законный его представитель я заявляю протест за его задержание.
— Его никто и не задерживал.
— Как это? — подал я голос. — Вы меня только что собирались посадить за бродяжничество.
— Тогда я ещё не знал, что ты несовершеннолетний. Можете быть свободны.
— Ты что-нибудь подписывал? — спросил меня лейтенант.
— Нет.
— Где второй? — спросил лейтенант у полицейского.
— В зале.
Ори обнаружился там же, где я его видел в последний раз. Он, как и я, общался с полицейским. Лейтенант забрал его, и мы втроём вышли на улицу. На улице лейтенант посмотрел несколько раз по сторонам в поисках кого-то. Не обнаружив того, кого искал, он посмотрел на меня, и левый глаз у него задёргался.
— Только сделай шаг куда-то — пристрелю! — предупредил он меня.
— Чем? У тебя пушки нет.
У него сразу задёргался второй глаз, и он стал нервно ощупывать свой поясной ремень. Не обнаружив на поясе оружия, он заскочил обратно в полицейский участок, и почти сразу выскочил обратно.
— Стоять здесь! Никуда ни шагу! — проорал он и снова скрылся за дверью полицейского участка.
— Он так с тобой скоро заикаться начнёт, — задумчиво сказал Ори.
— А я здесь при чём? Не я же у него оружие забрал и вообще я мог промолчать об этом.
— Лучше молчи, а то он нервный очень.
— Тоже заметил? Слушай, а чего от тебя хотел твой полицейский?
— Работать на корпорацию предлагал.
— Кем? Искателем?
— Да. Тебе тоже предлагали?
— В начале тоже, а когда я отказался, тогда предложил охранником.
— Это ещё опаснее, чем искателем.
— Почему?
— Среди них смертность ещё выше, чем у искателей.
— Ты серьёзно? Что опасного охранять офис или склад?
— Ничего, вот только охранять придётся не офис и не склад, а грузы корпорации, которые корпорация перевозит из города в саванну и обратно, а там, как ты сам понимаешь, хватает желающих захватить любой груз корпорации.
— А сколько стоит этот таршал?
— Не знаю, не интересовался, но дорого.
— Чего-то я не понимаю, вот был бы я совершеннолетний, что можно вот так взять и заставить подписать рабочий контракт?
— Ты знаешь, здесь этим многие пользуются.
— В каком смысле?
— В прямом. Отказался подписать контракт посадят на четырнадцать суток. А в тюрьме и кормят и поят бесплатно. Здесь многие так живут.
— Так корпорации это невыгодно? Это дополнительные затраты.
— Для корпорации это совсем ничего не значащие суммы, зато за две недели можно спокойно убедить подписать контакт.
— В городе с работой совсем плохо?
— Здесь всё сложно. Как я понял, улететь отсюда уволенному из корпорации сложно, а в другую корпорацию не берут.
— Почему в другую не берут?
— У них здесь жёсткая конкуренция между корпорациями. Все опасаются, что таким образом в корпорацию хотят заслать агента другой корпорации.
— А кого они тогда нанимают на работу?
— Нанимают молодых разумных на других планетах и завозят их партиями сюда, плюс реклама в глобальной сети. Когда молодым искателям обещают золотые горы сразу по прилёту сюда. Этот торговец нас за таких и принял.
— Знаешь, по-моему, он заодно с полицией.
— Конечно. Его задача — отловить подходящих кандидатов и под любыми предлогами доставить в полицию, где решают — подходит он корпорации или нет. С тобой ему только не повезло.
— Это почему?
— Мы несовершеннолетние и были не одни.
— Я не понимаю, почему полиция вербует в корпорацию?
— Так полиция принадлежит корпорации.
— Это как так?
— Вот так. Другим корпорациям это не нравится, но это было частью сделки между местными корпорациями.
— Во дела. Частная полиция. Может, и суды здесь частные?
— Нет, суды здесь федеральные.
— Когда ты только успел всё узнать?
— Так заняться было нечем в миграционном центре, вот и читал в сети.
— А много здесь этих корпораций?
— Много, два десятка крупных корпораций, примерно столько же средних и почти полсотни мелких.
— Одно я не понял, а зачем корпорации искатели? Вроде каждый искатель сам по себе?
— Да, сам по себе, но каждому искателю нужно кому-то продавать таршал, также ему нужны продукты и запчасти. Вот он и обязуется продавать и покупать всё это у корпорации.
— На её условиях.
— Разумеется.
— Получается, что все искатели здесь работают на корпорации?
— Получается.
Из дверей полицейского участка появился лейтенант, и мы замолчали, на поясе у него теперь появилось оружие. При этом он был красный как рак.
— Лейтенант, мы уже хотели идти тебя спасать, но ты приказал держать оборону в этом месте, и мы мужественно держались. Нам положена награда за удержание этого квадрата?
— Заткнись!
— Лейтенант, знаешь, мне тоже понравилась местная медик, которая тебя забрала. Интересно, а вам можно? Ты с СБ флота, а она медик корпорации? Как на это смотрят моральные ценности, о которых, помнится, ты мне рассказывал? Или вам ни-ни, совсем нельзя?
— Ещё слово скажешь — пристрелю!
— Лейтенант, тебя не поймёшь. Молчу — плохо, говорю — тоже плохо. Ты уже определись в конце концов.
Лейтенант потянулся к кобуре.
— Доставай, доставай, посмотрим, что у тебя там — пушка или огурец?
В этот момент около полицейского участка стали приземляться четыре больших куба, а за ними следом приземлилось больше десятка полицейских на гравициклах. Из самого участка к ним присоединилось несколько полицейских, и все они стали выводить из кубов подростков и заводить внутрь полицейского участка. Большинство было немного старше нас с Ори, кто-то моложе, у всех были связаны руки. У некоторых присутствовала кровь на одежде, их осматривала медик.
— Кто они? — спросил у Ори.
— Не знаю.
Посмотрел на лейтенанта, но он мне ответил таким взглядом, что я передумал спрашивать. Когда почти всех завели в полицейский участок, из последнего куба стали доставать девушек. Две в крови, третья вообще не держалась на ногах. Медик вместе с полицейским отвлеклись для осмотра раненых девушек. В этот момент третья девушка, до этого едва державшаяся на ногах, стартанула от них в нашу сторону.
Думал, лейтенант сейчас попытается её задержать, но он откровенно проигнорировал этот забег, и девушка без помех пробежала рядом с ним. Обнаружив побег, в погоню за ней бросился полицейский, который помогал медику. Здесь я решил помочь девушке и незаметно сместился за спину лейтенанту, который то ли наблюдал за работой медика, то ли изображал статую, стоящую на самом краю тротуара.
Такой подлянки полицейский точно не ожидал, когда пробегал мимо нас. Моя подножка сработала на все сто — полицейский отправился в полёт. После чего я так же незаметно для лейтенанта сделал шаг назад и оказался у стены рядом с Ори. Полицейский приземлился на тротуар, после чего проехался пару метров на животе. Злобно обернувшись, высказал несколько «ласковых» слов в адрес лейтенанта и продолжил погоню. Впрочем, не он один. За ним следом почти сразу вылетели двое на гравициклах. Чем всё закончилось, к сожалению, узнать не удалось. Все они скрылись за углом здания, а к нам подъехал броневик. Он был уже сильно видавший виды. Обшарпанный и весь в заплатках. Выглядел так, как будто только что выехал со свалки, где его должны были утилизировать. Из него выбрались двое: мужчина и женщина.
Мужчина одет в камуфляж, похожий на пустынный. Он слегка прихрамывал на одну ногу. На лице красовалось несколько приличных шрамов, уже побелевших от времени. Всё говорило о том, что он бывший военный. Его возраст сложно определить, однако седина, покрывавшая большую часть головы, говорила о том, что он уже далеко не молод. Женщина явно моложе его, седины на волосах у нее нет. Одета в комбинезон такого же цвета, подобный тому, что на мужчине.