Третий виток — страница 5 из 10

1

Макс вернулся в отсек управления и, не говоря ни слова, уселся в кресло, набычился.

– Ну, – не выдержал Уэйн. – Что там?

– Погром, лужа крови, труп… – печально констатировал Макс.

– Ты рассчитывал увидеть что-то другое? – удивился Хенк. – Неужели я похож на сказочника?

– Нет, я просто хотел посмотреть на этого вояку, – ответил Макс.

– Посмотрел?

– Да.

– И что?

– Ничего. Выходит, что это именно он устроил побоище в деревне.

– Если Тед действительно располагает исчерпывающей информацией, то видимо – да, – согласился Хенк.

– Жаль, что так получилось, – задумчиво сказал Макс.

– Ты о чем? – насторожился Хенк.

– Интересно все-таки было бы его допросить…

– Ну знаешь!.. – развел руками Паркер. – Об этом я как-то не успел подумать.

– К тебе никаких претензий, – успокоил его Макс. – Если бы не твой прицельный удар, мы бы все сейчас имели «бледный вид».

Услышав про «прицельный удар», Хенк поморщился.

– Потерпи, – сказал Уэйн, – скоро явится Тед и, я надеюсь, объяснит нам, наконец, что за чертовщина здесь творится.

– Хорошо бы… – вздохнул Макс.

Во время сеанса связи, когда Теду, в ответ на его предупреждение, сообщили, что «человек в камуфляже» мертв, он очень обрадовался и, перекинувшись с кем-то парой фраз, заверил экипаж модуля, что пока им ничего не угрожает. Конечно, сразу возникла масса вопросов, но Тед категорически отказался давать какие-либо пояснения. Он только сказал, что с женщинами все в порядке и находятся они в пещере за лесом. Так получилось! На то, чтобы вернуться, им потребуется около двух часов.

Что может быть хуже ожидания? Наверное, много чего, но в сложившейся ситуации ожидание казалось самым мучительным состоянием души. Еще бы! Ведь оттого, что расскажет Тед, вполне возможно, зависели не только их жизни, а нечто гораздо большее. Хотя для конкретного человека есть ли что-то более значимое, чем его жизнь? Исчерпывающего ответа нет. Все зависит от самого человека и от ситуации, в которой ему предстоит решать эту нелегкую дилемму.

Кроме всего прочего Тед намекнул, что прибудет с гостями и еще кое-каким сюрпризом. Изменившийся в лице Уэйн быстро спросил: а нет ли среди них Кэрри? Да, удивленно ответил Тед, клон Кэрри среди них есть, но это не так важно. Это очень важно, перебил его Уэйн, уж он-то прекрасно знал, что все клоны Кэрри мертвы и в данном случае речь идет о ее настоящем теле. Тед пообещал доставить его в целости и сохранности.

Уэйну захотелось немедленно сообщить эту новость Кэрри, порадовать ее, но он сдержался. Мало ли что! Сначала надо самому во всем разобраться.

Уэйн не находил себе места. Он метался по отсеку, хмурился, что-то бормотал, заламывал руки. Казалось, еще немного – и он кинется наружу, чтобы встретить, защитить, спасти! «Не мельтеши!» – пресек его терзания Макс. Уэйн бухнулся в кресло и теперь, наоборот, застыл каменным изваянием, лишь иногда вклиниваясь в разговор короткими эмоциональными репликами.

Хенк с трудом подавил желание опять вызвать Нейла и поинтересоваться, сколько они уже прошли. Ему отчетливо представилось, как тот, обливаясь потом, пошлет его по вполне конкретному адресу.

– Почему посадочные модули не комплектуются хоть каким-нибудь малюсеньким вертолетиком или вездеходиком? – тоскливо спросил Хенк. – Ну нет больше сил ждать!

– Планет, имеющих подходящую для полетов атмосферу, – одна на сотню тысяч, если не меньше, – лениво откликнулся Макс. – А вездеход, в большинстве случаев, тем более бесполезен. Вот как сейчас, например, не поедешь же ты на нем через лес, следовательно, единственная универсальная вещь – это ракетный двигатель, что мы собственно и имеем у себя под брюхом.

Хенк и сам прекрасно все это знал, он просто хотел за бестолковым разговором скоротать время.

– Да и вообще, – продолжил Макс, – мы сюда прилетели на поисковике. В нашу задачу входит лишь первоначальная разведка, а никак не прогулки под чужими лунами.

– Это точно, – согласился Хенк. – Но видишь, как бывает?..

Макс не ответил.

– Давайте рассуждать логично, – неожиданно предложил Уэйн.

– Давайте, – оживился Паркер. – А по поводу чего?

– Напавший на тебя человек, вне всякого сомнения, землянин. Следовательно, был, по крайней мере, еще один поисковик, побывавший в этой системе. Так?

– Так. Кстати, а зачем он все-таки пытался захватить наш модуль?

– Вот! – Макс поднял указательный палец. – Вот главный вопрос. Зачем?

– Чтобы добраться до своего корабля, – назидательно сказал Уэйн. – Действовал он в одиночку, значит, либо помочь ему было некому, либо остальные члены его экипажа придерживаются другого мнения относительно целесообразности такой акции.

– Допустим, – качнул головой Хенк.

– Тед сказал, что будут еще «гости», но они не опасны, вероятно, речь шла именно об этих людях…

– И что?

– А то! Они должны знать, где прячется их корабль.

– Если он вообще цел, – усомнился Макс.

– Что с ним на орбите-то случится? – удивленно спросил Уэйн.

Макс развел руками.

– Все что угодно, – с расстановкой произнес он.

– Зачем нам второй корабль? – поинтересовался Хенк.

Уэйн посмотрел на него как на идиота.

– На одном – недостаточное количество джамп-камер, – напомнил Макс.

– Зато я знаю, где их много… – снисходительно выдал Хенк.

Уэйн и Макс переглянулись. В самом деле! Как они могли забыть? Ведь на том модуле, который когда-то доставил сюда клонов, было целых десять камер. Тед говорил, что он не взорвался, а лишь провалился в пещеру. Даже если некоторые из камер пострадали, все равно велика вероятность найти исправные.

– Один – ноль в твою пользу, – ухмыльнулся Макс.

– Два – ноль, – поправил его Хенк. – Или героическая оборона не в счет?

– Уговорил…

– Не факт, что мы сможем вытащить их на поверхность, – засомневался Уэйн. – Они тяжеленькие, да и грузовые люки могли пострадать при падении.

– Если другого варианта не будет – вытащим! – уверенно сказал Хенк. – Лучше лечить геморрой в заднице, чем в голове.

– Глубокая мысль, – презрительно изрек Уэйн. – Это тебе копчик подсказал?

– Ага. Твой.

– Заткнись.

– Давно отверткой в глаз не получал?! – притворно набычился Паркер.

– Ой! Не забудь штанишки простирнуть. Герой – то запой, то геморрой!

– Тихо! – вдруг рявкнул до этого снисходительно наблюдавший за их перепалкой Макс.

В возникшей паузе послышался тоненький писк радара. Макс быстро позиционировал координатную сетку. С севера, перевалив через горные хребты, к ним приближался неопознанный летающий объект. На автоматический запрос системы «свой-чужой» был получен странный ответ. Из него следовало, что это обыкновенный посадочный модуль, но индекс принадлежности пришелец упорно не сообщал.

– Это еще что за хрень? – посуровел Линев.

– Может быть, это и есть тот самый «сюрприз», о котором говорил Тед? – выдвинул версию Хенк.

– Сомневаюсь, – буркнул Макс. – О таких вещах надо предупреждать!

– Я же говорил – где-то неподалеку притаился еще один корабль! – торжествовал Уэйн.

Макс не разделял его восторга. Внимательно наблюдая за экраном радара, он включил передатчик.

– Тед, слышишь меня?

– Да, мы на подходе… – хрипло откликнулся динамик.

– Это твой модуль?..

– Какой еще модуль? Мы идем ножками. А что случилось?!

– Из леса пока не высовывайся! – жестко приказал Макс. – Жди дальнейших указаний.

– Объясни, что происходит? – настаивал Тед.

– С севера летит чужой модуль, – бросил Макс. – Все. Конец связи.

Болтать уже было некогда. Расстояние до чужака стремительно сокращалось, а он по-прежнему не торопился обозначить свои намерения.

– Ну, что будем делать? – спросил Макс, активируя носовой излучатель.

Хенк поглядывал то на радар, то на обзорный экран. В туманной утренней дымке появилась размазанная серая клякса. Ее контуры быстро закруглялись, приобретая знакомые очертания.

– Прямо на нас чешет! Подозрительно…

– Не то слово, – согласился Уэйн. – Воспитанные люди так не поступают.

– Даю предупредительный залп, – сказал Макс.

Экраны полыхнули оранжевым сиянием и на мгновение ослепли. Навстречу пришельцу, беспощадно сжигая все на своем пути, метнулся смертоносный луч. Расстояние еще было слишком велико, и он не мог нанести приближающемуся объекту сколько-нибудь серьезных повреждений, но теперь ему должно стать понятно, что шутить с ним не намерены.

Цель продолжала двигаться прежним курсом.

– До входа в зону полного огневого контакта пятнадцать секунд, – едва успел сообщить Макс, как диспозиция тут же изменилась.

– Он увеличивает скорость! – воскликнул Хенк.

– Бей гада! – заорал Уэйн.

Сомнений в том, что это именно боевая вылазка, а не дружественный визит аварийного аппарата, больше не осталось. Вот только, похоже, им управлял камикадзе. Такого поворота событий они не учли и, хотя следующая вспышка превратила приближающийся модуль в огненный шар, сбить его с опасного направления она не смогла!

Стартовать было уже поздно!

На последнее транспортное средство землян обрушилось несколько тонн расплавленного, кипящего металла…

2

Тед хмуро посмотрел на отключившуюся рацию, потом перевел взгляд на зверя.

– Откуда здесь взялся еще один модуль?

Зверь пожал плечами и скорчил безобразную рожу, вероятно, обозначавшую крайнее удивление. Привыкнуть к его мимике было непросто.

– Наш спрятан в горах… – сильно коверкая слова, сообщил он.

– Так и этот летит со стороны гор… – задумчиво произнес Тед. – На планете точно больше нет людей?

Зверь отчаянно закивал. Тед мысленно ругнулся. Абориген имел слишком уж отвратную внешность. Смириться с тем, что за ней скрывается человеческое сознание некоего Джеффа Ринвэя, оказалось весьма проблематично. Жуткая звериная морда полудикого животного никак не вязалась с наличием высшей разумной деятельности.

После того как абориген неожиданно заговорил и предложил свою помощь, Теда не покидало ощущение, что он стал участником какого-то бредового театрализованного шоу. Но история, которую вкратце поведал им неожиданный союзник, была вполне реалистична и многое объясняла.

По его версии, события развивались следующим образом:

Около двух лет назад поисковик «Золотая жила» с экипажем, состоящим из командира корабля Питера Батта и второго пилота Джеффа Ринвэя, обнаружил эту злополучную планету. Находка вскружила им головы. Вместо того чтобы провести стандартный комплекс исследований и убраться восвояси, Пит предложил «нырнуть» вниз и неторопливо обдумать все варианты. За такой шикарный мирок им полагался весьма приличный гонорар, хотя если пораскинуть мозгами, то на этом деле можно было закрутить нешуточный бизнес. Согласно букве закона экипажу, пожелай он выкупить бело-голубой шарик в частное пользование, предоставлялись внушительные скидки. Конечно, сумма, которую запросит Комиссия, все равно будет воистину астрономической. Естественно ни у Батта, ни у Ринвэя таких денег отродясь не водилось, иначе стали бы они рисковать своими задницами в глубинах дальнего космоса! Но если создать акционерную компанию, привлечь инвесторов, а таковых окажется немало – экологически чистые, пригодные для проживания планеты открывают далеко не каждый день, – то дивиденды потом только успевай грести лопатой всю оставшуюся жизнь. Да что жизнь! И детям, и внукам будет обеспечено безбедное существование. Это вам не разовая выплата!

Короче, требовалась более серьезная проработка вопроса. Чтобы заинтересовать потенциальных спонсоров, желательно было собрать как можно больше разнообразной информации. Облачный покров крайне затруднял орбитальную съемку. Вконец измучившись, экипаж прыгнул в посадочный модуль и ринулся поближе к поверхности.

Работали с азартом. То и дело перелетая с места на место, вдоль и поперек облазили оба континента и множество крупных островов. Сожгли уйму топлива. Три раза возвращались на корабль для дозаправки. Из тысяч отснятых фотографий уже можно было составить довольно детальную карту планеты. Оставалось совсем чуть-чуть, когда, высадившись в северном горном районе для забора проб грунта, исследователи нос к носу столкнулись с племенем полудиких аборигенов, обитавших вероятно в тамошних пещерах.

Завидев людей, аборигены в панике бросились наутек. Лишь один здоровенный самец с безобразным шрамом на еще более безобразной морде повел себя странным образом. Он подошел к растерявшимся людям и, мучительно выдавливая слова, заговорил с ними на английском языке…

Теду не надо было объяснять, какой они испытали шок. Он сам только что пережил нечто подобное. Хотя Питеру Батту, конечно, не позавидуешь, ведь абориген со слезами на глазах «мычал», что он теперь не кто иной, как Джефф Ринвэй…

Сам Ринвэй, тем временем, безучастно стоял в сторонке и лишь затравленно озирался, будто видел все это впервые. Попытки заговорить с ним ни к чему не привели. Он продолжал тупо водить глазами и, словно выброшенная из воды рыба, беззвучно открывать рот.

Батту пришлось поверить, что сознание второго пилота поисковика «Золотая жила» Джеффа Ринвэя неким загадочным образом переместилось в тело оказавшегося поблизости аборигена, а организмом самого Джеффа завладела какая-то чуждая человеческой природе энергия.

Услышав эту историю, Тед окончательно поверил рассказу Макса-Хенка и даже не стал вдаваться в какие-либо подробности, хотя многого и не понял. Сейчас его вполне удовлетворило заверение Джеффа-зверя, что землянам пока ничего не угрожает, и если они уберутся с планеты до момента ее контакта с облаком, то получат возможность продолжить жизнь в своих телах, в противном случае он ни за что не ручается.

Теперь еще появился какой-то подозрительный чужой модуль, значит, зверь либо нагло врал, либо что-то не учел…

Сильный грохот и полыхнувшая над кронами деревьев ослепительная вспышка заставили Теда вновь судорожно схватиться за рацию. Он остервенело потискал кнопку вызова. Легкое беспокойство переросло в щемящее предчувствие беды.

Посадочный модуль не откликался!

Что могло произойти? Неужели земляне все-таки позволили взять над собой верх? Черт! Рано расслабились!

До опушки оставалось не более полутора километров. Женщины, присевшие было передохнуть, вскочили, как ужаленные, на их лицах отразилось смятение. Все понимали, что там за лесом сейчас решается их судьба.

Тед посмотрел на Джеффа-зверя, тот растерянно мотнул своей огромной головой. Он не знал, что происходит, или делал вид, что не знает.

– Пошли, – скомандовал Тед.

Абориген выдвинулся вперед, за ним бежали «главарь» и Кэрри, следом Жанет и Шерон. Тед замыкал цепочку.

Меж деревьев все отчетливее становился виден огненный смерч, бушевавший на опушке. Запахло паленым. Пришлось взять значительно левее. Сам по себе пожар еще ничего не значил, он мог возникнуть, например, в результате падения сбитого чужака, но это никак не объясняло отсутствия связи.

На обход очага возгорания ушло лишних сорок минут. Широкая полоса густого, ветвистого кустарника сплошной стеной прикрывала все подходы к реке. Когда беглецы с горем пополам выбрались-таки из леса, их взорам представилась безрадостная картина. Полыхал не только подлесок. Брошенный ими модуль, уже когда-то выгоревший изнутри, теперь вновь был объят пламенем. Поблизости от него методично уничтожался огнем еще один искореженный посадочный аппарат. Если учесть, что чуть дальше, внутри гигантской пещеры, лежал мертвым грузом третий и последний экземпляр земной космической техники, то зрелище становилось и впрямь удручающим.

Отказываясь поверить в то, что случилось непоправимое, Тед решил подойти поближе. Женщин он еще в пещере вооружил найденными там лучевиками, поэтому не боялся оставить их один на один со зверем. Даже если тот ведет двойную игру и вздумает уйти безнаказанным – ему не справиться с двумя обозленными, находящимися на грани отчаяния «фуриями».

Скрываясь за прибрежными холмами, Тед поравнялся с модулем, в котором должны были находиться люди. К нему вел неглубокий овражек, рваной молнией пронзивший целину травянистой равнины. Добравшись до конца оврага, Тед высунулся наружу и огляделся. Дальше идти нельзя. Модуль стоял метрах в пятидесяти от него. Ветер кидал в лицо смрадный удушливый жар.

Теда охватило странное оцепенение, словно он боялся, что если смысл увиденного все-таки проникнет в его сознание, то он рискует лишиться рассудка. Посадочный аппарат имел столь серьезные повреждения, что глупо было тешить себя какими-либо надеждами. Все, допрыгались!

Внезапно распахнулись створки грузового люка и наружу выпали три тяжело навьюченные фигуры. Перелетев через полосу сплошного огня, они вскочили на ноги и помчались прямо на Теда. Он схватился за рацию.

– Макс! Хенк! Я здесь, в овраге!

– Уходи! – прохрипела трубка. – Сейчас рванет!

Тед быстро сполз на дно и, пригибаясь как можно ниже, поспешил к реке. Тяжелое дыхание за спиной подгоняло не хуже грозного рыка. Затянутые в спецкостюмы и увешанные походным снаряжением беглецы не отставали ни на шаг. Тед прибавил ходу. Вот и река. Едва высокие холмы скрыли охваченную огнем местность – земля ощутимо вздрогнула. Яркая вспышка голубого пламени выстрелила в небо. Взрывная волна хлопнула по ушам. В голове загудело. Заметавшееся в горах эхо вернулось раскатистым гулом. Ну вот, с посадочным модулем покончено… Тед махнул рукой, указывая, где оставил женщин.

Новый толчок неожиданной силы сбил их с ног. Это еще что такое?! Земля дрожала и вибрировала, словно спина исполинского хищника, устремившегося за своей жертвой. Гул усилился и превратился в низкий, леденящий кровь рокот. Думать и оценивать обстановку было некогда. Они падали, вновь поднимались и из последних сил бежали туда, где, умирая от страха и отчаяния, молились за их спасение женщины.

Тряска закончилась. Миновав поворот, они взобрались по крутому склону и увидели вжавшихся в землю подруг. Тед подхватил кинувшуюся в его объятия Жанет. Она рыдала у него на груди, а он завороженно смотрел вниз. Отсюда с вершины холма отлично просматривалась равнина, ставшая кладбищем для нескольких летательных аппаратов. Впрочем никакой равнины теперь не было. Судя по всему, вызванное последним взрывом землетрясение обрушило свод подземной полости, и хлынувшая в разлом река быстро заполнила образовавшуюся котловину. Сейчас вода, поглотившая останки земной техники, еще бурлила, и на противоположном берегу горел лес, но пройдет всего пара дней, и от разыгравшейся здесь трагедии не останется и следа.

Макс подошел к обрыву, пнул здоровенную глыбу вывороченной земли, которая тут же рассыпалась в пыль, и грязно выругался.

Хенк обнимал Шерон и тоже злобно таращился на неожиданно возникшее озеро, как будто в нем утонуло нечто гораздо большее, чем ни на что не годные, разбитые и обгоревшие железяки. Похоже, они и впрямь застряли здесь надолго, если не навсегда.

О чем-то подобном думали почти все, лишь Уэйн, сжимая руками ладони Кэрри, пытался найти в ее глазах хоть что-то прежнее, родное…

Наконец Макс обратил внимание на зверя.

– А это что еще за чудо? – спросил он.

Тед отстранил Жанет, предстоял сложный разговор. К тому, что им пришлось пережить на этой планете, их недавний знакомый имел самое непосредственное отношение, и дело могло закончиться новой кровью.

– Познакомьтесь, – Тед повел подбородком в сторону зверя, – Джефф Ринвэй, второй пилот поисковика «Золотая жила»… а вон, – теперь Тед указал на сидящего поодаль «главаря», – его прежнее тело…

Макс и Хенк с изумлением воззрились на безобразную морду аборигена. Уэйн оставил в покое Кэрри и, поднявшись с колен, недоуменно морщил лоб.

– Если облако способно переместить человеческое сознание даже в неодушевленный корабль, то что мешает ему проделать то же самое с полуразумным представителем местной фауны, – пояснил Тед.

– Погоди, – мотнул головой Макс, – откуда тут взялась еще какая-то «Золотая жила»?

– Думаю, нам не стоит торчать здесь на виду у всей округи, – сказал Тед. – Пойдемте в лес, там мистер Ринвэй все и расскажет. Да, Джефф?

Абориген сосредоточенно кивнул.

В лесу ветра не было и отвратительно воняло гарью. Но всем так не терпелось узнать, есть ли у них шансы на спасение, что искать лучшего места для допроса не стали. Именно для допроса. Макс демонстративно поигрывал лучевиком, намекая, что задушевной беседы не будет.

Уселись на опушке. Макс, Хенк и Уэйн с огромным облегчением сбросили с себя то немногое, что успели прихватить на гибнущем модуле. Здесь были вакуумные палатки и продовольствие, средства связи и медикаменты. Неплохой набор для длительной экспедиции, но явно недостаточный для всей оставшейся жизни.

– Излагай! – лаконично потребовал Макс.

Джефф заговорил. Разбирать его исковерканную речь было тяжело, но вряд ли они когда-либо с таким вниманием слушали еще какого-нибудь рассказчика.

Начало этой истории Тед и женщины уже знали. Джефф-зверь вновь поведал о том, как они вместе с Питером Баттом нашли эту «райскую планетку»; как замыслили создать и возглавить акционерное общество; как судьба усмехнулась им в лицо, переместив сознание Джеффа в одного из аборигенов.

– Чего мы только не передумали, – тоскливо говорил Джефф. – Первая и основная версия заключалась в том, что это сами местные жители обладают способностями к «переселению душ». Я постоянно находился рядом со своим телом в надежде, что вот-вот произойдет обратное перемещение. Время шло, а все оставалось по-прежнему. Питер хотел улететь, но я уговорил его подождать еще немного. Он очень боялся, что и с ним случится нечто подобное. В итоге мы подрались. Пит напал неожиданно, ему удалось меня оглушить и связать, но в последний момент его сознание тоже ненадолго покинуло тело. Потом он рассказывал, какой ужас ему пришлось пережить. Тьма и тишина окружили его. Настоящее небытие! Это хуже, чем увидеть свое тело со стороны, гораздо хуже! Тогда мы поняли, что это предупреждение и дело не в аборигенах. Что-то значительно более могущественное завладело нами и не желало отпускать на волю. А на следующий день то, что вселилось в мое тело, заговорило…

Джефф помолчал. Его не торопили, хотя до ответа на главный вопрос: «удастся ли им все-таки выбраться с планеты?» было еще далеко.

– Никак не подберу терминологию, – пожаловался Джефф. – Все время говорить «мое тело», «мое тело» как-то нелепо…

– Называй его «главарем», – предложил Тед.

– Почему «главарем»? – удивился Джефф.

– Мы его так окрестили, ведь именно он командовал клонами в деревне.

– Ах, это… ну тогда конечно… – вздохнул Джефф. – Пусть будет «главарь». Так вот, попытался он с нами разговаривать. Видно, пока мы между собой беседовали да версии строили, он все слушал и анализировал. Речь его, конечно, была примитивна, но вполне осмысленна. Мы ухватились за эту ниточку и давай его специально обучать. Ну, думаем, сейчас определимся с основными понятиями и выясним, что к чему. Опять же контакт с иным разумом как-никак. Человечество нам этого не забудет. Знали бы, что сами себе яму роем… Короче, примерно через недельку стали мы довольно сносно общаться. Однако на прямые вопросы, касающиеся его сущности, «главарь» упорно не отвечал. То ли действительно не понимал, о чем речь, то ли не хотел понимать. Ну, мы тогда и говорим, спасибо, мол, за гостеприимство, но нам пора домой, приятно было познакомиться, тельце наше, использованное вами для контакта, отдайте, пожалуйста, а мы категорически обещаем прислать сюда более квалифицированную комиссию по изучению внеземного разума. Дальше начался полный бред. Не знаю, как и описать…

– Как было, так и описывай, – терпеливо посоветовал Макс.

Джефф обвел взглядом хмурые сосредоточенные лица.

– Да, пожалуй, – согласился он, – мои комментарии могут оказаться слишком субъективными. В общем «главарь» заявил, что он воплощение коллективного разума некой погибшей цивилизации, для возрождения которой нужны человеческие тела. Много тел! Он хочет, чтобы земляне, коих насчитывается уже более десяти миллиардов, – это мы, идиоты, ему сообщили – предоставили в его распоряжение хотя бы одну сотую от этого числа…

Хенк присвистнул.

– Сто миллионов жизней! Да тут пахнет прямой угрозой! – он злобно глянул на Уэйна. – Теперь ты понял, во что мы, благодаря вам, вляпались.

– Помолчи! – оскалился тот. – Джефф, давай короче!

– Собственно это почти все, – развел руками Ринвэй. – Батт тогда опять психанул, кинулся к модулю. Я не дергался, думал, у него и на этот раз ничего не выйдет, но он стартовал. Неделю я прожил один. «Главарь» не в счет, он почему-то перестал со мной общаться. Питались мы чем попало, и я уже подумывал о самоубийстве, когда неожиданно вернулся Питер. Он вышел из леса и сообщил мне, что спрятал корабль на каком-то крупном астероиде, а посадочный модуль замаскировал в горах. Я удивился, спросил – зачем? Он ответил, что не допустит порабощения Земли. Не знаю, что пытался внушить ему коллективный разум, но, по-моему, он переусердствовал, и Пит свихнулся. Мне уже было все равно. Я готовился умереть. Надежды на возвращение в свое тело испарились, а бессмысленное существование в образе чудовища меня не устраивало. Но, знаете, когда дело доходит до столь решительного шага, всегда находится повод оттянуть последний момент. Мы оборудовали под жилье пещеру. Охотились. Время шло. Я постепенно смирился со своей участью. «Главарь» вел себя смирно и никаких признаков повышенной разумности больше не проявлял.

Так прошел год. И вдруг «главарь» снова заговорил от имени коллективного разума и вновь попытался убедить меня помочь ему заполучить людские тела. Я сделал вид, что согласен, а сам постарался выяснить, чем был вызван столь длительный перерыв в общении. Оказалось, что разум этот каким-то образом связан с облаком космической пыли и может влиять на жизнь планеты лишь, когда она находится в непосредственной близости от этого облака, то есть раз в году.

Потом приземлился ваш посадочный модуль с клонами, «главарь» сбежал и Батт объявил «священную войну». Я не одобрял его действия, но и мешать не стал. В конце концов, может быть, облако и впрямь представляло угрозу для Земли.

– Значит, это Батт включил аварийный маяк на модуле с клонами, а впоследствии взорвал его? – грозно спросил Тед.

– Да, – тихо ответил Джефф.

– Он же засунул взрывчатку в наш топливный контур?! – повысила голос Шерон.

– Да, – повторил Джефф.

– Он перебил клонов в деревне?! – взвился Уэйн.

Джефф опустил голову.

– Он чуть не прикончил меня! – прорычал Хенк.

Джефф молчал.

– Ты знал, что Батт безумен, и не помешал ему творить зло? – посуровел Макс.

– Зло?! – Джефф поднял негодующий взгляд. – Откуда вам знать, что такое настоящее зло! Поживите в моей шкуре! – он яростно хлопнул себя по загривку. – Тогда, возможно, вы поймете разницу!

– Мы бывали в местах и похуже, – бросил Уэйн. – Тот, кто готов убивать во имя «высшей справедливости», – сам ставит себя вне закона. И подлежит уничтожению.

– Ну так пристрелите меня! Чего вы ждете?

– Успеется, – сбавил тон Макс. – Кстати, а почему это ты вдруг решил нам помочь?

– Я услышал из разговора, – Джефф кивнул в сторону Теда, – что на орбите возможен обмен телами без помощи облака…

– Пожелал спастись напоследок, – усмехнулся Макс. – А как же угроза Земле? Забыл?

– Если я правильно понял, – мрачно сказал Тед, – заканчивается второй год твоего пребывания на этой планете.

Джефф не возразил.

– Значит, скоро она опять войдет в облако пыли?

– Примерно через пятнадцать суток… – сквозь зубы отозвался Джефф.

– Поздравляю вас, господа! – картинно всплеснув руками, подытожил Макс. – Если мы не найдем способа убраться отсюда, то через две недели опять окажемся во власти какой-то инопланетной хрени… боюсь, последствия будут печальны…

– Особенно когда она обнаружит, что с таким трудом добытые детки мертвы, – вставила Шерон.

– Кто «она»? – судорожно сглотнув, переспросила Жанет.

– Инопланетная хрень!

– О Боже!

– У нас остался последний шанс, – жестко произнес Уэйн.

Все с надеждой воззрились на него.

3

Лагерь разбили на высоком берегу реки, неподалеку от новоиспеченного озера. Отсюда было проще контролировать близлежащую местность. Возвращаться в лес и тем более забираться в горы, где обитают падкие на чужие тела аборигены, никому не хотелось. Установили палатки, вернее активировали вакуумные насосы, и из компактных цилиндрических тюков получились три довольно вместительных шатра.

Уэйн связался с кораблем и долго рассказывал Кэрри последние новости, снабжая и без того печальное повествование своими мрачными комментариями. Теперь вся надежда была только на нее. Если верить Джеффу, то получалось, что поисковик «Золотая жила» спрятан на одном из крупных астероидов, коих добрая сотня вращалась вокруг планеты. Вместе с остатками космической пыли они образовывали неплотное кольцо, ориентированное в плоскости экватора. Оно явно было следствием периодического взаимодействия гравитационного поля планеты с пресловутым пылевым облаком. Не исключено, что именно благодаря этому кольцу некоторые свойства облака проявлялись даже в отсутствие непосредственного контакта с ним. Что собственно и позволило узникам поисковика воссоединиться со своими, поднятыми с планеты, телами.

Задача, поставленная перед Кэрри, была проста – найти «Золотую жилу», на которой имелся еще один посадочный модуль, и с его помощью забрать людей с поверхности планеты. Все элементарно, но, учитывая сроки, отведенные на эту операцию, надежды на успех практически не было.

В конце концов, Батт мог обмануть Джеффа и вместо того, чтобы прятать корабль среди астероидов, отправить его в свободный полет, куда глаза глядят. С точки зрения принятой им роли защитника Земли это выглядело гораздо более логично. Хотя, судя по его действиям, если он и повредился умом, то весьма избирательно. Душевная болезнь не помешала ему достичь поставленной цели. Скорее наоборот. Завладевшая его разумом маниакальная идея в сочетании с решительностью и отличным знанием техники оказалась реализована даже после смерти своего носителя. Ведь очевидно, что именно Батт запрограммировал спрятанный им в горах модуль на атаку, закончившуюся уничтожением едва ли не последнего шанса землян на то, чтобы убраться отсюда подобру-поздорову.

Учитывая все факторы, поиск «Золотой жилы» мог занять несколько месяцев, но люди все-таки надеялись на удачу.

Получив столь ответственное задание, Кэрри немедленно приступила к его выполнению. Корабль покинул геостационарную орбиту, связь с ним пропала. Маломощные переносные станции имели маленький радиус действия, и если ретранслятор не висел прямо над головой – превращались в бесполезные игрушки.

Вечером опять пошел дождь. Он уничтожил последние очаги пожара, принес прохладу и свежий воздух, но вместе с тем поселил в душах людей острую, щемящую тоску. Забившись в свои палатки, они мрачно наблюдали, как тяжелые свинцовые капли собираются в бурлящие грязные потоки; как вновь грозно вспучивается река и, яростно подмывая берег, легко поглощает здоровенные глыбы песчаника. Особенно удручало то, что теперь от ютящихся под чужим небом землян ничего не зависело. Можно было молиться, сетовать на судьбу, взывать к справедливости, но реально сами себе они помочь никак не могли. Вязкое холодное болото тупого ожидания с каждой минутой затягивало их все глубже и глубже. Казалось, еще немного – и его вонючая, ледяная жижа хлынет в рот, заморозит сердце, помутит разум, и тогда они в зверином исступлении разорвут друг друга на части. Не от злости, нет, а от жалости к самим себе, от нежелания подвергать свои души новым мучительным испытаниям.

Ночь словно гигантская, бешеная корова смахнула окружающий мир ненасытным шершавым языком. Жизнь представилась бесконечной, монотонной жвачкой, давно потерявшей запах и вкус. Оккупированное низкой облачностью небо не пропускало даже намека на лунный свет. Тьма стала плотной и осязаемой. Она проникала всюду и готова была заполнить собой что угодно, будь то безжизненный корпус поглощенного озером летательного аппарата или еще теплое человеческое тело.

Этой ночью люди почти не спали. Слишком много им выпало волнений и тревог, и слишком мало у них осталось надежды и веры.

Когда забрезжил рассвет и непроглядный мрак превратился в серый тошнотворный кисель, все, с явным облегчением, выползли из палаток. Дождь давно кончился. Река, укутанная туманным покрывалом, исчезла, казалось, навсегда. Сырой, прохладный воздух так и норовил забраться под одежду и расправиться с последними крохами притаившегося там тепла. К сожалению, среди того, что успели прихватить из гибнущего модуля погорельцы, горячительных напитков не оказалось.

Чтобы немного согреться и поднять настроение, решено было разжечь костер и приготовить вкусный горячий завтрак.

Организация импровизированного очага не заняла много времени, и вскоре на белых гранях кубиков сухого горючего жизнерадостно заиграло почти бесцветное языкастое пламя. Ему было абсолютно наплевать на повисшую в воздухе влагу, на хмурые лица людей, на притаившегося где-то поблизости космического монстра. Оно точно знало продолжительность и цель своего существования, возможно, поэтому так беспечен и весел был его зажигательный танец.

Аппетитный запах разогретого мяса никого не оставил равнодушным, даже казалось бы безразличные ко всему «главарь» и Кэрри подошли поближе и бросали на висящие над огнем куски вожделенные взгляды.

Уэйн ненавязчиво приглядывал за Кэрри. Поначалу он еще пытался общаться с ней, но быстро понял, что эта затея лишена всякого смысла. Та субстанция, которая, завладела телом его жены, была слишком далека от проникновения в тонкости человеческих взаимоотношений.

Наконец Шерон объявила, что все готово, и их весьма странная компания расселась вокруг костра. За время долгой бессонной ночи каждый из них успел передумать много чего, и теперь, согревшись и утолив голод, кто-то спешил поделиться нахлынувшими эмоциями, а кто-то восстановить явные провалы в логике событий. Но, в первую очередь, все они, конечно, хотели услышать нечто такое, что дало бы им возможность поверить в будущее. Пусть надежда будет призрачна и эфемерна, но она должна быть, иначе никак, иначе человек постепенно превращается в дикое пугливое животное и его разум теряет единственную опору. Последствия известны…

– Надо просчитать все варианты, – предложил Хенк. – Что мы будем делать, если Кэрри не успеет найти корабль?

– Или его вообще не окажется… – покосившись на аборигена, поддакнул Тед.

– Я сказал правду, – буркнул Джефф.

– Может быть… – задумчиво произнес Макс. – А вот сказал ли тебе правду твой друг и напарник Питер Батт? Как ты сам думаешь? Способен он был уничтожить «Золотую жилу»?.. Боже мой, как звучит…

Джефф отрицательно мотнул головой.

Тед хмыкнул.

– Что-то тут не так, – сказал он. – Ты утверждаешь, что Пит улетел, а потом якобы добровольно вернулся, чтобы пресечь возможные попытки землян колонизировать эту планету. Джефф, скажи откровенно, оказавшись на его месте, ты бы вернулся?

– Я же объяснял, к тому времени он уже был не в себе.

– В каком смысле?

– В смысле – повредился рассудком!

– А-а, – протянул Тед. – Так и говори, а то «не в себе» у нас пока только ты, да вон Кэрри…

Джефф оскалился и явно хотел ответить грубостью.

– Не исключено, что это облако все-таки заставило его вернуться, – быстро перехватил инициативу Хенк. – Вообще, как прогрессировали ваши с ним взаимоотношения?

– С облаком? – переспросил Джефф.

– Ну да.

– Сначала мы общались только через «главаря», то есть через мое тело, – сосредоточенно сказал Джефф. – Позже, через год, во время второго витка мне показалось, что облако стало способно на непосредственный телепатический контакт…

– Правильно показалось, – вмешался Уэйн. – Иначе как бы мы с Кэрри еще на орбите узнали о его существовании?

– Вероятно, оно потихоньку прогрессирует, – резюмировал Макс. – И каковы будут его потребности и возможности теперь, на третьем витке, – остается лишь догадываться…

– Может, оно наконец поумнеет… – мечтательно прошептала Жанет.

Ее реплика осталась без внимания.

– Предлагаю допросить «главаря», – сказал Уэйн. – Хорошенько так допросить, чтоб прочувствовал сука, а то сидит тут, мясо жрет!

– Я уже пытался, – вздохнул Тед. – Без толку.

– Ну и что?! – взвился Уэйн. – «Он пытался!» Значит, плохо пытался! Тут хороши все методы, вплоть до физического уничтожения…

– Не забывайте, это все-таки мое тело, – заметил Джефф.

– Если мы не найдем способа отсюда убраться – оно тебе точно больше не понадобится! – грозно заверил его Уэйн. – С чьей «легкой руки» мы застряли в этом дерьме? Вместо того чтобы повязать своего полоумного дружка, ты всячески ему помогал, а теперь собираешься права качать? Опомнился он, видите ли.

– Странно. Почему Питер так уверился в том, что сюда обязательно явится еще какой-нибудь поисковик? Он даже помешался на этом, – Хенк пристально посмотрел на Уэйна. – Вероятность-то практически нулевая.

– Действительно, – согласился Макс и тоже уставился на Уэйна.

Миллс заерзал.

– Мы с Кэрри сами выбирали маршрут, – отмахнулся он. – Не надо перекладывать с больной головы на здоровую.

– Я при первой же возможности уточню этот момент у Кэрри, – мстительно заявил Хенк.

– Смотри, не забудь.

– И не надейся.

– Кстати, – оборвал намечавшуюся склоку Макс и повернулся к Джеффу. – А откуда на борту «Золотой жилы» взялась винтовка и взрывчатка? По инструкции не положено.

– Батт всегда возил с собой пистолет и винтовку, – пояснил Джефф. – Его дед был заядлым охотником, и он считал, что старинное оружие принесет ему удачу. Ну, то есть он найдет планету, где с их помощью можно будет охотиться… со всеми вытекающими последствиями…

– Надо же! – восхитился Тед. – Так оно и получилось.

– А взрывчатка – просто «до кучи»! – добавил Джефф. – Пистолет украл «главарь» перед тем, как сбежать в лес.

– Получается, ловушки вокруг деревни были сооружены клонами для защиты от Батта? – уточнил Тед.

– Да. Они не понимали, что его это не остановит. Он еще раньше подстрелил парочку мужчин…

Тед вспомнил могилы, на которые они наткнулись в лесу.

– Нет, все-таки, как ты мог позволить ему убивать людей? – опять возмутилась Шерон.

– Мне было наплевать… – хмуро признался Джефф. – И потом, это были всего лишь клоны…

– Неужели! – гневно прищурилась Жанет. – А мы, по-твоему, кто? Я же видела тебя возле аварийного модуля, перед тем как он взорвался!

– Да! – набычился Тед. – Это хорошо, что под нами оказалась пещера, и взрыв ушел вниз, а иначе обитали бы мы уже в других сферах!

– Возникает подозрение, – качнул головой Макс, – что наш «дорогой друг» хочет свалить всю вину на погибшего напарника, хотя действовали они на самом деле заодно. А?

– Друзьями можно называть только тех, с кем вам нечего делить, – саркастически заметил Уэйн. – А тут целая планета, да еще какая!

– Я сдался добровольно, – напомнил Джефф. – И еще до того, как узнал, что Батт мертв…

– Это верно, – подтвердил Тед. – Но ничего не доказывает. Батт мог не выйти на связь в установленное время, и ты забеспокоился, а потом и вовсе решил «сделать ход конем»…

– Никак не пойму, – вздохнул Джефф, – вы думаете о том, как спасти свои задницы, или ищете повод, чтобы прикончить меня?

– Именно о своих задницах мы и печемся! – хищно заявил Макс. – Кто знает, что у тебя на уме?

Джефф не ответил. Искрящееся покрывало окутало лагерь. Над горизонтом появились первые солнечные лучи. Отразившись в миллионах капелек, они напомнили людям, что жизнь продолжается. А значит, надо бороться, в который раз отстаивая свое право называться Человеком Разумным.

4

К полудню небо очистилось. Вторая половина дня выдалась яркой и теплой, но это, по вполне понятным причинам, не улучшило настроения. Все утро люди слонялись вокруг палаток, не зная чем себя занять, а пообедав, завалились спать. Памятуя о бессонной ночи и пережитых волнениях, это было лучшее, что они сейчас могли сделать.

Уэйн добровольно вызвался охранять лагерь и приглядывать за Джеффом и «главарем». По негласному соглашению, их теперь ни на минуту не оставляли без присмотра.

Спустя три часа должность «коменданта общежития» перешла к Максу, а мрачный Уэйн залез в палатку, в которой отдыхала Кэрри, и наглухо задраил за собой полог. О-го-го, переглянулись Хенк и Шерон. «А чем мы хуже?» – подумал Тед и многозначительно посмотрел на Жанет. Та улыбнулась.

– Макс, – позвал Тед. – Мы пойдем, прогуляемся вдоль берега.

Линев сидел возле костра и ждал, пока закипит вода, видать чайку попить собирался. Медленно обернувшись, он смерил Теда снисходительным взглядом:

– Смотрите там, не слишком увлекайтесь…

– Угу, – Тед указал на палатку, в которой скрылся Уэйн – ты тоже поглядывай, мало ли что.

– Делать мне больше нечего! – неожиданно вызверился Макс. – Свои мозги должны быть. Невтерпеж ему.

– Как знать, – вздохнул подошедший Хенк, – может, другого варианта уже и не будет… – И, обращаясь к Теду, спросил: – Вы вверх по течению или вниз?

– Вверх, – секунду поразмыслив, ответил Нейл.

– О’кей, тогда мы вниз!

Спина Макса просто светилась презрительным недовольством. Что ж, его можно было понять.

Примерно метров через триста крутой песчаный берег сменился пологим густо заросшим травой склоном. Тед повалился на землю, увлекая за собой Жанет. Она тихонько взвизгнула и, гибко извернувшись, плюхнулась ему на живот. Тед закатил глаза и притворно застонал.

– Плечо? – испугалась Жанет.

– Рана уже затянулась, – мотнул головой Тед. – Совсем не болит. Классная штука этот эликсир.

– Удивительно, – прильнув к его груди, сказала Жанет, – тут жизни-то осталось на пару недель, а мы вон чего удумали…

– Правильно удумали, – пощекотал языком ее ушко Тед. – Лично я не собираюсь последние деньки проводить в монашеском смирении. А ты?

– Ох! Нет бы сказать что-нибудь ободряющее.

– Мы выберемся отсюда, крошка! – помпезно изрек он. – Не пробил еще наш час. Ну как?

– Уже лучше, но в траве могут быть змеи, – внимательно осматриваясь, посетовала она. – Или еще какая-нибудь гадость.

– Расслабься, – Тед потянул молнию ее комбинезона. – Умрем все.

Жанет перехватила его руку и чуть отстранилась.

– Ну, рано или поздно… – добавил он.

– Не хочу.

– Это пройдет, – философски заметил Тед. – Пройдет молодость, жизнь станет пресыщенной, неинтересной или даже отвратной…

– Сомневаюсь. Посмотрим, что ты скажешь лет через сорок.

– Любопытно, конечно, – погрустнел Тед. – Но боюсь, мое тогдашнее мнение будет необъективным…

– Старческий маразм? – вскинула брови Жанет. – И не надейся, иначе я тебя лично пристрелю.

Тед хмыкнул.

– Создатель все хорошенько продумал, – уверенно сказал он. – Человеку на этом свете отпущено ровно столько, сколько он может выдержать, оставаясь именно человеком. Сама посуди – за какие-нибудь двести лет мир меняется практически до неузнаваемости, я имею в виду моральные ценности, взгляды на жизнь, характер общения. Человеческое сознание не может адаптироваться с такой скоростью, а если когда-либо сможет – то это будет уже не человек. По определению.

– Однако умирать, как правило, никто не желает… – возразила Жанет.

– Страх, – бросил Тед. – Животный инстинкт. Неосознанный ужас перед мраком небытия. Именно он заставляет этих, уже давно живущих лишь воспоминаниями людей, карабкаться вверх по истлевшей лестнице жизни.

– Циник, – презрительно покачала головой Жанет.

– Отнюдь. Реалист.

– Ну ты, «реалист»! Ты зачем меня сюда привел? Лекцию читать?

– Ты первая начала.

– Раньше начал – позже кончил! Вот девиз настоящего ковбоя!

– Тебе виднее, – он справился-таки с молнией и легонько сдавил ее грудь. – Я с «настоящими ковбоями» любовью не занимался…

– Ну и слава Богу, – охнула Жанет.

– Иди ко мне, – нетерпеливо заерзал Тед, пытаясь содрать с нее куртку.

– Не торопись. Неплохо бы сначала «принять ванну».

– Мы в походных условиях.

– Неужели тебе не хочется ополоснуться?

– Хочется, но это не Земля… – усомнился Тед. – Кто его знает…

– Клоны прожили здесь почти год, и ничего с ними не случилось.

– Пока их не перебил Батт, хотя, возможно, ты и права – людям тут некого бояться… кроме самих себя…

Жанет быстро поднялась и, встав на цыпочки, томно потянулась. За высокими холмами лагеря видно не было. Быстро разоблачившись, она побежала к воде.

– Эй, погоди! – крикнул Тед, невольно залюбовавшись ее фигурой.

– Догоняй!

– Ух, догоню… – бормотал он, прыгая на одной ноге и борясь с непослушной штаниной.

Остановившись возле самой кромки воды, Жанет опасливо макнула в нее ступню и тут же отдернула ногу. Вода была холодновата, но солнце припекало немилосердно, да и «горячий мужчина» вот-вот должен был прийти ей на выручку, поэтому замерзнуть она не боялась. Широкая отмель сверкала золотыми бликами, манила свежестью и будоражила ностальгические чувства. Ей вспомнилось детство, загородный дом, ощущение того, что впереди целая вечность. Сейчас дело обстояло несколько иначе. Стало обидно, точь-в-точь как бывало порой обидно той маленькой девочке, правда, поводы для обид тогда были несоизмеримо мельче. Впрочем, смотря с чем сравнивать, может статься, что совсем скоро и эти неприятности покажутся им детским лепетом. Как знать!

В любом случае помирать раньше времени не стоило. Жанет верила в свою звезду, верила в то, что судьба не посмеет так грубо и бездарно перечеркнуть их будущее.

– Я ныряю! – возвестила она и плюхнулась в воду.

«Ныряю» – это было слишком громко сказано. Жанет все-таки опасалась лезть на глубину. Для того чтобы смыть въевшийся в кожу пот, достаточно было поплескаться на мелководье.

Справившись наконец с одеждой, Тед почувствовал себя крайне неуютно. Возникло устойчивое ощущение постороннего взгляда. Скорее всего, сработала элементарная психологическая ловушка, но Тед инстинктивно схватился за лучевик. Выглядело это странновато – голый мужик с «пушкой» в руке затравленно озирается по сторонам, в то время как его подружка беззаботно отмокает поодаль.

Когда Тед, не расставаясь с оружием, подошел к воде, и попал в поле зрения Жанет, с ней случилась истерика. Он даже смутился. Давясь от смеха, Жанет выползла на берег. Тед хотел сказать что-нибудь язвительное, но в голову лезла только откровенная пошлятина.

– Я придумала! – проикавшись, выдавила Жанет. – Тебя надо срочно сфотографировать, а потом, за большие деньги, продать фото музею путешествий.

– На кой оно им? – недовольно буркнул Тед.

– Выставив его в качестве экспоната, они на порядок увеличат приток посетителей. Представь себе интимно освещенное панно и подпись: «Звездные тропы войны и любви пересеклись в далеких глубинах галактики!»

– Ой-ой, – Тед состроил презрительную мину, – как смешно! – Оставшись при своем мнении, то есть крепко сжимая пистолет, он медленно зашел в воду. Окунулся.

– Ну как? – поинтересовалась Жанет.

– Кайф.

– Вот видишь. Чего тебе еще надо?

– Ты меня только за этим сюда притащила?

– Нет, не только…

Жанет бултыхнулась рядом. Они немного поплескались, смывая с себя налипшие песчинки. Затем Тед подхватил ее на руки, вынес из воды и, аккуратно опустив в густую траву, позволил себе все то, о чем некоторые из присутствовавших на этой планете людей могли лишь мечтать…

Километром ниже по течению реки еще одна парочка развлекалась подобным же образом. Возникшее между Хенком и Шерон отчуждение мгновенно улетучилось, едва они остались наедине. Наигравшись вдоволь, любовники в изнеможении лежали на берегу и, щурясь от удовольствия, разглядывали безоблачное небо. Теперь можно было и поговорить.

– Прости меня… – тихо сказала Шерон.

– За что? – расслабленно откликнулся Паркер.

– Я вспылила… там, на корабле.

– Ты была права…

– То есть?

– Не знаю, чем все это закончится, но если мы все-таки выберемся отсюда без потерь… – Хенк сделал многозначительную паузу. – Возникнет масса проблем…

– Ты думаешь, что Уэйн и Кэрри заявят единоличные права на планету? – настороженно спросила Шерон. – Но ведь есть еще Джефф, хотя ему грозит серьезное наказание.

– Уэйн действительно потратил много денег, но дело не в этом. Как я понял из его пламенных речей, он хочет не просто заработать, он мечтает о гораздо большем!

– Например?

– О-о, тут огромное поле для фантазии, а она у него имеется.

– Все равно сначала придется разобраться с облаком, – с сомнением произнесла Шерон.

– А вот это совсем не обязательно. Скорее наоборот – лучше оставить все как есть. Достаточно убедиться, что эффект самостоятельного перехода сознания из одного тела в другое стабилен и управляем. Затем, по возможности, увеличить продолжительность жизни клонов и, пожалуйста, новая каста нестареющих миллионеров захватит мировое господство.

– Черт! Об этом я не подумала!

– Это далеко не все. Так первые наметки. Кстати, ты кем мечтала стать в детстве?

– Кинозвездой… – нехотя сообщала Шерон.

– У тебя был конкретный кумир?

– Какая разница?

– Теперь ты сможешь в прямом смысле влезть в ее шкуру.

– В чью? – по инерции спросила Шерон и прикусила губу. Она все поняла.

– Как тебе такой вариант? – хмыкнул Паркер.

– Кошмар!

– Дело пахнет большой заварушкой, – согласился он. – Тут невольно подумаешь: а может, Питер Батт был прав, пытаясь лишить нас жизни и тем самым оградить Землю от того, к чему она пока не готова?

– Брось. Я не согласна отдуваться за все человечество.

– А осчастливить его ты согласна?

– Сомневаюсь, что искусственное «переселение душ» принесет ему счастье, – задумчиво сказала Шерон. – А с точки зрения религии вообще… ерунда получается.

– Скоро состоится третий контакт людей с облаком. Следуя терминологии Джеффа – третий виток, что если в этом заложен некий глубинный смысл?..

– Ты о чем?

– Вдруг встреча с подобным объектом не случайность, а закономерный этап эволюции жизни во Вселенной! Понимаешь?

– Не совсем…

– Ну вот, допустим, первым этапом было появление жизни вообще, вторым – появление разума, а третьим – будет освобождение разума от факторов, сдерживающих его развитие.

– И какие же это факторы?

– Телесная оболочка. Миллионы людей тратят свою жизнь только на то, чтобы обеспечивать ее функционирование. Кормить, защищать, обогревать, лечить, разве это правильно? Неужели для этого нам дан разум? Любое дикое животное в состоянии прокормить себя и наслаждаться жизнью на уровне радостей тела, не заморачиваясь какими-либо душевными переживаниями. Где справедливость?

– Ну, насчет справедливости – это не ко мне, – сказала Шерон, натягивая комбинезон. – Нам бы гамбургер куснуть, выпить виски и уснуть!

– Уже уходим? – встрепенулся Хенк. – Я думал еще разок…

– И этот человек только что высказывался против радостей тела! – картинно изумилась Шерон. – Да после таких разговоров тебя вообще надо лишить допуска…

– Не-е-ет, – Хенк сурово погрозил ей пальцем. – Мы же еще не преодолели третий виток!

– Слава Богу! Пошли в лагерь, а то вдруг чужой разум зубами Кэрри уже сожрал Уэйна, а мы тут переживаем.

– Да на здоровье, – облачаясь, ухмыльнулся Паркер. – Вот о нем я точно плакать не стану…

– Злой ты…

– А людьми, в большинстве случаев, и движет злоба. Они только боятся себе в этом признаться…

Шерон пристально посмотрела ему в глаза.

– Ты изменился, – серьезно сказала она.

– Все меняется…

– Ты изменился после того, как пожил без тела…

– Брось. В этом был свой кайф.

– Вот я и смотрю…

– Лучше смотри под ноги, – грубо посоветовал Паркер.

Шерон надула губы.

– Я хотел сказать: не споткнись, – быстро исправился он и, обняв подругу за плечи, увлек ее за собой. – Идем.

В лагере по-прежнему царила атмосфера унынья. Даже посвежевшие Жанет и Тедди не внесли изменений в общий эмоциональный настрой.

Уэйн был особенно мрачен.

– Не дала, – злорадно шепнул Хенк.

Шерон ткнула его в бок, попытавшись изобразить на лице нечто возмущенно-гневное. Получилось не очень натурально.

Солнце скрылось за изломанной линией гор. Серые тревожные сумерки окутали души людей. Медленно угасал первый день вынужденного отдыха на природе. Сколько их еще впереди? Такими ли безоблачными они окажутся? И чем закончится сей неожиданный отпуск. Думать об этом не хотелось. От собственного бессилья порой накатывала вязкая, стынущая в жилах дурнота. Вкусный ужин не принес желаемого облегчения. Люди тихо сидели вокруг костра. Им было о чем поговорить, но имели ли теперь смысл какие-либо разговоры?

– Смотрите! – воскликнула Жанет, указывая вверх.

По еще не заполненному звездами, но уже изрядно потемневшему небосводу быстро двигались несколько ярких хвостатых точек. Зеленоватое, переливчатое свечение мерцало, порой вспыхивая с пугающей яркостью.

– Красиво, – вздохнула Шерон.

– К-хра-кси-бво… – исковеркав слово почти до неузнаваемости, повторил Джефф и добавил более внятно: – Облако совсем близко… скоро вы сможете любоваться звездопадами ночи напролет, не забудьте загадать желание…

5

Прошла неделя. От Кэрри никаких вестей так и не поступило. Ночное небо с каждым разом превращалось во все более красочную фантасмагорию, но восторга это зрелище не вызывало, скорее наоборот. Поскольку имевшихся в наличии продуктов могло хватить лишь на несколько дней полноценного питания, и чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущих мыслей, мужчины стали промышлять охотой на мелких зверьков, обитавших в лесу, а женщины изощрялись в приготовлении из них всяческих кушаний. В общем все были при деле. В разговорах болезненных тем старательно избегали – чего воду в ступе толочь!

Утро восьмого дня выдалось хмурым и ветреным. Из спеленавшего небо серого бугристого покрывала того и гляди собирался хлынуть дождь. В такую погоду отправляться на поиски новой добычи не было ни смысла, ни желания. Да и вчера достаточно наловили – пару дней можно не суетиться.

На вытоптанной между палатками лужайке, понуро склонив головы, кружком сидели люди. У каждого уже было свое, привычное место. Завтракали медленно, с расстановкой. Лица мужчин покрыла темная, колючая щетина, отчего они выглядели еще угрюмее. Прошла половина отмерянного им судьбой срока, но было совершенно ясно, что шансы на спасение уменьшились не вдвое, а как минимум на порядок. Однако озвучить данную мысль никто не решался.

Порывы ветра становились все крепче. Шумевший поодаль лес, казалось, тоже был в курсе событий и исступленно бубнил какую-то заунывную молитву.

– Не нравится мне здешний климат, – нарушил молчание Макс. – Вроде лето, а дожди осенние, холодные, изматывающие.

– А я люблю дождь, – Хенк потянулся и щедро добавил себе наваристого бульончика. – Когда природа плачет, понимаешь, что твои проблемы по сравнению с вселенской тоской так – жалкие завихрения биополя, от которых в итоге не останется даже нолика в безграничной памяти мироздания. Стоит ли убиваться?

– Интересно, а куда делось его сознание? – Жанет кивнула в сторону Джеффа. – В смысле сознание того аборигена, которому принадлежало это тело.

– Рассосалось, – буркнул Уэйн, – за ненадобностью…

– Нет, я серьезно.

– Если серьезно… – Макс задумчиво облизал ложку. – Полагаю, у ментального поля каждого живого существа есть некий биоэнергетический уровень, и замещение происходит автоматически от высшего уровня к низшему. То есть поле человека способно вытеснить поле аборигена, а то, в свою очередь, может переместиться в какое-либо существо с еще меньшим биопотенциалом. И так далее.

– Получается, что сознание аборигена могло быть передано животному! – ужаснулась Шерон. – Или вовсе какому-нибудь дереву!

– Наверное, в этой цепочке присутствуют определенные ограничения, – неуверенно заметил Макс. – Иначе так можно докатиться черт знает до чего…

– А вдруг ограничений нет! – воскликнула Жанет. – Вспомните старые сказки: там с помощью магических заклинаний людей то и дело обращали в зверей, птиц, разнообразную растительность и даже в неживую материю – камни, табуретки, облака. Правда, мы воспринимаем это буквально – если кто-то окаменел, значит, его тело превратилось в камень, но не исключено, что в камень перемещалось лишь сознание заколдованного человека…

– Эк тебя разобрало, – покосился на подругу Тед.

– Нет, в самом деле, – глаза Жанет сверкали. – Мы на собственном опыте убедились, что «переселение душ» – реальность, так почему древние люди не могли владеть соответствующими знаниями и умениями? Ведь существует масса доказательств, что доисторические цивилизации были далеко не так просты, как кажется на первый взгляд. Естествознание, медицина, общая культура – все находилось на достаточно высоком уровне.

– Ну да, – поморщился Хенк. – Сейчас ты скажешь, что впоследствии человечество свернуло на гораздо более трудоемкий, возможно тупиковый технологический путь развития и обрекло себя на вечные муки.

– А разве не так?

– Может и «так», – вмешался Уэйн, – только от этой болтовни легче нам не станет.

– А от чего нам станет легче? – огрызнулся Хенк.

– Скоро узнаете… – Уэйн поднялся со своего места и пошел к палатке. – Всего неделя осталась…

Хенк проводил его презрительным взглядом. Когда Миллс скрылся за пологом, Хенк сказал:

– Жаль Кэрри…

– Почему? – насторожился Макс.

– За такого козла замуж вышла…

Макс непроизвольно вздохнул.

– Ты не справедлив к нему, – укоризненно произнес Тед.

– Сейчас побегу просить прощения, – вяло сказал Паркер.

– Джефф, а ты чего молчишь? – живо поинтересовалась Шерон. – Ты через «главаря» общался с облаком и имел достаточно времени, чтобы обдумать свое положение.

– Толку с того… – угрюмо изрек Джефф. На его отвратительной морде появилась гримаса, которая, вероятно, должна была изобразить крайнее расстройство чувств. Шерон поспешно отвела взгляд. Она так и не смогла привыкнуть к ужасной мимике этого получеловека.

– Одно могу сказать с уверенностью, – заявил он, – вытесненное из тела сознание постепенно разрушается, а если не обретет должную энергетическую подпитку, то и вовсе погибает…

– И что способно обеспечить такую «подпитку»? – спросил Тед.

– Другое тело…

– Это понятно, а что еще?

– Космический корабль, судя по тому что вы рассказывали…

– У нас нет корабля! – рявкнул Тед. – Я спрашиваю про эту долбаную планету! Что здесь может поддержать наши ментальные поля?

– Только структура, обладающая достаточно высокой степенью интеграции! – повысил голос Джефф. – Ваши рассуждения по поводу окаменелостей и других примитивных образований – не более чем лирика.

– Ты уверен?

– Нет…

– Тогда какого…

– Вы спросили мое мнение – я ответил.

– Спасибо, что не отказал, – отмахнулся Тед.

Джефф пожал плечами.

– Другого варианта все равно нет, – безразличным тоном сказал он. За этим безразличием таилось море, нет – целый океан злорадства. Джефф все помнил, все замечал и не мог простить презрительно-брезгливого к себе отношения. Испытывая странное удовольствие, он решил довести свою мысль до конца: – Если Кэрри не успеет вернуться, у вас будет только один шанс спастись…

Тед понял, к чему он клонит, и сидел неподвижно, будто и впрямь уже собрался окаменеть.

– В момент контакта с облаком, – продолжил Джефф, – рядом с каждым из вас должен находиться, местный абориген, в таком случае, лишившись своих тел, вы останетесь живы…

– Нет! – лицо Жанет исказил ужас. – Я не хочу!

– Лично я лучше умру, – твердо заявила Шерон.

Мужчины хмуро переглянулись, но воздержались от комментариев.

– Глупо. Нормальное тело, жить можно. – на этот раз Джефф не смог скрыть язвительности в голосе.

– Заткнись! – жестко приказала Шерон. – От тебя воняет.

– Естественные выделения, – ничуть не смутившись, сказал он. – Когда вы станете такими же, как я, это перестанет вас раздражать…

В пылу общения никто не заметил, как серое покрывало сменилось черным саваном. Небо, словно дождавшись кульминации, рухнуло на землю косым, холодным ливнем. Спешно попрятавшихся в палатках людей бил озноб. То ли оттого что они моментально промокли, то ли от чего-то другого, сейчас было не разобрать…

6

Прошло еще двое суток. Связь с Кэрри по-прежнему отсутствовала.

Настроение в лагере опустилось гораздо ниже нулевой отметки. Жанет и Шерон ходили подавленные, на вопросы отвечали невпопад, плохо спали и почти ничего не ели. Обрисованные Джеффом перспективы приводили их в тихое оцепенение, которое порой мгновенно превращалось в дикую ярость. Когда Тед, желая лишь разрядить атмосферу, неудачно пошутил на больную тему, женщины так разнервничались, что едва не нанесли ему тяжкие телесные повреждения. И все из-за того, что он учтиво поинтересовался: не желают ли они, при переходе в другое тело, заодно сменить и пол? Ну, раз уж подвернулась такая оказия…

Только обострившееся чувство опасности, врожденная реакция и тренированные мышцы спасли его от летящей в голову металлической фляжки и позволили избежать скорой расправы. Однако на весь остаток дня он стал объектом для дальнейшего преследования, в результате чего практически лишился ужина.

Но шутки шутками, а ситуация складывалась и впрямь критическая. В то, что Кэрри успеет вернуться до означенного срока, уже никто не верил. Рассчитывать на милость засевшей в пылевом облаке чуждой космической сущности также не приходилось. Лозунг «погибаю, но не сдаюсь!» явно не соответствовал патетике момента, а от массового самоубийства удерживали остатки религиозности, определявшие сей грех как один из самых тяжких. К тому же оставалась слабая надежда, что облако все-таки не посмеет лишить их жизни и предоставит хоть какую-то альтернативу. По крайней мере, до последнего времени оно именно так и поступало. Вопрос в том, что это будет за альтернатива? Позволит ли она сохранить рассудок и адекватное восприятие действительности, а впоследствии и устроить побег из новой духовной тюрьмы?

Все эти тягостные размышления приводили к одному выводу – гораздо спокойнее и надежнее использовать вариант, предложенный Джеффом. Если он сработает, то в телах аборигенов можно переждать контакт планеты с облаком, а там, глядишь, и Кэрри подоспеет. Остальное дело техники. Повязать захваченные врагом родные органические структуры и вывезти их на орбиту особого труда не составит. Хотелось верить, что и обратное перевоплощение пройдет без сбоев. И тогда – свобода! Появится реальный повод отмечать этот день как второе рождение…

Учитывая болезненную реакцию женщин, с повторным обсуждением данного предложения тянули до последнего момента. Стоило взять в расчет то, что необходимое количество аборигенов надо было еще найти и поймать. Джефф знал, что их племена обитают севернее, за горным перевалом. Никакой более полезной информацией он не располагал. От старого хозяина тела ему не досталось ни привычек, ни воспоминаний. Ну и слава Богу! Не хватало еще на подсознательном уровне обзавестись какими-нибудь дурными манерами.

Вопреки ожиданиям затеянный следующим утром разговор прошел на удивление спокойно. Похоже, дамы смирились со своей участью. Во всяком случае, против Макса, вызвавшегося огласить принятое мужчинами решение, не было сказано ни одного дурного слова.

Лагерь свернули за каких-нибудь полтора часа. Все нужное упаковали в имеющиеся ранцы, все лишнее безжалостно уничтожили, мусор сожгли, кострище засыпали землей. Теперь ничто не указывало на присутствие здесь людей. Потом они сильно пожалеют об этом, но сейчас им казалось, что так будет правильнее.

По расчетам, путь до перевала должен был занять не более двух суток. В запасе останется еще трое. Не много, а если трезво оценивать ситуацию, то ничтожно мало! За такое короткое время, действуя на незнакомой местности, найти и пленить минимум шестерых аборигенов, которые к тому же, наверняка, окажут посильное сопротивление, было практически нереально. Однако других, достойных внимания идей так и не возникло. Все надеялись на Джеффа. Только он мог заманить своих новых соплеменников в ловушку. И главное – сделать это достаточно оперативно. Но никакой уверенности в том, что аборигены признают его своим, не было.

Вот с такими безрадостными перспективами люди и ввязались в это сомнительное предприятие.

Лес встретил их влажной прохладой, хотя день обещал быть жарким – в небе ни облачка. Шли быстро, целенаправленно. Тед, уже недавно побывавший на склонах здешних гор, возглавил экспедицию.

Через каждые два часа путники делали короткий привал, но, несмотря на это, во второй половине дня темп движения значительно снизился. К вечеру, облюбовав небольшую полянку, они повалились на землю и лишь спустя час нашли в себе силы поужинать.

– Между прочим, я не шутил… – уплетая консервированную рыбу, осторожно сказал Тед.

– Ты о чем? – едва шевеля губами, спросил Хенк. С его комплекцией подобные марш-броски сочетались особенно плохо.

– О том, что для наших дам желательно изловить аборигенов-самок, иначе могут быть проблемы…

– Например? – поинтересовался Макс.

– Тедди боится, что ему не с кем будет заняться любовью, – мстительно осклабился Уэйн.

– Не думаю, что у меня возникнет такое желание, – Тед чуть заметно передернул плечами и украдкой глянул на Жанет. Та сосредоточенно потрошила свою упаковку с пищей и, казалось, была абсолютно равнодушна ко всему остальному.

– А ты спроси у Джеффа, – неожиданно вмешалась Шерон. – Джефф, а Джефф! – Позвала она. – Ты хочешь секса с соплеменницей?

Джефф ответил ей хмурым тяжелым взглядом. Шерон, не выдержав, отвела глаза.

– В самом деле! Джефф, обрисуй нам перспективы, – Хенк даже перестал жевать. Похоже, его и впрямь волновал данный аспект предстоящего перевоплощения. – Не стесняйся, здесь все свои…

– Нет, мужики неисправимы, – обречено вздохнула Жанет. – Их жизнь висит на волоске, а они беспокоятся лишь о своих похотливых инстинктах.

– Да, я хочу секса! – громко сказал Джефф, продолжая пристально разглядывать Шерон. – Но отнюдь не с соплеменницей…

– Эй, эй! – забеспокоился Хенк. – Даже не думай об этом!

– Почему? – притворно изумился Джефф. – Вдруг ей понравится! Знаешь, какие черти водятся в иных женских душах? Может, я найду, чем ее удивить…

– Не найдешь! – отрезал Хенк.

– Посмотрим! Судя по ее репликам в мой адрес, она ко мне неравнодушна.

– Чего?

– Хватит нести чушь! – посуровел Тед и, повернувшись к Жанет, наставительно сказал: – Я беспокоюсь не о «похотливых инстинктах», а о вашем психическом здоровье. Ибо опасаюсь, что даже относительно кратковременное пребывание в мужском теле может вызвать у вас в сознании какие-либо необратимые изменения.

– О! – воскликнула Шерон. – Как это самокритично.

– Зря иронизируете, – поддержал Теда Макс. – Он дело говорит.

– Кто иронизирует? – удивилась Шерон. – Мы скорее бредим. Что, если в моем сознании уже начались необратимые изменения?

– Проехали… – Тед безнадежно махнул рукой.

– Нет! А что ты хотел от нас услышать? – взвилась Жанет. – О! Тедди, какой ты умный! Конечно, подгони нам, пожалуйста, женские тела, да посимпатичнее, так что ли?

Тед молча бросил в костер упаковку от сухого пайка, поднялся и, отойдя к краю поляны, начал срезать росшие там в изобилии огромные лопухи. Они должны были послужить вполне сносной постелью.

– Возможно, облако само рассортирует, кого куда деть, – неуверенно сказал Макс. – Лишь бы в критический момент поблизости оказались особи обоих полов.

– Непременно окажутся, – оптимистично заверил его Хенк. – Что мы с какими-то дикарями не справимся?

Джефф отрицательно качнул головой, но этого никто не заметил.

– Спать пора, – прикончив свой ужин, деловито сказал Уэйн. – Надо только определиться с дежурствами. Несмотря ни на что, мне пока не хочется стать жертвой обстоятельств…

– Кинем жребий, – предложил Хенк.

Уэйн диковато рассмеялся.

– Ты чего? – поежилась Шерон.

– Твой дружок помешан на жребиях. Ты ему часом не по жребию досталась?

– Заткнись, да, – удивительно вежливо сказал Хенк. – А то жертвой сделаю тебя лично я!

– У самого еще «волшебная палочка» не отросла, жертвы плодить, – спокойно парировал Уэйн. – А туда же!

– Заткнитесь оба! – не выдержал Макс. – Достали уже.

– Мне все равно, когда дежурить, – бросил Хенк. – Определяйтесь сами. – Он встал и, последовав примеру Теда, занялся обустройством спального уголка.

Чтобы на следующий день не чувствовать себя больными и разбитыми, на отдых решено было пожертвовать восемь часов ставшего неожиданно столь драгоценным времени. Следовательно, каждому из четверых боеспособных мужчин (Джеффа и «главаря» в расчет естественно не брали) предстояло в течение двух часов оберегать сон товарищей по несчастью.

Теду выпало последнее утреннее дежурство. Обрадованный таким раскладом он немедленно завалился под дерево и сделал вид что уснул. На сооруженном им ложе, осталось еще достаточно свободного места. Жанет, не дождавшись официального приглашения, все же пристроилась рядышком и, уткнувшись носом в его спину, тоже попыталась забыться. Несмотря на усталость, сон не шел. Измученный непомерными физическими нагрузками организм требовал передышки, а испуганное, перевозбужденное сознание рвалось вперед – быстрее, так или иначе покончить с этим ужасом. Пусть будет, как будет, лишь бы уже исчезла эта гнетущая неопределенность. Тед заворочался, перевернулся на спину. Голова подруги как-то сама собой оказалась лежащей у него на плече. Догадавшись, что он тоже не спит, Жанет тихонько прошептала:

– Прости, я не хотела тебя обидеть…

Тед, не открывая глаз, примирительно вздохнул.

– Мне так страшно, что я готова наброситься на всякого, лишь бы почувствовать себя хоть капельку увереннее.

Он сильнее обнял ее.

– Все равно страшно, – сказала она.

– Спи… прорвемся…

– А вдруг не получится? Хотя я не думаю, что обрадуюсь, если и получится… Вам, мужикам, не понять, что значит, для молодой привлекательной женщины перевоплотиться в этакую образину. Я ведь у тебя привлекательная?

– Очень, – шевельнул губами Тед.

– А стану ужасным монстром…

– Это не надолго…

– Как знать?

– Надо верить. Кэрри найдет корабль.

– А вдруг не найдет, – от такой перспективы у Жанет перехватило дыхание. – Нет! Лучше уж сразу умереть!

– Перестань себя накручивать, все будет нормально.

– Тедди, я тебя люблю.

– Я тебя тоже, но если ты сейчас же не угомонишься…

– Молчу-молчу, – она нащупала его теплую ладонь и крепко вцепилась в нее, словно это была та самая вожделенная удача, которую следовало постоянно держать за хвост. Усталость взяла верх, и Жанет быстро провалилась в темный подвал беспамятства, да так глубоко, что даже не заметила, как поутру, разбуженный Максом Тед, осторожно покинув ее, заступил на охрану лагеря.

В целом ночь прошла спокойно. Ни одна сволочь, будь то дикое животное или полуразумный абориген, не пыталась потревожить землян. Наверное, чувствовали, что сейчас им не до шуток и заботиться о сохранности инопланетной фауны они больше не намеренны.

Пробуждение было тяжелым.

Приведя себя в относительный порядок и на скорую руку позавтракав, они двинулись дальше. Этот день должен был стать решающим. Скорей бы уже все закончилось!

Холодный утренний сумрак не способствовал повышению настроения. Местность пошла в гору. Лес начал редеть. Туманное марево сильно ухудшало видимость, но сейчас это никого не беспокоило, ведь до перевала было еще слишком далеко. Поэтому, когда идущий впереди Тед увидел аборигена, он совершенно растерялся и вместо того, чтобы выхватить парализатор, попытался изобразить нечто похожее на приветствие. Абориген, тоже очевидно застигнутый врасплох, не нашел ничего лучше, чем запрыгнуть на ближайшую пальму. Охотники быстро окружили свою первую добычу. Излучатели трех газовых парализаторов устремились вверх, выцеливая незадачливого кандидата на обретение человеческой сущности.

Абориген сначала затих, видимо еще надеясь, что странные существа пройдут стороной, но вскоре любопытство или страх заставили его выглянуть из-за листьев. Увидев, что люди и не думают уходить, а скорее намерены атаковать, он свесил одну руку и сделал ею несколько энергичных перекрестных махов. В его огромном кулачище было зажато некое подобие ножа. Вероятно, этот устрашающий жест должен был отпугнуть врагов или, во всяком случае, отбить у них желание карабкаться вслед за ним.

– Ловите его! – распорядился Макс. – Я стреляю!

Он перевел дозатор на максимум. По идее через несколько секунд обездвиженное тело обязано было рухнуть вниз, где его и следовало поймать, дабы не испортить первый экземпляр переломом основания черепа или еще какими-нибудь серьезными дефектами.

Собственно так и произошло. Волосатая туша камнем обрушилась на головы охотников. Странность была лишь в том, что Макс так и не успел выстрелить. Поймав безвольное тело и аккуратно уложив его на траву, люди в ужасе расступились. Хищный оскал предсмертной улыбкой застыл на звериной морде. Остекленевшие глаза сочились болью и немым укором. Брюхо аборигена было жестоко распорото, окровавленные внутренности вывалились наружу…

Шансов на то, чтобы выжить, у него явно не было.

7

Заканчивались вторые сутки с того момента, как люди, преодолев горный хребет, вплотную подошли к большому стойбищу, в котором обитало крупное племя аборигенов. Многочисленные пещеры, как пчелиные соты, усеявшие отвесную стену мощного каменного утеса, обеспечивали им надежную защиту от природных стихий и незваных гостей.

Бинокли и приборы ночного видения позволяли, оставаясь незамеченными, внимательно наблюдать за жизнью дикарей. Однако еще несколько попыток захватить одиноких особей к успеху не привели. Они просто не подпускали людей на расстояние, с которого можно было воспользоваться парализатором. Ну не палить же по ним из лазерника. В тех редких случаях, когда аборигена все-таки удавалось застигнуть врасплох, каждый из них действовал быстро и решительно – импровизированным ножом, выточенным из какого-то очень твердого дерева, вспарывал себе живот.

В результате на совести охотников было уже четыре трупа.

Обильные звездопады разгоняли ночную тьму, окончательно лишая сна и душевного равновесия. До указанного Джеффом срока попадания планеты под контроль облака оставался еще один день. Конечно, Джефф мог немного ошибаться, но проверять это на собственной шкуре никому не хотелось.

Последняя ночь оказалась и вовсе безрезультатной. Похоже, дикари всерьез озаботились исчезновением своих соплеменников и сознательно ограничили ночные прогулки. Хотя непосредственно возле пещер жизнь не замирала и в это относительно темное время. Ритуальные танцы вокруг огромных костров, сопровождавшиеся броскими нарядами и корявыми громкими песнями, выдавали в этих неприятных существах язычников. Днем на тех же кострах готовилась пища. Рядом играли дети. Однажды наблюдатели даже стали свидетелями любовных ухаживаний, впрочем так ни к чему и не приведших. В общем ничто человеческое аборигенам было не чуждо.

Непонятно только, почему они так категорично реагировали на людей. Может, те ассоциировались у них с какими-то злыми духами или Батт и здесь успел наследить. Джефф заверял, что аборигенов они не трогали.

Так или иначе, следовало признать, что миссия по поимке биологического материала, годного для временного хранения людских душ, – провалена.

Наскоро позавтракав, земляне молча сидели кружком, стараясь не глядеть друг другу в глаза. Продолжать охоту было бессмысленно. Ничего, кроме новых жертв, она не принесет.

– Ну, что будем делать? – задал риторический вопрос Макс.

– Давайте вломимся прямо в деревню, – предложил Уэйн. – Вдруг они только поодиночке такие пугливые.

– Ага, а там они все вместе накинутся на нас со своими кинжалами, и тогда мы будем вынуждены выкосить половину племени, – сказал Тед. – Нет уж, увольте!

– Хорошо, подождем… – легко согласился Уэйн.

– Чего подождем? – не понял Макс.

– Когда инстинкт самосохранения победит в вас чувство жалости…

– Дело не в жалости, – брезгливо поморщился Хенк, – совесть надо иметь…

– Ты часом не вегетарианец? – усмехнулся Уэйн. – Защитник бедных зверушек!

– Это не звери!

– Брось, Хенк, главное выбраться, а твою совесть я легко вылечу – свожу в один ресторанчик, там подают свежие обезьяньи мозги…

– Знаешь, почему я тебя до сих пор не пристрелил? – небрежно поинтересовался Паркер.

– Конечно, знаю, – доверительно сообщил Уэйн. – Ты боишься нанести себе душевную травму…

– Нет. Мне просто не хочется расстраивать Кэрри. Скажи ей потом «спасибо». Придурок.

– Ну, кто из нас придурок, выяснится чуть позже…

– Не сомневаюсь, – отрезал Хенк.

– Давайте ближе к делу, – попросил Макс. – Любезностями потом обменяетесь.

– Надо не гоняться за ними, а соорудить ловушки с самострелами из парализаторов, – сказал Тед. – Чтобы они даже дернуться не успевали.

– Слишком сложно, – возразил Хенк. – Да и времени почти не осталось.

– Может быть, мы зря переживаем… – задумчиво произнесла Жанет.

– В смысле?

– На каком расстоянии необходимо находиться от дикаря, чтобы вытесненное из нашего тела сознание оказалось в его шкуре? – спросила она.

– Если б знать, – пожал плечами Тед.

– Ты хочешь сказать, что мы и так подошли достаточно близко? – догадался Хенк.

– Я не могу этого утверждать, но…

– Глупости! – перебил ее Уэйн. – Вы меня удивляете, господа! Можно подумать, что речь идет не о наших жизнях, а о каком-то абстрактном научном эксперименте. У нас есть только опыт, которым располагает Джефф и, чтобы иметь надежду на успех, мы должны в точности повторить изложенную им диспозицию. – Уэйн повернулся к Джеффу. – Напомни нам, пожалуйста, каково было расстояние между тобой и аборигеном, когда все случилось?

– Ну, метров пять… – неуверенно сказал тот.

– Вот! Пять метров! – Уэйн скептически оглядел присутствующих. – А мы сидим за полтора километра от поселения, ведем чистоплюйские разговоры и надеемся на чудо. Вам что, жить надоело? Так и скажите, тогда я пойду к пещерам один.

– Никуда ты не пойдешь! – заявил Хенк.

– Пока не вижу аргументов, способных меня остановить…

– Сейчас увидишь, – с этими словами Хенк попытался выхватить парализатор, но на секунду замешкался, в результате чего Уэйн первым успел направить на него лучевик.

– Не суетись, – осклабился он.

Хенк ругнулся сквозь зубы и сунул наполовину вытащенное оружие обратно в кобуру.

– Ты бы тоже убрал пушку от греха подальше… – хмуро обратился к Уэйну Макс. – Не строй из себя «отмороженного» ковбоя.

– Я-то нормальный, – раздраженно сказал Уэйн, пряча пистолет. – А вот что с вами происходит? Дикарей они пожалели. Да очнитесь вы! Вспомните, хотя бы, что творилось на Земле пару сотен лет назад, а ведь то были люди.

– Не стоит опускаться до животного состояния, – глядя в медленно светлеющее небо, сказала Шерон. – Нам потом с этим жить.

– И ты туда же, – скривился Уэйн. – Интересно, как долго вы еще будете играть во вселенских гуманистов?

– Вломиться в поселок мы всегда успеем, – мрачно заверил его Тед. – Надо лишь убедить себя, что иного пути нет…

– Первая здравая мысль, – констатировал Уэйн. – Но тянуть до последнего – опасно. А то перемещение произойдет в самый неподходящий момент, и наши вдруг поглупевшие тела станут легкой добычей для аборигенов. – Он покосился на безучастно смотрящую вдаль Кэрри. Что творилось сейчас в ее мозгах? Зачем чужому разуму потребовалось человеческое тело? Неужели лишь для того, чтобы вселить в него этакую амебу?

– Тоже верно, – согласился Макс. – Либо мы решаемся на что-то конкретное, либо немедленно сваливаем отсюда…

– Я стрелять в аборигенов не пойду! – заявила Жанет. – Хватит с меня…

– Это и не обязательно, – поддержал ее Уэйн. – Тед и Хенк позаботятся о нуждах женщин. Или я ошибаюсь? А, Хенк?

– Без тебя разберемся!

– Вот и чудненько, – Уэйн хлопнул в ладоши. – Я рад, что вы наконец осознали необходимость силовой акции.

– Мы еще ничего не решили, – осадил его Макс.

– Главное, убедить себя, что иного пути нет, – напыщенно повторил только что сказанное Тедом Уэйн.

Макс тяжело поднялся, подошел к «главарю» и встал у него за спиной. «Главарь» вел себя смирно и за все это время ни разу не попытался сбежать или как-то досадить пленившим его людям. Макс положил руку ему на плечо.

– Когда наступит «очищение»? – спросил он.

– Скоро… – односложно ответил тот.

– Что станет с нашим разумом?

– Покинет тело…

– Дальше!

– Не существенно…

– Отвечай на вопрос!

– Не знаю…

– Расскажи, что знаешь!

– Могу только в присутствии хозяина…

– Кто твой хозяин?

– Основа основ…

– Зачем ему людские тела?

– Воскрешение…

– Он что, умер?

– Да…

– Оставь его, – недовольно вмешался Тед. – Это бестолковое занятие. Мы уже пробовали. Похоже, он и впрямь служил лишь связующим звеном для получения информации. И кое-кто эту информацию охотно предоставлял!

– Откуда мы знали, что у него на уме? – огрызнулся Джефф.

– Вот и помалкивали бы, – прорычал Макс.

– Сейчас легко рассуждать… – буркнул Джефф.

– Да-а, очень легко.

Джефф хотел что-то ответить, но Тед яростно махнул рукой в его сторону.

– Хватит препираться, – сказал он. – Надо найти какой-то нестандартный ход. Думайте, думайте!

– Нестандартный ход? – кисло усмехнулась Шерон. – Пожалуйста! Мы не смогли захватить аборигенов, значит, для того чтобы оказаться рядом с ними, нам придется самим сдаться в плен…

Крайнее удивление, отразившееся на лицах землян, постепенно уступило место угрюмой задумчивости. Люди медленно осмыслили услышанное, и оно вдруг перестало казаться им бредом перепуганной женщины.

8

Риск, конечно, велик, но другого выхода, похоже, действительно не было. Если все грамотно организовать, то вероятность стать жертвой дикарей сводилась к минимуму. В крайнем случае, операция переходила в силовую фазу, подкрепленную уверенностью в том, что других путей к спасению нет.

Несмотря на весьма непродолжительное время наблюдения за жизнью аборигенов, кое-какие характерные нюансы их взаимоотношений удалось определить достаточно четко. Так, например, у них имелось, по меньшей мере, три варианта приветствий. Один использовался при встрече равных по социальному положению особей, второй – для оказания внимания представителям противоположного пола и третий, самый подобострастный, выражал смиренное преклонение перед вождем племени и его приближенными.

Выяснить, обременены ли они семейными узами или предпочитают свободную любовь, не удалось.

Наряды пещерных жителей не отличалась особым разнообразием. Днем это были в основном набедренные повязки, по вечерам к ним добавлялись накидки из шкур и только во время ночных языческих плясок аборигены облачались в корсеты и юбки из пальмовых листьев, утыканных крупными розовыми цветами. Выглядело это красиво, но было совершенно непрактично.

Ритуальные танцы происходили на довольно обширном каменном плато с отвесными рублеными краями. К нему вело всего две тропинки, охраняемые десятком вооруженных копьями самцов. Вождь появлялся на празднике, сидя на плетеных носилках в неком подобии трона. Это сооружение несли шестеро «добрых молодцев» исключительно свирепой наружности.

Вот, собственно, и все. Отталкиваясь от этой скудной информации, и был разработан план «дружественного визита». Его психологическая основа была достаточно проста.

Во-первых, надлежало коренным образом изменить внешность. Что-то в естественном обличии или одежде людей наводило на аборигенов панический ужас такой силы, что даже здоровенные самцы-охотники молниеносно принимали решение расстаться с жизнью. Во-вторых, требовалось как-то озадачить дикарей, сбить их с толку и пока они своими скудными умишками будут соображать, что к чему, перейти к следующей стадии знакомства – наглядной демонстрации своих категорически дружественных намерений.

Легко сказать «изменить внешность». Сидя в гримерке какой-нибудь крупной киностудии, это, пожалуй, действительно несложно, но в лесу чужой планеты подобная задача способна вызвать головную боль у самого изобретательного стилиста. С другой стороны, отсутствие широких возможностей делало ее одновариантной и избавляло от лишних сомнений.

Раздевшись до нижнего белья, люди тщательно обмазались красноватой глиной заимствованной из русла скромного лесного ручейка. Это, конечно, нисколько не сделало их похожими на местных жителей, но лишило тела и лица пугающей, ухоженной белизны. Теперь в их дикости не усомнился бы ни один психиатр. Возможно, и аборигены при виде подобных созданий не почуют в них опасного превосходства и не станут больше хвататься за нож. Правда ситуация могла опрокинуться в другую крайность. Из существ, одним своим видом повергающих туземцев в трепет, земляне сами могли превратиться в объект агрессии. Но, на этот случай они были вооружены – под наспех скрученными из листьев пальм накидками висели пояса с лучевиками и парализаторами. Не захотят аборигены по-хорошему знакомиться с представителями другого племени, что ж придется дружить с ними насильно. Главное – избежать лишних жертв.

С целью окончательно сбить аборигенов с толку было изготовлено сооружение, отдаленно напоминающее их «тронные носилки». Предполагалось, что, увидев тронную процессию, чем-то похожую на их собственную, они не посмеют ее атаковать и вообще любопытство возьмет верх над врожденной агрессией.

В итоге расклад получился такой. На носилки усадили Паркера, он хоть и самый тяжелый, зато и выглядит солидно. Нести новоявленного вождя доверили Уэйну с Тедом и женщинам. Максу досталась особая роль – возглавлять шествие, периодически изображая самое подобострастное приветствие. Оно заключалось в низких поклонах с похлопыванием ладошками у себя над головой.

– Дурдом! – возмущался Макс. – Похоже, облако уже получило контроль над нашими мозгами и теперь глумится…

Джефф оставался на подстраховке, кроме того, ему надо было присматривать за «главарем», то бишь за своим собственным телом и за телом Кэрри, оберегая их от всяческих недоразумений.

– Отвечаешь за нее головой! – предупредил его Уэйн. – Я не шучу!

Идею взять Джеффа с собой отвергли с самого начала. Хотя, пожалуй, во главе с ним приблизиться к поселку было бы проще. Но аборигены могли узнать в его колоритной внешности бывшего соплеменника и, убедившись, что он теперь ведет себя, мягко говоря, странновато, перепугаться еще сильнее.

Одежду, ранцы с остатками провизии и палаточные тюки свалили в наскоро сооруженный тайник. При условии что Джефф ничего не перепутал, все должно произойти именно этой ночью. Следовательно, если все-таки удастся войти в доверие к жителям поселка и остаться там до утра, проблема будет решена, а остальное дело техники.

Во второй половине дня с приготовлениями было покончено и, пожелав друг другу удачи, они двинулись в путь.

– Ну, боров! – кряхтел Уэйн, поддерживая шершавый, деревянный брус плечом. Дорога пошла в гору. Сидевший на носилках Хенк пытался перебороть страх и придать своему лицу надменно-величественное выражение. Женщины немного запыхались и сил на разговоры старались не тратить. Тяжело дыша, они мысленно тоже поминали недобрым словом комплекцию Паркера. Особенно Шерон. Тед, лучше всех подготовленный физически, то и дело поглядывал на Хенка и беззлобно комментировал его актерские потуги.

– Сейчас ты похож на брошенного в кипяток рака – весь красный, глаза навыкате… не надо так напрягаться, это пугает…

Хенк надменно прищурился.

– Другое дело, – одобрил Тед. – Челюсть вперед! И взгляд – тверже, тверже…

Макс шел впереди, настороженно разглядывая вершину холма, за которой вот-вот откроется вид на пещерный город. Этот момент нельзя было пропустить. Как только аборигены их заметят, необходимо тут же дать им понять, что целью визита подозрительных существ является лишь доброе знакомство и не более того.

По мере приближения к условной границе волнение росло. Сомнения, прятавшиеся где-то на задворках сознания, медленно, но неотвратимо выползали на передний план и, как стадо диких слонов, норовили растоптать с таким трудом выстроенное здание надежды. При этом сами люди незаметно превращались в диких, пугливых животных. «Что вы делаете?! – вопил им внутренний голос. – Опомнитесь! Примите все как есть! Судьбу не обманешь!»

Кто знает? Может, и впрямь стоило дождаться неотвратимого и, вступив в контакт с иной сущностью, опять попытаться выторговать свободу. Чем придется пожертвовать на этот раз? Телом? Разумом? Жизнью? После всего, что здесь случилось, поверить в положительный исход подобных переговоров мог лишь плохо информированный оптимист. Таковых на этой планете уже не осталось. Поэтому люди продолжали идти навстречу опасности, из последних сил стремясь убедить себя в том, что поступают правильно, каким бы странным, на первый взгляд, не казался их выбор.

На террасе около нижнего яруса пещер играли дети. Увидев чужаков, они переполошились. Округу наполнили их громкие писклявые возгласы. Из крайней пещеры мгновенно выскочила женщина.

Макс начал отбивать поклоны.

Женщина застыла в недоумении, потом издала резкий гортанный звук. Судя по тому, с какой скоростью рядом с ней нарисовались два здоровенных лба с копьями в руках, – это был сигнал тревоги.

Заботливая мамаша быстренько увела детей и больше не появилась. Было еще слишком далеко, чтобы разглядеть морды охранников, да и вряд ли люди сподобились бы верно оценить возникшее на них выражение. Мимика Джеффа, на которую они могли ориентироваться в этом вопросе, все-таки была значительно очеловечена его сознанием.

Однако то, что на этот раз аборигены не пытались покончить с собой или немедленно атаковать незваных гостей, уже радовало.

Процессия неторопливо приближалась к поселку. Как ни странно, но кроме этих двоих самцов навстречу людям так никто и не вышел.

– Может, я зря перед ними раскланиваюсь? – оглянувшись назад, бросил Макс. – Так надо приветствовать вождя, а не этих тупоголовых тварей!

– Работай-работай, – подбодрил его Хенк. – По-моему, ты их загипнотизировал.

И действительно охранники стояли как вкопанные, никоим образом не выказывая своих эмоций. Что было у них на уме? Распахнуть дружественные объятия или подпустить пришельцев вплотную и атаковать? Если атаковать, то почему они не взывают о помощи? Настолько уверены в своих силах? Или в поселке больше никого нет? Вдруг и впрямь все жители отправились на какое-нибудь ритуальное жертвоприношение в честь скорого прибытия высшего разума. Почему земляне решили, что аборигены совсем не интересуют облако? Не исключено, что все дикари давно находятся в его власти, но людям, естественно, отдается предпочтение…

Когда до по-прежнему невозмутимых охранников оставалось не многим более десяти метров, Хенк не выдержал.

– Стойте! – тихо скомандовал он.

Все замерли.

– Опускайте меня.

– Зачем? – спросил Тед. – Вроде, все спокойно.

– Если они вздумают напасть, то вы с занятыми руками будете слишком легкой добычей.

– Не похоже, чтобы они нервничали, – усомнился Тед.

– Хенк прав, – вмешался Макс, – опускайте носилки.

– Ладно, только аккуратно… снимаем…

Тяжелая ноша медленно перекочевала с плеч носильщиков на землю. Женщины вздохнули с облегчением и, стараясь не делать резких движений, размяли затекшие мышцы.

– Сиди на месте! – злобным шипением отреагировал Уэйн на попытку Хенка подняться с «трона». – Ты вождь или мешок с дерьмом?

Аборигены хмуро прислушивались к издаваемым пришельцами звукам. Люди притихли. Прошло минут пять безмолвного противостояния.

– Что дальше? – не выдержал Макс.

– Поклонись еще разок, – ехидно предложил Уэйн.

– Сам кланяйся!

– Запросто, – Уэйн глянул на Теда. – Давай, изобразим приветствие между равными по положению, уж больно оно мне нравится…

– Ну, давай, – неохотно согласился Тед.

Они почти синхронно выполнили подсмотренные у местных жителей движения. Надо сказать, что по земным понятиям выглядело это довольно вульгарно и походило скорее не на приветствие, а на непристойное предложение. Особенно последний жест – сжатый кулак согнутой левой руки вздымался вверх, в то время как правая рука перехватывала ее в локтевом суставе.

– Класс! – выдохнул Уэйн. – Это вам не убогое рукопожатие.

Аборигены его восторга не разделили. Они лишь тупо переглянулись и вновь воззрились на людей.

– Чего застыли, образины? – ласково спросил Макс. – Зовите главного, пока мы не разозлились.

– Пусть женщины тоже поздороваются, – предложил Тед. – Жанет, Шерон, давайте заведите этих ребят!

– Ага, – хмуро откликнулась Жанет, – может еще переспать с ними?

Шерон так же не проявила энтузиазма. Ей все это порядком осточертело и по большому счету она уже не верила в благоприятное завершение визита, ругая себя за опрометчиво высказанную идею.

Между тем жизнь в поселке и впрямь остановилась. Никто не выходил из пещер, не было ни любопытных, ни праздно шатающихся, ни спешащих на помощь, ни желающих спастись бегством. В общем никаких конкретных намеков на свое отношение к визиту чужаков аборигены не выказали.

– Так можно до утра простоять, – сказал Макс, нащупывая под лиственной накидкой рукоятку парализатора. – Берем этих, и идем дальше…

– Погоди, – осадил его Тед. – Ты уверен, что они еще не изобрели, какое-нибудь метательное оружие… вдруг мы находимся под прицелом…

– Хорошо, твои предложения.

– Язык жестов! Попробуй подарить им свой нож.

– Лучше подарим им Паркера, – встрял Уэйн. – Может, они голодны…

– Не время шутить! – отрезал Тед.

– А кто шутит? – буркнул себе под нос Уэйн.

– Жалко бус нету, – вздохнула Жанет, – помниться, земные дикари здорово велись на бусы…

– Да, – ухмыльнулся Тед. – Как же это вы дамочки в космос без бус отправились?

– Давайте уйдем, пока не поздно, – прошептала Шерон. – Чует мое сердце, что все это плохо кончится…

– Ну уж нет! – прежде чем кто-либо успел его остановить, Хенк поднялся с «трона» и, сжав кулаки, громогласно потребовал: – Смирно! Мать вашу! – Аборигены вздрогнули и отступили на шаг. – Как стоите перед несостоявшимся офицером военно-космических сил?! Сгною в карцере!

Дикари вновь переглянулись, после чего один из них выкрикнул пару коротких слов.

– Разговорчики в строю! – рявкнул Хенк. Он явно вошел во вкус отведенной ему роли грозного вождя всех племен и народов. Со стороны это выглядело довольно убедительно. – Где начальник караула?! Где разводящий?! Молчать! Отставить! Равняйсь! – Дико вращая глазами, Хенк продолжал нести армейскую околесицу, суть которой осталась неизменна, пожалуй, еще со времен Наполеона. – Кругом! За разводящим бегом марш! – При этом он энергично махнул рукой в сторону пещер. – Отставить! Что непонятно?! Сто отжиманий! Время пошло! Я вас научу нести службу, уроды! Вы у меня дерьмо жрать будете, обезьяны тупоголовые!

Тут охранников, наконец, прорвало. Неизвестно, что именно задело их за живое, вряд ли они могли даже отдаленно уяснить обидный смысл выкрикиваемых Паркером фраз, скорее, конечно, сработала эмоциональная составляющая его речи. Во всяком случае, дикари набычились и заголосили наперебой, будто потерпевшие.

Люди схватились за оружие, готовые в любую секунду отразить возможную агрессию.

Но аборигены, видимо, не собирались нападать, а лишь доходчиво излагали свои жизненные принципы. Покричав еще немного, они успокоились.

– Ты чего орешь? – процедил Тед. – Совсем охренел? Хочешь и этих спугнуть?

– Пусть знают, кто здесь главный, – легкомысленно заявил Хенк.

– Вот и поговорили, – заключил Уэйн. – Чего теперь?

– Берите носилки и спокойно идите вперед, – усаживаясь обратно на «трон», сказал Хенк. – Если эти двое дернутся, мы с Максом их нейтрализуем, а там видно будет…

В его словах был определенный резон.

– Ну, хорошо, – согласился Тед, – попробуем.

– Опять, – недовольно прокряхтел Уэйн, подхватывая толстые деревянные брусья, – ох, Паркер, ты мне эту прогулочку отработаешь…

– Непременно…

– Тихо! – приструнил склочников Макс. – Внимание! Хенк, я контролирую левого, ты правого, пошли.

Наспех сооруженный импровизированный символ власти с Паркером во главе вновь двинулся в сторону пещер. И произошло чудо! Охранники безропотно расступились, словно на самом деле признали за Хенком право быть допущенным к святая святых родного племени. До огороженной резными кольями тропинки, ведущей на ритуальное плато, было еще метров пятьдесят. Оставшиеся за спиной дикари молча взирали на замешкавшихся пришельцев. Что делать дальше, никто не знал.

– Где же остальные жители? – недоумевал Хенк.

– Я больше не могу, – предупредила Жанет, – у меня сейчас руки отвалятся.

– Опускаем! – скомандовал Тед.

Едва носилки снова коснулись земли, как из двух ближайших пещер повалили аборигены. Перепугавшиеся люди чуть было не открыли огонь на поражение, но вовремя сообразили, что теперь дикари и дикарки обвешаны нарядными праздничными балахонами. Первобытный танец был по-своему очарователен. Всюду на зеленых листьях, прикрывавших уродливые тела, яркими вспышками играли ослепительно-белые и нежно-розовые бутоны прекрасных цветов. Сначала движения танцоров были хаотичны и слишком отрывисты, но вот в глубине пещер возник глухой барабанный перестук. Единый ритм подхватил участников представления, расставил их по своим местам и внес тот элемент организованности, без которого любой откровенный танец воспринимается лишь как бесстыдное, противоестественное кривляние.

– Ну! – удовлетворенно хмыкнул Паркер. – Другое дело! Знают ведь, черти, как надо встречать настоящих миссионеров!

Тем временем из центрального, самого широкого, входа в пещерный лабиринт появилась уже знакомая и так примитивно скопированная людьми процессия. Шестеро мощных аборигенов несли богато украшенный трон. Восседавший на нем вождь племени, надменно задрав голову, грозно сверкал налитыми кровью глазами. Почему-то его морда выглядела на порядок противнее всего того, что им уже пришлось лицезреть. Если бы не мирно танцующие подданные, можно было бы подумать, что он намерен сию минуту казнить чужаков.

«Какой чудесный экземпляр, – иронично подумал Тед. – Вот во что превращает любой разумный организм неуемная жажда власти!»

Установив трон вождя на плоские прямоугольные камни (оказывается, они здесь лежали неспроста) носильщики расположились полукругом за его спиной. Громкость боя невидимых ударников достигла внушительной силы. Вероятно, барабаны специально были спрятаны в глубоких скальных полостях, таким образом создавался дополнительный акустический эффект.

Люди ощутили неприятную дурноту, как будто звук проникал во все внутренние органы и заставлял их вибрировать с противоестественной жизненному ритму частотой.

Пляски ряженых обезьян стали еще более стремительными. Мелькающие перед глазами цветные пятна мешали сосредоточиться, заволакивали сознание яркой пеленой, погружая его в пропасть тупого безразличия.

С торжественной частью визита надо было срочно заканчивать, но когда гости спохватились, их воля уже была парализована, двигательные центры блокированы, а остатки жизненных сил испарялись с катастрофической скоростью.

Хенк, последним усилием повернув голову, увидел, как медленно осела на камни Шерон, потом рухнул Тед, а следом опустилась тьма…

Дольше всех продержался Макс, но изменить что-либо и он был не в силах.

9

Огненный смерч источал едкий зловонный дым. Конвульсивно дергающееся пламя стремилось мгновенно выжечь даже слабые намеки на вновь зарождающиеся мысли. Тихое равномерное потрескивание отдавалось в мозгу одной единственной фразой: «Все напрасно!».

Паркер закрыл глаза, прислушался к своим ощущениям. Лучше бы он этого не делал! Беспомощно вздрагивающее сердце, словно отдавая последний долг, редкими толчками отправляло в сосуды обедненную кислородом кровь. Мышцы и суставы протяжно ныли, в пустой голове поселился страх. Хенк понял, что еще немного, и он просто умрет, погаснет, как задутый ветром огонек. Надо было срочно что-то предпринять! Но что?! Если плоть обессилела, будто высохшая на солнцепеке рыба, остается уповать лишь на незримую энергию, называемую силой духа.

Хенк сосредоточился, ловя ускользающее сознание, и снова перед его взглядом возникла потрескивающая огненная завеса. Однако теперь он не собирался сдаваться. Пространство, болезненно корчась, медленно приобретало реальные очертания. Опять темная, вонючая пещера. Из стены торчит чадящий, догорающий факел. Нагромождения камней отбрасывают нерезкие, вздрагивающие тени, очень похожие на балахоны тех костлявых старух, что рано или поздно приходят за каждым из нас.

Итак, зрение восстановилось. Паркер, осторожно ворочая головой, осмотрелся. Пещера была маленькой и абсолютно неухоженной. Судя по всему, здесь никто никогда не жил. Узкий выход черным провалом зиял в освещенной факелом стене. Чуть в стороне от него сидел Тед и удивленно хлопал глазами. Из одежды на нем не осталось ничего, даже обмазанных глиной плавок. Возникший из-за этого контраст между стянувшей кожу темно-красной коркой и белесым пятном, образовавшимся ниже пояса, сделал его похожим на пришедшего в баню сильно загорелого курортника. Хенк и сам выглядел не лучше.

На полу без движения лежало еще несколько обнаженных человеческих тел. Хенк встал на четвереньки и пополз. Вот Шерон… дышит! Слава Богу!

– Эй, детка… очнись!

Вздрогнула, зашевелилась.

Дальше…

Жанет. Макс. Уэйн.

Все живы!

Так, а это кто?!

Немного в стороне за покатым уступом лежали еще двое. Их тела не были покрыты глиной и от того на фоне других казались неестественно белыми. Хенк вытянул шею, пригляделся. Это были Кэрри и «главарь». Странно. Они же остались в лесу под опекой Джеффа!

Сдавленный невнятный стон заставил Паркера отвлечься от анализа ситуации. Он оглянулся. Шерон, обхватив голову руками, мерно покачивалась взад-вперед. Остальные тоже потихоньку приходили в себя.

Макс, приподнявшись на локте, пытался свободной рукой ухватиться за торчащий из земли камень. Пальцы не слушались – соскальзывали, и он, беззвучно матерясь, начинал все сначала. Наконец ему удалось подняться. Нетвердой походкой он приблизился к выходу, но тут, видимо, силы покинули его, и он вновь опустился на колени.

– Суки! – очнувшийся Уэйн энергично массировал виски. – Что они с нами сделали? – Прикрыв наготу, он пересел на другой бок.

Жанет зашлась неудержимым выворачивающим внутренности кашлем. Тед хотел подползти к ней поближе, но не смог сдвинуться с места. Мышцы словно атрофировались.

– Какой ужас, – откашлявшись, прохрипела она.

– Влипли, – мрачно констатировал Макс.

– Это я виновата, – всхлипнула Шерон. – Дура. Идиотка. Кто меня за язык тянул?

– Здесь еще тела Джеффа и Кэрри, – сообщил Хенк то, что не было видно остальным.

– Кэрри! – встрепенулся Уэйн. – Она жива?

– Да, похоже, они просто спят.

– Какого «Джеффа»? – не понял Тед.

– Джеффа-человека, – уточнил Паркер. – «Главаря» в общем…

– Интересно, а где же Джефф-абориген? – нахмурился Макс. – Почему он не пришел нам на выручку?

– Судя по тому, что Кэрри и «главарь» здесь, – Джеффу-аборигену тоже досталось… – сказал Тед. – И может, еще почище, чем нам.

– Ну теперь эти твари мне за все ответят! – Уэйн рубанул ладонью по воздуху. Двигательные функции организма потихоньку восстанавливались. – Больше я с ними цацкаться не буду.

– Угу, не забудь только, что оружие наше они тоже умыкнули, – пробурчал Хенк. – Герой…

Как ни странно, Уэйн не стал разжигать склоку.

– Что же все-таки произошло? – срывающимся голосом спросила Жанет.

– Гипноз? – предположил Макс.

– Скорее инфразвук, – возразил Хенк. – Вернее, и то и другое. Не зря они свои барабаны под землей спрятали. Сверхнизкие частоты вообще способны свести человека с ума…

– То есть нам опять повезло, – горько усмехнулся Тед.

– Вроде того. Эти аборигены далеко не так просты, как нам казалось…

Помолчали.

Шерон перестала раскачиваться. Она сидела, обхватив колени и уставившись в одну точку. Хенку было жаль подружку. Та во всем винила себя.

– Очухались… – как-то по-детски обрадовался Макс. На всеобщее обозрение, совершенно не стесняясь своей наготы, вышла Кэрри. Макс невольно залюбовался ее фигурой. В душе с новой силой всколыхнулось тщательно скрываемое даже от самого себя чувство.

Следом за женщиной появился «главарь».

– Прикройся, кукла бесстыжая, – раздраженно приказал Уэйн.

Той сущности, что владела сейчас телом Кэрри, определенно было наплевать на тонкости человеческой морали, но, уловив в тоне Миллса агрессию, она отошла в тень и присела возле стены.

– Сколько же мы тут провалялись? – спросил Макс.

– Черт его знает, – Тед покосился на догорающий факел. – Но, по-моему, достаточно…

– Достаточно для чего?

– Для того чтобы оказаться в двух шагах от перевоплощения.

– Это меня и беспокоит, – вздохнул Макс. – Предлагаю, пока у нас еще есть огонь, сходить на разведку. – Он указал на выход. – Хуже не будет…

Будто услышав его слова, в кромешной темноте коридора забрезжил тусклый мерцающий огонек.

– Опоздали, – укоризненно произнес Тед. – Похоже, к нам гости…

– Так! Спокойно! – отрывисто бросил Макс. – Без крайней необходимости не дергайтесь, помните, наша главная задача – провести эти сутки в непосредственной близости от аборигенов, а там поглядим.

В пещеру вошли трое. Первый туземец был обряжен в ритуальный наряд и с трудом удерживал перед собой большую чашу с плававшим в ней сизым пламенем. Дикари, очевидно, располагали еще и жидким топливом. Очевидно, на планете имеется нефть или нечто подобное. Сей факт значительно повышал стоимость находки. Даже в этой критической ситуации люди продолжали неосознанно фиксировать положительные моменты, способные повлиять на их благосостояние. Если оно, конечно, у них вообще будет.

За гордым «носителем огня» из прохода вышли два вооруженных короткими обоюдоострыми пиками охранника. Они были облачены лишь в набедренные повязки и, поигрывая мышцами, настороженно следили за пленниками. Достигнув центра пещеры, ряженый абориген очень аккуратно установил чашу на землю, и поспешно вернулся к застывшим около рваного провала воинам. Через секунду странная троица молча скрылась во мраке.

Люди недоуменно переглянулись. Что все это значило? Очередной языческий ритуал? Проявление доброй воли? Намек на взаимную симпатию? Или приговор?

Обменяться мнениями по этому поводу им не позволили. Из ниоткуда возник резкий вибрирующий звук. Тупая боль свела челюсти. Невыносимо заломило в висках. Застыв на грани слышимости и напоследок ощутимо ударив по барабанным перепонкам, звук исчез. Да уж, дикари были явно помешаны на всяких акустических эффектах. Тишина длилась не больше трех секунд. Пленники даже не успели толком прийти в себя. Желание облегчить душу смачным ругательством так и осталось нереализованным. Сухой треск зловещим предупреждением взметнулся под низкий каменный свод. Стоящая в центре пещеры чаша моментально покрылась отчетливой сетью мелких извилистых трещин и вдруг с гулким хлопком развалилась на куски. Огненная жижа хлынула под ноги. Люди отпрянули к покатым стенам. Возле них еще можно было спастись от вязкой горящей массы, но режущий глаза чад и стремительно выгоравший кислород сделали дальнейшее пребывание в пещере невозможным.

Что ж, им недвусмысленно предлагали очистить помещение, и судя по выбранному для этого варварскому способу, ничего хорошего в дальнейшем не предвиделось.

– Уходим! – крикнул Тед.

Макс сорвал со стены факел и ринулся к выходу.

– У, суки! – скрежетал он зубами, поминутно спотыкаясь и сбивая босые ноги об острые камни. Проход изрядно петлял, сужался и расширялся. Иногда свод нависал так низко, что приходилось сгибаться в три погибели. Слабые потуги догорающего факела позволяли лишь не врезаться лбом в стену, но не более того.

Наконец впереди смутным маячком забрезжил свет. На последнем десятке метров проход резко пошел вниз. Там не было за что ухватиться, и люди буквально вывалились наружу.

Ночное небо, обильно припорошенное звездами и озаряемое ежесекундными вспышками сгорающих в атмосфере метеоров, своей неземной красотой только подчеркивало трагизм момента. Две ярких луны, словно печальные глазищи притаившегося в космосе чудовища, пучились из-за линии гор, заливая плато холодным безжизненным свечением. По обе стороны выхода стояли шеренги туземцев, вооруженных копьями. Лезть на них с голыми руками было бессмысленно. Позади громко ухнуло. Из входа в пещеру вылетело облачко серой пыли. Путь назад был отрезан. Дикари не жалели ничего. Видимо, все, к чему прикасались чужаки, считалось напрочь оскверненным и подлежало немедленному уничтожению.

Вновь зазвучали барабаны. Уловив в их ритме только им понятную команду, копьеносцы сделали шаг вперед. Выждали. Потом шагнули еще. Стало ясно, что вскоре острия их копий сомкнутся, разорвав человеческую плоть.

Страшная бессмысленная смерть!

Люди в ужасе побежали вдоль шеренг. Не могут же они быть бесконечны! Из полумрака одна за другой выныривали все новые оскаленные морды. Барабанный бой ввел аборигенов в экстаз. Их глаза горели в предвкушении расправы. Слюнявые пасти белели короткими, но острыми клыками.

Шаг! Еще шаг!

Между подрагивающими от вожделения наконечниками осталось не более метра. Пара тактов невидимых ударников – и все будет кончено.

Неожиданно шеренги оборвались. Земляне выскочили из строя за мгновение до последнего удара, ставшего командой к убийству. Смертоносные пики скрестились за их спинами. Барабаны смолкли. Их сменили вопли беснующейся толпы. Немного придя в себя и осмотревшись, люди увидели, что стоят на краю зажатого между скал уступа, обрывающегося бездонной пропастью. По бокам на недосягаемой высоте расположились женщины и дети. Они с интересом наблюдали за этой забавой. Дети вопили и яростно махали ручонками. Видать, не впервой здесь устраивали подобные жертвоприношения.

Тем временем воины перестроились и, вновь ощетинившись копьями, двинулись на людей. Теперь выхода точно не было. Осталось лишь выбрать более достойную смерть. Хотя, что тут выбирать? Лучше сгинуть на недосягаемой глубине, прочитав молитву в свободном полете, чем быть разорванными, а впоследствии сожранными этими кровожадными ублюдками.

Земляне, не сговариваясь, подошли к обрыву. Дно ущелья терялось во тьме. Кто бы мог подумать, что все закончится так трагически нелепо.

Жанет сделалось дурно. Тед подхватил обмякшее тело. Сам он тоже едва соображал. Мысль о том, что надо успеть прыгнуть до того как одна из пик подцепит его под ребра, стала основной.

Хенк был на удивление спокоен. «По большому счету ты ведь уже дома знал, что добром это не кончится», – сказал он себе и почувствовал необычайную легкость. Впереди было еще как минимум тридцать секунд жизни. Огромный срок! И никакой неизвестности! Все четко и определенно! Вот жизнь, а вот смерть, но до нее аж целых тридцать секунд. Время остановилось. Или наоборот – Хенк стал думать и жить быстрее. Он наслаждался последними мгновениями бытия, вспоминал дорогих сердцу людей и жалел лишь о том, что не узнает, какова все-таки реальная судьба этого безумного мира. Хенк оглянулся. Дикари приближались. Еще пятнадцать секунд, прикинул он, почти вечность, и вновь погрузился в неспешные мысли.

Шерон как сильной женщине всегда было интересно проявление человеческих эмоций в пограничных, катастрофических ситуациях. Она даже где-то читала, что во время публичной казни перевозбужденная нервная система может разразиться оргазмом. Увы, ее психика оказалась более устойчивой. Шерон глянула на Хенка. Тот отрывисто и часто дышал. Слабак, подумала она, по-своему оценив его состояние, а я бездушная стерва, это я их всех убила…

Макс пребывал в полной растерянности. До сих пор он был уверен, что им все-таки удастся выкрутиться. Сейчас его вера в свою счастливую звезду была безжалостно раздавлена обстоятельствами. Он не ожидал такого поворота и, лихорадочно перебирая варианты, искал пути к спасению. Тщетно.

Уэйна бесило осознание того, что удача фактически была у него в руках, и если бы не чистоплюйство Кэрри, он уничтожил бы Макса и Хенка еще там, на корабле. Тогда все вышло бы совсем по-другому! Досада расплавленным свинцом жгла его душу, затмевала разум. В опаленном яростью мозгу не возникало больше никаких мыслей, даже мыслей о скорой неминуемой смерти.

Хищно поблескивающие наконечники копий замерли перед решающим броском. Ждать больше нельзя! Не стоит опошлять последние секунды жизни мучениями истерзанной плоти! Надо уйти достойно!

Выстроившиеся вдоль обрыва люди вдруг почувствовали себя единым высшим существом. Это дало им силы, укрепило веру, и они одновременно, словно по команде, шагнули в бездну.

Тедди обнимал Жанет.

Шерон приникла к Хенку.

Макс подтолкнул «главаря».

Миллс увлек за собой тело Кэрри. Уже падая, он окончательно лишился самообладания и в припадке отчаяния вцепился ей в глотку. «Ненавижу! Ненавижу!», – орал Уэйн, изо всех сил стискивая шею манекена некогда любимой женщины и давая таким образом выход переполнявшим его эмоциям. Теперь, когда все кончено, он мог позволить себе любую слабость. Тем более что настоящая Кэрри об этом никогда не узнает…

«НЕНАВИЖУ!!!»

Звонкое эхо, отразившись от стен ущелья, еще долго убаюкивало уже окончившие свой мирской путь души.

«ВИЖУ… Вижу… вижу…»

10

Помимо двух крупных спутников вокруг планеты вращалась еще добрая сотня внушительных астероидов, на любом из которых с успехом можно было припрятать целый флот поисковиков.

Задача перед Кэрри стояла, прямо скажем, нереальная. В течение двух недель вычислить не подающий признаков жизни корабль, забрать с него посадочный модуль и вернуться обратно представлялось, мягко говоря, делом абсолютно безнадежным. Тем не менее Кэрри рьяно приступила к поискам. Она верила, что ей повезет.

Нещадно форсируя движки, Кэрри металась от одного небесного тела к другому. Благо перегрузки сейчас ей были нипочем. Подойдя на достаточное расстояние к очередной смерзшейся глыбе, она включала сканеры и, с тоской убедившись, что опять вытянула пустышку, неслась дальше.

Изрядно помогало то, что став единым целым со своим звездолетом, Кэрри быстрее и четче реагировала на информацию, поступающую с его внешних датчиков, представлявших теперь фактически ее органы чувств.

Не обремененная потребностями физической оболочки, она направила все силы на достижение поставленной цели. Но как выяснилось, даже чистой ментальной энергии требуется отдых, вернее, конечно, не самой энергии, а структурирующему ее разумному компоненту. В итоге на десятые сутки поисков Кэрри вымоталась окончательно. При этом обследовано было не более пяти процентов объектов, потенциально способных утаивать «Золотую жилу».

Чуда не произошло!

До сих пор Кэрри проверяла ближайшие к планете астероиды, резонно ограничив зону поиска ресурсами посадочного модуля, на котором Питер Батт вернулся обратно. Но что, если он поступил хитрее и покинул корабль раньше того, как тот достиг своего убежища. Такое предположение делало ее миссию и вовсе невыполнимой. Единственное, что ей оставалось – это втиснуться в шкуру полубезумного на тот момент Батта и, пользуясь его логикой, вычислить, куда он спрятал звездолет.

Ерунда! Какая у безумца может быть логика? Только извращенная, где все перевернуто с ног на голову, где понятия целесообразности и здравого смысла подменены параноидальными страхами.

Нет, следовало придумать что-нибудь получше, найти какой-то нестандартный ход. Чутье нашептывало Кэрри, что провидение подталкивает ее на совершенно иной путь, надо лишь уловить суть этих слабых потусторонних импульсов.

Собственно вариантов было не так уж и много. Если затаившегося противника невозможно обнаружить имеющимися средствами, значит, необходимо сделать так, чтобы он сам обозначил свое местонахождение. Но как дистанционно вывести корабль из режима «призрак»? Как заставить его компьютер откликнуться на вызов? Техническая документация утверждала, что это невозможно. Призрак, он и есть призрак! Однако Кэрри решила лично просчитать все варианты, благо ее нынешние возможности позволяли выполнить это на самом низком уровне.

Несколько часов подряд Кэрри тщательно анализировала программное обеспечение, ища в нем ошибки или скрытые недокументированные ходы. Она перелопатила кучу данных, прежде чем нащупала едва заметные, пожалуй, даже тщательно замаскированные связи, вернувшие ей надежду на успех. Чтобы проделать подобную работу, общаясь с бортовым компьютером через стандартный интерфейс, потребовались бы десятки дней и бригада высококвалифицированных программистов, а еще лучше талантливых хакеров.

Но для Кэрри, слившейся с кораблем в единый, во многом загадочный организм, не составило особого труда докопаться до истины. Эх, если бы эта идея посетила ее чуть раньше!

В итоге Кэрри удалось-таки выявить довольно странную последовательность, состоящую из сигналов бедствия и обычных идентификационных запросов, получив которую отмалчивающийся звездолет должен был громогласно заявить о своем местонахождении, более того, он превращался в «послушную собачонку», готовую радостно бежать на зов хозяина. Оператор, выдавший в эфир секретный код, захватывал полный дистанционный контроль над всеми системами бывшего «призрака».

Наверняка, эта хитрая мулька была порождением Службы Безопасности, а отнюдь не ошибкой разработчиков. Хотя, по большому счету, какая разница?! У Кэрри наконец-то появился реальный шанс спасти товарищей по несчастью.

Она включила передатчик на полную мощность и отправила в пустоту космического пространства бессмысленную комбинацию импульсов. Ответ не заставил себя долго ждать, уже через несколько минут поисковик «Золотая жила» вышел на связь. Если бы Кэрри могла, то она вздохнула бы с облегчением или даже запрыгала от восторга. Эмоции переполняли ее сознание, ища выход в привычных реакциях отсутствовавшего на данный момент тела.

Кэрри спохватилась – рано радоваться! Корабль оказался, конечно же, совсем не там, где его искали. Пришлось спешно просчитывать оптимальный маршрут возвращения к планете. Время поджимало. Даже кратчайший путь с максимальными ускорениями выливался почти в восемьдесят часов полета. Трое суток и еще чуть-чуть. По закону подлости, именно это «чуть-чуть» и должно было сыграть роковую роль. Кэрри загрузила полетное задание в компьютер ожившего звездолета, дала команду на выполнение.

За миллионы километров от непримечательного обломка чужого мира отделился земной корабль и, пожирая пространство, ринулся на помощь своим создателям.

Кэрри, в горячке первой недели бесплодных метаний, тоже успела забраться черт-те куда и теперь, не жалея топлива, гнала послушную машину обратно. Только бы успеть! Часы ожидания «приговора» растянулись в невыносимую изматывающую череду бессмысленного самобичевания. Кэрри проклинала себя за тупость и самонадеянность. Почему она сразу не обратилась к поискам нестандартного решения? На что рассчитывала? На удачу?! Дура! Идиотка! Старая …! Она сквернословила так упоенно, словно эта антимолитва могла призвать высшие силы сжалиться над ней и не допустить самого ужасного.

Рано или поздно все проходит. Закончился и этот полет. Выйдя на прежнюю орбиту, Кэрри запросила связь с поверхностью. Тишина. Что делать?! До подхода «Золотой жилы» с единственным посадочным модулем на борту еще несколько часов.

Планета уже зацепила хвост пылевого облака, и на ночной стороне ее атмосфера была подсвечена множеством красочных фейерверков.

Кэрри пребывала в полной растерянности, когда почувствовала что-то неладное. Ее сознание будто бы раздвоилось, и в образовавшуюся брешь проникло нечто холодное и омерзительное. Сопротивляться этому не было никакой возможности. Кэрри сдалась.

«Вы не захотели нам помочь! – это был даже не голос, а чужая, окрашенная нечеловеческими эмоциями мысль. – Жестоко! Мы не желали зла, мы искали спасение… Долго, очень долго. Одну жизнь можно уничтожить… миллиарды жизней не могут исчезнуть в одно мгновение! Взрыв звезды лишил нас материальной основы, но не стер разум. Мы были похожи на вас. Теперь мы – ничто! Больше нет сил! Вам не понять. Сейчас мы знаем достаточно, чтобы вновь обрести жизнь. Ее подарят нам ваши дети! А вам придется смириться! Мы не желаем зла…»

Мысль оборвалась. Ледяное дыхание отдалилось. Едва Кэрри вновь почувствовала себя целостной личностью, как тяжелая волна удушья парализовала ее сознание. Это было невероятно! Какое удушье, если нечего душить?! Она открыла глаза… открыла глаза! Крик застрял в ее горле… в горле! Что-то тисками сдавливало шею… шею! Сомнений больше не было – энергетическая сущность Кэрри, покинув корабль, опять соединилась с живым телом. И этому телу приходилось сейчас несладко! Вокруг мелькали рваные обводы скал. Кэрри поняла, что падает. Последнее что она разглядела, прежде чем разбиться о камни, была разъяренная физиономия вцепившегося ей в глотку Уэйна.

«НЕНАВИЖУ!!!» – орал он.

«ВИЖУ… Вижу… вижу…» – безучастно вторило эхо.

Часть вторая. Иллюзия справедливости