ЮР Что ты имеешь в виду?
СЮ Не хотелось бы раскрывать варианты этого дела. Но при всей любви к «Стульям», и к «Фоме Опискину», и к моим концертным программам я чувствую, что пришла пора делать новое.
И мучает меня вопрос: что делать? Такой театр, где я себе одному позволяю играть двоих, а иногда и множество людей. Это одна из форм.
Но я все-таки очень люблю театр нормальный, где играют актеры. А создать ансамбль, чтобы люди слышали друг друга, и их голоса шли не мимо друг друга, это безумно сложно. Потому что сейчас не хватает виртуозности общения. Театр-то теперь идет в другом направлении, которое имеет своих поклонников. И нужно мощное усилие для сопротивления…
ЮР Ты что имеешь в виду?
СЮ Я имею в виду наш спор, в частности, с Костей Райкиным о театре энергии. О театре диалога. Театр, где слово ведет слово и общение людей. Ну, это то, что составляет, в общем, русский психологический театр, то, в чем я воспитан и что я не разлюбил. После множества гастролей последних лет у меня есть все основания думать, что этот театр жив и он по-прежнему привлекает.
«Вот тебе и театр», – говорит Чехов в «Чайке» словами Треплева, да? Луна сейчас взойдет, это пейзаж, вот и будем играть. А дальше начинается такой декаданс. Люди, львы, орлы, куропатки… И вот мучает меня вопрос – Чехов сам-то как к этой пьесе относился? Насмешливо или действительно как к новому театру? Там сложная вещь.
Сейчас царство энергии и некоторого разложения, той игривости, в которой исчезает целое. А ощущение цельного – это и есть работа души и актера, и зрителя.
Этой душевности мне не хватает, и я ее ищу. Я не скажу, что я ее достигаю. Но только мне она интересна и как зрителю, и как актеру. Поэтому есть и мучения в поиске. В чем твои интересы совпадают с интересом зала? А я всегда хочу работать не для одного зрителя, как сегодня.
ЮР Ну сегодня тоже не для одного.
СЮ Для тебя и Бориса? Для двоих? Я имею в виду тех, кто приходит на меня. Но хочется, чтобы и в этом отрывке, в этой компиляции зрители улыбнулись, и усмехнулись, и припомнили. Мне бы очень хотелось этого. И вообще, мне не хочется театра, который замыкается в знатоках. Театр для людей – это мое.
ЮР Лаборатория?
СЮ Лаборатория – хорошая вещь, но лаборатория для того, чтобы что-то изобрести. А потом это изобретение выявить, а не саму лабораторию выявлять. Все-таки для меня так.
Название замечательной книги Джорджо Стрелера, которая у нас переведена, «Театр для людей» – это то, что меня привлекает. Вот этим я и живу с утра до вечера, с января и до декабря.
ЮР Твое бесконечное движение, отсутствие у тебя как бы постоянной театральной прописки тебя устраивает?
СЮ Почти так.
ЮР Тебе не хотелось бы действительно иметь место, где ты мог бы осуществлять то, что ты придумываешь? Речь не о возможности, а о желании – хотелось бы тебе осесть?
СЮ Тридцать лет назад хотелось. Сейчас у меня не хватило бы сил. Я слишком хорошо уже знаю, что такое театр. И сейчас откровенную вещь скажу. Есть люди, которые, не родив своих детей до какого-то возраста, потом насмотрелись на своих друзей, знакомых, и говорят, что дети – это ведь не только радость. Ой, как по-разному они потом вырастают и чем это оборачивается. Какой ужас, думают они. Это мысли закоренелых холостяков, эгоистические мысли, но с возрастом они приходят.
И вот так с театром. Я просто видел, как превращается театр из семьи в фирму, из фирмы в классовое общество со всеми его противоречиями. У меня просто не хватает сил стать ни королем, ни подданным.
ЮР Я как раз хотел тебе сказать, что там надо вступать во взаимоотношения с государством. Потому что театр становится некой общественной структурой.
СЮ Театр сам очень похож на государство.
ЮР Ты выбрал свободу?
СЮ Я выбрал театр, и в этом я совершенно зависим. Куда-нибудь приглашают, соблазняют чем-нибудь, а у меня вечером спектакль, и очень часто: двенадцать раз в месяц, по крайней мере, сто – сто двадцать раз в год. Значит, я и от спиртного откажусь, потому что у меня вечером спектакль, и от поездки вынужден отказаться, потому что у меня командировка с театром. Уже зависимость. А уж внутри театра нужно быть или действительным диктатором. Или действительным подданным. Или обманщиком. Вот три основных роли.
Безответственный человек скажет: «А, ничего, как-нибудь само пойдет, а я буду жить параллельно». Расхожая мысль, что жизнь – это театр. На самом деле оказывается, что театр повторяет все, что происходит в жизни такой, большой, ну, государственной. Есть рабочие, есть актеры, есть кто-то в славе, есть кто-то во власти. Все то же самое.
ЮР И есть народ – зрители.
СЮ Есть народ-зритель.
ЮР Да. А вот история с созданием «Игроков» мне интересна. Потому что сам спектакль был совершенно неожиданным. Это был первый спектакль, свободно собранный из звезд. Как явилась тебе эта мысль? И как тебе удалось собрать такую компанию? И как тебе как режиссеру удалось с ними совладать?
СЮ Счастливое стечение обстоятельств.
ЮР И все?
СЮ Или знак оттуда. Все совпало. И второй раз так не совпадает. И страдать по этому поводу не надо, но помнить надо.
ЮР Какой год ты заметил в своей театральной жизни?
СЮ Девяносто первый год. Перемена нашей жизни, которая на мне сказалась тем, что я работал тогда впервые за границей. И, прожив пять месяцев за рубежом, работая очень напряженно во Франции, я приехал с ощущением действительно внимания к нашей театральной школе. Пожив в другой школе, я оценил нашу школу.
ЮР Высоко?
СЮ Высоко, высочайшим образом. И понял, что вот одно из наших заповедных мест, одно из наших редчайших достижений – наш драматический театр, наши актеры.
И тут я увидел самое худшее время нашего театра за последние сорок лет. Зритель ушел из зрительных залов. Ощущение колоссальной ценности того, что мы имеем, и опасение того, что мы ее можем потерять, привело меня к тому, что я начал звонить по телефону моим друзьям, с которыми никогда не встречался на сцене.
ЮР Ни с кем?
СЮ Ни с кем из них я никогда не играл, кроме Теняковой. С остальными не играл. Я просто выбрал тогда пьесу Гоголя «Игроки» и перенес действие с маленькими добавками из того времени в сегодняшнее.
«Игроки». Все притворяются, все обманывают. И актеров выбрал гоголевских! И все откликнулись, все пришли. И образовалась эта компания, АРТель АРТистов, вот она: Евгений Евстигнеев, Александр Калягин, Вячеслав Невинный, Наталья Тенякова, Леонид Филатов, Геннадий Хазанов, Сергей Юрский… Александр Яцко.
ЮР Тут кое-кого ты не назвал. Дэвика Боровского.
СЮ Дэвик Боровский, да, он создатель этой декорации. У нас было все арендовано. И МХАТ, и помещение. И мы заранее знали, какого числа будет премьера, и когда будут репетиции, и когда их не будет, во сколько они будут начинаться и во сколько будут кончаться. И мы выдержали эти два месяца. Мы договорились сыграть шестьдесят спектаклей. И мы их сыграли. Но после шестидесятого мы разошлись.
Эта идея не воплощена ни в какие юридические формы. Люди не служат постоянно и не говорят уныло: «Ну, какую роль ты мне теперь дашь?»
ЮР Но ты ведь не антреприза?
СЮ Нет, не антреприза. Я инициатор. Возникает идея, и ты ее по телефону или при встрече говоришь: «Вот идея. Соберемся в артель, чтобы осуществить». Только для этого. Ваши обязательства подчинены только художественной задаче.
ЮР Красиво! Серёжа, а какие отношения у тебя с кино?
СЮ Я снял фильм. Давно, да. 90‐й год. Да, я снял фильм как режиссер, и сейчас у меня не хватило бы тоже пороху возглавить группу. Это требует особых качеств, которых у меня нет. В новых условиях…
ЮР А что новые условия, чем они существенно отличаются от старых?
СЮ Это я очень хорошо вижу. Для актера может быть меньше, а для режиссера необыкновенно отличаются. Эти два года я снимаюсь в фильме «Королева Марго». И я наблюдаю, как наш режиссер Саша Муратов работает в этих условиях. И я наблюдаю новую фигуру в кинематографе, ранее не существовавшую, – продюсера. В данном случае это Сергей Жигунов. Он же актер, один из актеров фильма. Но он, во‐первых, продюсер. Это совсем новая фигура и совершенно иные отношения. Нужно иметь очень много новых качеств, которых у меня нет, и я не хотел бы ни притворяться, ни насиловать себя.
ЮР Чем объяснить, что очень многие актеры стали некими инициаторами таких, чисто коммерческих проектов, не связанных ни с искусством, ни с театром, ни с кино… Открывают, допустим, рестораны, участвуют в организации каких-то клубов. Это было заложено в профессии, или такая инициатива?
СЮ Не знаю. Заложено было в профессии или в этих людях и не находило выхода. А теперь оказалось, что эти качества как раз очень к месту, ко времени, они развились.
Но у меня этих качеств нету, и я просто этим не занимаюсь. Так же, как меня не хватило бы на кинематограф.
ЮР Что бы ты хотел реально сыграть? О чем бы ты хотел написать? У меня на полке четыре книги Юрского. Ты замечательно пишешь прозу, прекрасные стихи. Что ты ждешь от этой жизни?
СЮ Уже, наверно, поздно вот так мечтать. Нужно просто представлять себе, что нужно сделать в следующем году. Я хотел бы сделать новый спектакль вместе с моей женой Наташей Теняковой и с моей дочерью Дашей, артисткой МХАТ. Это мне интересно.
Хотел сделать Ибсена, которому поклоняюсь, и мечтал бы осуществить на сцене «Строителя Сольнеса». Очень бы хотел поставить Островского, но, к сожалению, мы никак не договариваемся по срокам с театром Моссовета. Но я бы очень хотел это сделать где-нибудь в перспективе.
И наконец, театр, с которым связала меня судьба, «Школа современной пьесы», атмосфера этого театра мне очень нравится. Для них я бы хотел сделать представление, которое бы сам написал. Чем и занимаюсь. Но я должен довести его до конца и тогда рассказывать.
ЮР А стихи? У тебя стихов на целую книгу.
СЮ Нет, у меня нет книги стихов.