В этой книге дается общее представление о соперничестве между Китаем и Соединенными Штатами и влиянии их стратегий ЭУ на каждый регион мира. Однако обсуждение было бы неполным, если бы мы не отметили несколько примеров весьма значительного прямого воздействия Китая на сами Соединенные Штаты.
Исследование, опубликованное в 2021 году Брукингским институтом, показало, что Китай, как крупнейший торговый партнер Америки, обеспечивает около 1,2 миллиона рабочих мест в США, помимо множества другой работы, зависящей от китайской продукции и/или финансирования. Американские закупки китайских товаров превосходят закупки во всех странах ЕС, вместе взятых, а также во всех странах Ассоциации государств Юго-Восточной Азии. Исследование Брукингского института также показало, что большинство компаний США, ведущих бизнес в Китае, намерено работать там в долгосрочной перспективе. В исследовании сказано:
Инвестиционные компании США укрепляют свое положение в Китае, следуя глобальной тенденции. BlackRock, J.P. Morgan Chase, Goldman Sachs и Morgan Stanley – все они увеличили свое присутствие в Китае, как и UBS, Nomura Holdings, Credit Suisse и AXA. По данным Rhodium Group, к концу 2020 года американские инвесторы владели акциями китайских компаний на сумму 1,1 триллиона долларов, а двусторонних американо-китайских акций и облигаций было на 3,3 триллиона долларов[199].
Высокая взаимозависимость США и Китая – неоспоримый факт. Их экономики настолько взаимосвязаны, что сложно представить одну без другой. И это касается не только «жесткого» сектора торговли и инвестиций, но и таких «мягких» сфер, как образование, информация и технологии. Более трети всех иностранных студентов, обучающихся в американских колледжах и университетах в 2019/2020 учебном году, приехали из Китая. Директор престижной частной школы в Новой Англии недавно сказал мне, что плата за обучение, внесенная учениками из состоятельных китайских семей, позволяет ему давать стипендии примерно полудюжине американских учеников. В недавние годы обмен в сфере знаний внес значительный вклад в технологическую революцию. В исследовании Брукингского института говорится:
Ведущие технологические компании обеих стран строят исследовательские центры друг у друга. Alibaba, Baidu и TenCent открыли исследовательские центры в Соединенных Штатах, в то время как Apple, Microsoft, Tesla и другие крупные американские технологические компании пользуются услугами талантливых инженеров в Китае.
В рамках научного сотрудничества, по данным базы данных Nature Index, совместные исследования двух стран считаются самыми плодотворными в мире с академической точки зрения[200].
Третья волна китайских ЭУ захлестнула американских инвесторов, как только две страны возобновили дипломатические отношения и подписали двустороннее торговое соглашение в 1979 году. Подобные инвестиции способствуют развитию экономики США и делают американские компании более конкурентоспособными. Сотни тысяч американцев работают в китайских компаниях. Предприниматели США торопятся присоединиться к буму, который, по мнению многих, вскоре позволит Китаю стать первой экономикой мира[201].
Китайские ЭУ действуют под самыми разными личинами, как моя должность главного экономиста. Они приезжают в США на учебу, чтобы изучить американскую культуру, успехи и ошибки американских ЭУ. Они работают на международные корпорации, преподают в американских университетах и служат советниками во многих учреждениях. Некоторые участвуют в более традиционных тайных операциях – «шпионы» под видом «коммерческих атташе» или на других безобидных на первый взгляд должностях в посольстве Китая в Вашингтоне (округ Колумбия), или в одном из его пяти региональных консульств. Есть еще и новый вид американских ЭУ (см. главу 40), которые работают на Китай. Зачастую это бывшие выборные должностные лица, которые выступали против Китая, находясь у власти, а теперь стали высокооплачиваемыми сторонниками Китая и его корпораций. Они принадлежат и ко второй, и к третьей волне ЭУ.
Доморощенные китайские ЭУ понимают, что американцы, имеющие репутацию политиков с жестким отношением к Китаю, могут стать их лучшими союзниками, если купить их как наемников. Как сказала мне однажды Клодин: «Твое лучшее приобретение – политик, который резко выступает против тебя, а потом встает на твою сторону». В отчете Foreign Lobby 2021 года сказано:
Бывшие законодатели Эд Ройс, Дэвид Виттер и Трент Лотт были известны своим решительным противостоянием Китаю, когда служили в Конгрессе.
Сегодня их объединяет другое: все трое лоббируют интересы китайских компаний, подозреваемых в угрозе национальной безопасности Соединенных Штатов…
Они состоят в числе 12 бывших членов Конгресса, которые в настоящее время являются иностранными агентами китайских компаний и лоббистами их филиалов в США…[202].
Новостное и аналитическое интернет-издание Daily Beast перечисляет «несколько самых видных бывших политиков и официальных лиц США, которые занимались лоббированием интересов Китая и чьи бизнес-интересы тесно связаны с ним». В статье отмечены такие имена, как представитель Луизианы Чарльз Бустани, председатель американо-китайской рабочей группы; Джон Бонер, бывший спикер палаты представителей; Дэвид Фирштейн, служивший в Управлении Госдепартамента США по Азиатско-Тихоокеанскому экономическому сотрудничеству, также он был членом совета управляющих Американской ассоциации внешнеполитической службы; и Майк Хольц-ман, особый советник торгового посла США при президенте Билле Клинтоне и советник Госдепартамента при госсекретаре Колине Пауэлле. Среди влиятельных американцев, работающих на конкретные китайские компании, можно назвать следующие имена: Дональд (Энди) Перди мл., сотрудник Белого дома при президенте Джордже У. Буше, который участвовал в работе над Национальной стратегией безопасности киберпространства США, служил ведущим специалистом по киберпространству в Министерстве национальной безопасности и возглавил службу безопасности по деятельности Huawei в США; Кларк Т. Рэнд мл., бывший посол США в Китае, ныне специальный советник HOPU Jinghua (Пекин) Investment Consultancy Co., служит в консультационных советах предприятий, тесно связанных с Китаем; и Джеймс Д. Вулфенсон, бывший президент Всемирного банка и сторонник Вашингтонского консенсуса и неолиберализма, который стал членом международного консультационного комитета China Investment Corporation, фонда национального благосостояния Китая[203].
По данным мультимедийного издания Politico, бывший сотрудник Министерства финансов США Питер Кучик и бывший политик Тоби Моффетт, а также бывший сенатор Дэвид Виттер работают в компаниях, представляющих собой филиалы компании Hikvision, специализирующейся на видеонаблюдении, которую обвиняли в том, что она помогала Китаю следить за мусульманскими меньшинствами. Также консалтинговую фирму бывшего политика Ли Терри наняла компания Huawei, попавшая в черный список Пентагона из-за предположительных связей с китайскими военными[204].
Есть интересная разница между сегодняшней ситуацией и периодом «холодной войны», когда я был экономическим убийцей. В отличие от Китая Советский Союз практически не имел никакого экономического взаимодействия с США. Торговля между нами составляла около 1% от общей торговли каждой страны. Никакой взаимозависимостью там и не пахло. Другое отличие отметил Фрэнк Вулф, конгрессмен США с 34-летним опытом, посетовав: «В 1980-х годах не было ни одного представителя советского правительства. А теперь столько лоббистов китайского правительства… Мне кажется, это возмутительно».
Когда я читаю подобные заявления, мне вспоминаются мои первые дни работы экономическим убийцей. Клодин говорила мне, что моя задача – сделать мировых лидеров частью «обширной сети, продвигающей американские коммерческие интересы, убедить их бояться коммунистов». У меня сердце болит, когда я вспоминаю энтузиазм, с которым я взялся за эту работу, свои чрезмерно оптимистичные экономические проекции, фальсифицированные отчеты, лживые обещания главам государств и их подчиненным, взятки и угрозы. Помню, как мне было стыдно, когда в окружении индонезийцев я смотрел, как кукла, представляющая президента Никсона, снимала ближневосточные страны с географической карты и швыряла их в мусорное ведро, а затем страх, захлестнувший меня, когда толпа возмутилась, услышав слова Никсона «мусульманские псы», «чудовища Мохаммеда», «исламские дьяволы». До сих пор живот сводит, когда я вспоминаю кадры разбившихся самолетов, на борту которых были Рольдос и Торрихос. Воспоминаниям нет конца. Иногда одни воспоминания преобладают над другими. Но все они касаются моих поступков, призванных остановить Советский Союз.
Советского Союза больше нет. «Холодная война» закончилась. Но если даже предположить, что события будут развиваться по мирному историческому паттерну, мы все равно окажемся на экономической бомбе замедленного действия, грозящей миру полным уничтожением. Эту бомбу помог создать я, однако сегодня почти всех в той или иной степени можно назвать соучастниками. Мы верим принципам, ведущим к экономике смерти и разрушительному столкновению двух стратегий ЭУ. Многие в США хотят видеть в Китае «проблему» или даже «врага», но дело в том, что обе страны имеют схожие цели и взаимосвязанные экономики. Эти экономики стали причиной серьезных кризисов, с которыми столкнулся современный мир.
И из этого следует только один вывод.