— В подвале магазина, где хранятся книги. За «Ревизией истории» Баглиози. Она единственная имеет достаточно большой формат. Но их там тринадцать тысяч.
— Вы молодец, Ричард. Я горжусь вами.
Мы начали получать сообщения о ходе операции почти сразу. Свэггер сидел у меня на хвосте, и это производило впечатление. Оказалось, что он был не только выдающимся стрелком, но и прекрасным аналитиком. Однако каковы бы ни были его навыки и способности, меня занимал только один вопрос. Почему?
Наверное, у него была потребность в миссии. Он относился к разряду людей, которые не могут жить без миссии. Кроме того, за свою жизнь он потерял много близких людей: отца, своего корректировщика Донни Фенна (Свэггер был женат на вдове Фенна, Джен) и, наконец, сотрудника Управления по имени Сьюзен Окада, погибшую в результате взрыва ракеты в Роуз-Гарден. Может быть, им двигало горе?
Или что-то другое? Любовь к Кеннеди? Может быть, он принадлежал к числу его поклонников, для которых после выстрела Лона рухнул мир? Или он любил Джеки, их детей — Джона и Кэролайн? Не воспринимал ли он себя мстителем? Мне казалось невероятным, что столь прагматичный, безжалостный человек мог принимать так близко к сердцу события, которые он сам лично не пережил, а лишь наблюдал по телевизору, будучи подростком. Я пребывал в полном недоумении.
Как бы то ни было, в его лице я имел грозного противника. И этот противник подбирался ко мне все ближе и ближе. Мог ли он взять надо мной верх? Откровенно говоря, я не допускал такой возможности. Во-первых, я знал, кто он. Во-вторых, мое прошлое и настоящее разделяла непроницаемая стена. Даже если он выяснит, что смерть Хью была фикцией — а это он выяснит наверняка, — ему не удастся отыскать следы, по которым можно на меня выйти. Все, кто знал меня в прошлом, уже ушли из жизни, а в Управлении не принято беседовать с детьми о работе.
Я знал: он обязательно должен вернуться в Техас.
Спутниковый телефон зазвонил, когда мои часы показывали 5.55.
— Да?
— Он вернулся в Даллас.
— Ричард, он обращался к вам?
— Свалился будто снег на голову и как ни в чем не бывало. Я сидел в «Макдоналдсе», ел свой дежурный макмаффин, и вдруг… он возник передо мной прямо из воздуха.
Итак, как я и предполагал, Свэггер вернулся в Даллас и вновь вышел на Ричарда. Выслушав отчет агента об успехах Брофи в его расследовании, я спросил, что Ричард намеревается предпринять.
— Я подумаю, чем ему можно помочь. Он очень дорожит своей «интеллектуальной собственностью» и боится, как бы кто-нибудь не узнал о его «версии» и не опередил его. Мы договорились, что он свяжется со мной через пару дней.
— Вы знаете, где он остановился?
— Он пошутил по этому поводу. Если мне будет неизвестно о его местопребывании и меня схватят и подвергнут пыткам, я не смогу его выдать. По-моему, это была не очень смешная шутка, но я все-таки рассмеялся. Он сказал, что сам разыщет меня. В интересах сохранности его интеллектуальной собственности.
— Превосходно, Ричард. Помогите ему. Не упоминайте Марти Адамса, пока не раздобудете для него то, что ему нужно. Не нужно форсировать события. И не нужно ничего ему навязывать. Он все замечает и все принимает к сведению. Он запоминает все, что вы говорите, и потом часами размышляет над этим. Он познакомится с Марти, постарается выведать у него как можно больше, хорошенько все обдумает, попробует один подход, потом другой. Если он почувствует, что вы подталкиваете его в определенном направлении, это вызовет у него подозрение.
— Сэр, вы случайно не принадлежите к числу тех, кто убивает людей, если они терпят неудачу?
— Нет, Ричард. Вас подвергнут изощренным пыткам, но вы останетесь в живых.
— Благодарю вас, сэр.
Я избавлю читателя от излишних подробностей этой игры. Скажу лишь, что единственным забавным моментом в ней была фигура Ричарда, напоминавшего толстую речную форель, в чьих челюстях застряли два крючка, которыми манипулировали два опытных рыболова. Бедный Ричард пытался угодить и мне, и таинственному Брофи, видящему все насквозь и наделенному даром почти сверхъестественного предчувствия.
После четвертой встречи я почувствовал, что настал подходящий момент для выхода на сцену Адамса, и дал Ричарду соответствующее распоряжение. Тот сообщил, что Свэггер воспринял его предложение с негодованием и даже гневом, но потом подумал и согласился на сотрудничество. Напоследок он сказал: «Немного повремените. Мне нужно понять, что это за человек. Я все же не писатель, а инженер. Возможно, он сможет помочь мне. Но, черт возьми, больше не говорите ему обо мне ни слова!»
Свэггер навел справки о Марти с помощью ФБР. Наши компьютерные волшебники выяснили, что в отношении Марти Адамса был осуществлен тщательный сбор информации в издательской сфере и в сфере купли-продажи оружия высокого класса. Отзывы о нем были положительными — мы вовремя позаботились о том, чтобы ни один связанный с именем Марти скандал не нашел отражения в документах, и его честь осталась незапятнанной, хотя из-за большого количества недовольных им клиентов крах его репутации оставался лишь вопросом времени.
Спустя четыре недели Джек Брофи и Марти Адамс, два человека, которые выдавали себя не за тех, кем являлись в действительности, и вели каждый свою игру, наконец встретились.
Казалось, все идет хорошо. Марти, как мы предполагали — и Ричард подтвердил это, — был бахвалом-самоучкой. Он до полусмерти утомил Ричарда и Свэггера своими разглагольствованиями. Однако ему удалось заинтересовать Свэггера-Брофи, и тот согласился встретиться с ним еще раз. Понятно, что в первую очередь тот заинтересовался неким загадочным «предметом», который, согласно утверждению Марти, должен был связать все воедино.
Оставалось ждать. Я должен доказать самому себе, что не утратил за прошедшие годы это профессиональное умение. Было нелегко, но скучать не приходилось. Мои вечера были заняты виагрой, Шизукой, мюзиклами и мелодрамами сороковых годов. Израильтяне, контролировавшие киберпространство с помощью своих изощренных средств, сообщили о еще более тщательном сборе информации о Марти Адамсе, и на этот раз некие анонимы интервьюировали его знакомых. Интервью взяли даже у агента Марти. Его тема вроде бы была совершенно посторонней, но опытному сотруднику спецслужб удалось свести разговор к Марти и выведать немало подробностей о нем.
Я понял, что наступил подходящий момент для начала тактической фазы. По счастливому стечению обстоятельств — в Управлении сопутствовавшая Мичуму удача стала притчей во языцех, — Марти владел поместьем в Западном Коннектикуте. Это все, что осталось от немалого состояния его отца, который разорился, пытаясь продавать высококачественные пистолеты.22 для стрельбы по мишеням в конце пятидесятых и начале шестидесятых годов, когда в стране царило повальное увлечение играми со стрельбой. Поместье с обветшалым домом находилось в полутора сотнях километров от Хартфорда, у подножия невысоких гор, закрывавших его с северо-востока. Собственно говоря, для тех, кто видел настоящие горы, это были холмы, поросшие деревьями.
Марти сильно задолжал налоговому ведомству, и мы оплатили его задолженность, дабы муниципальные власти не проявляли ненужный интерес. Дом не был обнесен изгородью и совершенно не соответствовал современным требованиям безопасности, но в его окрестностях отсутствовали какие-либо соседи, и Марти приезжал сюда заниматься литературным творчеством и упражняться в стрельбе. Звучавшие здесь выстрелы никогда не привлекали внимания полиции. К тому же он имел лицензию класса III, и поэтому звуки выстрелов из автоматического оружия тоже не могли бы стать поводом для визита к нему полиции.
По моему заказу одна инженерная фирма произвела аэрофотосъемку поместья с «Сессны». Я отослал снимки своим стрелкам в Нью-Мексико и распорядился составить на их основе план поместья, а затем съездить туда по одному на несколько дней, чтобы изучить местность. Они имели в своем распоряжении самые современные цифровые камеры, в их задачу входило определение углов стрельбы и решение других тактических вопросов.
Я предполагал заманить Свэггера в поместье, где он оказался бы под прицелом четырех стволов, которые начинили бы его тело пулями. Марти и Ричард, если бы они в этот момент тоже находились бы там, могли погибнуть в перестрелке. Я расценивал это как приемлемую цену успеха операции, хотя, разумеется, не говорил им об этом, как не говорил Марти о предстоящем нарушении его права частной собственности. Выживет он или нет, зависело бы от его везения. Это не имело особого значения.
Некоторые сомнения возникли при выборе времени начала завершающей фазы. В конце концов, я решил, что огонь по Свэггеру будет открыт после того, как он поговорит с Марти, изучит закрытый чехол с винтовкой и отправится восвояси.
Дело в том, что, когда Боб приедет в поместье, все его чувства будут обострены, поскольку он станет опасаться засады. Наверняка вооруженный и в полной боевой готовности. Если с ним прибудет Ричард, этот тоже может усложнить дело. Поэтому мы дадим ему возможность войти в дом. Увидев чехол и изучив рентгеновский снимок его содержимого, он осознает значение находки и оценит ее перспективы, после чего настороженность рассеется. При мысли, что он наконец нашел доказательство существования заговора, его охватит радость. Открыв чехол, он спустит с цепи псов правоохранительной системы на Хью Мичума, и начнется самая масштабная в истории охота на преступника, которая завершится его поимкой, где бы он ни скрывался.
Расстрел должен состояться метрах в четырехстах от развалюхи Марти на грунтовой дороге, пролегавшей под углом 33 градуса и зажатой между крутыми склонами, поросшими густым лесом. Если Свэггер попытается бежать, что весьма маловероятно с учетом плотности огня, ему придется карабкаться вверх, пробираясь между деревьями. Он окажется в положении Роберта Джордана на склоне холма в Испании. Хотя нет, Джордан находился на мосту, а кто же тогда был на склоне? А-а, Эль С