Правда, поначалу у меня были сомнения в том, что владыка выполнит свои обещания, однако Айд, как оказалось, не нарушал данного слова и, вместо того, чтобы остановить мой стремительный взлет, который для светлого в Подземелье был совершенно невероятен, оставил нового сборщика в покое. Он позволил мне жить среди демонов. Не пытался менять свои решения. А чаще всего просто не замечал. И уже за одно это я был готов служить ему так, как отказался когда-то Аллару.
Конечно, мне пришлось побороться за новый статус. Мое появление вызвало в Подземелье целую бурю возмущения. Но после того, как я с удовольствием сожрал души тех, кто первым рискнул его высказать, мои силы возросли настолько, что я, перестав опасаться даже Дангора, начал намеренно стравливать демонов между собой, как хозяева стравливают друг с другом бойцовых собак. Я использовал их. Внаглую. Чтобы они снова и снова приходили к моим границам в попытке одолеть «мерзкую белокрылую тварь». Я заманивал их к себе. Плел интриги. Лгал, изворачивался и делал все, чтобы заставить их бесноваться от злости… а потом безжалостно убивал, неуклонно наращивая собственную мощь и заодно избавляясь от опасных соседей.
Сейчас у меня в подчинении много душ – добытых самостоятельно, выкраденных у более сильных демонов или с боем полученных у слабых. У меня обширные владения, хороший доход, спокойные границы. У меня самые сильные слуги на много-много доменов в округе. Самые лучшие уловы новичков, потому что я намеренно сохранил смазливую внешность, от которой получал так много выгод. Наконец, я стал среди демонов если не своим, то хотя бы равным. И Дангор, неотрывно следя за моими успехами, уже давно все когти на ногах себе пообгрызал, даже не догадываясь, что большая часть сплетенных против меня интриг и подстроенных нападений были спровоцированы мной же. А также о том, что только благодаря его усилиям я стал одним из самых могущественных демонов Подземелья.
Глубоко вздохнув, я расправил два иссиня-черных крыла, больше похожих на громадные паруса, и неторопливо взлетел с вершины Красной скалы, которую не так давно получил в полное свое владение. Далеко внизу осталась смотровая площадка, с которой очень удобно наблюдать за подчиненными душами. Скрылся за серыми клочьями тумана острый шпиль единственной башни моего нового замка. За ним пропали многочисленные зубья крепостной стены, глубокие рытвины отстойника… сегодня там тихо, поскольку я, как добрый хозяин, дал своим драгоценным грешникам небольшой перерыв… затем последовал куцый лесок, а следом за ним потянулись унылые серые низины, полные такой же унылой, серой не-жизни для тех, кто некогда оказался настолько глуп, чтобы после смерти угодить в лапы старшему демону.
Правда, в отличие от неба, где добытые души возносились и навсегда пропадали в свете, мои слуги приносили мне пользу. Они ревностно служили своему новому хозяину. Добросовестно каялись, радуя владыку непритворным рвением. И при этом хорошо понимали, что я обращаюсь с ними гораздо мягче, чем они того заслуживают, а мучаю ровно столько, сколько они согрешили. К тому же я никогда не упиваюсь их криками. А если и требую раскаяния, то лишь потому, что так положено: за свои преступления они должны расплачиваться. А с моей помощью или нет, это, по большому счету, уже не так важно.
Надо сказать, со временем новые обязанности стали для меня абсолютно естественными. Я безоговорочно принял местные законы. Честно служил, исполняя волю владыки. Постепенно влился в ряды тех, кто составлял здесь самую что ни на есть элиту. С годами стал таким же как они… почти во всем. А если и избегал сжирать подчиненные мне души, то лишь потому, что другой пищи было вполне достаточно, и потому, что они были нужны мне именно такими: испуганными, держащимися за меня, как за единственную опору, и четко понимающими, что с моей смертью их участь станет еще горше, чем моя.
А еще меня ласкает мысль о том, что все собранные в Красной скале души исключительно мои. До последнего нищего, сдохшего под забором какого-нибудь притона во время лютых морозов. И только я буду решать: жить им дальше или окончательно умереть, сдать в чистилище или позволить поскулить еще немного, работать на мое личное благо или же кричать от боли в подвалах того же Дангора, когда я наберусь наглости преподнести ему очередной «скромный» дар. На своей территории я – полновластный повелитель и властелин. Здесь мои силы удесятеряются, здесь стоит мой новый источник. Здесь меня не достанет больше нестерпимое сияние неба, и никакая тварь, включая пресловутого Дангора, не посмеет поднять на меня руку. Это – мой новый дом. Моя крепость. Надежно обустроенный тыл, где год за годом проходит моя новая жизнь. Почти ничем не хуже той, которую я вел наверху. Но в которой, в отличие от прежних времен, я больше не чувствую себя никчемной марионеткой…
При моем приближении огромное ровное плато, до отказа заполненное разномастными Тварями, взволнованно зашепталось. Но мне уже давно наплевать на многочисленные взгляды и тем более наплевать на стремительно разгорающуюся в чужих глазах ненависть: ничего иного я просто не ждал. Кажется, они ненавидят меня так искренне, что это уже начинает напоминать извращенную любовь.
На всякий случай я вежливо оскалился будущим соседям, ненароком демонстрируя клыки и когти. Правильно… это наверху я изображаю из себя душку. А сейчас перед ними не светлый, волею Айда оставленный в живых, а старший демон, по праву получивший этот высокий титул. И я бы никому бы не советовал проверять, в чем разница.
Подметив в чужих глазах неподдельный страх, я удовлетворенно улыбнулся и, отыскав единственное возвышение, похожее на огромный пьедестал, аккуратно опустился на край ведущей к нему, такой же огромной лестницы. Практически по соседству с недовольно фыркнувшим Дангором. Но пусть потерпит мерзкий ящер с повадками помойной крысы – скоро, возможно, мы встанем с ним на одну линию. Раз уж я за эти годы сумел скинуть его опеку, да еще занял положение вблизи повелителя… раз стою сегодня не посреди толпы, а на третьей ступеньке трона, когда он – великий, древний и ужасный – находится всего лишь на второй… впрочем, не будем загадывать раньше времени. Истинную причину сегодняшнего сбора мне до сих пор не удосужились сообщить.
– Опаздываешь, слизняк, – немедленно прошипел Дангор, оскалив острые клыки и приподняв кончики увенчанных когтями крыльев. Сегодня он был в необычном виде – двуногим, рогатым и даже смутно похожим на человека. Уродом, конечно, как и всегда, но он даже в образе склизкого червя искренне полагал, что это поразительно красиво.
Я спокойно пожал плечами.
– Повелителя еще нет. Значит, я не опоздал.
– Поговори мне ещ-щ-ще, тварь!
Я так же спокойно отвернулся, но про себя подумал, что на обратном пути стоит, пожалуй, слегка изменить маршрут. Это сейчас он меня не тронет – любая свара накануне появления повелителя могла плохо отразиться на всех ее зачинщиках. Поэтому я в полной безопасности. Но вот после… гм… видимо, стоит отправить зов на Красную скалу и пораньше вывести слуг из домена. Вдруг Дангор забудет о том, что я давно вышел из его подчинения?
Мельком покосившись на клыкастых, шипастых и таких же уродливых, как Дангор, соседей, но не ощутив с их стороны серьезной угрозы, я успокоено отвернулся. Очень хорошо. Значит, в ближайшее время подвоха не будет: демоны, как выяснилось, отвратительные актеры. Они, если уж ненавидят, то открыто. Если насмехаются, то далеко не так изощренно, как люди. А если намереваются вступить с кем-либо в сговор, то никак не удержатся от того, чтобы не кинуть на обреченного одиночку хотя бы парочку злорадных, предвкушающих взглядов.
Отсталое племя, что с них взять? Злобные, но еще неиспорченные человеческими интригами дети. Примитивные, наивные, иногда (что вообще удивительно) даже относительно честные. Правда, безжалостные до отвращения, но все равно – им еще есть чему поучиться у смертных. Тогда как я эту школу давным-давно прошел, и, собственно, охотно этим пользовался. Иначе как бы мне повезло так быстро взлететь на самый верх?
Поняв, что его просто игнорируют, Дангор снова злобно зашипел, но быстро угомонился – понял, сволочь, что не достанет, и решил не переводить слюну понапрасну. Но вот позже все-таки попробует отыграться. Правда, и я буду готов, однако это еще не повод расслабляться, потому что он, как ни крути, все-таки высший, а я – пока еще только старший. Да и душ у него припасено не в пример больше. Зато мои преданы мне абсолютно. И прекрасно знают, что если я проиграю или погибну, их тут же сожрут более удачливые соседи. Причем смерть эта случится уже навсегда. Так что за меня они будут драться до последнего вздоха. Ведь душа… она тоже хочет жить. А значит, Дангору стоит быть осторожным. И значит, мне действительно нужно отправить зов хотя бы за пол-оборота до окончания сбора…
На этой мысли меня вдруг накрыла Тьма. Вернее, она мгновенно накрыла гигантское плато, заставив всех до единого демонов тревожно присесть и торопливо склонить рогатые головы, выражая почтение перед внезапно явившимся повелителем.
Владыка Айд… хозяин Подземелья… как его только не называют смертные! Каких только сказок не выдумали о том, чей лик мог бы быть с одинаковым успехом приписан как к ужаснейшему, так и к прекраснейшему. Он поражал, восхищал, вызывал безотчетный ужас, но вместе с тем заставлял жадно смотреть на него еще и еще. Наслаждаться невыносимой гармонией нечеловеческих черт. Поражаться их бесконечной изменчивости и дивному непостоянству. Благоговеть от одного вида его могучего тела. Испытывать острую зависть при взгляде на роскошные, занимающие полнеба, поистине совершенные крылья, которые хозяин небрежно сложил за спиной, прежде чем величественно опуститься на огромный каменный трон.
Правда, есть среди демонов одно негласное правило: никогда не смотреть ему в глаза – страшные, бездонные, полные мрака. Глаза древнего бога, в которых за краткие мгновения можно увидеть собственное рождение и смерть, возвышение и падение, познать изысканнейшие наслаждения и вдоволь покорчиться в бесконечной агонии… потому что в них было действительно все. Прошлое и будущее, настоящее и грядущее, то, что было, и то, что никогда не случится… от первого твоего крика до самого последнего вздоха.