озгорания буду садиться где получится.
Тем временем стрелки указателей количества горючего в баках медленно ползут в сторону «нуля» на шкале. Так, что у нас пока есть в активе? Высоту надо набрать, вот что, а потом спланировать к полосе. Больше высота — больше останется времени на принятие решения. Ветер... Что ветер?.. Будет дуть практически в бок, сносить с курса...
Горло пересохло напрочь, беру из кармана на двери маленькую бутылочку с водой и делаю пару глотков. Чуть легче стало... Сейчас и выяснится, нужен ли я еще хоть кому-то на этой земле, или уже нет. Вдруг подумал: отсюда и не разглядишь, пострадали при обстреле колеса, или остались целыми? А то как кувыркнусь на пробеге...
Самолет медленно ползет вверх, я добавил оборотов, стараясь как можно ближе подобраться к аэродрому, пока еще работает мотор. В голове как будто возникают советы невидимого инструктора: «Держи курс левее, ближе к морю, после остановки двигателя ветер сам отнесет тебя к полосе. Можешь садиться на любой участок, хоть на конец ВПП, хоть на середину — оценок за красоту сейчас тебе ставить никто не будет. Закрылки не выпускай — сохраняй на снижении скорость побольше, управлять станет легче. Все равно сейчас груза нет, самолет пустой... Высоту уменьшай «змейкой», только не трогай закрылки, говорю тебе!..»
Внезапно двигатель стал работать с перебоями, и после минуты конвульсий затих. Так, винт на максимальный шаг, чтобы меньше тормозил при вращении...
- «Блюберд», это Вышка, где вы находитесь? - Что-то голос у диспетчера изменился, как будто выше стал, «петуха пускает» от волнения, что ли, или женщина у микрофона? (Странно, я еще способен это замечать в такой ситуации?..)
- «Блюберд», это Вышка, где вы находитесь? - уже почти крик.
- Да отъ..есь вы от меня!.. - Ой, у меня что, кнопка на передачу сейчас нажата была?.. - Вышка, здесь «Блюберд», двигатель остановился, полосу наблюдаю, включаю фары.
Слышу радостный крик по радио:
- «Блюберд», это Порто-Франко-контроль, огни наблюдаем, полоса свободна!..
Сразу же вырубаю посадочные огни — вообще-то это большая глупость была их включать, если вдруг что «коротнуло» в проводке, вполне мог полыхнуть, как факел... Что там советовал внутренний голос? Закрылки не трогать? Не будем... Высота заметно падает, все-таки «Сессна» не планер-паритель...
Полоса все ближе, иду с явным перелетом, перестраховался с высотой... И скорость великовата... Нет, закрылки выпускать все равно не буду... Нормально, чуть доворачиваю под ветер, «лишняя» скорость уходит, «Сессну» сносит вбок, и я с изрядным «козленком» опускаю самолет на задние колеса почти в середине полосы, быстро выравниваю нос по оси ВПП и по инерции качусь куда-то в сторону вышки, даже не пытаясь тормозить. А, еще ветер поддувает откуда-то сзади...
Наконец, я отруливаю на грунтовую полосу безопасности сбоку, самолет останавливается, пора докладывать:
- Порто-Франко-контроль, здесь «Блюберд», посадку произвел, полосу освободил, давайте санитарку и пожарных...
Не слушая восторженных воплей по рации, отключаю все, трясущимися руками снимаю наушники и буквально вываливаюсь из кабины наружу. Блин, как же меня колотит-то... Снаружи нестерпимо воняет бензином — встречным потоком воздуха его распылило по всему хвосту.
Добираюсь до дверцы со стороны Джима, пытаюсь вытащить его из кабины, но тут к самолету буквально «подлетают» санитарная машина и пожарка, завывая сиренами, вот концерт-то получился, по заявкам пилотов-любителей... Меня довольно бесцеремонно отпихивают в сторону, Хокинса быстро вытаскивают из кабины и укладывают на носилки. Я только успеваю сказать парамедикам:
- Время наложения жгута написано, противошоковый укол сделан...
Ближайший из них мне кивает, что «понял», и раненого увозят. Надеюсь, все у Джима будет нормально.
Пожарные тоже времени зря не теряли — залили пеной всю землю под самолетом и заодно окатили фюзеляж. Хорошо, теперь вряд ли загорится... Техники начинают осматривать повреждения, возбужденно переговариваясь между собой, а я отворачиваюсь ото всех и прижимаюсь грудью к капоту, положив голову на руки. Спасибо тебе, «птичка», вынесла из-под огня, долетели... Так и стою, медленно приходя в себя. Нет, такой стресс пивом вряд ли вылечится...
Внезапно меня с силой хватают за плечи и разворачивают лицом от самолета. О, да это Джинджер!.. Что это с ней?..
- Ты!!! Что ты делаешь, а!!! Да я из-за тебя!!!. - Надо же, какой громкий у нее голос, оказывается... Вдруг весь запал куда-то пропадает, она отпускает воротник моей рубашки и утыкается лицом мне в грудь. Плачет, что ли? Нет, показалось, просто так дышит... Внутренний голос вместо обычных издевательских замечаний вдруг выдает:
«В этом мире неосторожном,
Что так любит металлом тела наши рвать
Признавайтесь в Любви...
Пока это возможно...
Те, кого мы любим, должны это знать...»[11]
Я тихонько глажу ее по голове и плечам, обнимаю и прижимаю к себе. Один из техников ухмыляется и показывает мне «окей!», в ответ украдкой показываю ему кулак. Тот ухмыляется еще шире и возвращается к осмотру пробоин. Отвожу Джин в сторону, она тихо говорит:
- Бридж в своей записке просила меня приглядеть за тобой... А как я это сделаю, если ты где-то там, наверху?
- Я же в самолете, а он не подведет...
- Тогда здесь, внизу, ты будешь рядом со мной! Сколько времени тебе нужно, чтобы собрать вещи?
- Минут тридцать... Наверное... Погоди, какие вещи, зачем?
- Ты будешь жить у меня. Так мне будет проще за тобой присматривать...
Мда... Озадачила...
- Можно спросить, в качестве кого?
- В качестве хорошо охраняемого гостя...
Пытаюсь перевести все в шутку:
- А из дома можно будет выходить?
- Можно... Но желательно вместе со мной... - Она начинает улыбаться сквозь все-таки выступившие на глазах слезы.
- Хорошо, как скажешь, только сначала здесь кое-что закончить нужно.
К самолету уже подогнали буксировщик и цепляли «водило», чтобы оттащить «Сессну» на стоянку. Один из техников делал мне какие-то знаки, показывая то на самолет, то в сторону ангара. Я кивнул, и мы с Джин медленно пошли в сторону вышки.
- Ты ведь на машине? - спросил я у нее.
- Конечно... - она крепко держала меня за руку.
- Тогда сейчас я пойду к нашему ангару, заберу там свои вещи из «Сессны», и подъеду к вышке, а потом с тобой отправимся, куда скажешь, хорошо?
- Я буду ждать, не задерживайся надолго... - Ну вот, уже начинается матриархат...
Возле вышки она наконец выпустила мою руку, и я быстрым шагом порысил на стоянку возле ангара, куда уже оттащили нашу раненую «птичку».
- Что тут у нас? - спрашиваю у техника.
- Сейчас пробоины временно залепим, чтобы ничего туда не попало, и будем смотреть дальше.
- Там еще справа что-то отлетело от крыла...
- Правый навигационный огонь разбит, законцовку размочалило. Менять нужно будет, хорошо, что без замыкания обошлось.
- Это да... Тогда вы тут составляйте список повреждений, и что нужно менять, какие запчасти нужны, все пишите. Завтра будем разбираться. Или потом, когда Джим в себя придет... Прошу, еще в кабине левое сиденье протрите, пока все не засохло, там увидите, где и что...
Забрав автомат и рюкзак из кабины, иду к джипу, еле переставляя ноги. Что-то я устал сильно, а до ночи еще ой как далеко...
Джинджер, как и обещала, ждет в своем джипе возле вышки. Я посигналил, она махнула рукой и поехала впереди, я пристроился «в хвост». Пусть руководит (но только сегодня!), если уж так сильно хочется.
До гостиницы мы ехали медленно, никуда не торопясь. По дороге я обдумывал, что и как сказать Игорю обо всем этом. А, что есть, то и скажу, надеюсь, поймет!..
Мы поставили машины со стороны моего номера, и я пошел сообщить о своем отъезде. Игорь особо не удивился, только сказал, что чуть погодя установит в «радиорубке» свою аппаратуру, так что без связи не останется. Выглянув на улицу, он заметил стоявший там «Гелендваген», Джинджер рядом с ним, завистливо-уважительно присвистнул и сказал, что если такая женщина приглашает в гости, лучше не отказываться.
Я собирал свои немногочисленные пожитки, укладывая их в рюкзак, а Джинджер стояла у дверей, скрестив руки на груди.
- У меня здесь ведь кот есть, его нужно с собой забрать...
- Бери, познакомим его с Джеком.
- А... Драки не будет?
- Дадим им самим разобраться, но надеюсь, что они подружатся.
- Хорошо бы...
Дождавшись появления кота, который всегда приходил домой в одно и то же время, когда приближался ужин, я сообщил ему, что мы едем в гости, и посадил его на сиденье в машине, где он сразу же свернулся «шапкой», всем своим видом демонстрируя неудовольствие отсрочкой вечернего приема пищи. Ничего, потерпишь, и так вон уже какой толстый...
Решили сегодня же заехать в больницу, узнать, как там себя чувствует Джим. Дежурная медсестра сообщила нам, что у него все нормально, врачи довольно долго ковырялись с его рукой, результаты можно будет узнать утром, а сейчас уже поздно, он сейчас спит. Все-все-все, приходите завтра, не нарушайте режим.
Честное слово, я рад, что у Джима все более-менее хорошо, он поправится, и мы с ним еще полетаем, очень на это надеюсь!..
По мере приближения к дому Джинджер мое беспокойство возрастало. И кот был самой наименьшей проблемой из всех... А, где наша не пропадала! И там не пропадала, и здесь пока еще не совсем пропала...
Джин махнула мне из окна машины, мол, ставь свою поближе к веранде, а сама проехала чуть дальше, и загнала «Геленд» под навес. Я не выходил из машины, только чуть приоткрыл дверцу, держа кота на руках. Он недовольно покусывал меня за пальцы, весьма прозрачно намекая, что голод, мол, не тетка, и уже скоро ночь, а он еще ни в одном глазу...