2Способ первый. «Чистосердечное признание»
Сперва я хотела начать эту главу с примера, чтобы наглядно описать: когда, как и при каких обстоятельствах я впервые столкнулась с тревогой. Потом планировала предложить вспомнить первый подобный случай в вашей жизни. Ведь погрузиться как в написание, так и в чтение книги через примеры намного проще – тем более что первые детские тревоги давно позади. Сегодня они являются лишь проводником к давно не пугающим сюжетам.
Итак, я сидела за ноутбуком и усердно пыталась вспомнить свой первый опыт. Время шло. В голове всплывали сотни обрывков воспоминаний без начала и конца – когда мне было волнительно, когда я тревожилась о чем-то.
Вот я впервые осталась спать в комнате одна. Мама выключила свет и ушла. Мне стало жутко. Старший брат решил развлечься, воспользовавшись представившейся возможностью. Заглянул и дребезжащим низким голосом прошептал: «Скоро за тобой придет злой дух по имени Шерахунда». Нужно ли говорить, что мне было не до веселья той ночью – и последующие ночи тоже? Позже я узнала, что брат придумал это существо специально, чтобы пугать меня.
А вот я переживаю из-за предстоящего соревнования по фигурному катанию в спортшколе. Вдруг я упаду? Что делать, если я забуду свою программу?
Или, например, когда заболела моя любимая собака, я очень переживала, что она умрет. От мыслей об этом все сжималось внутри и слезы сами лились из глаз.
Но какое из этих воспоминаний действительно отражает первое знакомство с тревогой? Ответ оказался прост. Никакое. Потому что впервые человек сталкивается с тревогой в раннем возрасте, детальные воспоминания из которого нам практически недоступны. Я не раз читала об этом в научных статьях и убеждалась на практике.
По разным данным, впервые человек знакомится со своей тревогой после рождения – прямо в первый год жизни. Это означает, что тревога живет с каждым из нас уже очень давно. Она приходит в нашу жизнь вместе с нами и уходит из нее вместе с нами. Она – наш верный напарник с колыбели. И нам решать, в каких отношениях с ней быть.
Воевать или дружить?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо знать некоторые подробности.
Для начала важно понимать, что тревога нематериальна и бессмертна. Она рождается вместе с нами, чтобы предостерегать от опасностей.
Пока мы живы, жива и она. Это значит, что, воюя с ней, мы будем тратить много сил, но одержать победу не сможем. А если вдруг кому-нибудь и удастся ее победить, то кто тогда будет предупреждать о возможных опасностях?
Согласитесь, в таком случае дружба является оптимальным вариантом.
Да, подружиться не так просто, как хотелось бы. Но возможно. Иначе и говорить было бы не о чем.
Давайте все же заглянем в прошлое и убедимся в том, что тревога не целыми сутками ведет себя «активно-агрессивно». Что она является защитно-приспособительной реакцией каждого из нас. Помогает адаптироваться в этом мире.
Как вы уже поняли, детально вспомнить детские переживания нам крайне сложно. Но наверняка вы не раз наблюдали, как кричит и плачет маленький ребенок в коляске, когда теряет маму из виду. Когда-то мы были точно такими же. И реакции наши были такими же. Кто-то тревожился меньше, кто-то больше – но факт остается фактом: это было. Было и прошло. Будучи взрослыми, оставшись без мамы на горизонте, мы не плачем и не зовем ее. Этот период тревог остался позади. Если тогда, в детстве, мы не могли сами о себе позаботиться, накормить себя, одеться по погоде, найти свой дом и многое другое, то сейчас все это стало для нас обыденными задачами. Наша потребность в родителях и их помощи с взрослением снижается. Даже в законодательстве на государственном уровне это отражено. Статья 60 Конституции России гласит: «Гражданин Российской Федерации может самостоятельно осуществлять в полном объеме свои права и обязанности с 18 лет». Став взрослыми, мы решаем текущие задачи, которые в детстве нам казались непосильными: просто делаем их – и все. Соответственно, и тревога тут ни к чему. Она в это время отдыхает от забот и хлопот о нас.
О чем еще мы тревожились в детстве и перестали, повзрослев?
Многие из нас боялись темноты. Боялись сдавать анализы – да и вообще врачей, потому что они могут сделать больно. Еще боялись страшных историй и фильмов; иногда это даже приводило к ночным кошмарам.
Когда мы становимся старше, часть страхов и тревог проходит. И это радует. Но появляются новые. И если мы в какой-то момент не справляемся со сложной для нас ситуацией, тревога растет.
Чем больше становится наш жизненный опыт, тем больше опасностей мы начинаем замечать. Причины тревог меняются.
Например, большинство людей пугают ситуации, в которых приходится знакомиться с новыми людьми. Поход первый раз в первый класс. Смена школы. Поступление в институт. Выход на новую работу.
А еще очень распространенной причиной тревог являются публичные выступления. В детстве – на утренниках в садике. В школе и институте – у доски. На работе – на совещаниях или выставках. В научных кругах – на конференциях.
В разном возрасте страхи разные.
То, что взрослым людям видится ерундой, у ребенка может вызывать тревогу или страх, заставляющие не находить себе места, кричать, плакать. Или, наоборот, замыкаться в себе, замирать от ужаса.
Для лучшего понимания я люблю приводить в пример стихотворение Агнии Барто «Мячик»[1]:
Наша Таня громко плачет:
Уронила в речку мячик.
Тише, Танечка, не плачь:
Не утонет в речке мяч.
В этом четверостишии представлено сразу два взгляда на проблему: видение взрослого и ребенка.
То, что для одного проблема, для другого таковой не является.
Стоит отметить, что на консультации у психолога мало кто из клиентов вспоминает дошкольные и школьные годы с большим удовольствием. Как правило, в этот период происходит много событий, оставляющих шрамы в душе и следы от мучивших тревог.
Первый опыт стычек с другими детьми. Конфликты с воспитателями и учителями. Сложности вливания в незнакомый коллектив. Прилюдное унижение. Обиды. Буллинг. Непонимание родителей.
Все мы сталкивались с этим так или иначе – и это часть нашего опыта. Если вам в детстве не помогали учиться справляться с возникающими трудностями, то негативный опыт с большой вероятностью может оказывать неблагоприятное влияние на текущую жизнь. И, как следствие, на возможное развитие тревожности.
Дружить с тревогой, как правило, мало кому приходит в голову: у нас это до сих пор не принято. А зря. Многие относятся к ней скорее как к киллеру, следующему по пятам. Бегут без оглядки и пытаются спрятаться. Со временем приходит понимание, что это – не выход. Спрятаться невозможно. Тревога все равно найдет и начнет неприятный разговор – такая у нее задача. И, надо сказать, она ответственно к ней подходит, за что я ее уважаю, и ничего не замалчивает. Хотя иногда тревога бывает чересчур настойчивой и перегибает в своей заботе – именно тогда нам и становится дискомфортно. Тревожно. И это – самое подходящее время для налаживания двустороннего доброжелательного контакта. Для разговора с тревогой по душам.
Когда мы говорим о тревоге, важно понимать, что лучше всего научиться налаживать этот контакт именно в детско-подростковом периоде. Тревога сама дружить не предложит, она – девчонка непростая; пока мы с ней не подружимся, она будет вести себя как дикарка. Порой будет нападать и пытаться прижать к стене или загнать под одеяло. И это не со зла. Просто она, как и мы, ведет себя, как умеет. И лишь подружившись, мы можем научить свою тревогу быть полезной, а не беспощадной. Это двусторонний процесс.
Чтобы не допустить конфронтации во взрослом возрасте, проще всего научиться еще в детстве прислушиваться к тревоге, понимать и принимать ее искренние намерения помочь. Тогда и она в ответ смягчится, а потом протянет руку помощи. Там и до дружеских обнимашек недалеко.
Так же как мы учимся ходить, читать, писать, решать задачи, стоит учиться коммуникации со своей тревогой.
Но ребенок сам научиться не может. Для этого есть родители и другие взрослые – например, в детских садах, школах, разных кружках и секциях. Ведь научить может лишь тот, кто уже умеет и знает, как помочь другому научиться.
Значимые для ребенка взрослые своим примером оказывают влияние на формирование восприятия мира – как доброго и безопасного или же злого и опасного.
Если ребенок упал и разбил коленку, то мама может помочь подняться, затем обработает рану и спокойно скажет о необходимости быть более внимательным. А может начать кричать, что тот – невнимательная бестолочь, что инфекции попадут в рану и убьют его, а шрам изуродует, и все это закончится ужасно.
Не только результаты исследований[2], но и здравый смысл говорят нам, что если окружающие ребенка взрослые – тревожные люди, то ему с высокой вероятностью уготовлен такой же путь.
На нас вообще в значительной мере влияет среда, в которой мы находимся. Только будучи взрослыми, имея жизненный опыт, мы можем самостоятельно оценивать эту среду со знанием дела. Выбирать, что брать из нее, а что нет. Особенно с точки зрения пользы и вреда для себя. Ведь как ребенок, так и подросток далеко не всегда способны отличить опасную ситуацию от безопасной. Мыть ли руки перед едой, есть ли песок из песочницы, гулять ли одному поздно ночью, прыгать ли вниз с большой высоты, надевать ли шапку зимой в мороз, прогуливать ли школу. Следовательно, они не всегда могут верно оценить, стоит тревожиться за последствия тех или иных действий или нет. А еще они не могут отличить тревожного человека от человека в тревоге. Поэтому шансов не стать как те взрослые, у кого ребенок учится всему, в том числе и взаимодействию с тревогой, очень мало. Тревожный родитель будет учить ребенка тревожиться по любому поводу и даже без повода, на всякий случай. Результат – как научили, так и думаем, чувствуем, делаем.