А взрослый, набивший шишки, проштудировавший литературу, обменявшийся опытом и знаниями с другими людьми, может реалистично оценивать себя, окружающую среду и последствия взаимодействия с ней. И, как следствие, когда стоит тревожиться, а когда нет. А еще, как взаимодействовать со своей тревогой, когда она появляется на горизонте.
В процессе взросления именно благодаря тревожному окружению и среде в нашей жизни появляются первые проблемы во взаимодействии с тревогой. А позже, если нам не удается это заметить и исправить самостоятельно, в нас пускают корни и становятся привычными автоматические тревожные реакции.
Когда тревоги становится через край, когда мы начинаем в ней утопать, каждый по-своему ищет спасения. Кто-то обращается к специалистам, видя в них спасательную шлюпку. Кто-то пытается справиться самостоятельно, изучая литературу или общаясь с близкими людьми. Другие не находят в себе сил на борьбу и начинают тонуть – тогда тревога превращается в тревожность. А иногда и в депрессию. Разумеется, и с этим можно справиться, но это сложнее и ресурсозатратнее, поэтому так важно вовремя остановиться и не погружаться глубоко в тревогу.
Помните притчу про двух лягушек, которые попали в кувшин с молоком? Одна сдалась и утонула, а другая стала активно барахтаться, взбила из молока масло и выбралась из кувшина целой-невредимой. Да, уставшей, обессиленной, но живой. И она вернулась к привычной жизни, обретя новый опыт, новое знание.
Будьте к себе внимательны. Если появляется ощущение, что самостоятельно справиться уже не получается, что вы тонете в тревоге или депрессии, лучше не затягивайте и отправляйтесь на консультацию к специалисту: врачу-психотерапевту или психологу.
Раз вы читаете эту книгу, то, вероятнее всего, хотите узнать, как научиться совладать с тревогой самостоятельно. Значит, вы не хотите погружаться глубже. Вы не только готовы действовать – вы уже действуете. Это верный путь.
И вот мы подошли к первой контрольной точке.
Интересно, вы еще помните название этой главы? Возможно, что нет, потому что я могла увлечь вас своими рассуждениями о прошлом – они были необходимы для более глубокого погружения в тему. В любом случае, напоминаю: глава называется «Чистосердечное признание».
Да, сейчас я предлагаю вам дочитать главу и сделать себе чистосердечное признание. Оно будет не самым приятным в вашей жизни, но даст вам важное понимание – наверное, самое важное понимание из всех, которые касаются тревоги. Я это признание делаю периодически – когда моя тревога выглядывает из-за угла и подмигивает мне, хитро улыбаясь. Говорит: «Привет, я пришла. Я тут по делу. Смотри, что-то происходит. Давай-ка, подруга, разберись с этим вопросом. Пока не разберешься, я буду здесь. А то вдруг ты отвлечешься от проблемы и забудешь о ней. Последствия могут быть плачевными».
Что интересно, тревога отличается от страха тем, что страх имеет конкретную и понятную причину. А про тревогу так не скажешь. Вроде что-то не так, а что конкретно – непонятно. Тогда приходится разбираться в причинах.
Вопрос поиска причин для тревоги мы разберем в пятой главе – а пока давайте закончим с чистосердечным признанием.
Для этого обратитесь к своим детским воспоминаниям о том, какие отношения с тревогой были у взрослых людей из вашей семьи и окружения. Как, по вашему мнению, окружающие справлялись с тревогой? Вспомните несколько значимых взрослых: родителей, бабушек-дедушек, воспитателей, тренеров, учителей.
Задумайтесь, взяли ли вы от кого-то из них стиль взаимодействия с тревогой или страхами? Может, вы «собрали» его по частям? Или у вас он свой, ни на чей не похожий?
И еще задумайтесь, как взрослые взаимодействовали с вами в сложных для вас ситуациях. Кто из них предлагал решать задачи, вызывающие тревогу, и каким способом?
Например, есть родители, которые пытаются сделать вид, что проблемы нет. Бывает, что они и правда не замечают проблемы, которую видит другой человек. А иногда они и не пытаются ее понять, даже если и замечают.
Например, девочка впервые пытается заплести кукле косичку, и у нее не получается. Она начинает плакать.
Или мальчик хочет отремонтировать свою любимую старую машинку, доставшуюся от старшего брата. А колесо никак не держится там, где должно. И малыш начинает стучать кулаками по столу и кричать на «плохую» машинку.
Тогда могут прозвучать следующие фразы: «Успокойся; а ну закрой рот; хватит ныть; заткнись; отстань; не будь тряпкой; будь мужиком; не ной; это не проблемы, вот у взрослых проблемы; сейчас кто-то у меня получит». Знакомо?
Другой вариант, который используют взрослые: не объяснять, как можно разрешать неприятные ситуации, а отправлять ребенка справляться с ними. Чаще всего так происходит, когда люди недооценивают отсутствие опыта у ребенка. Например, первоклассник поругался в школе с другом из-за того, что несправедливо обвинил его в списывании. Обратился за советом к папе. А в ответ услышал: «Как болтать, так первый, а как решать проблемы, так папа. Что, на это своих мозгов нет?» Могут быть и другие варианты: «Сам разбирайся со своими проблемами; напряги извилины; маленький, что ли». Во взрослом возрасте это чревато нежеланием обращаться за сторонней помощью. Формируется ожидание отказа или обвинения. А еще появляется сомнение в себе.
Еще один достаточно распространенный вариант – когда у родителей нет четкого понимания, что ребенку жизненно необходимо учиться навыкам самостоятельно, но под присмотром и с помощью старших. Бывает, взрослым не хватает терпения, и с языка срывается негативная оценка формирующихся навыков – например, когда малыш учится одеваться, завязывать шнурки, делать домашние задания. Это может звучать так: «Убери руки, я сама сделаю; вечно ты копошишься с этой ерундой; ну вот, опять придется все делать за тебя; почему мне так не повезло с ребенком; ты ни на что не способен, безрукий». Что с большой вероятностью будет думать о себе взрослый, который в детстве слышал в свой адрес подобные слова? И как он будет выстраивать отношения с другими людьми?
Возможна еще одна обвинительная позиция – например, когда ребенок что-то сломал, случайно или умышленно: «Сам виноват; мастер-ломастер; сам дурак; думать надо было; не удивительно, что так случилось; что еще ты можешь испортить?»
Но есть и другие родители. Их единицы. Они говорят: «Давай вместе учиться решать проблемы. Скажи, что ты думаешь по этому поводу. Я скажу, что думаю я. Обсудим и решим. Я на твоей стороне. В следующий раз попробуешь самостоятельно решить задачу. Хорошо? А я буду рядом».
Сразу оговорюсь: есть очень важный момент, который не стоит игнорировать!
Взрослые, которые взаимодействуют с детьми и другими взрослыми, используя негативные оценки, чаще всего даже не замечают этого.
Как и все мы. Это – привычные модели, по наследству доставшиеся нам от предыдущих поколений. В большинстве своем люди так говорят и поступают не со зла. А когда узнают эту свою сторону, то чаще всего сначала злятся. Потом огорчаются. А после – пытаются скорректировать модель поведения ради себя и своего окружения. Ради комфортной жизни.
Вам стоит это знать, чтобы не бежать и не махать шашкой перед родителями или другими значимыми взрослыми. Скорее стоит исправить свою модель и улучшить тем самым качество жизни. А не осуждать других, порой не так уж и виноватых в том, что они делают, абсолютно того не осознавая.
Если очень захочется поставить их в известность о своем открытии, то стоит сначала подумать, как это сделать. Ведь важно не обвинять и не вступать в конфликт. Задача другая: перейти на новый уровень общения, где царят любовь, уважение и забота.
Зачем я вам все это рассказала и зачем об этом задумываться?
А затем, что с большой вероятностью в вашей жизни были и есть люди, которые абсолютно по-разному взаимодействуют с тревогой. И способы решения задач, сам факт существования которых вызывает тревогу, у всех разные.
Это значит, что у вас были примеры самых разных вариантов совладания с тревогой – но вы выбрали тот, который выбрали. И возможно, он не оптимальный. Пока что.
Что нам дает этот вывод? Он дает нам понимание, что каждый из нас – автор своей модели взаимодействия с тревогой.
Вот он, момент истины. А вот и текст чистосердечного признания, которое лучше всего делать перед зеркалом, глядя себе в глаза: «Ура! Я автор! Я автор этой дурацкой модели взаимодействия с тревогой, которая разрушает мою жизнь, портит мне настроение, отнимает силы». Следующая мысль, которая обычно приходит после этих слов: «Ой, а зачем это я такую модель сотворил, с которой мне некомфортно?»
Дальше начинается этап отрицания: «Я не виноват! Меня так научили взрослые! Я тут ни при чем!»
Может, и так. Но в чем польза таких рассуждений? Искать виноватых можно, но только лишь для того чтобы понять, что конкретно в модели не так и как ее исправить.
На пути к дружбе с тревогой одним из самых важных этапов является построение модели взаимодействия с ней.
Важно понимать, что у каждого человека – своя, эксклюзивная модель. Только вы можете ее понять и скорректировать так, как будет комфортно именно вам.
Пробуйте. Творите. Меняйте. Проверяйте. И снова меняйте, пока не получите желанный результат. Это в вашей власти.
«И что дальше? – можете спросить вы. – Как именно нам действовать?»
Приведу примеры из практики, чтобы вы могли выбрать подходящее для вас направление.
Например, один мой клиент сказал: «Вау, Елена, так ведь и есть! Моя мама всегда чуть что – и в слезы, и убегает на кухню. А папа чуть что – готов орать и бить морду обидчику. Вот я и вырос, ориентируясь на маму. Плачу от обиды. Тревожусь по пустякам. Вот даже сейчас не могу сдержать слез. И все потому, что папа в итоге от нас ушел, а я остался с мамой. Она тревожилась, что не сможет в одиночку поставить меня на ноги, и постоянно напоминала мне об этом. Вот ее модель и перевесила. Сегодня я многое понял. Буду п