— Руки вверх! Бросай оружие!
Это приказание было лишним: пистолет сам выпал из рук перепуганного ксендза. Он нагнулся за ним, но Жачек мгновенно отбросил пистолет ударом ноги. В это время Цыганек рывком вывернул руки служителю культа и молниеносно надел на него наручники.
Цыганек был простым парнем из Моравского Словацка, а задержанный, хотя солдат еще не был полностью убежден в этом, — приходским священником. Но Цыганек, который уже третий год служил на границе, твердо знал, что человек с крестом — священник, а человек с пистолетом — диверсант. В те времена на баварской границе это было неписаной истиной. И в Цыганеке победил пограничник.
Теперь, когда миновала опасность и отобранное оружие находилось у пограничников, Цыганек и Жачек, вспоминая, как ксендз крутился на одном месте, не могли сдержать улыбку.
— Куда вы шли? — спросил Цыганек.
— На прогулку.
— Это интересно… Откуда идете? Но не обманывайте, преподобный отец, это грешно!
Человек в одежде духовного отца мог вообще не быть ксендзом. Он мог быть переодетым диверсантом. В то время случалось и такое…
На заставе Кот немедленно начал допрос. С молодого, лет тридцати, розовощекого священника пот катился градом. Начатую им дискуссию о демократии и свободе Кот отклонил. Вопросы посыпались на ксендза один за другим: «Кто вам дал оружие? Кто посоветовал идти этим путем? Откуда вы? Где ночевали? Почему направлялись прямо к Юзефовскому хутору?» Начальник заставы был неутомим. «Вас кто-то проводил, а вы заблудились, да? Не врите! Просто вы немного отстали от проводника, не правда ли? Как говорил тот, кто вас вел?»
После многих часов допроса начальник заставы имел полное представление о задержанном, о пути его следования; знал он и мотивы, побудившие ксендза к побегу, но связи с Королем в данном случае также не было.
Утром следующего дня Земан обнаружил не вызывающие сомнения признаки перехода границы в совершенно другом месте — вблизи истока Хамрского ручья. Здесь раскинулся горный луг, разделенный камнями на делянки еще в период хозяйничанья в Хамрах немецких переселенцев. Около одной из таких каменных оград в траве, посеребренной утренней росой, Земан и обнаружил следы человека. Переход был совершен из Баварии. Границу перешли трое, и, в отличие от большинства нарушителей границы, они были прекрасно знакомы с местностью. Переходам из Баварии на эту сторону придавалось всегда большое значение, потому что за границу бежали либо представители потерявшей власть буржуазии, либо агенты иностранных разведок, а сюда шли агенты, террористы и диверсанты для выполнения новых заданий, и потому потенциально более опасные.
Если бы Коту пришлось сторожить каждый участок, где в те времена кто-то прошел или мог пройти, ему потребовалось бы гораздо больше людей, чем он просил у командира роты. Но когда спустя несколько дней у каменной ограды были вновь обнаружены следы, но только в обратном направлении, начальник хамрской заставы надолго закрылся в своей комнате. Была ли это опять одна из случайностей, размышлял он, или Король выбрал новый маршрут при пересечении границы? Кот твердо знал, что он предпримет. Весь вопрос заключался в том, действительно ли это была группа Короля. Начальник заставы от злости скрежетал зубами. Он вынужден был, однако, снять с болота один наряд и установить его в районе каменных оград, почти на другом краю своего участка.
Так как речь шла о переходе границы группой нарушителей, Кот разместил в районе каменных оград дозор из трех пограничников. Начальником дозора был назначен Цыганек, ему подчинялись Земан и Буришка. Пограничники располагались сравнительно далеко друг от друга, как бы по углам равностороннего треугольника, верхняя часть которого попеременно направлялась то в сторону Баварии, то внутрь страны. Этот способ наблюдения пограничники переняли у советских чекистов-пограничников.
В тот вечер дозор расположился так, что в верхней части треугольника находился Буришка. На случай столкновения с нарушителями границы был выработан простой план: пропустить их в глубь треугольника и задержать или ликвидировать.
Ночь стояла тихая, безветренная, какие бывают только в бесконечных лесных чащах Центральной Шумавы.
Земан на посту пережевывал в зубах незажженную сигарету. Ему вспомнилась Мария. «Мария! Как только вернусь из наряда, приду к тебе».
Цыганек долго ворочался, примостившись на попоне, которая на заставе служила ему одеялом. Струйки дождя барабанили в жестяную крышу над головой.
Сегодня верхняя часть дозорного треугольника была направлена в сторону Баварии. Там залег Буришка. Он имел прескверную привычку засыпать на посту. Но, едва услышав сквозь сон подозрительный шум, Буришка моментально пробуждался. Заметив в эти мгновения тень чьей-нибудь фигуры, он стрелял без предупреждения. Кот, зная привычки Буришки, частенько приставлял к нему Цыганека. Бывший кузнец, наоборот, никогда не спал на посту, как бы ни был утомлен.
Во втором часу ночи Буришку разбудили чьи-то шаги. Он лежал, прижавшись к каменной ограде, и полностью сливался с ее сероватым фоном. Он приоткрыл глаза: в трех-четырех метрах от него осторожными шагами пробирался неизвестный. Буришка моментально сообразил: нет, это не Кот. И никто другой с заставы. И даже не из местных жителей Хамр. Мужчина выставил вперед дуло длинноствольного ружья, вероятнее всего дробовика. Пограничник, еще полусонный, дал незнакомцу пройти несколько метров в глубь невидимого треугольника, но сделал это не по велению разума или под влиянием страха, а под воздействием обычного инстинкта самосохранения. Он лежал неподвижно, чтобы не выдать себя. Окончательно пробудившись, Буришка увидел слегка наклоненную вперед спину удаляющегося мужчины, в мгновение ока поставил автомат на боевой взвод, выкрикнул вслед идущему «Стой!» и в ту же секунду нажал на спусковой крючок.
Мужчина упал, выронив ружье. Увидев пограничника, он попытался дотянуться до приклада своего ружья, но оно лежало слишком далеко от него. Это действительно был дробовик, и счастье Буришки, что он выстрелил первым. Иначе получил бы полный заряд крупной дроби. Буришка не стрелял, ждал. От границы в его сторону понесся град пуль. «Черт возьми, — подумал пограничник, — нарвался на «цаплю»!»
«Цапля» лежала метрах в десяти от него. Нарушитель зашевелился опять. Буришка осторожно приподнял голову и заметил, что мужчина с большим трудом вытаскивает из-за пояса пистолет.
Справа кто-то бежал: Цыганек.
Щелкнул предохранитель.
Пограничник прицелился и выпустил длинную очередь. Нарушитель перестал шевелиться. Но в пятидесяти метрах впереди кто-то продолжал стрелять, пули жужжали как пчелы на летней пасеке. Буришка быстро пополз вперед, прячась за каменной оградой. Со стороны границы стреляли двое или трое. Цыганек выпустил ракету. Буришка, улучив минуту, выпустил очередь по силуэту, который разглядел в свете ракеты на опушке леса. Вскоре над лугом у истока Хамрского ручья опять воцарилась тишина. Лишь нарушитель, подстреленный Буришкой, судорожно хрипел, лежа неподалеку. Лица Цыганека и Земана были хмурыми. Мужчина, тяжело раненный Буришкой, был без сознания. Это действительно была настоящая «цапля», которая шла впереди двух «асов», предохраняя их от внезапностей. Она сделала свой последний путь через границу. Она выполнила свою задачу. Ранение было смертельным.
Раненого отправили на заставу. Он не приходил в сознание и задыхался.
Кот поднял тревогу в роте.
— Доктора! — кричал он в телефонную трубку. — Мне нужен доктор!
Доктора привезли на мотоцикле из районного центра, расположенного в двадцати пяти километрах от Хамр. Доставили за двадцать минут по разбитой грунтовой дороге. Мотоцикл с врачом на полной скорости влетел во двор заставы. Врач, белый как мел, вылез из коляски. Он придерживался за стену, когда его вели наверх.
— Сумасшедший! — разъяренно шептал он в адрес водителя.
Осмотрев раненого, врач сухо произнес:
— Зря спешили. Он умрет не позднее, чем через полчаса. Спокойной ночи!
— Сделайте ему какую-нибудь инъекцию, доктор, — умолял Кот с надеждой в голосе. — Он должен говорить. Хотя бы пару слов…
— Я сказал вам, что он уже не заговорит, — мрачно проворчал врач. Ему хотелось поскорее уйти, он так и льнул к дверям.
— И дайте мне машину. С тем сумасшедшим ни за что не поеду!
— Вам придется подождать… Повезем тело в город.
Врач молча уселся на койку и закурил. Кроме начальника заставы в канцелярии находились лишь Цыганек и Витек. Остальных Кот направил к дороге у Хамрского ручья. Они прочесывали там лес, который через несколько сот метров переходил уже на баварскую сторону.
Кот был мрачен. Пусть только придет этот Буришка, он получит свое! Ведь наверняка спал! Ну пусть бы сделал это со страха, с перепугу… а то ведь — спросонок!
Через сорок пять минут «шкода», за рулем которой сидел Цыганек, вместе с Котом и врачом должна была доставить в город тело нарушителя. На крутом изгибе дороги колеса машины забуксовали, она чуть не перевернулась. Задремавший Кот слетел с сиденья.
— Что случилось?
Врач и Цыганек уже успели выскочить из кабины. Они осторожно поддерживали вывалившееся из машины тело убитого.
— Он свалился на меня на повороте, — бурчал пограничник. — Мне показалось, что он ожил и бросился на меня.
Кот даже не улыбнулся. Для него смерть нарушителя была неудачей: мертвые не говорят.
Он как будто предчувствовал, что случится что-то, и растянул пограничников на более удаленные расстояния, чем обычно. Тот, кого они везли теперь, шел впереди, видно знал здешние места. Может, он Король? При первом же взгляде на лицо мертвеца начальник заставы с полным основанием мог ответить отрицательно. По представлению Кота, Король был пожилым человеком, возраста Килиана. Убитому же было не больше двадцати.
На окраине города, у больницы, врач, ругаясь, вылез из машины. Начальник заставы холодно простился с ним. Он не верил этому врачу. Возможно, неизвестный нарушитель смог бы еще говорить. В эти времена Кот не верил никому с университетским дипломом: слишком многие из них принадлежали к потерпевшему поражение классу и бежали за границу.