будем развивать очевидные доводы. Неминуемая дестабилизация на Северном Кавказе, в конечном итоге мусульманский союз северокавказских республик с практической потерей этого региона для России с дальнейшим образованием уже исламского пояса или, говоря образно, исламского подбрюшья России: Северный Кавказ, Азербайджан, Турция, Иран, Башкирия и как финальная точка Татарстан. Это стратегическая глобальная идея исламского экстремизма. На ее пике в данный момент оказался Дудаев. Очень показательна позиция Дудаева относительно президента России, его нежелание иметь дело именно с Ельциным. И полевые командиры, и сам Дудаев, и Басаев не устают повторять, что они ждут победы коммунистов на выборах - "с коммунистами мы договоримся".
Из этого следуют два вывода. Несмотря ни на какие усилия президента Дудаев военных действий не прекратит, Чечня это черная дыра, которая затягивает безмерные средства. Президенту ничего не оставалось, как заявить программу, свой план, освидетельствовать свои желания и свои настроения. Потому как реализовать их в полной степени он все равно не сможет. Но в преддверии выборов положено обещать.
В течение 91-93-го годов Дудаев постоянно играл тремя картами в зависимости от визитеров, наезжающих в Чечню в разные времена. Демократам он говорил, что сверг режим коммуниста Завгаева во имя превращения Северного Кавказа в зону демократических свобод. Он так и говорил - отсюда, с отрогов Северного Кавказа начнется шествие демократии по просторам России. Кавказ способен рождать не только диктаторов (имелся в виду Сталин), но и отцов демократии (судя по всему, Дудаев имел в виду себя). Все произносилось генералом с пафосом. Днями позже демократов сменяли коммунисты, и из уст Дудаева звучал другой текст: Чечня не хочет быть в составе России, но она была и остается в составе СССР. Именно с Чечни начнется возрождение Советского Союза, и Северный Кавказ станет тем магнитом, тем зачинателем сбора государства под единый союзный шатер. Стоило на пороге появиться гонцам из мусульманского мира (Афганистан, Иордания, Турция, Азербайджан) - и в тот же час Северный Кавказ объявлялся плацдармом ислама и джихада в России. И силуэты Османской империи с парусными фрегатами словно бы являлись из небытия, как и грезы о мусульманском форпосте внутри России, обретали явь. И ось Грозный-Казань сначала под рукой маниакального вождя превращалась в треугольник: Грозный-Баку-Казань. Затем - в четырехугольник: Грозный-Анкара-Баку-Казань. Затем добавлялась и пятая вершина под названием Кабул. Империя разрасталась, раздвигала границы. Уже рисовался флаг и прописывалась будущая династия, имеющая заглавное имя правителя - Джохар I. Относительно православных регионов на этом "великом" пути следовали ремарки: Грузию и Армению мы просто раздавим, их войска не могли справиться с крохотной Абхазией, - Кавказ будет под единым исламским флагом.
Вот фрагментарный, но близкий к сути рисунок кавказской политики. Назовем его "концепцией трех Я" Джохара Дудаева: отца демократии, собирателя земель и великого сына ислама. Не уверен, что хотя бы в одной из трех ипостасей этот человек может устроить коммунистов. Ельцин в одном, бесспорно, прав. Не сегодня, так завтра, не завтра, так послезавтра на карте России должен был возникнуть чеченский конфликт. Есть четвертое страшное измерение дудаевского бытия - превращение Кавказа в целом в криминальный бастион. Тем более что менталитет всех без исключения кавказских национальностей - это массовая скрытая безработица мужского населения, имеющего на руках огнестрельное оружие. Объективная и субъективная незанятость в общественно полезном труде - нет работы и не хочу работать, потому что труд не оплачивается. Плюс автомат Калашникова в каждом втором доме. Все это легализует криминал. Практически преступный мир создает альтернативную занятость. Это мало назвать бедой. Это катастрофа. Изоляция Дудаева внутри Северного Кавказа маловероятна. Природная агрессивность чеченцев, предрасположенность к разбою делают Чечню довлеющей и крайне опасной зоной на Кавказе. А это значит, вопрос Чечни возможно решить только силами и умением России равнинной.
Увы, но общество предрасположено к слепоте. Оно предпочитает войну скрытую войне явной. Нужен мир, и только мир. Нужны переговоры, и только переговоры. Необходимо восстановление, и только восстановление. Но вот в чем фокус, все эти святые принципы, за которые голосует большинство общества, надо защищать не в словесной риторике, а с оружием в руках. Только так их можно обезопасить. Любой план умиротворения, примирения, прекращения бойни есть в сегодняшних условиях желание, но не реальность.
План президента должен иметь две системы координат. Мы хотим, нас понимают, у нас получается. И вторая система: что делаем мы, если противная сторона игнорирует все наши действия и усилия - не частично, а все. Второй план - не менее значимый вклад в предвыборную копилку. Страна устала от войны. Вопрос: зачем ее надо было начинать, если вы не способны одержать победу? С точки зрения войны мир гарантирован, когда противник сломлен. Во всех иных случаях это мир временный, мир с амплитудой поражения, а не победы. Вообще, если Дудаев так настаивает на победе коммунистов на выборах, правомерно предположить, и это видно из поведения думской фракции КПРФ, да и самой партии, практически кроме заявлений, демагогически осуждающих кровопролитие, у коммунистов своего плана, разрешающего чеченский конфликт, нет. Потому что этот конфликт им нужен как разрушитель имиджа президента, по крайней мере, до выборов. И всякие кивки на Москву, что там интерес непрекращения войны, должны иметь точный идеологический адрес - кто это? Олигархи, сторонники КПРФ или те и другие, находящиеся в руководстве Министерства обороны, МВД, ФСБ, правительства, деловых кругах или среди авторитетов преступного мира?
Чечня - это еще одна порция страха. В чем же сложность? Неужели так трудно выяснить: с кем дудаевское руководство поддерживает тесные отношения в Москве? С кем ведет постоянные телефонные разговоры? То тут, то там выплескиваются скандальные сообщения о не пресекаемой практике подслушивания служебных и частных разговоров в Москве. Зададим себе риторический вопрос: кого и что прослушивают, если до сих пор не раскрыто ни одного заказного убийства и все "спецназовские" группы, засылаемые, в частности, в Чечню с секретными заданиями, мгновенно попадают в ловушку и полностью уничтожаются дудаевцами?
И все-таки сложность есть, и сложность немалая. Очевидное противостояние законодательной и исполнительной власти это всегда шанс третьей силы использовать этот конфликт во благо своих интересов. Дума контролируется коммунистами - это один лагерь (обозначим их по навязанной коммунистами формуле "левые силы"). Исполнительная власть как бы контролируется президентом - это демократические силы. Называть их правыми нелепо, но если те левые, то у этих нет выбора, они правые. При этом добавим: единомыслия исполнительной власти попросту не существует. Сегодня в армии, среди генералитета, в МВД, ФСБ, прокуратуре, в самом правительстве и в среде губернаторских служб по всей России - мощные пласты, а не единичные субъекты, ориентированные на большевистскую идею, которые с плохо скрытой радостью примут смену власти, уход с политической арены Бориса Ельцина. И это - не злой умысел, не спланированное проникновение идеологических противников в противоположный лагерь. Это реальность. Меняются лидеры, аппарат вечен. Демократы не создали своего аппарата, у них не было времени. Они в основе своей воспользовались существующим. Кто-то, возможно, изменил взгляды, дабы оказаться поближе к источнику света, но в основном в привычках и убеждениях человек - существо консервативное.
Сделать скрытое явным возможно, но тогда придется признать, что власть исполнительная борется с Дудаевым и она же его поддерживает. Просто этажи разные. На втором борются, а на третьем поддерживают. Или наоборот.
В феврале я участвовал в заседании правительственной комиссии по Чечне, как раз накануне своей отставки, случившейся 14 февраля. Полемизировались самые разные точки зрения. Так вот, один аспект этой дискуссии мне показался примечательным. Гавриил Попов сформулировал свою идею так: "Надо, чтобы Чечня из гири на ногах президента превратилась в козырь в его предвыборной борьбе. Для этого следует прекратить военные действия, вывести войска и дать согласие на проведение переговоров с Дудаевым. Так же дать согласие на референдум по вопросу - быть или не быть Чечне в составе России". Я оказался в числе тех, кто возражал Попову. Чечня не может быть козырем в предвыборном марафоне. Суть в другом. Свести уроки от чеченских событий, их влияние на президентские выборы до минимума. Да и само желание связать чеченскую кампанию, ее неуспех либо успех с выборами президента - увлечение опасное.
Президент уже сделал досадный просчет, заявив буквально на ходу, в своей замедленной манере: дескать, не решу чеченский конфликт, мне и соваться в президенты не резон. Это был очередной экспромт Ельцина. А раз сунулся, а он это сделал, теперь непременно решай, потому как никто тебя за язык не тянул, сам обещал. Решить эту проблему, превратившуюся в тяжелейший межнациональный военный и кровавый конфликт в одночасье, до выборов, как и долго-долго после них, невозможно! И всякая мгновенность переверстать ситуацию из минуса в плюс, как предлагал Гавриил Попов, мне представлялась маловероятной.
У чеченских событий есть своя история после 93-го года. Не учесть ее нельзя. Уже однажды Дудаев был оттеснен в предгорья к границе, но случился Буденновск, военные действия были прекращены. Эффективной местной власти, способной противостоять Дудаеву, поддерживать порядок в республике, не оказалось. После локальных военных неудач, после столкновения с федеральными войсками дудаевцы внушительно пополняли боезапас, укомплектовывались свежими силами и практически полностью восстанавливали боеспособность. И это происходило на глазах у якобы законной вла