Сашка тихо притворил дверь и сделал пару громких шагов в сторону коридора, после чего замер, потом очень тихо вернулся и жестом приказал мне не двигаться. Друг приложил палец к губам, придвинулся к кухонной двери и прислушался, хотя в этом не было необходимости: даже со своего места я прекрасно слышал все следующие слова Олега.
– Теперь ты у меня под колпаком, ублюдок! – этот тон напугал даже меня, хотя мне скрывать было нечего. – Если я хотя бы краем уха услышу, что ты пытаешься приблизиться к Василисе, узнать, где она находится, или вообще рыпнуться в этом направлении, – продолжил Олег страшным голосом, – это будет последнее, что ты вообще сделаешь в жизни. Это. Я. Тебе. Обещаю.
Раздался глухой звук удара, после чего за дверью слабо захныкали, а Сашка резко обернулся, преодолел расстояние между нами с шокированным лицом и начал толкать меня, чтобы мы постарались тихо пробраться к выходу.
– Ты никак приобрел привычку подслушивать под дверью? – раздался нам в спину совершенно беззлобный голос Олега.
Сашка сделал вид, что никуда поспешно не крался секунду назад, поправил ворот куртки и выдал в своей обычной наглой манере:
– А ты никак отрастил себе яйца?
Олег сдавленно хмыкнул и прошел мимо нас к выходу, а у распахнутой двери кухни мерзкий мужик согнулся в три погибели, корчился и подвывал. И правда слизняк, который точно не выглядел могущественным или страшным, а был ничтожным, смелым только рядом с тем, кто слабее его. Я внимательно присмотрелся к этой жалкой фигуре, чтобы запомнить, насколько расходится его образ в голове Василисы с реальным, а когда уходил из этой квартиры, которая превратилась в грязное жилище алкоголика, поймал себя на прелюбопытнейшей мысли: возможно, разница между моим восприятием собственного отца и его реальным обликом настолько же велика?
Василиса
Последние полчаса я болтала по телефону с Тамарой Александровной и рассказывала ей обо всем, что произошло за последнее время. По теме моего здоровья тоже прошлись. Тамара Александровна беспокоилась о моем цикле, который и не думал восстанавливаться. Но мне самой эта проблема казалась незначительной. Главное – никаких болезней и детей. Остальное – просто ерунда. Прошло уже достаточно времени, чтобы успокоиться и действительно поверить, что худшее позади.
Я исполнила небольшой победный танец, пока никто не мог меня видеть. Да, я все еще думала, что мое тело грязное и неправильное, но, возможно, уже чуточку меньше. Оказывается, Тамара Александровна помогла Олегу с формированием липовых документов по моему «делу».
– Ох и наставила я там печатей от души, – хохотнула женщина. – И, говоришь, это подействовало?
– Саша сказал, что… очень хорошо подействовало! – мне все еще не хотелось произносить имя человека, который должен был заботиться обо мне, а причинил лишь боль. И все еще было немного страшно, что он доберется до каждого из нас. – Как вы думаете, не будет у вас проблем из-за этих документов?
– Проблем? – не поняла меня Тамара Александровна. – Каких проблем? Не думай об этом, милая. Я вот что тебе хотела сказать. Ты на Маринку мою не обижайся.
– И не думала, вы что, Тамарочка Александровна, – я была ужасно смущена, что разговор внезапно сместился на такую неловкую тему.
– Ох уж эта Маринка, – горестно вздохнула женщина. – Да сама виновата, всё в задницу ей дула с папашкой ее заодно, и посмотри, что вышло. Она девка неплохая у меня, но слегка… в общем, до добрых самаритян далеко ей.
– Да всё в порядке, она и не должна.
Я даже не знала, как закончить фразу, от стыда меня прошиб пот. Никто ничего мне не должен, встреча с такими отзывчивыми людьми, как Саша, Женя и Тамара Александровна, – уже большая удача, я не собиралась жаловаться на поведение Марины, потому что не считала, что в нем есть что-то предосудительное. Она совсем не обязана была относиться ко мне хорошо.
– Должна, не должна – это дело тридцатое, милая моя! – решительно отрезала Тамара Александровна. – А то, что не испытывает желания помочь тебе и тем более мальчику. Вот что плохо. – И, будто спохватившись, она вдруг резко сменила тему: – Так что там, документы из школы у тебя уже?
– Олег их забрал, – я продолжила разговор как ни в чем не бывало. – Завтра идем в школу к ребятам. Надеюсь, меня зачислят без каких-либо проблем. В старой школе мне даже оценки все выставили за третью четверть, хотя большую ее часть я пропустила.
– Всё будет хорошо, Васочка, – Тамара Александровна зацокала в трубку. – Устроится всё в лучшем виде, вспомнишь мои слова. Хоть позвони потом, расскажи, как тебе походы в школу да уроки.
– Ох, обязательно позвоню! – горячо пообещала я.
– Всё, пошла я тогда своим блины жарить, Маринка и Олег сегодня в гости придут, – с притворной неохотой забурчала женщина. – Хоть бы тоже с мальчишками в гости заглянули.
Я пообещала, что обязательно приведу ребят на блины, и мы, тепло попрощавшись, закончили разговор. Повесив трубку, я покосилась на часы. Воскресенье кончалось, и завтра меня ожидал первый учебный день. Если дела пойдут по плану. Но Олег и мальчики были полностью уверены, что всё будет в порядке, и я тоже невольно начинала предчувствовать хорошее.
Вдруг из зала раздался отчаянный вопль. Я усмехнулась, гадая, кто проиграл на этот раз. Судя по тому, что за воплем не последовало выражений из серии «йогуртовый торт», «жеваный крот» и прочих, то поражение понес Женя. Я обещала парням, что наконец-таки поиграю вместе с ними, когда пообщаюсь с Тамарой Александровной. Они меня уже который раз уговаривали хотя бы попробовать, но нужно было много заниматься, чтобы нагнать пропущенное, и взять в руки джойстик мне так и не удалось. Возможно, сейчас самое время изменить это обстоятельство.
В зал я отправилась в приподнятом настроении. Конечно, ужасно волновалась перед завтрашним днем, но мне было радостно. Хороших дней стало больше. В этой квартире, которую так быстро и привычно вышло называть домом, рядом с Сашей и Женей я чувствовала себя в безопасности, окруженная заботой и теплом. Я так давно не ощущала ничего подобного, что почти отвыкла. Неужели можно быть спокойной, стряхнуть напряжение от постоянного контроля за каждым моим шагом и словом? Мальчики никогда и ничем не намекали, будто со мной что-то не так. Они не считали меня испорченной и грязной, как убеждал меня… как меня убеждали в этом ранее.
«Возможно, они просто еще плохо знают тебя?» – прошептал отвратительный голос в моей голове.
Но, расправив плечи, я вытолкнула его из себя и с искренней улыбкой вошла в гостиную, опустившись на пол прямо между парнями.
– Решилась-таки? – обернулся ко мне Женя.
Увидев мою улыбку, он шире распахнул глаза, немного покраснел и улыбнулся в ответ. Я легко пожала плечами, и он протянул мне джойстик.
– Проиграл, – но теперь голос у него не был грустным. – Так что твоя очередь.
– Ну, сейчас я покажу тебе, как правильно наслаждаться жизнью! – в Сашином голосе было энтузиазма больше, чем я когда-либо слышала.
Он сделал странное движение – будто хотел толкнуть меня, но вдруг передумал, – и склонился надо мной, объясняя, что значит каждая кнопка.
Я не понимала, что он говорит. Кнопки А, Бэ, Цэ, какие-то стрелки и цифры. Определенные комбинации дают возможности. Он объяснял очень четко и ясно, и я слышала его голос, но не улавливала смысла. Вместо этого смотрела на россыпь веснушек, выглядывающих из-под ворота его футболки. Никогда не видела, чтобы веснушки так облепляли шею. Выдав очередную длинную фразу, он сглотнул, и я увидела, как под кожей перекатился кадык, – меня окатило волной стыда и страха, и я уткнулась взглядом в джойстик.
– Ну… поехали? – неуверенно осведомился он, окинув меня внимательным взглядом.
Я поспешно кивнула, хотя вообще не представляла, как играть. Покосившись на Женю, увидела, что он спокойно и обнадеживающе улыбается мне. На его левой щеке при этом появлялась ямочка, не слишком заметная, но она была. А еще с такого расстояния было явно видно, что он уже начал бриться: над красиво очерченным ртом пробивалась светлая щетина. Резко отведя глаза в сторону, я уперлась взглядом в телевизор. Да что со мной такое?
На экране застыло множество окошек, и интуитивно я догадалась, что нужно выбрать игрока. Конечно, только что мне провели ликбез, чтобы было понятнее, кто есть кто, но в это время я неподобающе разглядывала своих друзей, поэтому теперь, нажимая на стрелки, щелкнула на первого попавшегося бойца. Это оказалась блондинка в зеленом трико.
Бой начался, и за неимением лучшей стратегии я просто стала нажимать на все кнопки подряд. Вначале это не принесло особых плодов: моя героиня просто безумно выполняла команды, атакуя самыми разными приемами, иногда закрываясь от ударов. Но внезапно какая-то комбинация клавиш заставила ее встать на руки и, обхватив Сашиного полуголого игрока ногами за шею, перекинуть его через себя. Прямо как в фильме, который мы смотрели! Я так опешила, что забыла обо всех мыслях, витавших в голове минутой ранее, и закричала от азарта. Мне во что бы то ни стало нужно повторить этот бросок!
С каждым новым раундом получалось лучше и лучше. Я уже немного поняла систему, и «бабалити» уже не было просто смешным словом. Когда Женя рассказывал мне, как применить его, Саша не сильно радовался, ведь я выиграла бой. Это был чистый восторг! Раздавать фантастические удары и чувствовать себя сильной и умелой. Если вначале мальчики поддавались мне, то к концу вечера я уже не была так в этом уверена.
– В рот мне ноги, мы создали монстра! – взвыл Саша после очередного поражения, заваливаясь ничком на ковер.
– Давай еще раунд! – попросила я под Женин смех.
– Нет, это вредно для моей самооценки, – отказался Саша, и я разочарованно вздохнула, с мольбой смотря на Женю.
– Не-е-ет, – ответил он, продолжая смеяться. – Мне уже домой пора. Будет еще время поиграть, Лиса. Мы тебя таки подсадили! – он продолжал хохотать, и они с Сашей дали друг другу пять.