Жека как-то предположил, что, возможно, Васе нужен психотерапевт. Я аж глаза на него выпучил и посоветовал с ней об этом не говорить. Она ж с катушек слетит. Я его сразу так и спросил, ему что важнее: член свой пихать в вагину или чтобы все было нормально? Ну, настолько нормально, насколько это может быть у нас. Жека согласился, что проникающий секс того не стоит. Тем более и с ним у нас его не было. Фиг его знает, то ли из солидарности с Васой, то ли почему еще. Лично меня все устраивало. Вряд ли это дурацкое проникновение может быть лучше минета.
Через пару дней она успокоится и все будет снова тихо-мирно до следующего эксперимента, на который она непременно решится. Мне казалось, что в нашей сексуальной жизни все было прекрасно, и я не помнил, чтобы Женька жаловался. Но Василисина неуверенность в себе толкала ее на разные безрассудства, а мы были слабыми дебилами с мозгами между ног и обычно шли у нее на поводу.
За этими невеселыми мыслями я собрал грязную посуду со стола, загрузил посудомойку и заглянул в холодильник. Там высился крутой новогодний десерт. Точнее, то, что от него осталось. А осталось довольно прилично. Интересно, если я отрежу кусок и съем втихаря, они заметят? Вот уже четыре года я следую этой тупой диете, и Жека с Васой, как коршуны, следят за мной повсюду. Если быть честным, диета не была слишком строгой, как в первый год после операции, но все равно – объесться до отвала сладким, как в былые времена, нельзя. Я решил, что Васа все-таки заметит исчезновение целого куска торта, и с тяжелым вздохом захлопнул холодильник. Ужасная несправедливость.
Накидал себе в тарелку вчерашней гречи из пароварки – мля, из-за моей диеты мы купили эту приблуду, как какие-то старперы, – и разбавил молоком. Потом налил чай с бергамотом, уселся за стол и приготовился предаваться моему любимому приему пищи – завтраку с новой книжкой в полной тишине, пока эти сони храпят, – но почувствовал вибрацию. Под пачкой салфеток на мягком уголке, почти у меня под задницей, валялись наши мобильные телефоны. Звонил мой.
– И тебе бодрого утра, – преувеличенно радостно провозгласил я, приняв звонок.
– Я знаю, что ты не спишь, – засмеялся мой брат.
– Но вообще это как-то странно – звонить первого января в десять утра, – буркнул я. Завтрак в блаженном одиночестве накрывался медным тазом.
– Ну-у-у… – протянул Олег. – Я спешил поделиться радостными новостями.
– А? – одна моя догадка была радостнее другой. – Я скоро стану дядей?
– Не совсем, – хмыкнул брат. – Вначале нужно сделать то, что предшествует рождению ребенка.
– Серьезно? Олег! Это мерзко, не хочу быть свидетелем этого акта, – заржал я.
– Я про свадьбу, идиот! – беззлобно фыркнул этот олень.
– Ох, неужели! – я притворно заверещал. – Она сказала «да»?
– Она сказала «да», – утвердительно повторил Олег. Еще бы!
– Я тебя поздравляю, мужик! – я был искренне за него рад. Ну не виноват же он в том, что у него такой дурной вкус на женщин. Но если он счастлив, то я счастлив тоже.
– Да, свадьба в марте, – Олег вдруг перешел на деловой тон. – Тебе надо решить, кто твой плюс один.
– Не понял…
Он прикалывался?
– Ну, с кем ты придешь? – все-таки я рано порадовался за этого придурка. – Лучше бы, конечно, с Василисой, чтобы гостей не шокировать.
– Даже не начинай, – предупредил его я.
– Саш… – осторожно начал брат, а на фоне я четко услышал женский голос, произносящий: «Я же тебе говорила». Пошла она!
– Олег, – я старался говорить спокойно, – мы приходим втроем или не приходим никак. Ты это прекрасно знаешь.
– Ты не можешь не прийти! – его голос зазвучал обиженно. – Ты должен быть моим свидетелем.
Жеваный крот! Ведет себя как дебил, еще и обижается. Сколько должно пройти лет, чтобы он перестал относиться к нам как к несмышленым подросткам, которые «никак не наиграются»?
– Ну тогда поставь там в списке мне плюс два, и дело с концом, – я проявлял всю свою братскую любовь: любого другого я бы послал на хер еще минут пять назад.
– Ладно, – вздохнул он, сдаваясь.
– Ладно, – буркнул я и повесил трубку.
Все настроение испортил, мудила. Я невольно вспомнил год, когда Жека был в армии. Олег нарадоваться не мог, все пытался затащить нас с Васой в гости, на какие-то вечеринки, познакомить со своими друзьями, чтобы играть в какие-то тупые ролевые игры. Вроде «Мафии», только с антуражем Средневековья. Большую часть этих приглашений мы игнорировали, но дважды пришлось сходить. В первый раз было ничего, все мирно и чинно. А вот во второй раз они ударили единым фронтом. Олег пытался вразумить меня, а Марина мыла мозги Василисе на кухне. Через час я не выдержал и притворился больным. Мы свинтили оттуда, и ноги нашей больше там не было. Ну почему мой брат не может перестать совать нос в чужой вопрос? Я давно смирился, что Маринка не отвалит от него и однажды родит мне племянников со склочным характером. Но разве я могу быть против? Я даже подозревал, что буду любить их и целовать их мелкие пятки. Но мой выбор Олег все никак не мог принять, о его будущей женушке вообще молчу.
Я захлопнул книгу, читать расхотелось. Я планировал балдеть этим утром, а потом поразмыслить об идее, которую хотел предложить за обедом Жеке и Васе. Но теперь только пыхтел от злости и обиды, как маленький ребенок. Психанув, я отодвинул от себя кашу и открыл холодильник. К черту это дерьмо, я хочу нормальный завтрак нормального человека – кофе и торт.
Таким меня и застали – столовой ложкой поедающим десерт.
Женя
Сашка застыл с ложкой во рту и попытался повернуться так, чтобы заслонить место преступления, но безуспешно, конечно. Остатки торта маленькой кучкой лежали на блюде, а, насколько я помнил, вчера мы съели не так много; он умял почти всё в одиночку. Я порадовался, что уже несколько лет мы с Василисой не готовили ничего особо тяжелого, так что торт был легким, с йогуртовым кремом, – но тем не менее. К моему удивлению, Василиса не возмутилась и не ругалась, она молча подошла к столу, Сашка тяжело сглотнул, чтобы пропихнуть в себя довольно большую порцию, даже не прожевав. Лиса, так ничего и не говоря, достала еще две ложки, протянула одну мне и повернулась к Сане, отросшие волосы подруги пружинисто подпрыгнули. Я тяжело вздохнул и сел на стул, хотелось бы принять душ и почистить зубы, прежде чем завтракать, но, очевидно, что-то произошло.
– Нас пригласили на свадьбу, – немного помолчав, сказал Сашка, к торту он больше не притронулся, только подвинул остатки в нашу сторону.
– А что не так? – по-деловому спросила Василиса, ее лицо было немного припухшим после вчерашних ночных слез.
– Все нормально, – Сашка дернул плечом, но мне показалось, что он недоговаривает.
– Пригласили нас втроем? – осторожно спросил я.
В принципе, не было секретом, что Олег тяжело воспринимал наши отношения, и особенно тяжело – наш с Сашкой в них тандем, что мне было понятно.
– Угу, – буркнул Саня. – Надо подумать об одежде и о чем там еще. О подарке.
– Почему ты расстроен? – мне все еще казалось, что он недоговаривает.
– До последнего надеялся, что не придется породниться с этой грымзой, – хохотнул Сашка и вновь принял беспечный вид.
Уверен, причина не в этом, он уже давно смирился с нерушимостью пары Марины и Олега; я не стал упорствовать, хотя обычно мы не скрывали ничего друг от друга. Обычно…
– Уверен, что идти всем вместе – хорошая идея? – я постарался, чтобы голос звучал небрежно. – Не будет ли неудобных вопросов?
– Че? – Сашка сделал вид, что не понял меня, а Василиса нахмурилась и принялась за торт.
– Я могу остаться дома, – предложил я.
– Не беси, – резко оборвал меня друг.
Саня всегда говорил эту фразу на любое мое предложение отойти в сторону. Мои родители были готовы, что мы с Лисой вот-вот поженимся, Олег же считал, что я мешаю Сашке и Василисе стать нормальной парой, сначала они с Мариной думали, что это подростковый бунт, потом – что отношения развалятся сами, дальше просто заняли молчаливую осуждающую позицию. Мне было довольно некомфортно от их постоянных косых взглядов на меня во время семейных встреч у Тамары, вот по ним я не скучал вовсе во время службы в армии и даже испытывал некоторое облегчение от того, что нахожусь далеко: правда, к облегчению этому примешивалось и чувство вины. Вот и сейчас я бы предпочитал не ходить (Сашка же иногда избегал встреч с моей семьей, чтобы не вызвать у них подозрения, почему мне нельзя?), но Саня был непреклонен, мол, там все в курсе, так зачем нам скрываться? Он был достаточно твердолобым и никогда не желал идти по пути наименьшего сопротивления, готов был бросаться на амбразуру, чтобы защитить нас троих от всего мира, хотя разумнее было иногда просто не вступать с этим миром в конфликт и пересидеть тихо некоторые моменты, после чего продолжить жить дальше. Точно так же, как я тихо пересидел год в армии в обществе парней, которые совершенно не стеснялись ходить друг перед другом голышом, шутить про секс и не скрываясь заниматься самоудовлетворением после отбоя под громкие страстные звуки, что вылетали из их мобильных телефонов. Это было сложным испытанием, но я справился, потому что не привлекал к себе внимания.
Я так и не притронулся к торту, слишком погрузился в воспоминания, Василиса прикончила десерт самостоятельно, а Сашка молча допивал кофе. Повисло неловкое молчание, но я знал, кто не выдержит первым, один из нас никогда не отличался долготерпением.
– Да пошла эта свадьба! – предсказуемо взорвался Сашка. – Я вообще про другое хотел с вами поговорить.
– Про что? – обеспокоенно встрепенулась Василиса, на ее щеке осталась полоска шоколада.
– Кое-что надо обсудить, – сказал он таким тоном, будто это было не предложение, а уже решенный вопрос.
– Так, для начала я хотел бы принять душ, – сразу предупредил я. – И потом поговорим. А то ты своим приступом обжорства разрушил все утренние ритуалы.